чайник на место, а сам обращается к Калибровщику. – Скажем так, это мой мостик до следующего пункта назначения.
– А по понятнее. – Калибровщик уточняюще спросил.
– Ладно. – Сказал Понтифик. – Жизнь это логическая последовательность, состоящая из череды вопросов и ответов на них, которые я называю переходными мостиками от одного пункта к другому. Например, от пункта юности к пункту зрелости, где между ними существует огромное количество промежуточных станций. Где перед каждым человеком, на каждом этапе его жизненного пути, в зависимости от того, на каком этапе пути он находится, встают первоочередной важности вопросы. И он, решая вставшие перед ним вопросы или проблемы, так сказать, строит для себя переходной мостик, который позволяет ему перейти дальше, до следующего этапа своего жизненного пути, где его вновь ожидают новые вопросы. Так, к примеру, ты никогда не повзрослеешь, если не сделаешь выводы из своего прошлого и не дашь ответы на стоящие на пути к твоему взрослению вопросы. Но это одна из бесконечного множества, самая наипростейшая, чаще всего встречающаяся частность. Ну а если человек хочет идти дальше, то ему для построения следующего мостика, придётся решать всё новые и новые вставшие на его пути задачи и вопросы. И так до бесконечности.
– И физическая смерть, как я понимаю, это тоже переходный этап? – спросил Калибровщик.
– Всё верно, – сказал Понтифик, – и дальше уже возникают другого качества вопросы со своими решениями, где принцип функционирования остаётся прежним.
– И как итог? – спросил Калибровщик.
– Создание собственной вселенной. – Как само собой разумеющееся сказал Понтифик. На что в ответ Калибровщик имел полное право присвистнуть, типа, ничего у тебя запросы, но он или свистеть не умел, или возможно, не считал, что Понтифик слишком самонадеян, так что он только изучающе на него посмотрел, пытаясь определить, насколько он серьёзен. Ведь наличие собственной вселенной на сегодняшний час и в настоящее время, не такое уж фантастическое явление, и местами стало уже более чем обыденным явлением. Всё зависит только от масштабов и от образного воплощения создаваемых вселенных (особенно в этом плане преуспели деятели киноискусства, только и успевающие клепать новые вселенные).
Понтифик между тем более чем серьёзен, что заставляет Калибровщика задать вопрос. – И что ты хочешь?
– Чтобы ты расшифровал их данные. – Сказал Понтифик.
– И что это даст? – спросил Калибровщик.
– Понимание элементарных вещей. А это путь к пониманию большего. – Ответил Понтифик.
– Предположим. – Задумчиво сказал Калибровщик. – Думаешь, этого материала нам будет достаточно, чтобы ответить на элементарные вопросы. – Здесь Понтифик было дёрнулся рукой по направлению своего костюма, чтобы ещё добавить материалов или недостающих аргументов, как можно было подумать, но на полпути остановился и сказал. – Давай вначале посмотрим, а потом уже будем делать выводы.
– Хорошо. – Задумчиво ответил Калибровщик. – И откуда они? – В очередной раз кивнув в сторону контейнера, спросил Калибровщик.
– Перехватил на то время, пока не хватятся. – Последовал ответ Понтифика.
– Боюсь, что ты недооцениваешь систему. Она через утрату части себя, уже хватится. А как хватится, так немедленно отреагирует и направит оперативную группу для разрешения возникшей проблемы. Правда, есть время, пока они будут искать источник потери. Но этого будет недостаточно, чтобы успеть решить наши вопросы. – Сказал Калибровщик, пристально посмотрев на Понтифика.
– Я об этом уже позаботился. – Сказал Понтифик, глядя в ответ. Калибровщик же лишь выжидающе смотрит в ответ, и Понтифик вынужден пояснить свой ответ. – Я привлёк кого нужно, для решения проблемы отвлечения системы на себя. А пока система будет отвлечена решением этой проблемы, у нас есть время для решения наших задач.
– Да ты, я смотрю, серьёзно подошёл к делу. – Откинувшись на спинку стула, усмехнулся Калибровщик. Но тут он неожиданно приближается к столу и, изменившись в лице, пониженным тоном голоса спрашивает Понтифика. – Так что ты от меня всё-таки скрываешь? – Понтифик в замершем положении внимательно смотрит в ответ на Калибровщика и лезет в карман своего костюма рукой. Откуда вскоре вынимается похожий на тот, что лежит на столе контейнер, где только его содержимое разнится. И там, в нём, находятся не шарики, а в единственном экземпляре стержень, похожий один в один на грифельный стержень.
– А он откуда? – глядя на контейнер в руках Понтифика, спросил его Калибровщик.
– Оттуда же. – Ответил Понтифик.
– А теперь давай, детально мне объясни план своих действий. – Обратился к Понтифику Калибровщик.
– Ты снимешь с него ту информацию, – ткнув пальцем на контейнер со стержнем, сказал Понтифик, – ради которой он был извлечён из своего носителя. И мы, исходя из неё, попытаемся разобраться, что к чему.
– И каким образом? – спросил Калибровщик.
– Не зря же говорят, что на ошибках учатся. – Сказал Понтифик, приподняв контейнер со стержнем на уровень глаз. – Вот и мы, – посмотрев на Калибровщика сквозь прозрачные стенки контейнера, в котором в одном недвижимом положении находился стержень, проговорил Понтифик, – через сбои в системе, информация о которых записана на этом жёстком носителе, сумеем подобраться к расшифровке её рабочего алгоритма. А зная алгоритм работы системы, останется один шаг для создания собственной вселенной. – Понтифик выдохнул и спросил Калибровщика. – Ну как, ты со мной? – Ну а Калибровщик просто обязан подумать над этим вопросом, хотя все его невербальные действия, да тех же рук, где одна закрепилась на контейнере с шариками, говорили о том, что он, в общем-то, решение уже принял и ему только небольшого толчка не хватает, чтобы дать своё согласие.
