стояла пара двухэтажных зданий (судя по обуви у входов и каким-то сушившимся тряпкам, это были жилые помещения), а за ними начинались развалины без крыш, со стенами лишь кое-где на уровне человеческого роста, а с дальней стороны и вовсе в полметра над фундаментом. «Какая крепкая кладка», - заметил сам себе Сергей, а брат Иаков поинтересовался, не оборачиваясь:
- От наркотиков сбежал?
- Разве я похож на наркомана? – оторопел парень.
- Я тоже в этом облачении мало похож на кандидата наук…
- Я не употребляю наркотики. И не пью, не курю. Мне это не нравится.
- Всем не нравится, однако же делают. Там, - он кивнул на забор, - все делают то, что не нравится. Бесы искушений сильнее желаний ума и сердца.
10
Сергей задумался, что бы ответить для поддержания разговора, но Иаков вдруг остановился, повернулся к нему и – куда делась его отрешённость – с улыбкой сказал:
- Правильно сделал, что пришёл сюда. Хотя бы на несколько дней. Люди сейчас занимаются чем угодно, но только не главным: спасением души. А ведь шансов избежать ада так мало…
Он вдруг резко помрачнел, повернулся и пошёл дальше.
За развалинами открылось большое болото, переходившее справа в огородные грядки, где уже ходил, определяясь с работой, Пересвет.
- Вот твоё послушание, - кивнул брат Иаков. – Там, за болотом, где растут деревья, бьёт родник, из которого мы носим воду. Отличная вода, а если ещё и освящённая, то лучше любых лекарств. Даже городские приходят к нам набрать её: почитают за чудодейственную. Но есть одно неудобство. Видишь дорожку? По ней брат Михаил и другие, у кого послушание на кухне, носят воду.
Сергей проследил взглядом и согласился с монахом: тропа спускалась сразу за развалинами на неровный, заросший высокой травой берег болота и шла вдоль границы монастырской территории, где были видны остатки какого-то забора. Источник воды находился отсюда метрах в семидесяти – если по прямой, по тропинке же – в два раза дальше.
- А теперь посмотри на эту насыпь.
- Вы это…пытались сделать проход через болото?
- Пытался. Один хороший человек… Пойдём туда.
Они вернулись немного назад, на дорогу, упиравшуюся в картофельную грядку, и Сергей увидел торчащие из воды большие камни, прямой насыпью пересекавшие водоём. На той стороне росло три-четыре дерева, стоял небольшой деревянный крест и угадывался колодезный сруб.
- Другой проход есть, но, как видишь, с вёдрами по нему не пройдёшь. Брат Виктор привозил эти булыжники с той стороны огорода, - монах показал на обнажённый каменистый скат сопки, к которому примыкали какие-то сараи, - потом руками носил их и бросал в болото. Ты можешь спокойно перебраться на ту сторону, перескакивая с камня на камень,но нужна нормальная дорожка, и отец Николай поручил тебе отсыпать её строительным мусором.
Брат Иаков повернулся к разрушенному зданию и кивнул в его сторону:
- Я там, внутри, выбиваю целые кирпичи для ремонта стены мастерских, а все обломки
11
кирпичей и штукатурки – твои.
- Всё понятно, - кивнул Сергей: ему очень понравилась полезность свое будущей работы. – А настоятель что-то говорил о тележке…
- Тележка внутри. Есть там и лопата.
Они пошли обратно.
- Скажите, я правильно понял: брат Виктор делал новую тропу один?
- Делал, - не совсем верно ответил на вопрос парня монах. – И доделал бы, если б не умер. Царство небесное. Там, у родника, мы его и похоронили. Так что не обессудь: если дорожка станет действующей, то вспоминать будут прежде его, а уж потом, может быть, и тебя.
- Да мне-то всё равно. Просто удивляет: один человек засыпал, можно сказать, целое болото.
- Он не болото засыпал, а свои грехи…
Пока дошли до места, пока грузилась тачка, Сергей ещё несколько раз пытался расспросить монаха о странном человеке, победившем топь, но брат Иаков отвечал односложно и даже невпопад.
