Дневники потерянной души

несколько рисовальных палочек, на обратных концах которых были щеточки для стирания. — Нарисуй меня.

Правитель опустился на стул напротив, сидя неподвижно, пока Маура присматривался к его лицу.

— Вы словно весь состоите из тени и полутонов, — заметил он. — А свет — только глаза.

Эль-Ронт тепло кивнул ему.

— А я, наверное, наоборот, — задумчиво произнес мой хозяин.

— Я нарисую тебя, — чужак взял еще одну пластинку и палочки. — Чтобы ты не терялся в догадках.

Они одновременно углубились в процесс, то и дело посматривая друг на друга, чтобы свериться с пропорциями.

— Кажется, не очень удачно, — Маура протянул готовый портрет.

— Предельная точность линий. Ты улавливаешь мельчайшие изменения объема гораздо лучше, чем я. Боюсь, что тут мне уже нечему тебя учить — тебе осталось только практиковаться. Возьми.

Маура долго смотрел на свой портрет.

— Спасибо, — наконец сказал он. — Последний раз я видел свое отражение в темирт [2] у вас в Карнин-гуле. Но вы ведь еще что-то добавили, или изменили? Не могу понять, что.

— То, чего нет в отражении, — ответил Эль-Ронт. — Этот свет видят не глазами.

* * *

— Я думал, ты будешь отдыхать с дороги.

— Не спится. — Маура оперся локтями о серые перила, и, стоя спиной к правителю, стал изучать ночной небосвод.

Эль-Ронт скрылся в доме. Выйдя через несколько минут, он поставил на доски веранды треножник с венчающим его черным металлическим прибором, который направил на небо.

— Посмотри.

— Куда? — спросил Маура.

— Сюда. Внутрь. — Эль-Ронт указал на круглое отверстие.

Маура заглянул и отшатнулся.

— Что это?

— Это и есть Луна.

Я словно смотрел в прибор через его глаза — или глаза Эль-Ронта. Все поле зрения заполнила желтоватая поверхность со множеством серых пятен и щербинок. Луна, искаженная — нет, увеличенная стократ выпуклым прозрачным кварцем.

Были еще другие «Земли», показанные молчавшему все это время хозяину. Одна светло-оранжевая, с полосами и размытым темным пятном на ней; другая маленькая и красноватая. Эль-Ронт как-то называл их, рассказывал. Потом снова повернул устройство, направив его еще выше, ориентируясь по сияющей белой звезде.

— А там — наш дом. Отсюда видно только звезду Сьюль [3], а также восемь наиболее ярких звезд созвездия Норун [4]. Оказалось, что в этом небе его очертания напоминают распахнутые крылья бабочки — правда, наши бабочки были сплошь черные, и размером со здешнюю птицу. Само наше солнце, Бреел, с Земли не увидеть даже при предельном увеличении.

— Ваш… дом? — с запинкой переспросил хозяин. — Вы… действительно оттуда прилетели?

— Да. Конечно, я не был среди тех, кто был выслан в первых кораблях. Это были наши далекие предки, и произошло это, согласно записям, пять тысячелетий назад. Мы, остальные, присоединились гораздо позже, уже не путем полета в кораблях — это заняло бы еще многие годы. Мы все рождались, как дети тех первопроходцев, уже на Земле. Так постепенно все, кто хотел мира, притянулись сюда. К сожалению, за нами опять последовали те, кому все еще нужна была война, новые территории, новые богатства. Мы стали для них сигнальным огнем, и притянули их сюда за собой. И так получилось, что мы невольно обрекли эту Землю на ту же участь — разрушение, порабощение и смерть. Получилось, что все наши усилия были напрасны. Поэтому так важно было — мне, Эль-Орину, Эль-Ару, и еще многим — положить всему этому конец, не дать пламени войны охватить и этот мир и распространиться дальше.

— Но ведь они могут вернуться? — машинально озвучил свои мысли Маура. — Сюда, или куда-нибудь еще? Вы говорите, что вы бессмертны, если я правильно понял, хотя ваши тела так же умирают… Но это что-то, что не умирает, оно может возвращаться?

