Дневники потерянной души

количестве, — возразил подросток. — Но от них не бывает плохо.

— Хмм… Так ты не знаешь, что такое «опьянеть»?

— Нет, — честно ответил тот. — Как это на нашем языке?

— А черт его знает… — почесал в затылке Маура. — И от этого вашего тшиенги, от которого дух захватывает, у тебя вообще никаких ощущений?

— Он освежает, дает бодрость и силу. Ничего другого. Объясни, что такое «опьянеть», — заинтересовался он. — Это может пригодиться мне в моей работе.

— Ну, это… Сначала очень хорошо и легко, становишься веселым и забываешь обо всем, и хочется петь и танцевать.

— Я слышал, как вы вчера пели, — кивнул подросток.

— Извини, мы, наверное, не давали тебе спать.

— Нет, вчера была пай-шан [3], — успокоил его чужак. — Я был занят чтением. Так какие еще ощущения?

— Чем больше пьешь, тем больше мысли смешиваются, — продолжил Маура. — А на следующее утро вообще мутит, голова раскалывается, во рту сухо и жизнь не мила. «Похмелье» называется.

— Зачем вы это делаете, если потом так плохо? — не отставал Эль-Эдан, пытаясь выяснить наши странные мотивы.

— Ради тех моментов, в которые хорошо, — вздохнул мой хозяин.

Сын правителя удовлетворился этим ответом, очевидно подумав, что понять такую логику полностью все равно не удастся.

— Я попробую тебе помочь, снять боль, — предложил он, поднося руки к вискам Маура.

Но хозяин чуть отстранился.

— Лучше помоги Бану, — неожиданно попросил он. — Если тебе не трудно. У меня уже и так почти прошло.

Чужак подошел ко мне, подняв руки:

— Можно?

— Не бойся, это совершенно безопасно, — заверил меня хозяин.

Я кивнул, позволив Эль-Эдану приложить длинные гибкие пальцы к моим пульсирующим от боли вискам. Его прикосновение, хоть и горячее, было осторожным и безболезненным, в отличие от еще не забытого мной резкого вторжения Эль-Орина. Я почувствовал теплые ручейки энергии, заструившиеся внутрь и постепенно поглощающие боль без следа. Темно-серые искрящиеся глаза передо мной смотрели ровно, не выражая ни явного дружелюбия, ни сострадания — но я был от всего сердца благодарен их обладателю, потратившему свои силы, чтобы мне стало лучше.

— Спасибо вам, — смущенно произнес я, когда он отнял руки. Мы с Эль-Эданом были практически ровесниками, и ростом он был лишь чуть выше моего хозяина, но меня не покидало ощущение, что он, как и все остальные чужаки, гораздо старше своего физического возраста. Мне никогда не пришло бы в голову фамильярничать с ним, даже не будь он сыном самого правителя.

Внизу под откосом послышался задорный свист, возвещавший о том, что Калимаку надоело плескаться одному, и он с нетерпением ожидал компании.

— Пойдем с нами купаться, — с улыбкой пригласил Маура.

Эль-Эдан покачал головой, собирая свои вещи.

— Не могу. Мне надо на занятия.

На миг обернувшись, перед тем, как уйти обратно к домам, он добавил:

— Налево вдоль берега есть хорошее место для купания, там гладкое дно без камней. Нaбрет [4].

— Набрет аг [5], — попрощался с ним Маура, оборачиваясь затем ко мне:

— Давай, идем уже, а то на солнце вконец поджаримся, — и он дружески подтолкнул меня к спуску с откоса.

* * *

Когда уже вечерело, и Калимак вышел прогуляться перед сном, к нам неожиданно зашел Эль-Ронт с подносом в руках, который он поставил на небольшой столик в центре комнаты. Он снял с подноса три маленькие плошки с тонко нарезанными дольками яблок, а перед хозяином вдобавок поставил тарелку, от которой еще исходил пар, с желтоватыми кружочками в густом соусе.

— Попробуй это.

— Спасибо, но у вас наверняка есть дела поважнее, чем самому приносить мне еду, — неловко заметил Маура. — И я не голоден.

— Ты ничего не ел ни за обедом, ни за ужином, — без укора отметил Эль-Ронт.

