У Серёжки убили бабушку

задний, и Серёжка, узнав красильщика, посмотрел на его поясницу: выбросил пацан свой опасный баллончик или всё ещё носит, как пистолет, за поясом.
  - Он меня от самого места ведёт! – возмутился поджигатель. – Хочет заработать, урод!..
  - Стукачок? – уточнил первый.
  Обвинение не оскорбило Серёжку, а скорее удивило. Стучать он точно бы не пошёл. По той простой причине, что полиция была ему совсем чужой и не ассоциировалась со словами правда и справедливость. Иногда к кому-нибудь из деревенских приезжали «менты» и забирали с собой, и Серёжка, обсуждая со сверстниками явление «УАЗика» под чьим-то двором, не предполагал,  что дядя в форме, может быть, лучше и порядочнее
                                                                    9
того, кого он увозил. Просто этот дядя приезжал из чужой земли, возвращался туда же и потому  был почти инопланетянином. Совсем другие чувства вызывал тот, кто «попал». Это был свой, знакомый человек, и теперь его было жалко.
  - Хлопцы, я не при делах. Чисто сваливал подальше от вашейзамуты, чтоб не загребли, и всё.
  - «Хлопцы»… - со смешком повторил меньший. – Ты что, с Украины?.. Или деревенский?
  - Деревенский.
  - Откуда?
  Серёжка решил, что знает о бандитах гораздо больше, чем они о нём, и для мирного исхода разговора лучше уравнять позиции. Он назвал родное село.
  - Под торговым центром что делал? – спросил высокий. – Машину хотел угнать?
  - Точно! – засмеялся его приятель. – Деревенских тёлок катать!
  - Просто…гулял. Я только с похорон приехал. Бабу… Бабушка умерла. А здесь учусь. В фазанке.
  Серёжка чуть не сказал «бабуля», успев догадаться, что его опять осмеют. Но реакция «капюшонов»  оказалась совсем иной.
  - Прости, братишка. Тебе и без того тошно, а тут ещё испугался, что схватят, - высокий подошёл ближе и вроде как захотел похлопать по плечу, но сдержался. – Ты вот что: исчезай отсюда и забудь про нас. Дела мы ведём серьёзные, и нас не только двое.
  - Нас много… А сколько – не твоё дело, - пригрозил второй.
  - Да, нас порядочно. Так что донесёшь – другие отомстят. И тебе, и твоим родственникам.
  - Нафига мне доносить?.. – обрадовался Серёжка тому, что легко отделался от ребят, способных на такие рискованные поступки. – Вы ж неспроста это… Ну, наверное, чёрт накосячил, а вы его поучили…
Высокий, забыв про маскировку, показал из-под капюшона глаза, и, несмотря на то, что
                                                                    10
между его взглядом и Серёжкиным беспрерывно пролетали сотни капелек мелкого дождя, деревенский понял: эти два городских налётчика не сделают ему ничего плохого.
  - Тут много кто накосячил… - высокий посмотрел вопросительно на напарника. – А ты никому не хотел бы отомстить?
  - За что?
  - Да хотя бы за свои дешёвые тапочки, с которых уже надо воду выливать, - усмехнулся красильщик и тоже приблизился к Серёжке, оставив всё-таки между ними один шаг.
  Капюшоны ещё раз переглянулись и вдруг разом набросились на Серёжку с вопросами да так, что ему проще было отбиться руками, чем ответами.
  - Живёшь в деревне бедно?!
  - Ну, да. Небогато, конечно…
  - Братья-сёстры есть?!
  - Пятеро. Малые ещё.
  - Мать – доярка, отец – тракторист?!
  - Отец…родной давно уехал. Другой умер.
  - Мать?!
  - Не работает пока.
  - Живёте на пособия?!
  - Ну, да. Детские.
  - Бабушка отчего умерла?! Скорая не приехала?!
  - Не, скорую вообще не вызывали… Расстроилась сильно. Ей пришла квитанция на двадцать тысяч за свет, а пенсия – девять тысяч.
  - Разбирались?!
  - Да не смогли дозвониться, потом выходные. У неё и так сердце прихватывало. Вот и умерла ночью… А в воскресенье Валька пришла утром, а уже всё, холодная.