— Это «что-то» называется киале [5], — с полуулыбкой кивнул Эль-Ронт, явно гордый его догадливостью. — И да, все мы можем вернуться. Возможно, нынешнее спокойствие — это только отсрочка. Именно поэтому мы приняли решение оставить эту Землю как можно скорее, и либо попытаться вернуться домой, либо искать другие, еще не заселенные Земли с подходящими условиями. Это будет трудный путь, но это лучше, чем оставаться здесь и продолжать подвергать риску коренное население, которое этого не заслужило.

— Эль-Регир мне тоже показывал те звезды на настенном полотне… — вспомнил мой хозяин. — Почему?

— Потому, что тебя это напрямую касается, Маура, — тихо произнес Эль-Ронт. — Ты ведь знаешь, кто ты на самом деле. Но незадолго до отъезда из Карнин-гула я узнал также, кто я.

— О чем вы? — глухо спросил стоящий напротив.

— Недавно привезли украденное у нас оборудование, находившееся в Румине все эти годы. Я хотел проверить образцы крови и тканей, которые взял у тебя, чтобы понять, насколько велико было повреждение. Данные во многом совпали с еще одними, которые уже были в хранилище. С моими. Я проверил родовые составляющие, и внес туда также информацию Эль-Регира и Эль-Эдана, чтобы исключить ошибку. Это не было совпадением. Двадцать три года назад, когда я был, среди остальных, захвачен в плен Эль-Эламом, он насильно взял у меня истоки. Похищенная женщина-ана выносила плод.

— Этого не может быть… — ошеломленно проговорил Маура.

— Но это то, что случилось.

Мой хозяин несколько раз молча кивнул, неподвижно уставившись на гладкие темные доски под ногами и пытаясь унять охватившую его дрожь.

— Давай вернемся в дом, — предложил Эль-Ронт. — Я понимаю, что это все для тебя слишком тяжело. Я сам ругал Эль-Регира, а теперь совершаю ту же ошибку.

— Он мой брат… — неожиданно растерянно улыбнулся Маура. — Эль-Регир ведь мой брат? И Эль-Эдан тоже?

— Да. Они твои братья, — с готовностью подтвердил правитель.

— А вы… мой отец… — медленно проговорил он, все еще не веря. — Но… почему я никогда до этого вас не видел?

— Меня вскоре вызволили из плена, и я не знал о твоем рождении. Проникнуть в камеры больше не представлялось возможности. Несколько лет спустя из-за ошибки одного из помощников в комнате опытов произошел сильнейший взрыв, — продолжал Эль-Ронт. — Мы думали, что все дети тогда погибли. Но ты остался жив.

— Я… оказался под телами остальных, — вспоминая, произнес Маура. — Это прикрыло меня от падающих обломков. Через рухнувшую стену я смог бежать… Но перед этим… я увидел тело… Эль-Элама… Он лежал на полу с рассеченной головой… И я снял с его пальца кольцо. Я тогда ни о чем не думал, даже о том, что это может быть ценная вещь… Просто увидел и схватил. — Он вновь со стыдом опустил глаза.

— Если бы ты этого не сделал, его бы сняли наши враги, раньше нас достигнувшие базы, — ответил Эль-Ронт. — И тогда Эль-Таур замкнул бы цепь, как и хотел, как только ему удалось бы захватить и звено Эль-Орина — последнее, четвертое. Мое было уже взято, когда я был в плену. Эль-Калад впоследствии добровольно отдала свое, объединившись с Эль-Тауром. Ты дал нам время, чтобы хоть что-то предпринять.

— Но из-за меня потом погибло столько людей!

— Эти люди все равно не остались бы в живых. Но вдобавок они бы умерли рабами.


Маура наконец позволил Эль-Ронту увести себя обратно в комнату, подальше от холодного ночного ветра, и в темноте забрался на кровать, прислонившись к стене и обвив колени руками.

— Вы… вы видели ее? — вдруг с отчаянием спросил он. — Мою… мать?..

Эль-Ронт медленно кивнул, присев на край кровати.

