(отрывок из романа «Западлёныши»)
Это случилось, когда я учился в школе. Окончил второй или третий класс, точно не помню. Помню лето было жаркое. До поездки в детский лагерь оставались дни. Куда работающим родителям определить своего шебутного отпрыска по прозвищу «головная боль»? Правильно, к родной бабке. Благо она жила в том же районе. Утром приведут – вечером взад. Когда оставляли с ночёвкой, то приносили бабке две-три пары колготок – это для меня и ей две пачки валидола и пузырек валерьянки. Всё по-честному! Бабка и прабабка (еще жива была) жили в двухэтажном, еще дореволюционной постройки доме, на втором этаже. Помню в тот раз оставили меня с ночёвкой. А я таки был не против. Вообще, мне у бабок нравилось. Хоромы большие, просторные. Дворик старый дворянский и пацанов-приятелей много.
К бабкам я всегда приходил в образе киногероя. То я индеец, гроза бледнолицых, то неуловимый разведчик, но чаще всего я любил прикидываться фашистом. Зайду утром и вместо «здрасьте» ногой по двери с носка вмажу, руки в локтях согну, как будто у меня «шмайсер» и кричу: «Бабка - хенде хох! Партизанен ест? А конфеты? Шнель, бистро , бистро!!!» Всем сразу ясно: «Онучек пришел». Короче, в то утро я притащил к бабкам ёжика. Классный ёжик. Колобок в иголках. Я его на кривой перочинный ножик сменял. Ножик тупой – ёжик колючий. Сделка равная. Одна беда – бабкам ёжик не понравился. Говорят, типа, снеси его на хрен и выпусти ко всем чертям. Я в отказ. Ни фига себе. Только сменялся, а эти говорят «обломись». Дудки! «Нет, - говорю, - ёжик тихий, не буйный. Никого не кусает. Пусть поживет у меня под кроватью». Определил ему коробку. Молока в пепельницу налил. Назвал Колей – потому, что колючий.
Целый день Коля спал как убитый. Даже храпел. А вот ночью… Тут самое интересное. А ночью он устроил лошадиные бега. Среди ночи каждый шорох слух режет, а тут такое началось… Сложилось впечатление, что его накануне подковали, привязали к нему гирлянду из пустых консервных банок и дали под зад!
Начался психодром…Он бегал как мустанг по прерии: фыркал, чхал, только, что не ржал. Какой тут, на фиг, сон? Включили свет. Попытались поймать. Да, хрен там! Такого партизана голыми руками не возьмешь. Он под кровать – все за ним. Он перебежками за буфет – все туда. Он под диван – все окружают диван. Пока окружали, а он уже из-под стола на нас смотрит. Носится по хате, чуть не с криком: «Все за мной!» А мы за ним паровозиком. Время уже ночь-за-полночь, а тут все на ушах и на иголках. Бабки уже визжат. В руки брать боятся. Тряпку в него кидают. Пока та летит, а ёжик уже в другом месте рожи корчит. Потом мы стол втроем окружили – хоровод устроили, а ёжик под столом рысячит. Стол старинный в нем куча перегородок и подставок для ног. Веселуха! Ночной концерт «Ёжик и компания». Бабка уже кричит: «ЁЖ твою мать!» А прабабка перед буфетом с веником стоит, как вратарь с клюшкой на воротах, чтоб ёж за буфет не закатился. Потом ведь хрен выкуришь. Не справилась, старая. Такой «гол» мимо веника проскочил… И всё! Аут! Под утро мы сдались. Ёжик заснул за буфетом. Бабки нажрались валидола и тоже в храп. Светало. После завтрака мне выставили ультиматум: «Ежа – на фиг! Отнести где взял. Или делай шо хочешь, токо шоб им и не пахло!» Вот задача. Колю жалко. Прикольный гад.