Сергей начал работать, точнее, совершать послушание. До обеда у него было три часа да около двух после обеда, и, высыпав поверх камней пятую тачку, он высчитал, что к полудню субботы, после которого до понедельника работать нельзя, он пройдёт только половину тропы. Это вызвало досаду: приятнее было бы покинуть монастырь, сделав что-то заметное. В понедельник же ему предстояло ехать в деревню, помогать дедушке на покосе. «Впрочем, - решил парень, - если буду работать, как богатырь Пересвет, то, может, и успею». Монах, которого он перекрестил этим древним героическим именем, трудился без отдыха. Всякий раз, когда Сергей привозил очередную тачку битого кирпича, высыпал её и утаптывал, чтобы можно было проехать дальше со следующей тачкой, всякий раз он бросал взгляд на огородные грядки и видел полусогнутую спину монаха, который махал тяпкой и лишь изредка доставал платок и вытирал со лба пот.
День становился всё жарче, и в низине, окружённой с трёх сторон сопочками и выбранной когда-то и кем-то для уединённого труда и постоянной молитвы, тень лежала только в одном месте и небольшой полоской –с внутренней стороны трёх одноэтажных зданий, примыкавших к воротам. Сергей отсюда видел, что там бродили коты, подозрительно оглядывая друг друга, и пару раз прошёл тот черноволосый парень, которого он про себя назвал Хитрованом. «Интересно, что у него за послушание?» -
12
подумал Сергей, но тут же забыл свою случайную мысль, поглощённый работой и жарой. Он разделся до пояса, благо полуголый вид его никому не мешал в этой части монастыря, даже брату Иакову, сидевшему с молоточком в углу развалин; прокатал в траве новую, более короткую дорогу к болоту и через каждые пять тачек перескакивал по булыжникам к роднику, пил и обтирал себя его ледяной водой. Чудодейственности Сергей пока не почувствовал: вкус воды, которая стекала по деревянному жёлобу в квадратный, сделанный из тонких сосновых брёвен каркас, был совершенно нейтральным, и только одно отличало её – чистота. Будто вся остальная вода, которую парень пробовал до этого, была и не водой в полном смысле этого слова, а смесью воды с чем-то невидимым, а тут к ней не успели ничего примешать, и она оставалась сама собой, просто – водой.
Место вокруг родника было красивым и ухоженным, так что Сергею ещё больше захотелось сделать монахам короткий и удобный путь сюда. Две вербы и одна плакучая ива кругом прикрывали родник, а за ним местность слегка возвышалась небольшой клеверной поляной, которой уже отвели роль будущего кладбища: крест на могиле брата Виктора стоял в самом начале полянки. «Источник жизни, здоровья и смерть – рядом», - пофилософствовал Сергей, но дальше этой мысли не продвинулся: жара вытапливала из мозгов всякое желание думать. Одно только мыслительное действие совершил Сергей до обеденного перерыва. В очередной раз напившись воды и возвращаясь к своей работе, он сломал на вербе длинную, метра в два сухую ветку и попробовал измерить болотце, но нигде: ни по одну, ни по другую сторону насыпи – дна не достал.
- А я-то думал, здесь воды по колено, - удивился Сергей вслух. – Как же этот монах засыпал его?.. И сколько он здесь трудился?..
Дважды прошёл за родниковой водой повар, и парень смог увидеть в действии применение старинного водоносного снаряда – коромысла. Впрочем, до кухни повар доносил не три ведра за раз, а самое большое два с половиной: тропа по берегу была неровной, кочковатой, отчего коромысло качалось, и вода выплёскивалась.
