ПРОИСШЕСТВИЕ

фактическое неравенство в допуске к общественному богатству. Но это только полдела, паллиатив. Требовалось еще создать нового человека, который не имеет не только собственность, но и самого себя. Но такое возможно лишь при условии, что человек, сначала выдающийся, а потом и средний, обычный, будет существовать сам, а не иметь себя через другого.
        Дело в том, что при капитализме человек имеет себя прямо, ибо отождествляет себя со своим частным и приватным имуществом (собственным телом) как собственник. Но он не есть сам, а если и есть, как осознают себя экзистенциалисты, то чужой самому себе. При советском коммунизме человек имел себя через другого, то есть, он имел себя как свое иное, другое. Его желанием был другой. Но даже так нельзя быть самим собой. Тогда как можно быть самим собой? Когда ты не просто пользуешься продуктами своего и чужого труда, но и являешься больше, чем продуктом такого труда. Подлинно есть только тот,  кто есть сам, и при этом чужой себе и свой чужим. Кто может быть таким? Только духовное существо как само Я, а не как определенное, именительное свойство кого-то, имеющего свое Я. В этом смысле подлинное  Я как абсолютный субъект является чужим себе в смысле имения себя, само-принадлежности в качестве объекта владения, для того, чтобы быть своим всякому, у кого он есть. Человек же может быть чужим себе и своим другим, не будучи сам. Вот если он при этом будет еще сам. Но как он может быть таким, если он сам существует, только при условии, что не является самим собой и не имеет самого себя в виду. Он есть сам, будучи про-явлением Я как абсолютного субъекта, не имея себя в виду. Только таким образом он может быть причастным вечности и жить после смерти, которая всех равняет до состояния гомеостаза. Напротив, вечная жизнь в духе не упрощает, а усложняет существование. Таким образом Бог является Абсолютом, Не-Иным допускающим Свое Иное в виде явлений Я мира вне Себя не по бытию, но по сущности.
      В божественной вечности никто никому не принадлежит и никем не используется. Все свободны как духи. И при этом все находятся в Боге, а не в государстве. Бог есть Дух, материей которого является разум.
        Однако вернемся к тому человеку, который задумался, но всего этого не осознал до конца по простой причине нехватки ума. Что ему остается делать для того, чтобы ожить после смерти. Додуматься до конца и жить до конца земной жизни в сознании того, о чем он додумался. Силой своей мысли он, разумеется, не оживет. И все же он будет готов к тому, чтобы его оживил Бог как Дух. Дух носит разум, клеткой которого станет Я сознательного человека.
        Как обычные люди думают и понимают то, что они думают? Обычные люди думают, что они думают, умеют думать по факту своего рождения (есть и такие выдумщики) или по обучению (таких большинство среди большинства). Разумеется, они заблуждаются на свой счет. Как правило, люди не умеют думать, а те, кто умеет, не любит думать, потому что это очень тяжело делать. Причем среди тех, кто умеет думать, есть и такие, которые заблуждаются относительно того, что им легко думать. Они хотят так думать и поэтому так думают. Но когда они так думают, тогда они на самом деле не думают, а делают только вид, что думают.
        Значит, те, кто объективно умеет думать, не всегда думают объективно, но иногда бывают субъективны относительно своей способности думать легко. Они легкомысленны. Прочие мыслители, которые не обманывают себя, глубокомысленны.
        Большинство же людей, которых условно можно назвать «обычными людьми», не умеют думать. Для компенсации своего неумения обычные люди могут верить, мечтать и, наконец, вычислять, что они путают как раз с умением думать, предполагая, что человеческий ум ограничивается математическим измерением и языковыми правилами высказывания.
        Обычно люди понимают, что они думают, когда думают, что они думают. Но думать, не значит уже знать, и знать не означает еще думать. Думать и знать – это не одно и то же само по себе. Нередко думать – это средство, путь, ведущий к знанию как цели. Знают ли это люди? Конечно, ведь они говорят: надо подумать? Для чего? Они имеют в виду: для того, чтобы узнать. Если они будут правильно думать, думать по правилам логики, соответствующей правилам грамматики, то, вероятно, узнают настолько, насколько необходимо думать для установления истины.
        Они обдумывают то, что имеют в наличие, - факты опыта, которыми проверяют уже не правильность мышления, а правильность знания, то насколько точно мысли соответствуют фактам. В этом случае истинность высказываний, которыми выражаются мысли, устанавливается проверкой и подтверждаемостью фактами, а их ложность фальсификацией, опровергаемостью фактами. На такие заключения обыкновенно падки лучшие из обычных людей. Они соответствуют примитивному уровню развития рассудочного познания, предполагающему возможность овладения так называемой определяющей способностью суждения. Для обычных или ординарных, нормальных людей характерно понимание мышления как рас-суждения в словах и вычисления в числах, определения в общем места каждого частного, в целом - части. Уже есть, известно общее и нужно определить место отдельно взятого в рамках, границах общего. Откуда известно общее? Отовсюду, от людей, которые приучили брать общее в качестве данного или вычислять путем суммирования частного, его обобщения. Последний вариант получения общего более сложный, чем просто пользоваться данным. Для этого нужно уметь обобщать, что умеют делать отнюдь не все обычные люди, как показывает практика.
