Палач по закону

самый разгар ее мук, Гилот осторожно коснулся ее руки. Эда дернулась, было, выражая таким образом, что еще зла на наставника за его напоминание о том, что Эда должна делать, а чего нет, но пальцы Гилота – сильные, ловкие, не дали её руке выскользнуть.
-Чего тебе? – Эда почти не разжимала губ, впрочем, не было к этому и особенной нужды, ведь в зале стоял звон, стук, смех, играли музыканты…раздавался громовой хохот. Что-то подслушать, разобрать в этом шуме было невозможно. – Видишь, я еще не пристаю к герцогу…
-Не  дай Кеноту увести Лагота после, - Эда думала, что Гилот, как минимум, извиниться за то, что сказал ей на лестнице, а выходит, что он просто углядел что-то, что ему не понравилось.
-И стою я, дурак дураком…- вещал герцог Лагот под радостный смех самого короля. – А вот она…
Лагот насилу отыскал Эду за столом и ткнул в нее пальцем. Дознаватель почувствовала, что ей одновременно хочется и сбежать отсюда, и сломать этот палец Лаготу, и остаться да напиться вина, но дело! Прежде всего дело. Она пересилила себя и вежливо улыбнулась, изображая, что ей тоже весело, да, совершенно.
Всему на свете приходит конец. И Эда угадала окончание пирушки еще задолго до реального ее конца. Она вглядывалась в хмельные лица и видела, что несколько человек уже свалились под скамьи в беспробудный сон, слышала, что разговоры становятся все более и более бессвязными, а музыканты играют каждый свое, в то время, как им пытаются подпевать вообще что-то отвлеченное.
Кенот попытался увлечь герцога Лагота за собою – Гилот был прав. Эда углядела маневр жреца и вынырнула прямо между ними.
-Ваша милость, герцог Лагот, дозвольте мне проводить вас до ваших покоев.
Краем глаза Эда поймала присутствие в зале и других дознавателей, которые тоже мучились от невозможности нормально выпить вина и расслабиться, а были вынуждены возиться с почтенными гостьями и обитателями двора.
Мелькнула мысль о Мэтте, но Эда не увидела его среди залы, заприметила Фалько, Паэна… Мэтта не было, но размышлять ей не хотелось. В конце концов – плевать на Мэтта!
-Я могу провести герцога, - глаза жреца Кенота сочились холодным презрением и ядом. Его тон ясно свидетельствовал: только попробуй вмешаться, дрянь!
-Распоряжение Королевского Дознавателя, согласованное с Его Величеством! – в тон ему напомнила Эда, но следовало понимать это так: тронь меня и будешь иметь дело с Дознанием!
-О, да за меня драка! – хихикнул пьяный герцог и примиряюще поднял руки, при этом его слегка качнуло, - друзья…друзья! Давайте жить дружно!
«Луал и девять рыцарей его!» - Эда едва-едва удержалась от брани, но сумела сохранить на лице благожелательную улыбку.
-Проведите меня, вы. Не будем ссориться с королем. А к вам я…загляну, - герцог перекрестил рот, смущенно прикрыл его рукою, а другую руку подал Эде.
Кенот вежливо кивнул и прожег самым ласковым взглядом дознавателя, уводившего его добычу.
Эда обрадовалась мысленно тому, что ее мучениям еще четверть часа, а затем она придет к себе, мирно и спокойно снимет платье, выпьет ледяной воды…
-Полагаете, что я – пьяный скот? – совершенно трезво и разумно спросил Лагот негромким голосом, когда он и Эда завернули в боковые галереи.
Теперь качнуло уже Эду. Она с изумлением, которое даже не попыталась скрыть, воззрилась на герцога.
-А…-неопределенно выдохнула она.
-У меня нет привычки напиваться в гостях, - сообщил Лагот. – Но я не могу отказать себе в удовольствии изображать пьяного.
-З…зачем?! – Эда овладела собой и они снова двинулись по коридорам, при этом Эда старалась держаться на полшага в стороне от герцога.
-Так наблюдается лучше, - спокойно отозвался он. – Вы не держите зла?
