Ради чего, спрашивается, она все это сделала? Ради вот этой паршивой диссерта-ции, да нескольких "завалящихся" любовников в придачу? Не слишком ли дорогая полу-чилась цена? А, Юленька?! Что на что променяла? Воистину, что имеем – не храним; потерявши - плачем...
Плакала Юлия долго. А потом заснула, измученная, обессилившая, уставшая. Зас-нула, уткнувшись мокрым лицом в сложенные на столе крест-накрест руки.
Сколько она так проспала - трудно сказать. Но проснулась она от боли в затекших от неудобной позы руках и шеи. Она подняла голову, недоуменно осмотрела все вокруг, пытаясь сообразить, что к чему; тряхнула головой, сбрасывая остатки сна. И вдруг неве-село усмехнулась возникшей откуда-то неожиданно нелепой, но чудовищной в своей правдивости, мысли:
-- Вот так станет вдруг плохо - никто и не подойдет, не поможет. А умрешь - ник-то и не узнает ничего. Пока на работе не спохватятся - искать не начнут...
От этих мыслей на душе у Юлии стало так плохо, так плохо, что слезы вновь по-текли у нее из глаз. И она снова расплакалась. Но на этот раз шумно, громко, навзрыд, с настоящей, долго не проходящей истерикой. Успокоилась с трудом. И долго еще сидела за столом, нервно всхлипывая и судорожно вздрагивая всем своим крупным телом, прижав скрещенные руки к груди и уставившись отрешенным взглядом куда-то в свое собствен-ное никуда.
А там было чернее черного и никаких проблесков впереди. Ни-ка-ких. А если – никаких, то тогда возникает резонный вопрос - а зачем? Зачем все это? Зачем тянуть и тя-нуть до бесконечности это свое жалкое существование? Сидеть до "поздна" на работе, как можно дольше, с ужасом ожидая вечера, когда надо будет собираться ехать домой. А ехать домой не хочется. Потому что дома тебе пусто, холодно, неуютно. Тебя там никто, "никтошеньки" - не ждет. И не только там. Тебя теперь нигде никто не ждет.
Одиночество не «ощуп»
- ледяно.
Можно жить, конечно, проще
- не дано.
Точно – не дано. Воистину – не дано. Ей – не дано. Чьи это стихи? А кто его знает!. Но как точно сказано: «одиночество на «ощуп» – ледяно!» Точнее – и не придума-ешь! Про нее эти слова.. Именно – про нее. Потому что простыни ночью, когда ложишь-ся спать – ледянее ледяного. Как в снег ложишься. Как – в прорубь. Ни что уже не греет. в этой жизни. Ни что…Ни что…..
Почему? Почему она стала никому в жизни - не нужна. Почему? Кто – ответит на этот вопрос? Никто.. Никто, кроме нее самой не сможет ответить на подобные вопросы.. Да и она сама – вряд ли тоже не сможет Почему это вдруг человек становится одиноким и не нужным никому. Понимаете - ни-ико-ому. Даже – самой себе! Только и только – рабо-те. Одной – работе. Но если работа – единственная для тебя отрада в жизни, то зачем тогда тебе - такая жизнь? Зачем тогда вообще - эта жизнь? Если изменить ее к лучшему тебе уже не дано, то зачем тогда - она? Не честнее, не порядочнее ли будет взять, да ра-зом и прекратить все это безобразия, во что превратилась твоя жизнь? А, Юлия? Подумай хорошенько. Подумай...
Ведь, Юленька, иногда надо пытаться брать и на себя ответственность за происхо-дящее с тобой вокруг. Человек тем и отличается от животного, что может сам, по собст-венной воле, по собственному желанию, по своему собственному уразумению взять, да и лишить себя жизни. Когда жизнь становиться совсем уж невмоготу, когда жизнь теряет всякий для тебя смысл, то чего уж за нее цепляться-то?! Чем мучиться самому и мучить других – лучше потихонечку уйти. По собственной воле, в добром уме и здравии. Живот-ное - не может. У животных слишком силен инстинкт самосохранения. А человек - суще-ство разумное. У него есть сознание, у него есть ум, у него есть воля, у него есть сила, у него есть мужество. Человек, если он действительно человек, а не обыкновенное двуногое животное, способен при необходимости подавить свои первобытные инстинкты и уйти в мир иной с достоинством, с высоко поднятой головой. Не плача и не размениваясь на ме-лочи и разные там пустяки.
