Банкир

Человек с занесённым ножом приближался, изуродованное шрамами лицо выражало ненависть.
«Откуда он взялся и, где его друг? - подумал Турка, отступая к каменной тюремной стене. Тут же появился другой заключённый с ножом. - Но это было четверть века назад. Сейчас я банкир. Откуда они взялись? Я старый, мне не справиться с ними».
Их глаза горели сатанинским огнём, освещая заострённые скулы, обтянутые тонкой кожей. Подошли вплотную, обдав тяжёлым запахом прошлого, и стали наносить удары ножами в грудь. Сердце застучало тише и, стукнув в последний раз, остановилось.

«Мерседес» остановился в тени каштанов. Водитель, выскочив из него, открыл заднюю дверцу. Из машины вышел грузный пятидесятилетний мужчина в дорогом, идеально подогнанным по фигуре костюме, и лишь отсутствие галстука наводило на мысль, что в прежние годы одежда его не была столь изысканной.
«Какой дурацкий сон, - ухмыльнулся мужчина, - а на пятницу те сбываются. Получу сегодня пулю от наемного убийцы. Глупость все эти сны, а реальность вот она, передо мной!»
Господин Бархударов каждое утро наслаждался этим моментом. Он, бывший уголовник по кличке Турка, выходит из шикарной машины и поднимается по гранитным ступенькам самого большого банк в городе, своего банка.
Прошло семь лет, как владелец банка вышел на свободу и построил это огромное современное здание. Предыдущее десятилетие он провел в колонии строгого режима.
Это была третья судимость. Добровольная. Его нашли в начале лихих девяностых сильные мира сего. Они крали миллионами, не рублевыми – долларовыми. Но кто должен был за всё это ответить. Ему оставляли всего десять процентов от украденного, но суммы были просто огромными. Посадили лишь его. Десять лет, конечно, большой срок. Но он не жалеет, что отдал десять лет своей жизни.
Перед тем, как его отправили по этапу, Турка смог передать все деньги двум молодым талантливым экономистам на развитие своего бизнеса. И поставил надёжного парня по кличке Костолом охранять их. Турка не ошибся в выборе. За десять лет молодые бизнесмены увеличили его капитал в десять раз, а за последние семь – ещё в десять.
Экономисты и верный телохранитель имеют по десять процентов от всего созданного и продолжают увеличивать свои богатства. Он имеет семьдесят и не мешает им.

Выбежал его личный секретарь Геннадий Витальевич Арбузов.
«Одет не хуже графа, - покачал головой Бархударов, - а «шестерит», как последняя шестёрка на зоне. Но свои десять штук баксов в месяц, плюс премиальные отрабатывает сполна».
- Здравствуйте, Сергей Иванович! Вам звонила жена, просила передать, чтобы вы ни волновались, - начал тот хорошо поставленным голосом. – Дочка ваша вернулась. С ней всё в порядке. Артём Владимирович держит ситуацию под контролем.
«Боже мой! - усмехнулся про себя банкир. - Семь лет прошло, а всё не могу привыкнуть к своему положению.
Сергей безумно любил свою жену, ждавшую его десять лет из тюрьмы. После возвращения он взял её фамилию, чтобы люди навсегда забыли Турку. Сергей Иванович души не чаял в своей дочери, гордился своим сыном, помогающим вести семейный бизнес.
- Какие дела на сегодня? – спросил он властным голосом.
- Сначала приём просителей, ждущих от вас спонсорской помощи. Далее, открытие детского садика. Вы обещали им ленточку разрезать. И у меня есть сюрприз.
- Просителей много?
- Человек двадцать.
- Сегодня примем двоих, остальные – свободны, - на лице Сергей Ивановича появилась улыбка. - Затем разопьём твой сюрприз и поедем на открытие детского садика. Дальше – по обстоятельствам. Зови попрошаек!