                                                                    11
  - С квитанцией разбирались?! В суд подали?!
  - Зачем? Наши говорят: теперь долг спишут.
  - В суд – за убийство бабушки?!
  - А-а… Поздно, её уже не воскресишь.
  - Простишь им убитую бабушку?!
  - Да не могло быть двадцать тысяч… Она даже телевизор редко смотрела. А воровать свет теперь облом: у нас изолированный кабель повесили. Бабуля такой фигнёй и не страдала. Нет, видать ошибка…
  - Эта ошибка убила твоего родного человека, и тебе всё равно?!
  - Она могла ещё лет пятнадцать жить и помогать твоей матери растить малышей!
  - Могла… Зря она так расстроилась.
  - Ладно: бабушка! Ты почему в фазанке учишься?!
  - Да я в десятый класс сам не захотел…
  - А в университет?! Сейчас все учатся в университетах!
  - Куда мне…
  Серёжку стала настораживать словесная атака, мало похожая на разговор. К тому же его ноги совсем утонули в грязной жиже, и он начал дрожать от холода. Но странные пацаны не унимались и упорно хотели его в чём-то убедить.
  - Ты нормальный парнишка, любишь семью, честно учишься на рабочую профессию. Почему бы тебе не одеться поприличнее: в кожаные ботинки, нормальную куртку?!
  - Иметь зонтик?!
  - А ещё лучше ездить на своей машине и не бродить пешком!
  - Хм, машина… Откуда у меня столько бабла?.. Да мне и по возрасту ещё рано…
  - Рано?! В этом городе около трёхсот молодых людей ездят без прав, из них минимум двадцать – нашего с тобой возраста!.. Видел джип, который…которого больше нет?!
                                                                    12
Лапусенко Павел, шестнадцать лет, сын владельца управляющей компании «Жилбылсервис», ездил на нём почти каждый вечер с девочками, и никакие дэпээсники их не останавливали! Номер не запомнил?!
  - Три девятки.
  - Глазастый! У них у всех такие номера! Элита!
  Серёжка не понял, у кого «у них», зато решил, что догадался о причинах поджога.
  - Что, чужих девок заманивал? – осторожно спросил он.
  - Это не девки, это шлюхи! – оборвал красильщик. – Просто ты такой же человек, имеешь права и на университет, и на машину, и на приличные деньги для братишек-сестрёнок.
  - Братишка один. А то сёстры…
  - Ну, ты дубовый! – высокий покачал головой, и «допрос» прекратился.
  - Да въехал я. Вы типа восстановили справедливость.
  Капюшоны переглянулись резко увеличившимися глазами.
  - Так-так?
  - Ясно: «одним всё, другим ничего». У нас в общаге тоже пацаны такую тему базарят. Типа козлы те, у кого папеньки с баблом, кто на крутых тачках гоняет и имеет всё, что хочет, а ментовские их отмазывают, если надо. Только чё толку, что вы джипарь приговорили? Новый купят. Да у них в гараже таких ещё пять.
  - Нет, только «Фольксваген» 2009-го года, записанный на жену. Есть ещё снегоход почти новый, дом в Черногории, на побережье. С катером.
  - Откуда ты знаешь? – Серёжка посмотрел высокому в глаза, проверяя, не шутят ли над ним.
  - Вот что, наш деревенский представитель. И мы начинаем промокать, и тебя уже вместе с обувью пора выжимать. У нас тут неподалёку есть одно местечко, где можно обсохнуть и попить чайку. Ты как?
                                                                      13
  - Да хорошо бы…
  - Только одно условие. Сначала подумай, потом говори. Нам нужна гарантия, что ты нас не сдашь жандармам.
  - Кому?
  - Полиции, короче. Ты должен дать нам кого-то в заложники. Не в прямом смысле, а…сказать, кто тебе больше всего дорог и где этого человека найти. Тогда мы будем уверены, что ты, опасаясь за этого человека, не донесёшь на нас. Мы тоже так делали…перед своими соратниками.
  - Я въехал. Гарантия. Ну, деревню мою уже знаете. Улица Советская, 11. Мать, братишка, сёстры. Им прятаться некуда, так что мне не резон вас сдавать.
