Есть твои любимые.
Самуил Валерьянович сидит за рабочим столом. Жанна, покачивая бедрами, обходит стол. В комнату входит главный Чёрт. Отряхивается от дождя.
Чёрт. Какая непогода наверху! Гроза! Прям гремит-гремит! (Зычно). Громушка. Шалит бог! Шалит!
Самуил Валерьянович. Вы кто?
Чёрт хлопает в ладоши. Жанна спешно уходит. Из-под земли поднимается детская железная дорога. На ней – старый игрушечный паровозик. Как заводной, он бегает по рельсам.
Чёрт. Чу-чух. (Смеется).
Самуил Валерьянович, встав из-за стола, медленно приближается к игрушечной железной дороге.
Самуил Валерьянович. Не может быть…
Чёрт (хвастливо). Чем чёрт не шутит, пока бог спит.
Из-за кулисы выходит Фриц в униформе. Марширует. За сценой пушечная пальба. Фриц подходит к железной дороге. С хохотом присаживается рядом.
Чёрт (над Фрицем). Грешат люди. Грешат. А в аду жарко. В аду пекло!
Самуил Валерьянович (оправдываясь). Детство. Голодное.
Чёрт (к Самуилу Валерьяновичу). Еще у тебя был медведь. Плюшевый такой. Помнишь?
Самуил Валерьянович. Его мне купили до войны.
Чёрт. Бедный мальчик… Ты ни в чем не виноват.
Самуил Валерьянович (всхлипывая). Да.
Чёрт. Это все она! Твоя покойная жена!
Самуил Валерьянович. Да!
Чёрт. Шлюха!
Самуил Валерьянович. Да!.. Она с ним… С этим… От него такой запах! Смрадный…
Чёрт (обнимает Самуила Валерьяновича). Знаю. Всё видел.
Земля разверзается. Под землю шумно падает железная дорога и детский паровозик. Туда же спрыгивает Фриц. За ним – Чёрт.
Выезжает дверь. Она распахнута.
Сцена разделана на 2 части.
Из-за кулис выходит молодая женщина, покойная жена Самуила Валерьяновича. За сценой свист и вой ветра.
Лара. Зима. Кто зимой затевает ремонт? Говорила ему! Давай тепла подождём, Самуил. Нет, приспичило.
Из-за кулисы выходит Рабочий в робе. Он молод и красив.
Рабочий (издалека). Хозяйка!
Самуил Валерьянович (вздыхая). Я уже и забыл, как она хороша. (Тихо зовёт). Лара!
Лара (к Рабочему). Я здесь.
Рабочий подходит к Ларе. Трогает её волосы.
Рабочий (нежно). Ты сегодня такая! Вкусная…
Самуил Валерьянович (в сердцах). Вот мерзавец!
Рабочий. Мы одни?
Лара (кокетливо). А то.
Рабочий. Я краску привёз. В прихожей оставил.
Лара (смеясь). Не засохнет.
Рабочий целует Лару.
Самуил Валерьянович (возмущенно). В грязной робе! К моей жене!
Лара (к Рабочему). Поиграем?
Рабочий. Опять?! (Грубо смеется). Лара, твой муж тебя испортил.
Лара. Ну же, давай. А не то – выставлю. И другого найду! (Кокетливо). Помоложе. Да покрасивше...
Рабочий. Ладно, развратная женщина. Чухчух. (Пыхтит, как паровоз).
Лара. Чухчух. (Ласково). Ты – вагон. Большой. (Разводит руки, показывает размер). Груженный.
Самуил Валерьянович (громко). Шлюха!
Рабочий обнимает Лару сзади. Вместе они имитируют движение паровоза. За сценой раздается хохот Чёрта.
На сцене становится полутемно. В освещённой области – Самуил Валерьянович. (Лара и Рабочий уходят за кулису).
Самуил Валерьянович. Сны… Они мешают. Они пугают. Не оставляют… (Нервно отряхивается). Дороги – дрянь. Пробки. (Говорит спокойным голосом). Муниципальная клиника для душевно больных в пригороде. Расстояние между ними – в тридцать километров. Успеть бы к четырем, к совещанию.
Занавес
Сцена 3
Ординаторская комната в муниципальной клинике. На стенах – портреты «светил». Самуил Валерьянович нервно и взволнованно ходит взад- вперёд.
Самуил Валерьянович. За прошедшие сутки на отделение поступило пять больных. Лето… Что делает с людьми жара…
Из-за кулисы выглядывает Чёрт.
