Свернул с привычных троп, и точка, столь искома,
сверкнула, рождена вся - золотым мазком;
приподнятый ковер вдруг зашуршал знакомо,
поддет моим носком.
Аллея, как ремень солдатского покроя,
он выцвел, рыж и желт, износу ему нет.
Я вышел на нее и двинулся по слою,
теряющему цвет.
Здесь где-то был мой след, но деревце другое;
и, если поглядеть, - скамьи не тот фасон.
Прошло полсотни лет, не верится в такое…
Какой был долгий сон.
В нем тысячи страниц, в нем города и даты,
спецовка и кирза, дела, дела, дела.
В нем было столько лиц, ушедших без возврата.
В нем жизнь моя была
|
