У Серёжки убили бабушку

друг.
  - Что ты сделал!.. Бедная собачка… - девушка подошла к пятнистому комочку и, не решаясь притронуться, взглядом поискала признаки жизни.
  - Ты её убил! Понял: убил!
  - Марья, не распускай сопли. Ничего серьёзного не произошло. К тому же у тебя самой были с ней счёты.
  - Слушай ты, Гершуни! Это вы не распускайте себя! А то знаете, до чего дойдём?!.
  Вика отвернулась и пошла к проходной одна. Мальчишки придвинулись к мёртвой собаке.
  - Чего она так расстроилась? Бродячая ведь… - удивился Серёжка, боясь теперь, что и остальные упрекнут его в жестокости.
  - Убил так убил. Поздно жалеть. Марье тоже не мешало укрепить свою нервную систему. Короче, мой косяк – я хороню.
  Борис взял собаку за задние лапы, и все трое пошли к лазу в заборе.
… Удачное дело подталкивало к повторению, и собрались в ближайшую пятницу там же. Сошлись бы и раньше, но Гершуни, созвонившись с каждым, настаивал, чтобы приходили не с сырыми предложениями, а с хорошо продуманными и обоснованными. «Всей группой собираемся только для общего планирования, - настаивал он. – Теперь по ИХ законам мы преступники, и нас ищут».
  Серёжку задержали на учёбе, и, когда он миновал железную дверь гаража и тугую, пружинистую – бытовки, остальные уже собрались. Вообще-то мать звала на выходные
                                                                  28
домой: перевезти от бабули дрова и уголь, вычистить у коровы, но Серёжка попросил дать трубку Вальке и загрузил её и весь маленький батальон полезной работой на оба выходных дня. Теперь, когда он мог не сновать маленькой мышкой на окраине, между общагой и учебными корпусами, а ярко заявить о себе в центре этого огромного города, домашние деревенские дела казались незначительными. Он понимал, что на первый раз пойдёт в прикрытие, но это же будет его испытание, проверка. Как можно уехать от такого?
  Сдержанно поздоровались за руки. Когда Серёжка подошёл к Вике, Борис, резко переходивший от сосредоточенного молчания к шутливости, сказал строго:
  - Да, забыл предупредить: у нас девочек в щёчку не целуют.
  Серёжка покраснел, хоть и понимал нелепость подозрений.
  - Я и не собирался…
  - Мало ли. Наша Мария Спиридонова – человек серьёзный и жёсткий. Жандармы об такую зубы сломают… Однако… - он хитро улыбнулся, - когда пойдём на смертельно опасное дело, она нас поцелует в лоб и перекрестит.
  - В лоб целуют покойников, болтун.
  - Всё, группа в сборе, приступим, - объявил Гершуни. – Бледный, никто не видел, как ты сюда  пришёл?
  Борис прыснул:
  - Как бы псина сторожа не донесла. Бледный, давай и её грохнем?
  - Катушку не трогать! - поверила Вика.
  - Я не о катушках, а о собаке.
  - И я о ней.
  - Хм: Катушка… А каково её настоящее имя? Это ведь подпольная кличка? Ты придумал, конспиратор?
  - Похоже, у тебя стресс, - дружелюбно посмотрел на друга Гершуни. – Слишком много
                                                                  29
трепешься. Ничего, лучше заранее переволноваться.
  - Точно не знаю, что у меня: стресс или понос, но сейчас моя очередь на главную роль. И никаких возражений, ребятки… Идевчатки.
  - Поехали. Что у кого?
  Первой заговорила Вика.
- Все вчера видели по областному тэвэ криминальную хронику? (Серёжка не видел и даже не догадывался, что её нужно смотреть, но никто его не проверял). Пьяненький сынок председателя городской избирательной комиссии сбил семь человек. Трое, в том числе ребёнок, погибли. Вас, наверное, тоже поразило, как эта тварь кричала в камеру, когда его вытащили, что люди сами бросились под колёса?
  - Он врезался в аптеку… Или аптека бросилась на него…
  - Да, разнёс всё и остановился аж у прилавка. А когда вылез, точнее, когда его извлекли, сказал, что даст адвокату миллион, и тот его отмажет. Предлагаю уменьшить имущество этой сволочи на один миллион рублей.