— Я видел всех тех женщин мельком, когда мои товарищи выводили меня через проходную комнату. Я был тогда одурманен и почти без сознания. Но, может, я успел запомнить. Подожди… — Взгляд его словно подернулся дымкой, и он замер, мысленно фокусируясь на далеком образе. — …Их много, около двадцати, часть плачет и закрывает лица руками. Вот, кажется, это она… черты лица наиболее схожи с твоими. Волосы кольцами…

— Кудри, — сдавленным голосом подсказал Маура.

— Да. Думаю, я не ошибся. Посмотри. — Он приложил пальцы к виску сидящего напротив.

Плечи Маура дрогнули, и он резко зажмурился.

— Она… красивая, — едва совладав с собой, пробормотал он.

Правитель вновь склонил голову в согласии, хотя ему, скорее всего, было трудно оценить внешность человеческих женщин.

— Что с ней потом сделали? — едва слышно спросил Маура, кусая губы.

— По нашим данным, убили, как и остальных матерей, чтобы никто не мог поведать о местонахождении шинйур [6]. У нас не было возможности ее спасти. Ни ее, ни других. — Он положил ладонь на его плечо.

— Я чувствую себя как в той игре, «лабиринт», — задумчиво произнес мой хозяин, не глядя на него, но и не сбрасывая его руку. — Как ни поверни… невозможно выиграть. Что вы сделали тогда, в детстве? Вы обещали рассказать. Наверное, предложили изменить саму игру так, чтобы победа стала возможной? Только ваши исправления никто не принял… — предположил он.

— Нет, Маура. Я, конечно же, объяснил учителю, что правила несправедливы, и что занятие видится мне бессмысленным. Но уже после того, как разбил лабиринт о стену.

Медленно, медленно тишина расползалась по комнате.

Потом Маура улыбнулся.


Эль-Ронт помог ему снять тунику, мельком бросив взгляд на его грудь.

— Простите… Я отдал ваш подарок, как выкуп Бану на женитьбу, — сокрушенно признался Маура. — Ничего другого ценного тогда не было…

— Ты поступил правильно, — успокоил его Эль-Ронт. — Не волнуйся об этом. Все, что нам по-настоящему нужно, внутри нас. — Он отодвинул одеяло, и, когда Маура лег, укрыл его.

— Я хотел, чтобы ты это знал, — тихо произнес правитель.

— Я чувствовал, — был столь же тихий ответ. — Где-то глубоко внутри.

— Прошу, если ты сам этого захочешь… обращайся ко мне, как к отцу. — Едва касаясь, Эль-Ронт провел ладонью по его лбу. — Отдыхай. Я буду рядом.

* * *

На другое утро Эль-Ронт вошел в комнату с длинной голубоватой рубахой в руках.

— Переоденься в это, — обратился он к уже вставшему хозяину. — Это ненадолго, только для проверки.

— Я думал, вы уже все, что надо, знаете, — вопросительно взглянул на него Маура, накинув широкое бесформенное одеяние.

— Здешним лекарям нужны еще данные, и у них есть дополнительное оборудование. Пойдем.

Увидев посреди комнаты длинный высокий стол в окружении каких-то приборов, Маура замер на пороге.

— Не бойся, никто здесь не будет удерживать тебя силой, — сказал Эль-Ронт за его спиной, положив руки ему на плечи.

Он помог моему хозяину лечь на стол, попутно начав объяснять, для чего нужно каждое из незнакомых приспособлений.

— …Талмат [7] считывает информацию о состоянии твоего тела и сохраняет в базе данных. Постарайся совсем не шевелиться, иначе придется начинать все сначала.

Успокаивающе погладив лежащего по голове, он вышел и встал за прозрачную перегородку.

С едва слышным гудением широкая серебристая полоска вокруг стола тронулась с места, и в глубине ее зажигался то красный, то желтый свет, а стоящие за перегородкой лекари смотрели на небольшие прямоугольные пластинки у себя в руках.

Блестящая арка закончила свою работу, останавливаясь у подножия стола.

Еще некоторое время Эль-Ронт ждал сигнала от своих коллег, пока наконец один из них не кивнул.

— Вот и все, — правитель помог Маура спуститься.

— Я свободен?

— Да.

— Тогда я пойду на берег.


Маура резко швырял