Хозяинов оценивал своего командира весьма высоко:
«Мандельбаум в наших глазах был таким же авторитетом, как Чапаев перед своими бойцами».
Первые бои, в которых принял участие Мориц Мандельбаум, были против своих соотечественников — т.н. «белочехов».
Весной 1918 года, находясь в Поволжье в районе Самары и Сызрани, он вступил в красногвардейский отряд. Там же, в Самаре, соорганизовалась интернациональная группа, в которую входили пробольшевистски настроенные военнопленные, говорившие на немецком языке. Мандельбаум стал одним из её лидеров и именно в этом качестве его делегировали на всероссийский съезд военнопленных социал-демократов-интернационалистов. Съезд проходил с 16 по 18 апреля 1918 года, численность депутатов — 300-400 человек. Решением съезда стало создание всероссийской организации иностранных рабочих и крестьян, председателем которой, по некоторым данным, был избран Мориц Мандельбаум. Кроме того, он вступил в Немецкую группу ВКП(б) и вошёл в число членов коллегии комиссариата по делам военнопленных.
В июне 1918 года Мандельбаум находился на фронте под Сызранью, командуя отрядом интернационалистов, состоявшем из немцев, чехов и венгров. В боях отличался решительностью и жесткостью: известен эпизод, когда он приказал направить порожний состав на эшелон с чешскими военнопленными, отказавшимися подчиниться Советской власти, в результате чего эшелон был сброшен с путей.
Летом 1918 года Мандельбаум воевал на Волге и Каме. С Волги его перебросили на Север и поручили командовать архангельской ротой Корпуса войск советской охраны (войск ВЧК). Корпус войск советской охраны в значительной степени формировался именно из интернационалистов. Он входил в число тех, кто провёл эвакуацию советских учреждений из Архангельска в начале августа 1918 года после контрреволюционного переворота, устроенного организацией капитана 2-го ранга Чаплина при поддержке англо-американских интервентов.
Появление отряда Морица Мандельбаума в Коми крае связана с необходимостью разведки возможных путей переправки запасов хлеба из Ляпино и ведения вооружённой борьбы с белыми на Печоре. С этой целью командующий войсками Котласского района Северо-Восточного участка завесы красных Анатолий Ильич Геккер отправил в конце августа 1918 года в Усть-Сысольск летучий отряд прифронтовой Чрезвычайной комиссии в количестве 12 человек под командованием Морица Мандельбаума.
Задачей Мандельбаума было: принять меры против появившихся на Печоре белогвардейцев, занять Печору, Ижму, верхнюю Мезень, среднюю Вашку, после чего перейти через Уральские горы и занять Ляпино и при возможности — весь бассейн реки Обь.
Помимо этого, ему вменялось провести ревизию местных волостных органов власти для «поддержания авторитета Советской власти».
28 августа 1918 года Мандельбаума во главе отряда прибыл в Усть-Сысольск, где при содействии уездисполкома принялся вербовать добровольцев в экспедиционный отряд на Печору и набрал около 50 (по другим сведениям 122) человек. Добровольцы подписывали обязательство прослужить в отряде не менее шести месяцев. К Мандельбауму записалась почти в полном составе усть-сысольская организация левых эсеров во главе со своим председателем Н.Н. Суворовым, который стал одним из помощником Мандельбаума. Кроме Суворова, помощниками были: председатель усть-сысольской ЧК балтийский матрос И.П. Андрианов, агитатор П. Давыдов, В.Е. Исаков, Д.И. Розанов.
8 сентября 1918 года экспедиционный отряд на пароходе «Доброжелатель» вышел из Усть-Сысольска. Пароход тянул за собой баржу, на которой везли лошадей, сено и ящики с патронами. Бойцы отряда были вооружены винтовками. Кроме того на вооружении отряда имелась 37-мм скорострельная пушка «Маклин» (или «маклинка» как её называли сами бойцы (37-мм скорострельная пушка Маклена)) и станковый пулемёт.
В тот же день, на берегу реки Вычегда у деревни Озел Мандельбаум приказал расстрелять трёх женщин: Н.П. Кузьбожеву, И.А. Кузьбожеву и И.И. Макарьину, которой, было 17 лет. Поводом для казни послужил отказ Кузьбожевых, владельцев имения «Човью», выдать для нужд экспедиции лошадей.
Боец отряда Потапов, рассказывая об обстоятельствах расстрела, говорил следующее:
«Во время отправки Мандельбаума на Печору обратились за лошадьми к Кузьбожевым, но они отнеслись к этому, как к грабительству и ответили, что не дадут ничего. Некогда было разговаривать, схватили их, продержали один день в помещении горкома партии, как арестованных, несколько раз мы их спрашивали, отказываются ли они от этого или нет, но они продолжали настаивать на своём, что мы грабители, банда и т.д. После этого решили, что с ними нянчиться нечего и поручили штабу корпуса Советской охраны привести в исполнение решение о расстреле. Отряд выехал из Усть-Сысольска вечером на пароходе вверх по течению Вычегды <...> до Озел <...> Завтра ранним утром они были расстреляны и зарыты недалеко от берега Вычегды. Это было первое проявление красного террора в ответ на белый — убийство Володарского, покушение на Ленина и др».
Д.И. Розанов в своих воспоминаниях писал, что женщины умоляли оставить их в живых и за «великое счастье считали бы рыть окопы для красноармейцев». Но Мандельбаум был неумолим. В донесении в Котлас он сообщил, что женщины были расстреляны «за оскорбление Российской коммунистической партии».
Матрос Иван Павлович Андрианов в одном из своих писем-воспоминаний в адрес Коми обкома КПСС утверждал, что «сама вдова Кузьбожева, её дочь и внучка — все трое мною лично расстреляны...»
