походившие на полуразложившихся кладбищенских упырей, прыгали в толпу и, захватив первую попавшуюся жертву, острыми когтями раздирали плоть и вонзали в неё свои зубы. Через минуту по залу уже растекались реки крови, а Гули всё прибывали и прибывали.
Марк рывком поднял меня с пола и прижал спиной к стене, а сам повернулся в сторону возникшей опасности. Зорки, кто успел, тоже отправили своих Пери под защиту стен, выстроившись перед врагом живым щитом.
И тут в дело вступили маги. На монстров обрушился град заклятий. Засверкали огненные вспышки, над провалом взметнулось ослепительное пламя, полетели ледяные стрелы, воздушный вихрь подхватывал монстров, засасывал в своё чрево и крошил на мелкие части. Однако Гули нескончаемой вереницей продолжали выпрыгивать из чёрной бездны.
Казалось, им нет конца. Никакие заклятия не могли справиться с чудовищным напором и численным превосходством атакующих монстров. На смену погибшим тут же вставали другие, а резерв магов стремительно редел. Заклятия обрушивались всё реже, становились всё слабее, и волна монстров всё прибывала. В конце концов, чудовища всё же прорвали оборону и, воспользовавшись тем, что магам требуется время на восстановление, бросились на Зорков. Те не дрогнули. Взявшись за руки, они образовали замкнутый круг, создав силовой барьер, за который монстры проникнуть не могли. Маги оградили себя Стихийными щитами, время от времени посылая в ряды противника огненные или ледяные шары. Ситуация сложилась патовая. Сотни Гулей метались по огромному залу, пытаясь добраться до своих жертв, оказавшихся в смертельной ловушке, из которой не было выхода. Открыть порталы сейчас — означало дать монстрам шанс заполонить собой всю академию. Кроме того, неизвестно еще, сколько смогут продержаться Зорки. Было очевидно, что они намерены сражаться до последнего, но в то же время их резерв магии тоже не может быть бесконечным, а значит, силовой барьер скоро рухнет.
Очевидно, монстры тоже это осознали, потому что все до единого стали дружно кидаться на невидимую стену, изматывая врагов, лишая их сил.
Девчонки, стоявшие вторым кругом позади своих защитников, вжимались в стены и плакали, растирали слёзы по забрызганным кровью лицам. Некоторые визжали при каждой попытке Гулей разрушить барьер.
Я обхватила себя руками и сжалась в комочек, каждый раз вздрагивая и ожидая свой конец. Всё произошло так стремительно, что мозг напрочь отказывался анализировать ситуацию, а из эмоций остался только всеобъемлющий парализующий ужас.
Не знаю, сколько это длилось, но время шло, и страх постепенно спадал, сменяясь безрассудной яростью. Вдруг стало безумно обидно помирать вот так безропотно, словно глупая овца, приготовленная на заклание. Столько пройти, столько пережить в детдоме, в больницах, в этой чёртовой академии, чтоб потом позволить себя съесть какой-то вонючей твари?!
«Ну, нет! Не дождётесь!!! — повторила я сама себе, выпрямляясь во весь рост и упрямо расправляя плечи. — Мы ещё поборемся, чёрт возьми! Русские не сдаются!»
