Лерхан в полете!

Валерку, то на красавца пилота и одобрительно «ржали». А пилот показывал ему большой палец: -Мол, - давай, парень, - все будет классно и хорошо!
    «Ну, вот и все, - почти облегченно, вздохнул Лерхан, - теперь уж, придется лететь точно. Не показывать же себя трусом перед судьями, участниками и этим замечательным пилотом. Кого-то он мне напоминает…, но кого…»?
    Как ни странно, он успокоился.
    «Если кончится все плохо - Варшавский будет восхищен моей смелостью», - имея в виду, что все эти мульки с полетом, которые при моей гибели, безусловно раскроются, думал Валерка, - “Какой отчаянно-смелый парень! – будет думать он обо мне. - Ни разу, ни одного подлета, а не побоялся! Жалко – из него получился бы замечательный пилот!».
  - Слушай, - толкнул его в бок Павел, - вы с Варшавским так похожи…
  - Да ну?! – удивился Лерхан.
    «Хотя…, - вспомнил он, вдруг, - точно такую же физиономию я вижу, каждый день в зеркале! Не может быть! Что не может быть…? Надо же так…? Посмотрел еще раз на черноволосого, - И, правда, одно лицо! Только одно из них, - более молодое».
  - Голову, - на отсечение! - побожился Павел, - Как от одной мамы!  Он, правда, выше тебя, но ты же еще будешь расти. Нет, - точно похожи, да и судьи, по-моему, заметили…
  «Так вот почему они, - ухахатываются…», - понял Лерхан.
  - Я смотрю – ты решил лететь? – спросил Павел, - Не вздумай. Это тебе не шуточки. Это без подготовки и без, хотя бы нескольких полетов, очень опасно для жизни, я бы сказал -смертельно! И, вообще, пора начинать задуманное…
  Валерка ничего не ответил на это, и, наклонившись, взялся за амортизатор, к концу которого они, как раз, подошли…
  Настала очередь выполнять полетные задания их команде. Славик, летящий первым, выполнил все три полета безукоризненно и получил за каждый по пять баллов. Следующий их планерист Сергей, заработал четырнадцать баллов - третья «горка» получилась несколько коротковатой.
  - Хватайся за бок, - шепнул Лерхану Павел, - во время транспортировки планера к месту старта…
  - Для выполнения полетных заданий, - раздался в рупор голос судьи-информатора, - приготовиться Харьковскому  Валерию.
    Лерхан пошел к планеру, а судейская бригада грохнула от смеха, подталкивая главного судью под бока: - Чего, мол расселся? - Иди, - вызывают.
    «Ну да, - подумал Валерка, - мало того, что мы похожи, что у нас одинаковые имена, так еще и фамилии, какие-то, как здрасьте: Варшавский, Харьковский. Черти че, - вот че. Было бы смешно, если бы не было так грустно, – невольно улыбнулся Лерхан. - Есть, отчего посмеяться. И как, теперь начать ломать комедию с аппендицитом»? -  подумал он и посмотрел в сторону судей.
  Черноволосый приветственно помахал ему рукой и сжал кулак. Сжал по-испански, тыльной частью кулака в его сторону: «Мол, – но пасаран, парень»! - в смысле, давай, дружище – я с тобой, и мы, черт побери, - победим!
  После этого жеста, никакая сила не могла заставить его отказаться от полетов.
  - Ну, - нетерпеливо прошипел Павел, - хватайся за бок!
  - Павлуха, я лечу, - ответил Лерхан, - идем, покажешь, что и как.
  - Ты, что, сдурел…?! – вскипел студент.
  - Все, Павлик, - твердо сказал Валерка, -  я лечу…
  Павел, было, растерялся, но затем, взяв себя в руки, повернулся к судье: - Товарищ судья…, - начал он, удерживая за руку Лерхана.
  - Вы, что там копаетесь?! – грозно рявкнул на него судья на старте, - Все вопросы потом.
  - Так я это…, - пытался, что-то сказать Павел.
  - Все, я сказал, иначе сниму всю команду! – пообещал судья.