— Просто нет аппетита.

— Это понятно, но ты сейчас не можешь позволить себе голодать. Ты и так истощен до предела. Я заметил, что тебе плохо от сильных ароматов, поэтому здесь их специально убрали.

Маура нанизал на палочку один золотистый кружок, отправив его в рот.

— Очень вкусно.

Но Эль-Ронт не собирался уходить, присоединяясь к нам и беря ломтик яблока.

— У меня на сегодня больше нет дел. Я подожду.

Я тем временем с наслаждением прикончил свою порцию яблок, вполне удовлетворившись ими, так как за ужином наелся до отвала.

С тяжелым вздохом Маура принялся за еду, сначала без всякого удовольствия, но постепенно все более увлеченно, да так, что Эль-Ронт с улыбкой сказал: «Помедленнее».

— Хорошо, — похвалил затем правитель, когда и тарелка, и плошка были очищены, и пододвинул ему стакан с подогретым напитком. — Я должен был приехать к тебе в Гон.

— Вы не доверяете тамошним лекарям? — полусерьезно спросил мой хозяин.

— Они не имеют такого опыта помощи аннан, или… кому-либо помимо нашего народа. Но Эль-Орин ничего не передал мне о твоем состоянии, кроме того, что ты жив, и план выполнен. Он уверял, что ты в порядке, просто должен как следует отдохнуть от тяжелого пути; а затем, что вы очень заняты переговорами с гонскими старейшинами, и что вернетесь в Карнин-гул, как только закончите со всеми делами. Тебя я какое-то время не видел вообще и думал, что виной тому и расстояние, и твой барьер.

— Но они с Аргоном заботились обо мне постоянно, как и другие на базе, — Маура улыбнулся мне, мимолетно дотрагиваясь до моей руки и давая понять, что я тоже включен в этот список заботившихся.

— Только поэтому Эль-Орин сейчас снова гость в моем доме, — правитель был непреклонен.

Он поднялся, забирая посуду.

— Завтра утром, как только встанешь, жду тебя в приемной.

— Зачем, тар?

— Мне не хватает некоторых данных.

— Аргон говорил, что где-то шестьсот ри…

Эль-Ронт замер на полпути, сжимая в руках поднос.

— Простите за вторжение, — быстро добавил мой хозяин. — Но эта мысль была у вас такой ясной…

Тот лишь отмахнулся, перебивая:

— Аргон назвал тебе такую цифру? Не двести пятьдесят?

— Да, вроде бы.

— Понятно, — сухо произнес правитель. — Мое доверие Эль-Орин утратил уже навсегда.

— Он не хотел, чтобы вы волновались, — почему-то заступился Маура за старца.

— Откуда у тебя эти обширные знания? — сменил тему правитель, никак не комментируя последнюю реплику.

— Из вашего хранилища записей, — честно ответил Маура. — Я еще до ухода читал.

— То есть, ты все-таки полюбил чтение, — кивнул Эль-Ронт. — Это хорошо. До завтра. — Больше не оглядываясь, он вышел.

* * *

На другое утро, едва ступив за порог нашей комнаты, мы наткнулись на Эль-Орина, поджидавшего в коридоре в сопровождении еще одного чужого, которого я, кажется, раньше не видел.

— Пойдем, — коротко бросил старец моему хозяину. И, конечно, ни «доброго утра», ни «как спалось?». Я никак не мог привыкнуть к их неизменной прямоте, кажущейся мне столь грубой.

Маура прищурил глаза, резко вздергивая подбородок — этот уже давно знакомый мне жест, выражающий вызов. Затем повернулся к безмолвно стоящему рядом спутнику Эль-Орина, чуть поклонившись ему:

— Приветствую вас, хоть и не знаю вашего имени.

Тот машинально наклонил голову в ответ, тут же кидая быстрый взгляд на старшего по чину.

— Эль-Лар будет присутствовать при нашей беседе, он ведет запись. — В глазах Эль-Орина сверкнули искры, и я подумал, что, должно быть, хозяину все-таки удалось зацепить чужака своей показной вежливостью.

Из конца коридора показался Эль-Ронт и приблизился к нам, молча кивнув всем.

— Пойдем, — так же обыденно произнес он, обращаясь к Маура.