  - Паспорт есть?
  Серёжка достал из кармана, потом из целлофанового пакета свой главный документ так, чтобы не намочить, показал.
  - Минуточку… - высокий вынул мобильник, с кем-то созвонился и пересказал всё, что узнал пронового знакомого.
  - Порядок. Тебя проверят. Теперь идём.
  И они быстрым шагом двинулись по узкой межгаражной дороге, пряча головы в плечи и склоняя лица от разозлённого кем-то ветра. Погода, будто ожидая окончания разговора или просто сомневаясь в выборе, наконец, решилась в пользу зимы, и вместо дождя густо посыпал снег. Видимость резко сжалась метров до двадцати, так что преследований можно было не опасаться.
  Минут через пять они подошли к закрытой территории какой-то фирмы, огляделись, завернули железную сетку ограждения набок, открыв потайной лаз, и всунулись внутрь. Пройдя немного, поприветствовали большого, дряхлого охранника-пса, который с интересом поглядывал на знакомых из будки и думал о том, что в такую погоду даже злая собака не выгоняет на улицу человека. Ещё немного по свежехрустящему снегу, быстро прикрывавшему серость осенней земли, и подростки вошли в длинный, высокий гараж со старенькими машинами связи, о чём Серёжка прочитал на дверцах. Его спутники больше не таились и с облегчением сбросили капюшоны. Высокий стал парнем с крупным
                                                                    14
белым лицом, прямым взглядом и короткими тёмно-русыми волосами. Он не удержался и ещё раз торжественно спросил, уверен ли Серёжка в своём решении.
  - Да ладно ты, поздно уже исправлять, - урезонил его спутник, который оказался почти такого же роста, когда выпрямился, откинул капюшон и, согреваясь, поводил крупными плечами. Он был слегка кучеряв, слегка смугл и темноволос, с правильными чертами лица голливудского актёра.
  - Хочешь – не хочешь, а теперь мы повязаны… Кровью! – нарочито зловеще прибавил он, сощурившись на новенького.
  - Пошли! – предложили оба и повели гостя в дальний угол, который занимала большая бытовая комната, сбитая из каких-то щитов, с дверью, напомнившей Серёжке своей пружиной ту, которую он первой открыл в новый мир, убегая от пожара.
  Внутри тускло горели две лампочки, слабо освещавшие вешалки с рабочей одеждой, лавки и столы, сдвинутые к стенам. Их встречали, и, так как нужно было подняться по высокой ступеньке, в первую секунду Серёжке показалось, что это взрослый, какой-нибудь сторож. Мальчишка и так, следуя за парочкой мстителей, не верил до конца, что им можно свободно передвигаться по частной земле, входить в гараж с машинами: настрой на убегать и прятаться всё ещё довлел над ним из-за сильного впечатления у торгового центра. Да и подавленность, внушённая похоронами, тоже сказывалась. Потому, когда встречавший резко и грубо заговорил, Серёжка застыл в напряжении.
  - Стоять! Пароль?!
  - Отъедь!
  - Пароль: ржавая сосиска!
  - Ну, как всё прошло?
  Вторая фраза была произнесена приятным девичьим голосом, и Серёжка уже спокойнее втиснулся в комнату, где, судя по тёплому воздуху, исправно работали батареи и после улицы показалось очень уютно.
  - Маша, всё потом! Живы, как видишь!
  Черноволосый был любезнее:
                                                                  15
  - Ты, хозяйка, сначала накорми-напои, потом расспрашивай.
  - Может, ещё спать уложить?
  - Заметь: ты предложила.
  Девушка и сама видела, что её друзья промокли и замёрзли, потому быстро и молча пошла с ними в противоположный угол комнаты и начала распоряжаться. Сырая одежда, а с Серёжки и обувь тут же переместились на батареи. Из симпатичного бордового чайника полился кипяток в три большие – мужские – кружки. Девушка раскидала чайные пакетики, высыпала в глубокую тарелку кулёк печенья и сочувственно скомандовала:
- Пейте скорее, а то заболеете!
  Серёжка растаял после первого глотка. Он не был