Но для того, чтобы уйти самой, надо быт сильным, надо быть мужественным человеком. Надо быть - личностью. Слабые - не уходят. Слабые остаются жить. Они хотят жить во что бы то ни стало. При любых обстоятельствах. Жить ради того, чтобы – жить. Жить – любой ценой, вопреки всему человеческому в себе. Это - у животных выживают сильнейшие. У людей - все наоборот. У людей – выживают слабейшие. Сильные - уходят, когда им невтерпеж. Они - гордые. Они не хотят жить так, как им не нравиться. Они не желают подлаживаться под обстоятельства, если эти обстоятельства становятся сильнее их. Они - не желают гнуться. Они – просто ломаются, как ломаются могучие деревья во время бури. А ты, Юлия – сильный человек. Ты - личность. Так воспользуйся своим пра-вом сильной личности на собственный настоящий "Поступок" - на добровольный уход из жизни. Воспользуйся. И именно сейчас. Сегодня. Завтра будет уже поздно. Завтра станет даже в мыслях невозможным то , что можно спокойно сделать сегодня. И ты увидишь "от-туда", что ты - права. Решайся. Решайся сейчас. Сейчас. Сейчас...
Юлия тяжело, надрывно вздохнула. Жизнь загнала ее в такой угол, из которого она выхода для себя совершенно не видела. Выходы конечно же - были. Но Юлия в данный момент их не видела. И у нее не было ни сил, ни желания их искать. А тем боле - выби-раться из этого угла и продолжать дальше жить. Все, хватит. Нажилась. Сыта по горло. До подбородка. Больше - не хочется. Решено. Окончательно и бесповоротно. Нечего продол-жать мучить себя и других. А кого это - других?! Других-то - нет!!! Действительно - нет!!! Но тогда вс е гораздо проще. Мои - проблемы. Мне их и - решать. Кого либо других мои проблемы не касаются. Тогда решение может быть только одно. Хватит, Юленька, хватит. Пора и меру знать. Сегодня. Сейчас. Решайся..
Юлия встала, постояла немного в задумчивости, как бы определяясь в окончатель-ности принимаемого для себя решения. И пошла в ванную. Она включила воду, отрегули-ровала нужную для себя температуру.. Она не любила лезть в слишком уж горячую воду, но не любила и слишком холодную. Обычно она делала себе сначала теплую, затем за-ходила в ванну, ложилась, вытянувшись во весь рост, погрузившись в воду по самую шею и добавляла посильнее горячую. Голову она при этом откидывала назад и укладывала на специальную подставку, прикрепляемую к краю ванны. Затем закрывала глаза и погружа-лась в негу, в небытие
Так она могла лежать в ванне по часу и более, добавляя в ванну горячей воды все больше и больше. И вылезала она из ванны вся красная до багровости, но довольная и словно бы омолодившаяся. Иногда для увеличения кайфа добавляла в воду морскую соль или какие-нибудь "ароматизаторы", благо, что их сейчас стало видимо-невидимо, на лю-бой вкус и каприз. Конечно же, она прекрасно знала, как вредны для здоровья подобные процедуры. И не просто вредны – опасны! Чреваты бог знает какими последствиями. И инсультами, и инфарктами… Но ничего с собой поделать не могла, да и не хотела. Подоб-ные ванные процедуры ей «просто-напрсто» нравились и она не собиралась их прекр-ащать. Жить надо для радости и для удовольствия, а не для того, чтобы просто жить. Это был ее принцип. И она не собиралась от него отказываться.
Сейчас она сделала то же самое. И еще поставила около себя на полочке перенос-ной радиоприемник. Включила программу "Klassik" и закрыла глаза. Она была совершен-но спокойна. И никаких черных мыслей в голове, никакой истерии, никакого смятения. Она приняла решение. Совершенно сознательно и обдуманно. И хотела сделать все доб-ротно, по человечески, а не наспех, кое как, второпях.