Помимо расстрелов и экзекуций экспедиция Мандельбаума на всём пути своего следования занималась реквизициями, конфискациями и наложением денежных контрибуций на зажиточные слои населения (и не только).
9 сентября в Корткеросе контрибуцией в сумме свыше 15 тыс. рублей была обложена семья Казаковых.
В Деревянске Мандельбаум арестовал служащего Усть-Сысольского уездного продотдела Алексея Латкина, обвинённого в контрреволюции и конфисковал у него 17 кусков мануфактуры, 5 фунтов чаю и 13 с половиной дюжин ниток.
В Кужбе была наложена контрибуция в размере 1500 рублей на торговца Кузнецова, «ввиду найденных у него портретов бывшей царской семьи, вывешенных на видном месте и серебряных монет».
Прибыв в Троицко-Стефановский Ульяновский монастырь, Мандельбаум потребовал от настоятеля оказать помощь отряду. После отказа он устроил в монастыре обыск, в ходе которого у монахов конфисковали свыше 40 тыс. рублей, двух коров, трёх лошадей, десять пар обуви, пуд масла, хлеб, церковное вино, перины и подушки.
В Керчомье, расследуя дело об убийстве секретаря волостного исполкома А.П. Гичева, совершённое в ночь на 9 сентября 1918 года, Мандельбаум отдал приказ арестовать несколько десятков человек и лично их допросил, при этом, как свидетельствовал член его отряда Д.И. Розанов «часто пускал в ход плётку».
Допрос закончился ничем и тогда, по словам Розанова:
«нам ничего более не оставалось, как прибегнуть к красному террору: из числа допрошенных было выбрано трое, поведение которых было наиболее подозрительным и которые, очевидно, стояли в оппозиции к молодой советской власти. На другой день, рано утром, их расстреляли. Казнь проходила публично, при большом стечении народа».
Как выяснилось позже, трое казнённых — А.С. Жилкин, А.В. Самарин, М.С. Тарабукин — к убийству Гичева вообще не имели никакого отношения.
После расстрела на Керчомью была наложена контрибуция в размере 30 тыс. рублей, а жители были предупреждены в том, что на: «повторение убийства кого-либо из товарищей-коммунистов будет объявлен «широкий красный террор»».
15 сентября 1918 года в Усть-Неме был арестован священник В. Спасский. Основанием для ареста послужил донос о том, что священник «занимается антисоветской пропагандой» называя Советскую власть «властью грабительской».
Как сообщал Мандельбаум в донесении в Котлас от 5 октября 1918 года:
«<...> Арестовав священника Спасского, я с отрядом отправился далее. В пути был произведен допрос священнику Спасскому, который подтвердил свое выступление в церкви, но уклонился и сказал, что это только было сказано по отношению местного Усть-Немского волостного совета. Заседание совместно с членами Усть-Сысольской Чрезвычайной комиссии решило: приговорить священника Спасского к расстрелу, каковое постановление и было немедленно приведено в исполнение».
По признанию подчинённых Мандельбаума, следствие и здесь проводилось с грубейшими нарушениями, что не помешало священника расстрелять. Казнь была совершена «где-то возле Помоздино».
Местные крестьяне рассказали дочери о. Дмитрия о последних днях её отца:
«Они (красноармейцы) все время били его нагайками. И пока везли на пароходе, все время били за то, что он не отрекся от веры Христовой, а их называл слугами сатаны. Пароход остановили под утро на безлюдном месте. На опушке леса велели батюшке выкопать себе могилу. Да, видать, не глубоко смог он выкопать... Когда расстреляли его и забросали песком яму, дождь, ливший целый день, размыл песок, и кисть руки его торчала из могилы, как будто и мертвый он проклинал их».
16 и 17 сентября 1918 года Мандельбаум взимал контрибуцию с зажиточных крестьян и середняков Покчи и Помоздино. Крестьяне платили чекистам исправно.
После занятия красными 27 сентября 1918 года центра Печорского уезда Усть-Цильмы в селе начались аресты, расстрелы и конфискации.
Для справки:
Смена власти в Печорском уезде произошла вслед за образованием 9 августа 1918 года в Архангельске Верховного управление Северной области (впоследствии Временного правительства Северной области). ВУСО ультимативно потребовало от печорской уездной власти распустить советы и подчиниться архангельскому правительству.
12-14 августа 1918 года в Усть-Цильме работал III Чрезвычайный съезд Советов крестьянских депутатов Печорского уезда, который большинством голосов принял решение о признании ВУСО, роспуске уездного Совета и восстановлении земства.
Так вместо Совета возник Временный Печорский правительственный комитет, возглавляемый правительственным комиссаром Г. Козловым.
28 августа (в это же день отряд, возглавляемый М. Мандельбаумом прибыл в Усть-Сысольск) на Печору из Архангельска выехал с небольшим отрядом в 12 человек (из них 5 офицеров) полковник П.Ф. Естифеев, назначенный командующим Печорским районом Северного фронта. Обязанностью полковника было создание на местах боевых подразделений, способных противостоять частям Красной Армии. Полковник вёз с собой два пулемёта и сто винтовок.
5 сентября 1918 года он прибыл в Усть-Цильму. К приезду белогвардейцев усть-цилемский судья Филиппов и прапорщик царской армии Е.А. Попов сформировали из местных добровольцев отряд охраны Печорского уезда (называемый также дружиной), насчитывающей в своих рядах примерно 100 человек.
Первыми при штурме штаба отряда охраны Печорского уезда были убиты шестеро дружинников. Потом на месте расстреляли хозяина дома, в котором располагался штаб белой дружины.
Народного судью Г. Филиппова братья Аппога (красные командиры, представлявшие на Печоре власти