Чёрт. Вялые люди. Тяжелые больные. Равнодушные санитарки. (Прячется).
В комнату входит Даша, медсестра клиники. В руках у неё «свежий» медицинский халат.
Даша. Самуил Валерьянович, ваш халат.
Самуил Валерьянович. Спасибо, Даша.
Даша. Самуил Валерьянович, из пятой палаты на приём просилась Федорова.
Самуил Валерьянович. Кто у нее теперь лечащий врач?
Даша. Лев Арнольдович.
Самуил Валерьянович. И что?
Даша. Он ей ставит «просоночное сознание».
Самуил Валерьянович. Где карточка Фёдоровой?
Даша. На столе.
Самуил Валерьянович. Уже?
Даша. Не велите казнить, Самуил Валерьянович…
Самуил Валерьянович. Ты только заступила или задержалась?
Даша. Я вас ждала.
Самуил Валерьянович (В зал). Эта Даша... Не было бы с ней проблем…
Самуил Валерьянович тяжело садится в массивное кресло. С трудом застёгивает на все пуговицы белый халат. Даша уходит. В комнату входит Федорова Альбина Сергеевна – женщина средних лет. На ней помятая больничная одежда.
Самуил Валерьянович (в зал). Недавно её перевели из буйного. (Поправляя галстук). В виде исключения разрешили передвигаться без сопровождения. (К Альбине Сергеевне). Альбина Сергеевна (привстав с кресла), дорогая, рад вас видеть. Присаживайтесь. Вы желали со мной поговорить?
Альбина Сергеевна. Самуил Валерьянович, выслушайте! Мой лечащий врач… Он меня не понимает! (Нервно). Совершенно!
Альбина Сергеевна садится на свободное кресло. Ведет себя раскованно, она много лет проработала в этой клинике, в этом кабинете.
Самуил Валерьянович. Я вас умоляю, не надо жаловаться на Льва Арнольдовича. Юный коллега - прекрасный доктор. Правда, его выводы могут не совпадать с вашими представлениями о сложившейся ситуации.
Альбина Сергеевна. Самуил Валерьянович, мне нужен другой лечащий… Очень вас прошу, дайте мне нового врача!
Самуил Валерьянович. Альбина Сергеевна, поверьте, я отношусь к вам с должным уважением. Особенно чту прежние заслуги перед клиникой. Но шестой доктор за пять месяцев! Перебор, голубушка. Так дело дальше не пойдет.
Альбина Сергеевна (возмущённо). Он пичкает меня бесполезными таблетками! Где Вы видели, чтобы от таблеток проходило психическое расстройство, Самуил Валерьянович?
Самуил Валерьянович. Нигде не видел. Никогда и нигде.
Альбина Сергеевна. То-то же!
Самуил Валерьянович. Но вот… в комплексе…
Альбина Сергеевна. К чёрту ваши комплексы, Самуил Валерьянович!
Альбина Сергеевна встает. Широким шагом вымеривает кабинет. Хаотично жестикулирует. Следом за ней неспешно поднимается Самуил Валерьянович. Медленно, почти на цыпочках, подходит к столу. Держит руку над красной кнопкой. Следит за Альбиной Сергеевной хищным взором.
Альбина Сергеевна. Раньше я жила в другой Москве!
Самуил Валерьянович (в зал). Если она не снизит темп, начнется приступ. А ведь каким доктором была!..
Альбина Сергеевна резко успокаивается. Подходит к стене. Трогает обивку.
Альбина Сергеевна. Хороший ремонт. Дорогой.
Самуил Валерьянович выдыхает, отходит от стола.
Самуил Валерьянович. Да. Свежий.
Альбина Сергеевна. Главный по-прежнему «с иголочки»?
Самуил Валерьянович. Как всегда.
Они стоят напротив друг друга.
Альбина Сергеевна (смеясь). А Федор Иванович начинает шаг только с правой ноги?
Самуил Валерьянович (широко улыбаясь). Да. Иначе - полный незачёт. И день насмарку! Альбина Сергеевна. А Любовь Петровна ведет лишь чётные палаты?
Самуил Валерьянович. И, как бы ни сложилось, от нечётной избавится непременно.
Альбина Сергеевна (благодушно). Сумасшедший дом, да и только… Ничего не изменилось.
Садятся на прежние места. Разговаривают меж собой, словно ведут светскую беседу.
Самуил Валерьянович. Душно в городе.
Альбина Сергеевна. А у нас жара спала. Чувствуете? Прохладно…
Самуил Валерьянович. Самое время поговорить.