  - Видел-видел. Ещё и без прав оказался, - прибавил Гершуни. – Давно лишили за вождение в нетрезвом состоянии…
  -Костянюк Сергей Николаевич. 1990 года рождения. Нигде не работает. Авто – «Ауди»  не старше пяти лет. Ну что, принимаем к рассмотрению?
  - А мне мэр не нравится, - возразил Борис. – Если бить по гадам, то бить в голову. Ты, Гершуни, умеешь раскапывать сведения, но я тоже недельку не бездельничал. Сейчас…
  Он достал из кармана бумажку, развернул и начал читать:
  - Зарплата у Драпневского – триста тысяч рублей. То есть он один может заменить 34 санитарки,или 27 дворников, или два десятка продавщиц мороженым летом на городском пляже.
  - Пока что он, по слухам, заменяет двух-трёх мужей.
  - Это, Машуня, слухи и сплетни, а мы договорились, что пользуемся только стопроцентными фактами. Продолжаю. У Драпа персональная тачка, бесплатные билеты
                                                                    30
на жэдэ и авиа в любой конец страны, хоть в Магадан. Бесплатный отдых на Кавказских Минводах раз в год с семьёй, безлимитная связь, если засопливит – спецполиклиника и спецбольница…
  - А спецморга нет? – неожиданно для себя перебил Серёжка и извинился.
  - Не в курсе. Так, ещё он бесплатно получил четырёхкомнатную квартиру, знаете где. Уже прихватизировал. Весной брал ссуду – беспроцентную – на строительство загородного дома. Кажется, вилла уже готова.
  - Готова и заселена, - подтвердил Гершуни. – Алексеевский сосновый лес немножко вырубили, гектаров на пять. У тебя всё?
  - У меня – ничего. А вот у мэра ещё много чего. Ему даже курсы повышения квалификации – наверное, по Науке воровать – положены бесплатные, за счёт казны.
  - Между прочим, у мэра бронированный «Лэнд Круизер». Так что не взорвём, - пояснил Гершуни.
  - С пулемётом?
  - С автоматом, Борис. По печатанию денег. Бледный, что предлагаешь ты?
  - Я тут нашу деревенскую встретил. Катей зовут. Два года назад школу закончила. Работает продавщицей на базаре. Рассказывает: увидела объявление…рекламного агенства «Биюти».
  Вика и парни улыбнулись, но промолчали, видя, что Серёжка сильно волнуется.
  - Обещали сорок тысяч зарплаты. Пришла. Сказали: надо пройти курсы. Вот как ты говорил: повышения квалификации. За курсы  - двадцатник. А если купить корочку и не проходить – тридцать. Короче, заняла и купила. А её не взяли.
  - Стандартный развод. Глупая эта твоя Катя.
  - Так может, потрясти это агенство? Вон сколько у них левых денег… Или поджечь.
  - Да-да. И тут же арестуют и Катю, и всех, кого они кинули.
  - И повесят дело на того, кто первым сломается, - согласился с Гершуни Борис. – Получится подстава с нашей стороны.
                                                                  31
  Серёжка покраснел и замолчал.
  - У тебя самого есть предложения? – спросила Вика. – А то нас спрашиваешь…
  - Сколько угодно, Машенька.
  - Не надо делать уменьшительное от клички. Лучше уж говорите настоящее имя.
    - Нет. Конспирацию надо только усиливать. Ещё два-три дела, и будем собираться в другом месте. Итак, что у меня? Владелица риэлтерской фирмы «Агат» со вчерашнего дня под подпиской о невыезде. Взялась приобрести жильё для двух сирот, выпускников детдома, купила им хибары на окраине города за двести и двести сорок тысяч, остальные полтора миллиона взяла себе. Чем она владеет – не знаю. Тут надо разрабатывать… Ещё. В Заводском районе скандал с управляющей компанией. Они на помывку одного квадратного метра в подъездах пятиэтажек накинули по тонне воды, прибавили помывку асфальта (зимой!), освещение подвалов лампочками по восемьсот рублей и так далее. Самое смешное…точнее, гадкое, что они свои квитанции тоже оценили – в триста семьдесят девять рублей каждую. Представляете?