– Но ошибка ошибке рознь. – Заговорил Калибровщик. – И где гарантия того, что этот наш случай, приведёт нас к системному сбою, а не всего лишь к технической проблеме, с наблюдателем. Где у него сбилась фокусировка или что-то ещё в том же плане? – задался вопросом Калибровщик. И теперь, когда он через этот вопрос выказал свою информированность, стало ясно, что он на самом деле знает куда как больше, чем делает вид.
– Выбирать не приходится. Приходится брать то, что даётся в руки. – Ответил Понтифик.
– Из кого вынули носитель, известно? – указующе посмотрев на стержень, спросил Калибровщик.
– Как-то не до этого было. А разве возникнут проблемы считать информацию? – спросил Понтифик.
– На это понадобится время, а его у нас, как я понимаю, нет. – Сказал Калибровщик.
– Тогда ваше предложение. – Обратился с вопросом Понтифик. Калибровщик протягивает свободную руку по направлению контейнера со стержнем, без лишних слов забирает его, подтягивает его к себе, с интересом смотрит на него и, оторвавшись от него, обращается к Понтифику. – Для начала, я хотел бы услышать ваш план во всех деталях.
– Хорошо. – Не раздумывая, говорит Понтифик. Затем всё же нахмуривает лоб и, перебрав в морщинах лоб, излагает свой план. – Снять информацию с этого носителя и поместить её на другой, подконтрольный мне носитель. «В вас?», – не сдержался и перебил Понтифика вопросом Калибровщик. – Да. – Согласно кивнул Понтифик, после чего продолжил свой рассказ. – А это позволит, во-первых, до момента обнаружения пропажи успеть вернуть на место стержень, и, во-вторых, не упустив ни малейших деталей, а это крайне важно, – в такого рода делах любое упущение фатально, – приступить к исследованию интересующего нас вопроса уже без спешки, взвешенно и что самое главное, напрямую, а не стороны. Только полностью погрузившись в опыт, пропуская его через себя, можно достичь результата. Ну, что скажите? – спросил Калибровщика Понтифик.
– Надо подумать. – Ответил Калибровщик, нахмурив в задумчивости лоб.
– Можно попробовать. – Сказал Калибровщик после небольшой задумчивой паузы. – Но найти того, кому принадлежит этот носитель информации, всё же придётся. – Калибровщик сделал выжидательную паузу и как только Понтифик сказал: «Я слушаю», – он продолжил. – Без точных координат точки позиционирования, результаты исследования будут страдать большой погрешностью. Чего мы, имея в своём распоряжении только одну точку позиционирования, не можем допустить. Это только система, имея в своём распоряжении бесчисленное количество точек позиционирования себя, назовём их для удобства спутниками, может себе позволить в сборе информации полагаться на среднестатистические результаты – всё равно в итоге, при сравнительном анализе, получается точная картинка. Так что будем искать того, кому он принадлежит. – Сказал Калибровщик, положив контейнер на стол. Понтифик задумчиво посмотрел на контейнер и, переведя свой взгляд на Калибровщика, сказал:
– Поищем.
– Тогда у меня следующие соображения. – Взял слово Калибровщик. – Я как понимаю, выводы и этот энергетический носитель информации, шли в одной временной партии и поступили в один территориальный пункт сбора. – Калибровщик вопросительно посмотрел на Понтифика. Тот согласно кивнул и Калибровщик, взяв контейнер с шариками и, подняв его перед собой, хитро прищурившись, спросил Понтифика. – А почему именно три?
– С этим вопросом нужно к моему подсознанию обратиться. Оно в тот момент руководило всеми моими действиями. – С долей насмешливости сказал Понтифик.
– Убедил. – Усмехнулся Калибровщик. – Что же касается твоего подсознания, то оно в правильную сторону соображает. Ведь имея данные координат трёх точек, мы всегда сумеем определить искомый объект. И что-то мне подсказывает, то этот наш объект не просто лежит в одной системе координат с этим тремя точками (трёхмерной плоскости), а он как раз ими и определяется (четвёртое измерение пока не будем затрагивать). Так что теперь, для начала находим тех, кому принадлежат эти выводы, а уж затем они сами нас приведут к искомому объекту. – Калибровщик замолчал, ожидая ответа Понтифика.
– Счёт! – подняв руку, таким образом дал ответ Понтифик. Пока же официант соображает, что ему на дорогу наставляет Антон: «Смотри, не обсчитайся», – Калибровщик, аккуратно сложив друг на дружку контейнеры, убирает их куда-то в свои сокровенные места в костюме, после чего он берёт со стола даже не распробованный кекс и кусает его. Немного прожёвывает и затем запивает его остатками чая в чашке. После чего он отставляет чашку обратно на блюдце, смотрит на чайник и вдруг вспоминает, как Понтифик себя неприлично вёл по отношению к нему и чайнику – выпил весь чай, гад. А это значит одно, что если он решит доедать кекс, то ему придётся давиться всухомятку. – Сам давись. – Решает Калибровщик, возвращая недоеденный кекс обратно в кексницу.
Ну а тут и официант подоспел, с кем Понтифик быстро решает вопрос оплаты чая, а вот кекс говорит он, я и не пробовал. И при этом так предательски указующе смотрит на Калибровщика, как будто он весь кекс съел – а он его и не ел толком, только попробовал. И тут у всех участников этой дискуссии, как-то само собой, в голове рождаются почему-то волнующие их вопросы.
– И что он этим хочет сказать? – в момент заволновался вопросом Шурик, непонимающе глядя