- Здравствуйте, Сергей Иванович! – слегка поклонилась зашедшая пожилая женщина. – Я директор дома престарелых номер один, Анна Борисовна Вдовина. У нас водопровод в полную негодность пришёл, на каждой трубе по десятку «хомутиков»…
- Геннадий Витальевич, - обращаясь к секретарю, прервал её мольбу всемогущий спонсор, - замени водопровод полностью. Давай следующего!
- Спасибо, Сергей Иванович! - радостно поклонилась женщина и спиной вышла за дверь.
Следующим зашел парень, совсем мальчишка. Одет вопиюще безвкусно, с замысловатой прической.
- Господин Бархударов, проблема у нас, - начал тот довольно независимым голосом. - Я, Павел Клёпин, со своими корешами шансон пою. В городе мы лучшие. Нам на конкурс «Песня Урала», попасть надо, но у них взнос штука баксов с каждого. В администрации сказали: «облом».
- Стоять! - рассмеялся хозяин банка. - Давай по-порядку! Шансон, как понимаю, это «блатняк» по-современному.
- Не совсем, - улыбнулся парень. - Можно я вам диск поставлю? Сами послушаете.
Секретарь взял из рук парня диск и вставил в компьютер. На мониторе появились трое ребят, и Павел запел песню.
«Всё же «блатняк», - про себя улыбнулся Сергей Иванович, вспоминая свою нелёгкую юность. - Но как красиво поёт, «фраер»!
Дослушал песню до конца и жестом приказал выключить. Парень весь напрягся, ожидая важного для себя решения.
- Геннадий Витальевич, - задумчиво начал банкир, - организуешь им поездку по полной программе. Это, во-первых. Во-вторых. У меня в ресторане поют какие-то ненормальные, и ты платишь им по штуке баксов за вечер. Почему бы не платить эти деньги ему? Думаю: он не откажется.
- Я, да вы что…. да, мы…, – залепетал ошарашенный парень.
- Приём закончен! – махнул рукой банкир. - Доставай свой сюрприз!
Но тут дверь открылась и в кабинет влетела женщина лет тридцати пяти и, подойдя вплотную к столу, заговорила громким голосом:
- Я директор дома престарелых номер два, у меня совершенно нет лекарств, не говоря обо всём другом.
- Геннадий Витальевич, это кто? - злым голосом перебил её Бархударов.
- Директор дома престарелых номер два, Ирина Константиновна Ласточкина.
- Что ей здесь надо? – не любил банкир, когда с ним разговаривали на повышенных тонах, и полностью игнорировал присутствие женщины. - Мы сегодня каким-то престарелым подали.
- Месяц назад этот дом отошёл к нашему городу от посёлка Петровка, - стал докладывать секретарь. - Они там в каком-то бараке живут.
- И что, я теперь должен кормить и этих? Других инстанций нет?
- Да идите вы со своими деньгами знаете куда!? – зло прошептала женщина, направляясь к выходу, у двери повернулась. - Ваши бы родители так пожили, как они живут.
- Психопатка, - проворчал банкир.
«Съездить, что ли к своим, узнать, живы ли?» - на мгновение мелькнула мысль.
Такая мысль иногда мелькала в голове господина Бархударова, но всегда лишь на мгновение. Двадцать пять лет назад, на суде перед вторым сроком, отец, ярый коммунист, во всеуслышание объявил, что отрекается от сына, и ноги того более не будет в его доме. Четверть века он не знает об их судьбе. А до родного посёлка менее ста километров.
- Сергей Иваныч, оцените качество моего сюрприза! - прервал раздумья голос секретаря.
Шеф втянул носом аромат напитка и сделал глоток, затем внимательно рассмотрел этикетку:
- И сколько стоит эта бутылка?
- Двести тысяч рублей.
- Неплохо, - улыбнулся банкир. - Я в смысле вкуса. Ладно, наливай ещё по одной, и поехали в садик!

