Могла ли я представить себе, что за пару часов до Нового Года окажусь одна в лесу, в лёгком атласном платье и в туфельках? Ещё, как на беду, надела зелёное – с полуголой спиной и без рукавов. Хотела произвести впечатление на Пашу. Вот и произвела, называется! А ведь начиналось всё так хорошо! Паша предложил отпраздновать Новый Год на его загородной даче – с ним и его старшей сестрой Таней, про которую рассказывал: добрейшей души человек! Сначала мы друг дружке понравились. Болтали о том, о сём, фотки смотрели. Среди прочих на моём смартфоне оказалась фотография у Люблинского суда, где я с Аней Павликовой и Машей Дубовик. Когда я без утайки выложила, что это девушки из «Нового Величия», Таню как подменили. «Гони её в шею! - крикнула она Паше. – Или ты мне больше не брат!». Вдвоём они выставили меня за дверь, в чём была. «Вы хоть шубу отдайте!» - просила я. Паша дёрнулся было, но Таня его остановила: «Обойдётся! Давай, вали отсюда, а то Машку спущу!». Машка же, услышав своё имя, зазвенела из своей будки цепью, всем своим видом давая понять, что лучше с ней дела не иметь. Поэтому я поспешила ретироваться.
Ветер дул прямо в лицо. Каблуки проваливались в снежные сугробы. Спотыкаясь об длинный подол платья, я старалась идти быстрее, чтобы не замёрзнуть до смерти. Бежать у меня уже не было сил. С каждым шагом упаднические мысли всё сильнее овладевали мной. Успею ли я дойти до станции? Подойдёт ли электричка? Пусть едет куда угодно – лишь бы внутри неё хоть немного согреться. Но в новогоднюю ночь их могли отменить. Если так, то мне верная смерть. Леший же дёрнул меня связаться с Пашкой и его психованной сестрицей!
- Здравствуй, красавица! – услышала я вдруг ласковый мужской голос.
Я обернулась. У сосны стоял молодой человек, одетый в длинную вышитую рубашку и штаны. Однако не успела я ему ответить, как он продолжал:
- Не дело в такую погоду в одном платье гулять. Пошли ко мне, а то, чего доброго, простудишься.
В другое время я бы ни за что не пошла с первым встречным, но перспектива замёрзнуть насмерть меня явно не прельщала. Поэтому я покорно последовала за незнакомцем.
Он привёл меня в землянку, которая находилась совсем рядом – прямо под корнями большого старого дуба. Интерьер напоминал обстановку древней избы: массивный деревянный стол, окружённый со всех сторон лавками, русская печь. А на столе… Чего там только не было: солёные грибы, квашеная капуста с клюквой, печёные пирожки, пряники, баранки, варенье, мёд, пирог с синими пятнами черничных ягод. И в центре всего этого стоял пузатый самовар.
- Присаживайся, красавица, будь моей гостьей.
Я поблагодарила хозяина и уселась на одну из лавок. Тем временем он спустился в погреб и вскорости принёс бутыль.
- Попробуй клюквенную настойку.
Тотчас же он разлил её в небольшие чашечки и одну из них поставил передо мной. Другую поднял в воздух:
- Ну что, красавица! С Новым Годом! Как звать-то тебя, если не секрет?
- Ева.
- А я Светомир! Ну, Ева, твоё здоровье! Пусть в наступающем году сбудутся все мечты!
- С Новым Годом, Светомир! – проговорила я, удивляясь такому необычному имени. Уж не с сектантом-язычником ли дело имею?
- Нет, я не сектант, - ответил хозяин, словно прочитав мои мысли. – У нас, леших, у всех имена славянские. А прежде меня звали Сергеем. Попробуй пирожки, грибочки, не стесняйся.
Я нерешительно взяла в руки румяный пирожок. Внутри оказалась начинка из боровиков. Под клюквенную настойку – самое то!
- Я рад, что тебе понравилось! Извини, что мяса нет, я всегда был вегетарианцем.
- Да ничего страшного, - ответила я рассеянно.
А сама думаю: что же за человек этот Светомир? Если не сумасшедший, то наверняка увлечённый реконструкцией славянского быта или фанат ролевых игр. Если так, то понятно, почему он решил зваться таким странным именем.