  Студент безнадежно махнул рукой и пошел за Лерханом к планеру. Помогая Валерке забраться, сесть в кабину и пристегнуться, он, объяснял парню: - Ручку – только на себя и от себя. Увидишь, что нос планера задрался слишком высоко - ручку от себя, ушел круто вниз - на себя. Перед тем, как пойти на посадку нос чуть опустишь, а перед землей – поднимешь. Делай все плавно, без рывков. Давай, Лерхан, ни пуха, ни пера тебе, – голосом полным безнадеги проговорил он. – А может, все-таки, признаемся…?
  - Харьковский! - еще раз и, уже очень строго и совсем нетерпеливо, окликнул их судья на старте.
  - Готов, - дрожащим, но решительным голосом ответил ему Лерхан.
  - Пошли, - скомандовал судья ребятам, тянущим амортизатор, и парни, понурившись все, как один, ухватившись за него, потащились с ним прочь от планера, чтобы сообщить ему поступательную силу для полета.
  С каждым удаляющимся шагом двух групп планеристов, тянущих амортизатор, планер, как боевой конь перед атакой, все больше, будто напрягался, и вибрировал. Вибрировал и дрожал - вначале крупно, затем все тоньше, и тоньше; казалось, - еще немного, и он запоет мелодию свободного полета.
    «Ему бы еще копыта, - подумал Лерхан, сжимая зубы и желваки, - и он застучал бы ими от нетерпения». 
    Вибрация, как от натягиваемой струны, постепенно становилась чаще, тоньше и мощнее.
    Краем глаза Валерка заметил метнувшегося, было, к нему Виктора Ивановича, (тренерам не разрешали подходить к спортсменам), но его остановил судья на старте. Тренер, пытался объяснить ему что-то, – но судья, жестко показал рукой в сторону.  Виктор Иванович сразу, как-то сник, сгорбился и, опустив руку на грудь, побрел прочь.
    Планер, тем временем, уже дрожал, как будто бы, рвался из оков бушующего в нем нетерпения! Еще немного и он, от яростного желания взлететь, - порвет механизм сцепления, с амортизатором! Порвет на части, - все, что препятствует его желанию взлететь! Порвет на части, в клочья и дребезги! Порвет безжалостно, беспощадно, чтобы скорее устремиться в небо, рвануть к облакам! – (Как ему не терпится дождаться моей гибели! “Держись Лерхан, - прощай, мамуля”)!)  - горько усмехнулся Валерка, пробуя, он осторожно потянул ручку на себя, от себя. Она работала исправно: «Работай ручкой плавно, без рывков», - вспомнил он наставления Павла…».
  - Старт! – крикнул ему судья.
  Валерка, чуть наклонившись вперед, взялся, двумя пальцами левой руки, за катушку: «Ну, Лерон, держись!», - сжав до скрипа в зубах челюсти, приказал он себе, и…, потянул ее на себя.
  Тут же планер, с Лерханом в кабине, зашвырнуло метров на сорок вверх. Его вдавило в сиденье, у него перехватило дыхание, в ушах его засвистел ветер! В душе метались, сплетаясь в одно, что-то невообразимое: - страх и ужас! Ему хотелось кричать, вопить, хотелось бросить эту проклятую ручку… Но он только крепче сжал зубы и, не видя ничего, кроме, устремившихся навстречу неба и, облаков, стремительно мчавшихся к нему, - смотрел вперед.  Каким-то образом он, вдруг, понял, почувствовал,
что идет слишком круто вверх. Еще немного и планер, потеряв скорость начнет заваливаться назад, начнет раскачиваться; он потеряет управление и рухнет оземь. Посмотрев на нос, сумел убедиться, что это действительно так, - тот сильно задрался вверх.  Валерка, каким-то звериным, нет, - скорее, - птичьим, чутьем, понял, что надо, что-то предпринимать и на «автомате» толкнул ручку от себя.  Получилось слишком сильно и резко – нос круто пошел вниз…
    «Плавно – на себя! – приказало Валерке, непонятное ему чувство, но рука, от волнения не слушалась, и нос опять задрался вверх. – Спокойно, черт тебя побери! А теперь - от себя…»! – командовало, проснувшееся в нем, это птичье чутье.
    В очередной раз, когда нос чересчур опустился вниз, он увидел, что стрелой летит прямо на группу планеристов, наблюдавших за ним с земли и беззвучно кричавших ему, что-то распахнутыми ртами. Планеристы бросились в рассыпную…
    «Ручку – на себя, не сильно и плавно»! – вновь прозвучал в голове  жесткий приказ. На этот раз, получилось в самый раз, Лерхан почувствовал, что планер коснулся лыжей земли, подпрыгнул: - раз, другой, третий и помчался дальше. Наконец, скорость его упала и он, остановившись, лег на крыло.