Альбина Сергеевна. Налицо врачебная ошибка. Вся проблема в том, что меня считают душевно больной. Каковой я не являюсь по определению.
Самуил Валерьянович (в зал). Бесконечное множество раз я слышал подобные слова.
Альбина Сергеевна. Знаю, о чем вы думаете, уважаемый. (Ухмыляясь). Всякий, кто попадает в критичную ситуацию, утверждает аналогичное. Но если бы вас, Самуил Валерьянович, повязали по рукам и ногам жесткими канатами, на чём настаивали бы вы?
Самуил Валерьянович. Упаси Бог, Альбина Сергеевна.
Альбина Сергеевна. А- а- а… даже думать об этом не хотите. (Сурово). Я здесь давно. Слишком давно…
Самуил Валерьянович. С того самого дня.
Альбина Сергеевна. В тот день меня затянуло в тоннель!
Самуил Валерьянович (устало). Вы рассказывали.
Альбина Сергеевна (доверительным голосом). Меня втолкнули в тоннель, словно тряпичную куклу. (Приближается к Самуилу Валерьяновичу. Тот отодвигается).
Самуил Валерьянович. Все ваши злоключения начались одним днем.
Альбина Сергеевна. Раньше я жила в другой Москве, понимаете? Кто-то построил искусственную Москву!
Самуил Валерьянович. Зачем?
Альбина Сергеевна. Чтобы манипулировать людьми! Мы теперь марионетки. Голоса руководят нашими поступками, действиями. Они приказывают!
Самуил Валерьянович. Голоса… Это они приказали вам убить внучку?
Альбина Сергеевна (отмахнувшись). Здесь нестерпимо душно.
Самуил Валерьянович. Да, душно. Что поделать, голубушка. Лето…
Альбина Сергеевна. Кто-то создал искусственный мир! Для того, что бы этот мир продуктивно существовал, его необходимо постоянно подпитывать энергией людей! Проникая в наши головы повелительными голосами, некто управляет нами. Как же мне достучаться до вас, Самуил Валерьянович?
Самуил Валерьянович (строже). Голоса приказали вам убить внучку?
Альбина Сергеевна (огорченно). Вижу, куда вы все время клоните, Самуил Валерьянович. В день, когда произошел трагический случай, я жила в настоящей Москве и была хозяйка своей головы. Никто мне ничего не приказывал!
Самуил Валерьянович. Вы настаиваете на том, что произошел трагический случай?
Альбина Сергеевна. Да.
Самуил Валерьянович. И внучку вы не убивали?
Альбина Сергеевна. Не убивала.
Самуил Валерьянович. После трагического случая вы закрыли дверь и отправились на работу.
Появляется труп женщины. Он лежит на пестром ковре. Самуил Валерьянович подходит к трупу. Ногой поправляет ковер.
Вы не позвонили в милицию. Не вызвали «скорую».
Альбина Сергеевна. Силы оставили меня! Несчастная я… (Раскачивается).
Труп исчезает.
Самуил Валерьянович (строго). Эпилепсия у вас с какого возраста? Вам поздно поставили диагноз, да?
Альбина Сергеевна безвольно опускает руки вдоль тела.
Альбина Сергеевна. Диагноз мне поставили в шесть лет.
Самуил Валерьянович (устало). Я буду сам вести вас.
Альбина Сергеевна (артистично). В этой искусственной Москве вы - лучший доктор! (Шутовски приплясывая, раскланивается).
Альбина Сергеевна уходит за кулису. Из-за кулисы выбегает Чёрт в клоунском колпаке. Танцует вприсядку.
Самуил Валерьянович (громко). Жанна! Жанна, ты где!?
Из-за кулис выходит Жанна.
Самуил Валерьянович. Жанна! Я скучал по тебе!
Жанна. Мой кролик хочет отдохнуть?
Самуил Валерьянович. Мне так легко с тобой.
Чёрт. Тьфу!
Жанна. Работаешь по тяжёлому графику. В твоем-то возрасте!
Самуил Валерьянович (оправдываясь). Многие доктора ушли в отпуск.
Бой часов.
Чёрт. Время. Его время вышло.
Занавес
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Сцена 1
Занавес открывается. Поляна, поросшая травой. На траве сидит Лукреция. На заднем плане – город. Из-за кулис, покачиваясь, выходит Самуил Валерьянович. Его лицо выражает растерянность.
Лукреция (гневно). Неслыханное дело, мне пришлось ждать пятнадцать минут!
Самуил