- Реконструкцией славянского быта я действительно занимался, - ответил Светомир. А ведь я об этом не сказала ни слова. Как он узнал?
- Мы, лешие, умеем читать мысли. Ролевые игры – нет, в них никогда не играл. Да я и лешим стал случайно. Да и недавно. Поэтому пока без бороды. Может, ещё наливочки?
- Спасибо, не откажусь!
Закусывая вторую рюмку капустой и солёными груздями, я слушала историю хозяина. В прошлой, человеческой жизни он был экологическим активистом – выступал против вырубки леса под коттеджный посёлок, что сильно не нравилось местным чиновникам. В один прекрасный день полицейские подбросили ему наркотики и вывезли в лес. Там они принялись избивать его ногами, пытать электрошокером, требуя признательных показаний.
- Тогда старший леший, Даромысл, вступился за меня. Как выскочит да как дунет – эти беспредельщики отлетели аж на километр! Потом подошёл, с земли меня поднял, говорит: хочешь лесу помочь, становись одним из нас, а не то заведут против тебя уголовное дело да в тюрьме сгноят ни за что ни про что. Так я и стал Светомиром.
К тому времени закипел самовар, и хозяин принялся разливать в чашки чай из ароматных лесных трав. Я уже совсем согрелась и, макая баранки в брусничное варенье, всё больше ловила себя на мысли, что Светомир весьма хорош собой.
- Ты тоже очень красивая, Ева!
Как неосторожно я, однако, это подумала! Совсем забыла, что он может читать мои мысли.
- И знаешь, если бы ты стала лесовкой, тебя бы наверняка нарекли Златоцветой.
- Почему именно Златоцветой? – удивилась я.
- Цвет волос у тебя красивый. Золотой.
Он прав – блондинка я натуральная, не крашеная.
- У тебя здесь очень мило! Ты один живёшь?
- Пока да. Но дома мне редко удаётся бывать. Осенью особенно много дел. Но сегодня праздник – лешие, русалки хороводы водят. Хочешь на них посмотреть?
Прежде я даже не представляла себе, чтобы в новогоднюю ночь лицом к лицу встретилась с лешими и русалками. Но, по-видимому, клюквенная настойка сделала меня смелее. Да и согревшись я, как там у Маслоу с его пирамидой потребностей, захотела большего – веселья, праздника. Только у меня же нет тёплой одежды.
- Одежда – это не проблема, - сказал Светомир. – Вот на полатях шапка, тулуп, сапоги сафьяновые. Надень это – и будет не холодно.
При взгляде на всё это я усомнилась, что согреюсь надолго. Однако леший заверил меня, что одёжа эта непростая. А удивляться чему-либо после встречи с лешим казалось мне уже нелогичным. Поэтому я покорно надела тулуп, шапку и сапоги и вместе со Светомиром вышла из землянки.
Он был прав – холода я действительно не чувствовала. Словно шуба, которую Паша с сестрой оставили у себя, никуда с моих плеч не девалась. Вскоре мы очутились на большой поляне, посреди которой стояла высокая ель, украшенная сосновыми шишками, засушенными дольками апельсинов, блестящими бумажными фонариками, грецкими орешками, имбирными пряничками с затейливыми узорами. Вокруг ёлки столпились мужчины в вышитых рубашках, многие из которых носили бороды, женщины в тканых сарафанах и кокошниках. Неужели им так не холодно?
- Конечно, не холодно, - ответил Светомир. – Это же лешие с лесовками.
Тем временем, лесные духи заметили моего спутника и стали махать ему руками, приветствуя. Тот приветствовал их в ответ.
- А хочешь посмотреть, как русалки водят хороводы?
- А они меня не утащат под воду?
- Нет, девушек они не трогают, если они их ничем не обидели.
Я подумала, что в таком случае бояться мне нечего – русалок я вроде не обижала.
- Давайте тогда посмотрим.
- Тогда пойдём на речку.
Когда мы пришли, то увидели красивых девушек с длинными волосами, одетых в яркие лифы. Их полуобнажённые тела плавно переходили в рыбьи хвосты. Они, смеясь, кружились, беседовали между собой. Кроме русалок, я увидела бородатых мужчин с бледными, почти синими лицами и длинными белыми волосами.