    Лерхан, откинулся на спинку сиденья, запрокинул голову, закрыл глаза. Руки и ноги - налились тяжестью: «Ф-фу, - выдохнул он, - неужели, - пронесло! Но надо лететь еще два раза. Теперь, – пролечу, обязательно пролечу.  А может отказаться? Ну, уж, нет.  Я понял, что надо делать и теперь все будет, как надо».
  - Живой?! - услышал он, как сквозь ватную стену, голоса подбежавших ребят.
    Валерка, молча, кивнул головой.
    - Вылезай, - приказал ему Павел, - пройдись немного, заодно, чуток  успокоишься.
  Валерка, на негнущихся руках и ногах полез из кабины. Парни, поддерживая его, помогли спуститься на землю.
    - Молоток, - сказал Сергей, - я думал – все - хана Лерхану. А хан, он и в полете хан, - выкрутился. Будешь, лететь остальные попытки? Или вы, сэр, в прострации и, чуток наложивши в штаны? – очень неосторожно, делая вид, что принюхивается, пошутил без пятиминутный фершал.
    - Что?! – как от пощечины вспыхнул Валерка, резко повернувшись к обидчику и пронизывая его свирепым взглядом. - Ты, что же, думаешь, что я…?
    - Нет, нет, нет, - примирительно поднял обидчик руки, я, - ничего! – отвечал он, пятясь назад. - Все, парни, - отводя глаза от Лерхана, говорил он, -  впряглись и потолкали планер к старту, а то судья, уже весь на крик изошел.
  Проходя с планером мимо судейского столика – услышали голос, усиленный рупором: - Участник, Харьковский! Подойдите к судейскому столику!
    - Все, сейчас снимут, – уж больно коряво пролетел и задание не выполнил, - сказал, Андрей...
    - Так, товарищи, знакомьтесь. – «Шутовски-почтительно», поклонился, черноволосый красавец. - Перед вами, ни больше, ни меньше, как новоявленный Валерий Павлович Чкалов! – судьи захихикали. - Ты что же, парень, хулиганишь? – довольный впечатлением, произведенной им отповедью; продолжал главный судья. -  Задание, для первого полета, была – одна «горка», а ты заложил их целых три. А что будешь делать в третьей попытке?  Может, пойдешь на «мертвую петлю»? Без выпендрежа, никак нельзя?
    - Извините, пожалуйста, это от волнения, - сказал Лерхан, честно глядя Варшавскому в глаза.
    - Хоп, - ответил главный судья, - мы учтем это, но оценку вынуждены снизить до трех баллов. И, чтоб, больше – ни, ни, ни! – погрозил он пальцем. - Одним словом - не хулиганить! Понял?! – строго сказал он, и весело подмигнул пареньку. Ему и всей судейской бригаде и в голову не пришло, что этот участник соревнований летел первый раз в своей жизни.
    - Есть больше не хулиганить, - ответил Лерхан и четко, по-военному, повернувшись через левое плечо, как учили на уроках военного дела, пошагал к планеру…
    - Ну, что? – спросили его парни из команды, ожидавшие у планера.
    - Что, что, снизили оценку до трех баллов за хулиганство, - ответил им Лерхан.
    - Вот это да!  - присвистнув, сказал Славик, - Хотя…, - пожал он плечами, - пролетел-то Лерхан чистенько. Это мы знаем, что в воздухе он был весь до смерти перепуганный. и поэтому петлял как пьяный заяц... Ладно, ладно - как переволновавшийся и слегка подвыпивший зайчик, - поправился он, увидев реакцию друга. - Они-то этого не знают, и наказали за две лишние «горки» и, наверное, еще за три «козла».
    - За кого? За какого еще «козла»? – спросил Валерка.
    - После касания лыжей земли – планер три раза подпрыгнул, - это и есть «козлы»…
    - Эй..! – окликнул ребят, назвав их город, судья, - Опять вы копаетесь?! Сейчас сниму с соревнований! – пообещал строгий арбитр на старте.
    - Давай, Лерханчик, сейчас уже должно быть все нормально, но