Выкатил я его с помощью палки из-под буфета. Он днем не активный, вялый какой-то. Как мячик свернется в клубок и игнорирует весь белый свет. Жаль расставаться. Да и если выпустить, считай ножика лишился. У нас ведь назад не меняют. Мыслю так: надо с кем-то сменяться другим. Но есть проблема. До вечера, практически все пацаны в садике или дневном лагере. Ежа надо перепрятать до вечера, а может и до завтра, если предки меня сегодня раньше заберут. Куда деть? Куда спрятать? Из своей коробки он точно вылезет. Шкафчики у бабок, как положено, до верху хламом забиты. И времени в обрез. Бабка уже и швабру приготовила для ежового террора, а прабабка мешок старый притянула. Цейтнот у ворот. Правда время на размышление как раз немного появилось. Уходя на базар бабули еще раз предупредили – придут- будет еж – в мешок и на помойку. Понятно? Понятно. Покрутился я по комнате, ну что делать? Лёг на пол. Так лучше думается. И тут осенило. Эврика!!! Как в мультфильме, когда Архимед с похмелья в ванну жопнулся. Эврика!!! Я аж затанцевал! А идея такая. В комнате над большим обеденным столом висела старинная люстра, в форме гигантского блюда. Точнее, громадная зеленая тарелка с мелким чёрным узором. Я абсолютно счастливый в своей гениальности. Одеваю боксерские перчатки отца и забрасываю ёжика на люстру.
Полетел Коля как Гагарин и даже не успел сказать: «Поехали!» Люстра дзынькнула, покачалась немного на цепях, поскрипела, ну, в общем, приняла. Вроде порядок. Отошёл, смотрю Коля высунулся с пересыпу. Слышу – чихнул пару раз. Там же пыли внутри тарелки собралось больше, чем на Луне. Ёжик видимо офигел. Глянул вначале вниз, потом там прошелся по кругу, обнюхивая края и посмотрел на меня как на идиота. Я задумался. Явно недоволен Колян. И тут меня осенило. Ему же там надо что-то пожрать. Я мигом на кухню. Схватил кусок колбасы и краюху чёрного хлеба. Залез на стол и благополучно всё это закинул на люстру. Вроде порядок. Смотрю, опять Коля недоволен, фыркает. Соображаю. Понял! Надо ему туда молока налить. Набираю стакан молока. Залажу на стол. Хлюп! Мимо. Я сбегал опять набрал. Хлюп! Хлюп! Опять мимо. Ну не то чтобы совсем мимо: потолок в молоке, обои на стенах – молочные. С люстры тоже снизу капает, а в середину – ни капли. Коля на меня смотрит как на предателя. Задачка. Бегу опять на кухню. Нахожу мочалку. Сам удивляюсь своей смекалке. Сунул мочалку в кастрюлю с молоком. Тискаю её что силы и бегом забрасывать, пока не растеклась. Ура! Попал точно. Класс! Хожу, сияю! Только смотрю – Коля опять носом крутит. Чего тебе ещё, колючая морда? Размышляю. Может ему скучно? Пошел я набрал разных игрушек, мячиков и все накидал туда. На, типа, не скучай! Хожу счастливый от балды. Через минуту один фиг Коля косится на меня сверху. Чего опять не так? Я сел прикинул. Ну, ладно, рассуждаю, покушает ёжик, наиграется, надо же ему спать. А на чем? Надо подумать. Коробка под кроватью большая – не забросить, да и как-то не нравится она ему. Я по сторонам. Глазами ищу что-нибудь достойное. Глядь – прабабкины тапочки стоят. Такие шлёпки , размером на медведицу. Глубокие, мягкие, мехом отточенные. Славная, думаю, будет норка для ёжика. Беру тапочек. Кидаю на люстру. А люстра сама на крючке весит. От крючка цепочки её держат. И надо, зараза, тапочек этот гадский как раз за крючок и зацепился. Вот сволочь! Я уже аккуратно прицелил второй. Хрясь! Закинул!. Ай, да молодец! Сам себе похлопал. Смотрю Коля успокоился. Удовлетворен. А может, я ему просто тапком по балде загородил, но только он больше не высовывался. Я облегчённо вздохнул и пошел гонять кошаков во дворе.
