Разговор получился странный. Тут режим, понимаешь, люди разные бывают, зачем приезжают – непонятно. Потом спросили:
- А это, кстати, недавно на посиделках в одном кафе, не Вы были, пару дней назад. Очень уж нам интересно, о чём там говорили – не знаете случайно ?
Смешно даже стало, хотя и не по себе.
- Нет, - отвечали влюблённые, - мы только вчера приехали, как же нам поспеть-то ? Да и не по этой части мы..
- А по какой, позвольте узнать ? Вопрос звучал почти издевательски, с хитринкой такой, с прищуром.
Тут не выдержал Николай, да и ляпни:
- На такие вопросы не отвечаем. Вы-то сами, какого рода-племени будете ? Не представились, экскурсию обещали – а сами что ?
В голосе неожиданного добровольного спутника, зазвучал металл, во взгляде – безразличие.
- Скоро узнаете, а пока мы Вас так и быть – отвезём на вокзал, там Вам помогут домой вернуться. Заодно и познакомитесь с достижениями местными. Вещи Ваши уже собрали, можете не волноваться – всё по описи родственникам передадим. Родственников имеем ?
Холодок по спине пробежал, но уверенность в казуистичности, какой-то фантасмагории пока не покидала. Достали инфо- коммуникатор
- Позвонить сейчас хочу.
Провожатый неожиданно ловким движением вывернул руку Николая и швырнул гэджет в стену. Звякнуло разбитое стекло пяти апертур встроенного фотоаппарата, симка вылетела – на неё сразу тяжело наступил нежданный провожатый и со смаком вдавил в каменный пол.
- Не положено !
- Как не положено ? – Вон где лежит, на земле, - но путешественникам было уже не до смеха.
Дальше описывать происходящее смысла не имеет: утром друзья уже были там, откуда приехали два дня назад. Возвращались в полной тишине; новый сопровождающий сидел напротив, за всю дорогу не произнёс ни слова, но смотрел внимательно, глаз не опускал. Справедливости ради отметим – обращение вежливое, домой отпустили переночевать, но строго наказали: утром – на комиссию и без глупостей, от системы фейс-идентификации всё равно деваться некуда, так что никакой подписки не надо.
8 8 8
- Формирование новых ценностей – вот наша задача, - провозгласил в первый же день после возвращения парочки влюблённых из отпуска новый руководитель.
- Фактуру мы Вам подкинем, а вот изложение материала должно быть совсем иное – выдержанное, без истерии, ненужной напористости и манипуляций. Подтасовки нам не нужны (что звучало совсем неожиданно), настало время сказать всё, как было на самом деле. Главное для нас истина и справедливость, – глаголил шеф, вызывая изумление у сотрудников. И вообще непонятно, продолжал он, – как такое допустили, ведь добрая половина населения – наши люди, новой формации.
Видимо, что-то изменилось в высших сферах – новые установки с сопутствующими методичками ещё не успели напечатать, а на слух сказанное воспринималось плохо, возникали определённые опасения – не ошибка ли, не будет ли коллизии, казуса какого. На памяти Николая возникала картина из недавнего прошлого, когда у участников находившегося непродолжительное время у власти тандема возникли какие-то разногласия по поводу существа разворачивавшихся событий в соседнем, тогда ещё суверенном государстве, в результате которых своей должности лишился вполне квалифицированный чиновник, взявший не ту ноту. Хорошо ещё, что не тронули – просто затих в недрах своей альма-матер, учреждении весомом и авторитетном. Так что надо было выждать, посмотреть, как дело дальше пойдёт.
В верхах происходило явное брожение, но суть происходящего оставалась неясной. Вначале прошла молва, что все принятые ранее указы, решения, распоряжения и уложения будут скоро отменены как не имеющие смысла и не способствующие дальнейшему росту и благополучию общества, а также умиротворению сознания. Но слух быстро прошёл (да и было бы странно, если разом всё наработанное непомерным трудом законотворителей вдруг отправилось в мусорное ведро), и сменился новым: планируется некоторая коррекция избранного направления для достижения более эффективных результатов повышения уровня самосознания. Но и этот слух оказался неверным – ничего не происходило, хотя тональность звучавшего с экранов и распространяемого в сети контента несколько изменилась, стала теперь более благоприятной для восприятия, и ориентировалась на каждодневные потребности человека, семейный уклад, проблемы транспорта, жилья и так далее. В-общем, намечался явный поворот и все ждали чего-то нового, радикального, животворящего. Настроение царило по большей части радостное, хотелось праздника – и он действительно настал, но в таком виде, который никто предвидеть не мог.
Однажды утром, пролистывая новостные сообщения на своём коммуникаторе, Николай с изумлением прочитал, что оказывается достигнутый уровень знаний и сопутствующей производительности позволяет значительно сократить рабочие дни и компенсировать их путём введения всеобщих праздников, проведение и участие в которых является обязательным для всех. Среди вновь вводимых празднеств числились такие, как День гербовой бумаги, День взятия Азова, День звания Генералиссимуса, День Донского казачества, а также следующие дни: Основания Тайного приказа, умиротворения Казани, Благожелательности и взаимной наблюдательности, Новообретённых святынь и так далее. Отмечались и другие дни - перечень занимал пять страниц мелким шрифтом, а венчал его Всемирный день воссоединения земель, который планировали отмечать целую неделю!