-Нет, разумеется, я не держу на вас зла, - Эда решила, что в ее жизни и без выходок всякого там герцога много веселого и непонятного, чего еще тут пытаться вникать? Это дело не ее ума!
-И за то, что я спутал вас с принцессой? – пытливо продолжал герцог.
-Это было даже…забавно, - Эда сжала зубы, чтобы не выдать лишнего раздражения не столько на то, что ее спутали, сколько на то, что он об этом без конца рассказывал и не забывал. И ей не позволял забыть.
-В таком случае, мы можем поговорить открыто и без свидетелей?
-У вас какая-то просьба или пожелание, ваша милость?
-Скорее, я хочу кое-что прояснить, - Лагот лучился очарованием, которому Эда сопротивлялась.
-Боюсь, что моих полномочий и знаний не хватит для того, чтобы прояснить какую-либо ситуацию, ваша милость, - с вежливостью и даже холодком ответила она.
-И все же, - дошли до отведенных герцогу покоев и он, кивнув стражнику (в котором Эда узнала Паэна), замер, обернувшись к Эде. – Зайдете на пару минут?
Паэн сделал за спиной герцога страшные глаза. Эда даже обозлилась на него за это: толку-то? Что ей делать? Отказать? Нельзя отказывать почтенному гостю, если дойдет до короля – будет разнос. Если зайти…
А если провокация? Или слух какой?
-Просто разговор, - Лагот угадал ее сомнения. – Пара минут и вы свободны.
Эда, тщательно не замечая пантомимы Тарда, проследовала в покои герцога Лагота.
Его покои могли быть поистине королевскими. С таким размахом и масштабностью гобеленов, шелков, угощений, выставленных на хрустальных столах самой тонкой и нежной работы. Днем здесь, наверняка, было очень светло от трех больших окон с пола до потолка, услужливо закрытых сейчас бархатом штор…
Эда решила, что оглядываться на блеск свечей в комнате – неприлично и смиренно стояла, готовая ко всему. Герцог закрыл дверь сам и удивился, когда обернулся и увидел, что она стоит.
-Садитесь! – призвал он и Эда села в резное кресло, стоявшее ближе всего к ней. На самый краешек.
Герцог сел напротив, обойдя ее по самому большому кругу и не избрав короткого пути. Сел, спросил:
-Вина или желаете перекусить? Я заметил, что вы за ужином ничего не ели. Соблюдаете фигуру или религиозное соображение?
-Нет, ваша милость, - Эда покачала головой, отказываясь от предложения.
-Но вы не ели! – не сдался Лагот.
-Я не хотела, - честно ответила дознаватель. Кусок не лез ей в горло и сейчас, и ни фрукты, ни сласти, ни орехи – ничего не пробуждало в ней аппетита.
-Но вы хотели, чтобы я не пошел с вашим жрецом, - Лагот чуть-чуть сменил позу в кресле и теперь сидел, откинувшись на спинку, вольготно развалился. – Или я ошибаюсь?
-У меня действительно приказ, ваша милость, - Эда склонила голову. Уточнять, что приказ шел от Гилота и звучал как то, чтобы она не пустила Кенота с Лаготом она не стала.
-Ладно, - мягко улыбнулся гость, - тогда скажите мне, по меньшей мере, кто вы, что входите в мою свиту?
-Я – Эда. Дознаватель…- и она вдруг поняла с ужасом и стыдливым отвращением, что не может ничего о себе сказать! Вся жизнь ее проходила как жизнь Дознавателя. Она росла в подземельях Дознания, ее учили читать и писать по пергаментам и делам преступников, что попадали в Дознание, в конце концов, вся жизнь ее сплелась так плотно и так прочно с этими подземельями, что ничего, за пределами ее, для нее не существовало.
В глазах предательски защипало от неожиданной обиды за себя и всю свою жизнь…
Герцог подождал пару минут и понял, что она не собирается продолжать, тогда только заговорил сам:
-Но вы молоды! Вас приставили в свиту к почтенному гостю, а вы еще так молоды! Почему?
Эда пожала плечами:
-У меня нет ответа на этот вопрос, ваша милость.
Взгляд Лагота прошелся по ней:
-Хорошо! Что ж, хорошо! А кто ваши родители?