— Не сейчас, — возразил ему Эль-Орин. — Он мне нужен.

— Это может подождать, — уже более настойчиво сказал правитель. — Мы вчера договорились о встрече.

— У нас важный разговор, — повысил голос Эль-Орин. — Это не может ждать.

— Не мешай мне восстанавливать то, что ты разрушил, — резко ответил Эль-Ронт.

Положив руку на плечо Маура, он решительно повел его к своему кабинету, и я заторопился следом, стараясь не оглядываться на оставшихся стоять посреди коридора.

— Иди погуляй, — сказал мне Эль-Ронт, когда мы оказались у его двери. — Сегодня хорошая погода.

Предложение было мягким, но однозначным, и я послушно развернулся, бредя в обратную сторону.


Однако волнение и любопытство в который раз оказались сильнее, и, как только коридор опустел, я вновь тихо прокрался в дальний его конец, вставая вплотную к дубовым створкам и приложив к ним ухо. Поерзав немного на месте и ничего еще не слыша, я вдруг обнаружил, что дверь была закрыта не полностью, и припал одним глазом к крошечной щелке. В поле моего зрения промелькнула светлая ткань — короткий халат Эль-Ронта, на мгновение скрыв от меня происходящее.

— Я давно уже в порядке, — заверил Маура.

— Ложись, — не терпящим возражений тоном сказал правитель.

Край одежды отодвинулся, и я разглядел узкую кровать у открытого окна и сидящего на ней. Маура скинул тунику, и опустился на ложе, покрытое легкой белой простыней.

Эль-Ронт поднял с пола брошенную тунику, раскинув ее на спинке стула. Тут он, по всей видимости, заметил, что дверь приоткрыта, и направился к ней. Я резко отшатнулся в сторону, прячась за выступом стены и чувствуя, как гулко бьется от страха сердце. Но чужак, казалось, не обнаружил меня, что было так нетипично для его чуткой натуры. Дверь бесшумно закрылась до конца, и я осторожно выглянул из своего убежища, опять приближаясь и прижимая ухо. Теперь я мог рассчитывать лишь на свой слух.

— …После того, как вас доставили в ангар? — уловил я конец фразы.

— …Да, раза два, наверное, — отвечал мой хозяин. — Потом они мне что-то дали, тошнота прошла, и я снова надолго заснул.

— Так. Сядь. Дыши глубоко, — приглушенно сказали за тяжелыми створками. — Еще раз… — Приходилось вслушиваться изо всех сил, чтобы разобрать отдельные слова. — …здесь больно?

В ответ послышался сдавленный стон. Я вздрогнул и еле удержался, чтобы не вломиться в комнату с негодующими возгласами. Но спокойный, извиняющийся тон при следующей реплике охладил мой пыл:

— Прости. Потерпи немного, я должен тебя осмотреть.

Наступила пауза, тянущаяся, как мне казалось, очень долго.

— Хорошо… — продолжил правитель. — Повернись. Сейчас будет неприятно, но только на минуту.

— Меня уже в Гоне всего истыкали этими иглами, — в отчаянии проговорил мой хозяин. — Зачем это?

— Для проверки. Мне нужно узнать твое состояние не с чужих слов.

— Я по глупости сбежал от своих товарищей, обнаружил себя врагу, собственноручно поубивал с десяток людей и чуть не взорвал к черту всех остальных! Какое у меня может быть состояние? — Он глухо закашлял.

— Оденься, — ровно произнес Эль-Ронт. — Мы об этом еще поговорим. Я дам тебе пока…

Тут из-за угла показалась целая группа чужих, и я быстро отошел от дверей на середину коридора, чтобы никто не заподозрил меня в подслушивании. Пришлось ждать, пока они все пройдут.

Выглянув в коридор, Эль-Ронт как ни в чем не бывало обратился ко мне:

— Раз уж ты тут, Баназир, зайди тоже.

Я густо покраснел, поняв, что о моем присутствии ему уже было давно известно.

— Заходи, Бан, не бойся, — весело сказал Маура, выходя из комнаты уже одетый, с небольшим, но увесистым мешочком в руках. — Пытка не слишком мучительна.

Эль-Ронт бросил на него острый взгляд, на что мой хозяин еще шире