- А вот и водяные, - сказал Светомир, махая им рукой.
- А кто эта женщина в блестящем чёрном платье? – я показала рукой на седовласую даму, которая беседовала с одним из водяных.
- Это кикимора. Хоть в новогоднюю ночь надела блестящее. А так всегда в чёрном. Не хочешь вернуться обратно к лешим?
- Пошли к лешим, - согласилась я.
Когда мы вернулись на поляну у ёлки, веселье было в самом разгаре. Лешие с лесовками вовсю водили хороводы, пели старинные русские песни, слова которых я с трудом могла разобрать. Я даже понять не успела, как мы со Светомиром оказались в самом эпицентре. Взявшись за руки, мы кружились вокруг ёлки. Потом были парные танцы. Сначала я танцевала со Светомиром, потом меня пригласил на танец леший с длинной бородой, который представился как Даромысл. После жена Доромысла, лесовка Бояна, объявила белый танец и пригласила своего мужа. Я же подошла к Светомиру:
- Потанцуем?
И мы снова закружились в танце.
Но всё когда-нибудь заканчивается. Подходила к концу и новогодняя ночь. Незаметно на востоке вспыхивала розовая полоска рассвета. Лешие и лесовки стали прощаться и постепенно расходиться по домам. Настала пора ехать домой и мне.
- Я провожу тебя до конца леса, - сказал Светомир.
Однако, чем ближе мы подходили к станции, тем печальнее становился молодой леший.
- Что-то случилось, Светомир? – спросила я. – Почему ты такой грустный?
- Отчего ж мне веселиться, если ты сейчас уедешь, и мы расстанемся?
- А ты не хочешь, чтобы мы расстались?
Светомир отрицательно покачал головой:
- Я полюбил тебя, как только увидел. И я вижу, что тоже нравлюсь тебе. Но ведь ты привыкла к городской жизни. Ты никогда не согласишься всё бросить и стать лесовкой.
Умом я понимала, что он прав.
- Беги скорей! – поторопил меня леший. – Электричка сейчас подойдёт.
И вправду, где-то далеко послышался грохот железных колёс о рельсы.
- Спасибо тебе, Светомир! Ты ведь меня от смерти спас. И ночь была просто чудо!
- Прощай, Ева! Будь счастлива!
Я побежала на станцию. Едва успела запрыгнуть в вагон электрички, которая сразу после этого закрыла двери и тронулась, увозя меня в город. Я смотрела в окно на лес, где встретила Новый год, пока он не скрылся из виду. Правильно ли я сделала, что уехала? Может, выскочить из вагона на первой же станции и вернуться? Но сделать этого так и не решилась.
Неделя новогодних праздников прошла как во сне. Всё вроде было как обычно, но вместе с тем каким-то другим, да и сама я как будто бы стала другой. И Паша, о размолвке с которым я, по идее, должна была бы переживать и лить слёзы, мне почти не вспоминался. Он ушёл из моего сердца, как случайный гость, оставив лишь недоумение: как он вообще там появился? Куда чаще вспоминался мне Светомир, его лицо, его голос. Если бы он не поспешил стать лешим, если бы остался человеком! Тогда мы могли бы быть счастливыми. Но ведь мы можем! Если я стану лесовкой…
Я как раз готовила себе завтрак, когда звонок в дверь отвлёк меня от мыслей. На пороге стоял Паша, и в руках он держал шубу. Мою шубу. Вид у него был несколько смущённый.
- Привет, Ева!
- Привет, - ответила я без особого энтузиазма.
- Ты это, извини, просто Таня очень вспыльчивая. Вот принёс твою шубу. Там в пакете шапка, шарф, сапоги.
- Да уж, я заметила. А за вещи спасибо!
- Надеюсь, с тобой всё в порядке?
- Да, спасибо, всё хорошо!
- Слушай, Ева, я подумал и понял, что не хочу тебя терять. Давай, у нас всё будет как раньше.
- А как же Таня?
- Да ей необязательно об этом знать. Я уже взрослый парень, не обязан перед ней отчитываться за каждый шаг. Я люблю тебя, ты любишь меня – и