Господин Бархударов, в сопровождении секретаря, гордо вышел из своего банка. Увидев на центральной дороге какое-то столпотворение, слегка кивнул головой.
- Это какой-то водитель на КамАЗе врезался в наш столб, - тут же сообщил Арбузов.
- С каких пор возле моего банка стали КамАЗы ездить?
- Он дальнобойщик, не местный. Сегодня всё будет исправлено.
- Как ты, Гена, ухитряешься всё держать под контролем? – и, обращаясь к водителю, приказал. - Давай вокруг и помедленней! Давно хотел посмотреть свой банк с тыла.
Машина медленно объезжала высокую ажурную изгородь, а хозяин делал секретарю замечания:
- Почему деревья такие невзрачные?
- Это не совсем деревья, просто высокий кустарник. Хотят сделать, как у английских лордов в их замках.
- А это, что за драка? - спросил Сергей Иванович, увидев, как два бомжа бьют старуху.
- Это, попрошайки делят сферу влияния. Старуха здесь с месяц милостыню просит. Эти догадались, что место неплохое, вот и гонят её.
- Убрать всех! - рявкнул хозяин. - Чтобы духу их не было!
Арбузов отдал приказ по сотовому телефону. Тут же, как из-под земли, появились два охранника. Один схватил мужиков за шиворот и прижал к забору. Другой попытался что-то объяснить старухе, но та рванулась прямо под колёса машины. Охранник был начеку, схватив её за плечи, прижал спиной к себе, пропуская лимузин шефа. Испуганное лицо старухи оказалось на уровне открытого заднего окна.
- Стой!!! – раздался наполненный ужасом голос банкира.
Геннадий Витальевич повернулся и испуганно замер. Никогда он не видел своего шефа таким: бледное лицо, трясущиеся губы.
Сергей Иванович непослушными руками открыл дверь, и пошёл к старухе. Подойдя, проглотил, подступившей к горлу комок, и прошептал:
- Мама!?
Женщина, пошарив у себя на груди, нашла сломанные очки на верёвочке, приставила их к глазам и, схватившись руками за голову, закричала:
- Серёженька!!! Родной мой!!!
Он не плакал, когда был Туркой и, когда господином Бархударовым, не плакал никогда. Но сейчас слёзы лились ручьём, а банкир, прижав к груди эту старую женщину, не мог понять, как обходился без неё все эти годы. Ведь она, несмотря ни на что, ждала его. Мать собирала милостыню, чтобы ни умереть с голоду, а сын не знал, куда девать деньги. Её били бомжи, а сын находился рядом за этим забором под охраной дюжины вооруженных охранников.
Геннадий Витальевич за семь лет службы у Бархударова впервые на минуту потерял контроль над ситуацией, но всего на минуту. Охрана тут же исчезла вместе с бомжами. Он осторожно усадил плачущего шефа и его мать в подъехавшую машину.
- Домой! - приказал Арбузов шоферу, затем сделал ещё несколько звонков.
- Как ты, мама? – спросил банкир, немного успокоившись.
Перед глазами появились две рюмочки с коньяком, и секретарь тихим голосом предложил:
- Сергей Николаевич, Анна Максимовна, выпейте! Это вас успокоит.
Банкир вновь вздрогнул. Если бы не его всезнающий секретарь, едва ли он вспомнил отчество матери. Одним глотком выпив содержимое рюмки, Сергей продолжал с сыновей любовью смотреть на мать, чтобы хоть как-то успокоить, сидящего внутри палача, который раз за разом ударял ножом по его сердцу.
Мать осторожно, боясь расплескать содержимое, поднесла рюмку к губам и сделала глоток. Тут же появилась развёрнутая плитка шоколада.
- Закусывайте, Анна Максимовна! – тихим голосом предложил Арбузов.
Она допила рюмку до дна, откусила кусочек. Остальное заботливо завернула и положила в карман. А палач безжалостно полосовал своим ножом по сердцу банкира: за сломанные очки на веревочки, за положенный в карман кусок шоколада, за синяк под глазом.
- Ты, что, Серёженька? – увидев, вновь подступившие к глазам сына слёзы ласково прошептала женщина. – У меня всё нормально.
- А, папа? – со страхом спросил Сергей.
- С папой плохо. Умрет скоро. Сердце у него болит. Врач сказал на операцию двести тысяч рублей надо. А где такие деньги взять?
Палач рубанул так, что слёзы брызнули из глаз. Цена жизни его отца равнялась бутылке коньяка, выпиваемой им ежедневно.
- Где он сейчас? - в очередной раз, проглотив комок, спросил сын.
- В Петровке, в доме престарелых.
Перед глазами появилась спасительная рюмка.
- Сережа, ты