За первую половину дня новый трудник монастыря продвинулся на десять метров и- новое испытание – изрядно подгорел на солнце. Ближе к обеду он соорудил себе шапочку из носового платка, одел рубашку и стал смачивать её водой. Однако поводя головой вправо-влево, уже чувствовал: шея совершенно сгорела. «Хорошо ещё почти месяц ездили купаться на водохранилище, загар есть. А тут хоть в болото лезь…»
Однако такого рода заботы равно как и разболтанное колесо тачки лишь мимолётно
13
беспокоили Сергея. Работа ему нравилась, и делал он её с удовольствием и добросовестно. Тропа к источнику превратилась в воображении парня из каменистой насыпи через вонючее болото, покрытое серо-зелёными ёршиками неведомого растения, в дорогу к чему-то важному, такому, что выводило его жизнь на новые просторы, будто не со стороны монастыря он её отсыпал, а наоборот, к монастырю, и там ожидала его духовная награда, каких ещё не было за восемнадцать лет жизни. Поэтому он выворачивал очередную тачку, старательно разравнивал кучку ногами, топтался с минуту, чтоб не случилось потом, что кто-то наступит и провалится, и снова торопился к развалинам: один рейс продвигал его только на полметра. И когда послышался удар колокола и брат Иаков окликнул его: «Это на обед», Сергею стало жалко прерываться, и он решил сразу же после благодарственной за пищу молитвы бежать сюда, чтобы с новыми силами сделать как можно больше.
На этот раз он шёл в трапезную без той скованности, какую испытывал утром. Некоторый страх перед монахами, что был поначалу, исчез, и из строгих и таинственных людей после общения с братом Иаковом они превратились для него в обыкновенных мужчин, которые отличаются лишь тем, что не говорят о политике, спорте и пиве, не употребляют грубых слов и ходят в рясах с широкими кожаными поясами да в кирзовых сапогах. Впрочем кое-чему ещё пришлось удивиться. Когда Сергей вошёл в прихожую трапезной, где стояли умывальник и пара лавок, он увидел свой рюкзак, оставленный им до вечера на вешалке, в руках того самого Хитрована.
- Это твоя сумка? – спросил тот, когда Сергей подошёл и выразил на лице недоумение.
Спросил, но не протянул рюкзак хозяину, не отложил в сторону, а продолжал держать, поворачивая и потряхивая.
- Моё.
- Чего ты набрал дома? Небось, пакет пирожков? Кола?
Он говорил и щупал, проверяя свои предположения, что совсем уж не понравилось Сергею, и он раздражённо забрал рюкзак из чужих рук.
Это не смутило Хитрована, тем более что находившиеся в помещении монахи, послушники и трудники не обращали на них внимания, занятые своими мыслями или тихими разговорами.
- Так что там у тебя? Колись? – и он засмеялся так, как будто провёл в одной компании с Сергеем несколько лет.
И тот ответил, хотя больше хотел отвернуться:
14
- Бельё да туалетные принадлежности. Что там ещё может быть?
- А мобильник ты где держишь? В сумке или кармане?
Брат Иаков, который как раз подошёл помыть руки, очевидно, услышал разговор и, вешая полотенце на место, сказал напарнику:
- Давай выйдем, и я покажу тебе, где ты будешь ночевать. Отнесёшь вещи.
-… Войдёшь в первую дверь, а там в келью, которая слева, - показал Иаков снаружи на ближайшее к трапезной здание. – Увидишь, что две верхние постели свободны. Выбирай любую.
- Странный тип этот трудник, - поделился впечатлениями Сергей. – Зачем такому монастырь? Мечтает о кока-коле.
Иаков задумчиво посмотрел под ноги и вздохнул, как всегда, с какой-то особой своей грустью:
- Может, ему монастырь нужнее, чем нам с тобой… Болящий.
- Странный он, а не болящий, - настаивал юноша, но монах повторил тихо: «Болящий», и Сергей вдруг понял: здесь не принято кого-либо осуждать. Он совсем забыл известную заповедь «не суди…» и, получается, навязывал насельнику обители греховный разговор. Сергею стало
Реклама Праздники 20 Октября 2024Работников пищевой промышленностиРаботников дорожного хозяйстваДень военного связиста 30 Октября 2024День моряков-надводников 22 Октября 2024Праздник Белых Журавлей 1 Января 2025Новый год 7 Января 2025Рождество Христово Все праздники |