        Еще сложнее находить общее, устанавливать закон, когда имеются только отдельно взятые данные, есть факты, но нет правил их использования. В таком случае нужно изобрести сами правила совокупления фактов, чтобы получить знание. Знание закона предполагает наличие такой способности рассудка как рефлексия, само размышление. Эту способность назвали рефлексивной способностью суждения. Она означает, что путем только размышления мы приобретаем знание общего и общее знание, знание вообще. Обычно люди не умеют так размышлять. Такая способность, да еще в продуктивном виде, развита лишь у меньшинства людей. Хотя, в принципе, абстрактно она может быть развита у обычного человека при соответствующем ей обучении и, разумеется, желании и силе воли обучаемого. Последние условия отвечают за конкретизацию абстрактного принципа, как в реальности разовьется эта способность суждения. Трудность овладения этой способностью заключается в том, что одычно, без нужды, никто не желает думать. Почему? Потому что человек есть существо не разумное, а душевное, чувственное. И для того, чтобы думать, человек вынужден потратить максимум энергии, который ему необходим для телесной жизни. Поэтому он думает, когда от этого зависит его жизнь. Думает только тогда, когда ей угрожает смерть. Не случайно мысль является тем, что отделяет человеческую жизнь от смерти. Чем чаще человек думает, тем больше у него шансов выжить. Наверное, поэтому те люди, которые много думают, а это, как правило. умные люди, дольше живут, лучше сохраняют свои жизненные функции до самой смерти в старости. Если это так, то возможно мысли как явления вечных идей есть предвестники возможной жизни после смерти.
      Если жизнь до смерти связана с бессознательным, и полное чувство жизни дает сама жизнь, а не сознание жизни, то жизнь после смерти связана только с сознанием, ибо живет именно сознание. Жизнь после смерти полностью сознательна, ибо живет одно Я. Оно живет опытом прошлой жизни. Новая жизнь есть, но это жизнь не тела, которого больше нет, а сознания. Сознание есть, если есть Я. Если же имеет место новое воплощение Я, то это новая жизнь того существа, которого не было прежде, а не жизнь после смерти того же самого существа.
        Другими словами, жизнь после смерти – это продолжение жизни человека, но уже не его тела, а его чистого сознания без всякого бессознательного. То, что было прежде бессознательным, стало сознательным. Став сознательным, оно «свело в могилу» все то, что не было и не могло стать сознанием. Вот и все. Поэтому тем людям, которые живут бессознательной жизнью, а их большинство, просто нет места в жизни после смерти. Это только в этой жизни до смерти значимо бессознательное и имеет смысл. После смерти оно теряет свое значение и становится бессмысленным его существование. Напомню: жизнь после смерти имеет смысл только потому, что живет смыслом и ничем другим. И все потому, что материей жизни после смерти является сам разум. Материя жизни после смерти идеальна.
        Поэтому шансы на жизнь после смерти имеют единицы. Такая жизнь исключительна, подтверждая правило смерти абсолютного большинства живущих людей. Именно эта жизнь после смерти вечна, во всяком случае, она не имеет временного измерения. Причем следует знать, что опыт прежней жизни сознательных людей имеет смысл для вечной жизни, только если это опыт сознания Я и никакой другой. В этом смысле здесь мы находим ту же самую логику, которая обнаруживает себя в религиозном откровении того, что вечной является только вера людей, а не они сами, как толкуют простодушным хитрые проповедники. Вера потому вечна, что она есть вера в Бога, в Вечного. В нашем случае мы имеем в виду, идеируем не веру, но сознание Я, которое Вечное.
        Как можно сознавать это Я? Как неземной разум. Что называют неземным разумом? Чтобы это определить, нужно истолковать, что такое земной разум. Обыкновенно (ординарно, привычно или нормально) под земным разумом подразумевают человеческий разум, ибо человек не встречал еще на Земле такое же разумеющее существо, как он сам. В качестве разумного существа человек привык судить бе обо всем по себе. Судить - это выносить, высказывать разумное суждение.
        Тогда что такое неземной разум? Вероятно, если судить по аналогии с человеческим разумом, это нечеловеческий разум или разум другого существа, живущего уже не на Земле, а в другом месте, на другой планете. Мы знаем, что спсобность разуметь свойственна таким социальным существам, как люди. Для человеческого разума характерно на примитивном, элементарном уровне его развития обращаться к аналогиям, то есть, мыслить по аналогии, по сходному случаю. Так и в нашем, интересующем нас случае можно подумать, что на элементарном уровне своего разумного развития существа неземного происхождения все сравнивают, выделяя в силу своей социальной природы то, что связывает сравнимое, уравнивает его по аналогии, по сходству, либо, напротив, по контрасту, по противоположности контрастно различает, отличает друг от друга. В этом качестве разум иноземных существ способен связывать раличное и различать связное. Такого рода разум уже не просто сравнивает наблюдаемое в опыте чувств или предполагаемое в воображении, он не так прост как примитивный, простой разум, и не только судит и заключает, что характерно для среднего, уже сложного или сложенного разума (рассудка), но и то, что он индуктивно находит и дедуктивно выводит связывает друг с другом, избегая сведения сложного к простому, упрощения (редукции) и