После ванны Юлия тщательно привела себя в порядок, даже макияж навела. Но немного, совсем чуть-чуть, слегка подчеркнув свои плюсы и затушевав некоторые свои минусы. Очень не хотелось потом выглядеть неприглядной. Надела фирменные француз-ские кружевные трусики и бюстгальтер. Повертелась перед зеркалом - неплохо, неплохо. Надела сверху махровый банный халат и успокоилась. Все - готово. Теперь - подкрепить-ся. Напоследок. Кто знает, как там будет. Может, перекусить не скоро теперь получиться. А, может, и совсем будет уже не нужно. А – зря! .Она усмехнулась пришедшей в голову этой мысли и пошла на кухню.
Юлия вскипятила чайник, заварила ароматнейший бразильский кофе. Заварила зерновой, крепкий, в бельгийской кофеварке. Выпила две чашки с бутербродами. Ничего другого готовить не стала. Бутерброды сделала с семгой и с сухой, сырокопченой колба-сой. Поела с аппетитом и с нескрываемым для себя удовольствием. Кофе получился пре-красный: густой, ароматный, пряно-горьковатый. Не кофе - а наслаждение. Его и пить-то надо маленькими глоточками и обязательно закрыв глаза, чтобы ничто не мешало ощуще-ниям вкуса и последующего балдежа. И рыбка оказалась - чудо! И колбаска - прелесть! Пошли за милую душу, не задерживаясь. Можно было бы конечно и еще, но, по честному - лень что-то показалось. Да и есть надо всегда столько, чтобы в желудке оставалось не-большое ощущение голода. Так мудрецы древности советовали. Может, придется теперь с ними и встретиться...На небесах...
Юлия поставила пустую чашку на стол, раскинула руки и потянулась. Хо-ро-шо-о!
Теперь - убрать за собой, помыть посуду и - за дело. Время-то идет. Она глянула на часы.
Ого! Пятый уже час! Час Быка. Время властвования черный сил на земле. Как раз то, что надо. Когда-то, именно в это время, очень и очень давно, еще в Электростпле, она приня-ла важнейшее для себя решение - поддаться Арефьеву. И вот теперь она пожинает плоды того, рокового для себя решения. Поэтому - за дело, Юленька, за дело...
Юлия прошла в свой кабинет, села за письменный стол, достала лист хорошей ксе-роксной бумаги, вставила в принтер и включила компьютер. В последние годы она совсем разучилась писать ручкой. Постоянно работала на компьютере. Очень и очень удобно для всех видов бумажных работ. Она выдвинула клавиатуру, прищурилась в задумчивости и начала печатать:
ВНИМАНИЕ !
( В правоохранительные органы )
ЗАЯВЛЕНИЕ
В моей смерти прошу никого не винить. Этот шаг я сделала сознательно и обду-манно. Никто меня не заставлял. Никто меня не принуждал. Я все сделала в зрелом уме и твердой памяти. Причину объяснять не стану - слишком уж сложно внятно объяснить по-добный поступок..
Все имущество, оставшееся после меня: квартира, обе машины, гараж, мебель, картины, счет в "Инкомбанке" и т. д. и т. п. я завещаю своей дочери, Светлане.
Документы на имущество находятся в домашнем сейфе, что спрятан за откидным зеркалом в этом кабинет. Ключ от сейфа - на столе.
Простите меня, пожалуйста, все те, кто меня знал и, может быть, любил или ува-жал.. И не осуждайте. Видит Бог, что я пыталась бороться. Но у меня не получилось
Р.S. Деньги на похороны тоже в сейфе. Похороните меня там, где вам удобнее это
сделать.
/ Ю.С.Кондратьева/
Она отпечатала две копии. По привычке. Никогда ведь деловые бумаги в ее жиз-ни не печатались в одном экземпляре. Она взяла ручку и расписалась на обеих листах, поставив сегодняшнее