Для масштабного проекта требовались немалые ресурсы, и как бы в ответ на вопрос, которым задавались многие после появления публикации, через несколько дней последовало разъяснение. Оказалось, что финансирование праздников должно происходить на основе добровольных денежных взносов, а также имущественного вклада, который обязан был сделать каждый сознательный гражданин. В отношении первого варианта – денежного – вопрос решался довольно просто: в день начисления заработанных трудовых средств часть автоматически переводилась на особый счёт и взамен выдавался сертификат добровольного участия, который сознательные граждане обязаны были предъявлять как при приобретении товаров общего потребления, так и совершении иных трансакций материального свойства. В качестве компенсации за добровольное участие на совершённые покупки начислялись очки, дававшие при достижении установленного уровня получать скидку в пунктах распределения продукции, заменивших неэффективные гипермаркеты и бывшие Трудовые Развлекательные Центры (ТРЦ), а изъятая сумма рассматривалась в качестве бессрочного кредита в пользу государства, на которую начислялся неплохой процент.
Если с первым всё было понятно, то второе направление расходования средств для поддержки нововведения вызывало массу вопросов. Оказывается, весь реквизит для празднования пресловутых Дней каждый сознательный гражданин обязан был изготовить самостоятельно и предоставить на суд особый художественной комиссии, в функции которой входила оценка значимости и уровня художественности произведённого, а также степени соответствия заявленному празднику и проявленного при этом личного вклада и заинтересованности. Реквизит включал штандарты, флаги, вымпелы, полотнища, растяжки с лозунгами (их должны были озвучивать специально отобранные группы скандирования во время планируемых шествий), мотоколяски на электрической тяге и передвижные автономные жидкокристаллические экраны с информационно-образовательными сюжетами, соответствующие заявленному Дню. Для отсеивания возможных заимствований разработчикам поручалось подготовить и внедрить в сеть особую программу анти-плагиата, доступ к который обеспечивался только для членов данных комиссий, получавших пароль и код привязки к рубрикатору в зависимости от жанра представленного на её суд творения.
Задуматься было над чем. Память ещё хранила рассказы о том, как после работы просиживали на неких занятиях, изучая историю одной единой партии, съезды которой, всегда имевшие всемирное значение в смысле вклада в историю человечества, так и не принесли этому человечеству желанного блага.
Но как повернётся история теперь, предположить казалось совершенно невозможно: после краткого периода эйфории, вызванного более слухами, а не чем-то конкретным, наступал загадочный и даже манящий своей непредсказуемостью период, не укладывавшийся в сознании и никак не характеризовавшийся в заголовках электронных изданий. Видимо, новые подходы ещё не были полностью отработаны, требовались особые усилия мозговых центров.
И никто не мог предположить, что в это время на самых высших ступенях новоявленного государственного образования между двумя группами шла ожесточённая дискуссия относительно путей дальнейшего развития. В высоких государственных кругах никак не могли договориться о своих сферах влияния, а потому мозговые центры были вынуждены взять паузу, предлагая пребывавшим в недоумении согражданам заняться пока художественным творчеством.
Через некоторое время, видимо для того, чтобы заполнить образовавшуюся паузу, гражданам рекомендовалось проводить согласительные беседы – конечно, при участии назначаемых кем-то наставников (откуда появлялись эти люди выяснить так и не удалось). Предлагаемые темы для «согласительных бесед» оказывались настолько расплывчатыми, почти неуловимыми, что порой участникам кружков (именно так назывались эти встречи) казалось, что и сами наставники путались в умозаключениях, противореча самим себе. Ход их мысли всегда был неожиданным и абсолютно непредсказуемым, выводы в конце бесед оказывались многогранными как обработанный алмаз, сверкая разнообразными гранями велеречивости невероятных выводов, которые порой, как замечали многие участники этих посиделок, противоречили заявленному новыми златоустами в ходе самой беседы. Так что угадать, как всё повернётся в итоге, оказывалось за пределами человеческих возможностей, причём более всего поощрялась откровенность.
- Не стесняйтесь, улыбаясь, заявлял обычно наставник, - ну мы же все понимаем, что ещё не изжиты все недостатки, сомнения если есть - так говорите, что думаете, а мы обсудим, поправим, если не так что..
Как ни странно, Наташе удавалось предвидеть результат происходящего безошибочно. Видимо, женское чутьё подсказывало, как складывается конъюнктура, и потому чётко отреагировала после первого занятия:
- Отмалчивайся лучше, потом будут «вершить милосердие» – не видишь его улыбку?
Всё происходившее напоминало déjà-vu: возникала картина уже однажды виденного, причём сознание фиксировало взгляд со стороны, пережитое когда-то, при иных обстоятельствах.
