нормального человека.
Типа-парень с нашего двора. Когда то умный, когда не - очень, также как мы, как нация, обладали какой-то невероятной и непостижимой любовью к этой стране со всеми ее странностями и злоупотреблениями, но за которую мы, простые русские парни и девчата, готовы были бы отдать свою жизнь и ничего за это бы не попросили.
И ничего не понимали в сущности литературных памятников, преподносимых нам как блюда обязательных для вкушения.
Мы с удивлением смотрели на выступление Валентины Николаевны, когда ей вздумалось сказать, что Николай, который- Второй, простил все ужасные грехи Пушкина? И просто заплатил его долги? Без причины.
Все просто-это был ответ Европе в том, какая гордость и высота существует в России, растиражированная толпой литературоведов, сообщавшая безграмотной массе, что голландский посланник - Геккерн жил мужской любовью со своим приемным сыном и красавцем - блондином Дантесом, вот тебе, Европа, держись-не падай! И вообще-Дантес был сочный пoдонок, убивший национального гения.
Ну да, нам так легче-признать всех пидорасами и все беды скинуть на них. Как бы ничего нового. Мы это любим.
" Над седой равниной моря ветер тучи собирает и между тучами и море гордо веет буревестнкик, черной молнии подобный"
При этом, у Валентины Николаевны платье, трескалось, обнажая ее небритые подмышки... и она потом подолгу курила в учительской среди пыльных фикусов и кустов китайской розы, размышляя о совершенстве.
Но, но это совсем неважно.
Ну, да Пушкин-это наше все! Отойти и думай! Мило писал о карточных проигрышах и страшных переживаниях на эту тему. Как правильно писал" тройка, семерка, туз... дама" так было... И не по царю шапка получается.
Но где же дама? Неужели в карточном разборе?
Мне кажется, в простой русской бабе, нашей буфетчице, тете Жене, которая не знала , чем накормить этих глупых детей и раздавала пирожки, не знала, как совместить дебет с кредитом.
Тексты Пушкина. ***ня-война!
-так - штука мутная. А жрать-то хочется. И тетя Женя это прекрасно понимала. Вот вам и Пушкин. Пожалуйста, подвиньтесь!
В один прекрасный день в класс явилась, как злая фея из сказки, старшая пионервожатая Соня Кац, поправила пионерский галстук на большой груди, посмотрела на портрет Ленина, висящий на стене, и строго сказала:
« Интересно, когда же наш прекрасный зоосад выполнит задание по сбору макулатуры, в которой так нуждается советский народ, руководимый коммунистической партией, и народное хозяйство?»
На следующий день, после уроков, все в унынии поплелись выполнять план: обходить подъезды и помойки, чтобы притащить в школу горы старых газет, журналов и прочей бумаги, чтобы не уронить себя в глазах советского народа и не подорвать народное хозяйство, его индустриальную мощь, и Соня Кац, наконец-то, отлипла.
Где-то в третьей четверти каждый год по школе разносился страшный слух - “зубники приехали!” На первом этаже открывался стоматологический кабинет, и каждый трепеща ждал, когда подойдет очередь, и его туда вызовут. В кабинете стояла бормашина с ременным приводом, и сидела тетя-врач и загадочным голосом диктовала сухонькой медсестре “Пломба-кариеc, пломба-кариес”, которая записывала это в желтую карточку, после чего редкий маленький пациент не подвергался почти средневековой экзекуции на дребезжащей машине.
Один из парней класса пустил слух, что существует очень быстрая и безболезненная бормашина, и называется “ Турбина”, но где точно и в какой клинике не знает.
Я пришел домой и спросил отца. Он с пониманием посмотрел на меня и сказал:“ Ты знаешь, а раньше были машины с ножным приводом. Так что было в сто раз хуже! Ведь нога у старушки-доктора уставала! Иди, брат, лечись!”
Удивительный оптимизм советского народа, не правда ли?
Да, все это было. Может быть, человеку и свойственно идеализировать прошлое, но я, наоборот смотрю на него с грустью и немного, совсем немного, с иронией.
Но я твёрдо знаю, что эти дети, ходившие и зимой и летом в своей одинаковой убогой одежде, не жаждали наживы и власти, не кичились мобильниками и тряпками, деньгами родителей, не подличали и врали только по своей детской необходимости.
Мне жаль, что не будет больше нашего ФРГ, а на его месте возник совсем другой город - город гипермаркетов, ярких витрин и безудержного потребления, как полy божества, как основы жизненного успеха.
Больно, что безвозвратно ушло то время, когда наши родители были с нами и вешали нам ключи на шею, потому, что все время были на работе, но в выходные водили в музеи и театры,что не соберется вместе наш веселый и прекрасный зоосад, мы не пошалим и не побежим по полю с лиловым и белым клевером!