  - Наверное, пергаменты…
  - Если будем одной коммуналкой заниматься, - сказала Вика, - остальных воров обделим своим вниманием. Давайте шире действовать. Коттедж мэра и председателя избиркома – в одном месте. Пока снег не лёг, прокатимся туда на велосипедах, хоть завтра, осмотримся. У мэра, наверняка, охрана.
  - Я в выходные поработаю по «Агату». Такого нельзя прощать.
  - Много чего нельзя прощать, товарищ Гершуни. На этом свете нет справедливости.
  - Что-то ты, Мария, чересчур мрачно. Лично я на каторгу ещё не собираюсь. Разве что летом, когда грибы поспеют. Бледный, когда грибы собирают?
  - Смотря какие…
  - Ты что-то ещё хочешь сказать?
  - Да… - Серёжка глянул на Вику и, ободрённый её взглядом, заговорил.
  - Тут такая тема. У нас у одной тётки внучка умерла. От рака. Так этот…судмедэксперт
                                                                  32
в городе не отдавал её, девчонку, три дня, требовал десять тысяч. Сказал: все платят, так
принято. Всей деревней бабло…то есть деньги собирали.
  - Дураки! –возмутился Гершуни. – Жаловаться надо было!
  Вика усмехнулась:
  - Ты будто не в курсе: судмедэксперт – сын начальника полиции. Недавно воткнулся. Прежний ушёл на пенсию. Ну, и куда жаловаться, в полицию?
  - Да какая вам разница? – пожал плечами Борис. – Не будем же мы морг поджигать?..
  - Нет, мы не вампиры. Однако надо этого эксперта…суд мед хорошенько подставить… Между прочим, в нашем городе за осень человек пятнадцать умерло от паленой водки. Об этом уже давно журналисты трубят. Полиция бездействует.
  - А трупы всё везут и везут…
  - Заметь, Борис: трупы отравленных алкоголем. Получается, один-два человека в неделю.
  - Косит старушка наш городишко.
  - Ребята, у меня, кажется, есть идея о том, как наказать сразу и взяточника в морге, и его папашку, которому, сто пудов, отстёгивают свою долю с паленой водки.
  - Излагай, Марья. На морг мы ещё не нападали, - Гершуни придвинул стул, показывая заинтересованность, другие парни тоже приготовились внимательно слушать.
  … Воскресным вечером, в 23.30., в мёртвом пространстве морга глухо прогудел электрический звонок. Максим Игоревич оторвался от бумаг, которые заполнял при свете настольной лампы, убрал их в папку, папку сунул в стол, оглядел кабинет и сказал вслух: «Иду, иду, извращенцы!» на пороге морга топталась компания из четырёх человек, которую возглавлял крупнотелый молодой человек, усиленный двумя бутылками водки в руках.
  - Похоронный оркестр  заказывали?! – закричал он приятелю и сам захохотал.
  Девушки сухо поддержали чужой восторг хихиканьем, настороженно заглядывая внутрь.
                                                                  33
  - Чё там, народу много?! – продолжал будоражить окрестности весельчак.
  - С вами, Жора, будет семеро… Ха-ха-ха! – попытался нагнать жути Максим Игоревич.
  - Макс! Так и будем мяться на пороге?!  Где гостеприимство?!
  - Прошу, извращенцы.
  - Ну, кто первый в ад?!
  Одна из девушек, в короткой юбке и в короткой дублёнке, бесстрашно шагнула за порог:
  - Да и по херу! Я живых не боюсь, чё бы мёртвых шугалась?
  Молодой человек подбодрил двух других девушек шлепками ниже спины, заблокировал двери машины и последовал за остальными.
  Через пять минут рабочее место судмедэксперта превратилось в отдельный кабинет бара: бутылки, еда, ложки-вилки на столе, две девушки на коленях парней и одна на невысоком сейфе, по которому стучала каблуками длинных ботфортов и, стараясь привлечь к себе, покрикивала: «Кто нальёт даме водки, лошади?!» На неё не обращали внимания. Макс рассказывал пошлые анекдоты, и его напарница, не вникая в юмор, смеялась в самом начале, одновременно