Предки пришли за мной раньше обычного. Забрали прямо со двора. Я бабкам в окно помахал, типа, «прощавайте, до завтряго» и ушился.
Теперь финал истории. Люстра эта старинная имела много лампочек и включали ее пенсионерки не всегда. Из экономии. В комнате имелась еще большая настольная лампа и два ночника в виде лилии.
Но в этот вечер зажгли свечи. Прабабка ушла к подруге на первый этаж предаваться воспоминаниям. А к бабке пришли две соседки по двору на сеанс. То ли погадать просили, то ли дух покойного вызвать, а может и то, и другое. Бабка такое практиковала иногда. Я только предполагаю, как всё это развивалось. Сам пару раз наблюдал. Фигня и скука. Крутят чего-то, бубнят. Я не понимал. Оно мне надо? И в тот вечер было так же. Вызвали духа покойного. По первому кругу. Потом по второму. Тишина, только свечи плавятся. По третьему вызвали. Вдруг появился шорох. Внимание! Все напряглись. Задают вопрос для духа, мол, слышишь ли ты нас? Дай нам знак. А ТАМ в темноте над головой ёжик шуршит на люстре. Знаки подаёт. Те: опа! Связь налажена! И давай дурацкими вопросами духа изводить. Ответь за то, ответь за это… Ну, ёжик, понятное дело, старается во всю. Причем так старается, что люстра ходуном ходит. Все замечают эту бесовщину и сидят от страха потеют. Руки уже трясутся, голос у бабки дрожит. Сидят соседки, лица бледные. Ноги от страха отнялись. Смотрят с ужасом то на стол, то на люстру. Та качается маятником, а в ней что-то урчит и фыркает. Вроде как чёрт на жёрдочке. От свечей тени пляшут по потолку. А люстра ещё сильней качается. Цепи скрипят. Страшно и жутко. И тут заходит в комнату к оцепеневшим от ужаса матронам… Кто? Правильно. Заходит прабабка, она от подруги вернулась и говорит, что, мол, вы в такой темноте сидите, я даже тапочек своих не могу найти. И ВРУБАЕТ СВЕТ… Как срывается с этой люстры ёжик, а за ним…
За ним разверзлись хляби небесные в виде колбасы, хлеба, мячика, игрушек и мочалки. Даже тапочки стали летать по комнате. Люстру видно перекосило от хлама. Плюс ёжик с испуга решил сосулькой упасть в вазу с вареньем. Женщины не подозревали насколько встреча с демоном может быть опасна. Ёжик спикировал и принял клубничную ванну. Из вазы все выплеснулось на ошарашенных дам. Хлюп вареньем по мордасам. Самовар перевернулся. Мячик стал прыгать сбивая чашки как кегли. Вот вам и сюрприз с того света, инфарктницы. Если это ещё не апокалипсис, то рассчитывать на патологический психоз можно с уверенностью. Картинный мандраж: только что они говорили с духом в трепетном аффекте, потом Яркий свет, колючий демон сверху падает и шипит, варенье красное течет по бледным лицам и сыплется на голову какая-то дрянь. У одной были глаза словно она проснулась в склепе, а у другой вставная челюсть заклинила. Под столом образовалась лужа, может от самовара… (это все бабка матери описывала) Прабабка у выключателя остолбенела. Её руку потом долго с него снять не могли.
А ёжик, топая лапками, весь зараза в варении, сам ломанулся на выход. Двери были открыты. Он почувствовал сквозняк и рванул на свободу, в глухую темень двора.
Бабули мои ещё долго не могли в себя прийти. Оставшуюся ночь на валидоле сидели. А соседки после пережитого ужаса, с тех пор к бабке больше не ходили. Даже не здоровались первое время. Потом попустило. Мне тоже перепало, но это ерунда. Одно было жаль. Не успел ёжика сменять. Пропала сделка.
Жижа Череповский Харьков (фото инета)