-Они умерли, - бесцветно отозвалась она. – Они служили королю, а потом составили заговор. Они были дружны с Королевским Дознавателем Гилотом – он тогда только вступил на эту должность…
Герцог расхохотался. Эда с удивлением взглянула на него. Сама она не испытывала ничего по этому поводу – Гилот рассказал, что ее родители были замечательные люди, но они предали короля, нарушили закон и тогда Гилот сам составил им обвинение.
-Простите, - смутился Лагот, - я от иронии жизни. Не хотел вас обидеть.
-Да, - равнодушно отозвалась Эда, - это, должно быть, забавляет Луала и девять рыцарей его, но так вышло. Гилот воспитал меня сам.
-Почему? – Лагот не сдержал удивления. – Вы же – дочь предателей. Простите еще раз.
-Это правда, - не стала обижаться или смущаться Эда. – Я была мала и я их не помню, ваша амилость. Но они были врагами. Врагами трона. Гилот был им другом. Он знал, что ребенок не виноват – я тогда даже не умела ходить, и тогда взял меня на воспитание. Это был его дружеский долг. И я стала служить закону с самого своего раннего детства…
Лаготу стало нехорошо. Он понял, что эта девочка ничего не знает о грозящем перевороте, но, если в ней такая горячность и преданность, если она, о, ужас, не знает другой жизни, кроме служения Дознанию и королю, то станет сопротивляться.
И придется ее убить.
-А чего вы хотите? Сами? – спросил герцог очень тихо. Теперь он старался не смотреть на Эду, боясь, что она прочтет в его глазах то, что ей нельзя знать. Лагот не хотел крови своего народа – лишь смуты, лишь трона…
Но эта девочка, эта девочка – неужели ее придется убить? Убить за преданность и за то, что она птичка в клетке, которая не выбирала своего пути и пошла лишь по течению жизни?!
-Я хочу, чтобы однажды Дознание и суд стало ненужным, - ответила Эда и вдруг улыбнулась, и Лаготу стало еще хуже.  – Чтобы люди научились не нарушать закон и не совершали преступлений. Но это невозможно…
Хватит. слушать ее было невозможно. Лагот решил, что переговорит со Сковером – тот умный, что-нибудь придумает, чтобы не было таких жертв, как эта девочка!
-Ступайте, Эда! – грубее, чем было нужно, попросил вдруг герцог. – Ступайте! Я устал.
Эда моргнула, затем спохватилась, откланялась и выскочила коридор, где встретила тяжелый взор Тарда.
24
Чуть коснулся королевства рассвет, а Эда уже была на ногах. Чувствовала она себя ужасно: хотелось спать, а больше того, чтобы этот герцог, от которого решительно весь ее мир сошел с ума, убрался прочь!
                «Ничего, ничего» - утешала себя Эда, застегивая под самым горлом привычные серые одеяния Дознания, решив, что больше она судьбу испытывать не будет и никаких платьев себе не позволит на службе, - «скоро он уберется прочь и можно будет вернуться к тому, о чем мы едва уже не позабыли: к Двэйну, к его брату Каллену, к его невесте, что еще у нас, и к этой Веховой Воде – след от которой уже растворился, но это все рутина! Разберемся, нам не привыкать!».
                Успокоение было слабым, а вот нервность была куда сильнее. Что-то внутри души молодого дознавателя подсказывало, что ничего не сбудется и ничего не исчезнет в один миг по щелчку пальцев и что не рутина, а нечто, куда серьезнее сплелось вокруг королевства.
                В конце концов, Эда даже разозлилась на собственные мысли и чертыхнулась, взглянув на себя в последний раз в зеркале:
-Черт, ну что я, в самом деле? Мнительная идиотка!

                Решив о себе таким образом, она спешно убралась из своих покоев и заторопилась по коридорам. Пришлось заглянуть к Гилоту. Тот ее ожидал, во всяком случае – он не удивился прибытию своей подопечной и был уже в своем кабинете.
-Кенот пытался увести Лагота, но  я не позволила, - отчиталась Эда, кратко приветствовав наставника.
              Гилот кивнул:
-Это мне известно.
-Тогда: я могу идти? – Эда