часто, но заглядывал сюда и становился удивительно веселым, даже тихонько напевал себе под нос. Потом, отчаянно жестикулируя, рассказывал мне сказку о головорезе-великане и маленькой принцессе, которая в него влюблялась… и, так и не закончив, отправлял меня в кровать. Ах, папочка, ты все поперепутал: принцессы не влюбляются в таких, а я давно уже не маленькая девочка, которой не заснуть без сказки! Зато – я это ясно видела – он чувствовал себя как никогда счастливым и довольным. А утром я украдкой проверяла содержимое бутылочки: оно все время уменьшалось на стаканчик. Вот, значит, где он прячет чудеса и приключения. Ну-ну! Осталось ровно на два раза или… разочек на двоих.
– О, посетитель! Добро пожаловать в мой магазинчик! – радостно воскликнула я, обернувшись, как будто только что заметила Суини.
Он догадался: началась игра! И подмигнул мне.
– Иду, иду! Присаживайтесь поудобнее! – Я суетливо откупорила бутылку, приготовила свои любимые граненые стаканы и жестом истинной, неподражаемой актрисы наполнила их золотистой жидкостью. – Извольте, промочите горло, пока пекутся пироги – самые вкусные в столице!
– Неужели? – Суини с уморительно серьезным видом пододвигает к себе стакан. Интересно, он действительно мастерски играет свою роль или и впрямь не видит ничего запретного в моей идее?!
– Только после вас, – коварно улыбаясь, кланяется он.
Ах ты!.. Не может быть – боишься?!
– Ничего я не боюсь! – дерзко вскидывая голову, заявил Суини.
Да он же в наглую читает мои мысли!
Ну, была не была! Сжав стакан покрепче, подношу его ко рту… нюхаю, вздрагиваю – ах!.. перестаю дышать – назад дороги нет!
– Вместе! – командую я и мужественно, в три порывистых глотка, вливаю себе в горло огненную жидкость.
Секунды через две мы дружно и с огромным облечением кладем на место опустевшие стаканы… Как жарко и – как хорошо! Мы смеемся друг другу в лицо, покрываясь румянцем, как от быстрого бега. Сердце скачет, обезумев от восторга.
– А сейчас… – Покачнувшись, я ласково и одновременно строго приподнимаю Тодда за ушко с его места. – Сейчас я накажу тебя как следует!
– За что? – Суини изумленно смотрит на меня. Как знать – возможно, он по-прежнему подыгрывает мне?.. Тем лучше!
– За то, что пьешь! – бескомпромиссно отвечаю я и тут же, не сдержавшись, поглаживаю пальцем нежную впадинку между его ноздрей. Изящные, овальные – они похожи на семена акации… О, я, вероятно, окончательно сошла с ума!
– Ты же сама мне налила! – возмущенно восклицает он, по-мальчишески сжимая кулаки.
– А ты и рад стараться! Так, ну-ка живо идем со мной.
Слегка пошатываясь от волнения и нарастающего торжества, я аккуратненько повесила на спинку стула заляпанный передник, прополоскала руки и, снова ухватившись за то же маленькое ушко, повела Суини за собой.
– Если опасаешься споткнуться, лучше обопрись на мое плечо, – подкалывает меня Тодд.
– Замолчи: ты наказан!
До чего же забавно кого-то отчитывать, когда язык во рту готов свернуться, словно котенок на теплом подоконнике! Ну, наконец-то: вот и моя комнатка. С вишневыми обоями, залитая вечерним светом, она похожа на уютную морскую раковинку, в которой прячется не то моллюск, не то… чертенок.
Я поудобнее расположилась на кровати, легонько ударила себя по коленкам и строго поманила пальчиком Суини.
– Ну-ка иди сюда!.. Вернее – загляни в шкатулку на моем комоде и принеси мне то, что там лежит. Быстренько!
Суини нехотя поплелся выполнять приказ. А все-таки он мне подыгрывает, как ни крути! Я чуть не прыснула от смеха, когда он с ошарашенным лицом вытягивал за хвостик мою черненькую змейку…
– Что это – поводок… или уздечка? Ты будешь на веревочке меня водить?!
– Нет, успокойся, дорогуша, никуда мы не пойдем. Неси, неси сюда скорее… – торопила я его, постукивая туфелькой по полу.
Суини с недоверчивым видом подал мне вещицу и, не дожидаясь приглашения, уселся рядом.
– Ку-уда?! Вставай. Сейчас я буду разговаривать серьезно! Но не с тобой, а… с твоей попкой! – выпалила я без предисловий и сдернула с его плеча подтяжку. Пара нравоучительных шлепков – по каждой половинке, неуловимый поворот одной запретной пуговички, легкий ободряющий толчок – и все в одно мгновенье оказалось на нужном месте: темные брюки в тонкую полосочку – почти на самых бедрах непослушно брыкающегося мальчишки, а его дерзкая приподнятая попка – прямо под моей рукой! Как я и замышляла!
– Ах ты, противная девчонка! Обещала накормить пирогами, а вместо этого… – негодовал Суини, раскачивая мою мягкую кровать, как лодку в океане.
– Пироги не готовы, – отчеканила я строго, перекрывая голос бури. – А пока испечем-ка румяные, аппетитные… «булочки»!
Все… кажется, затихло. Или коварно затаилось перед очередным броском?
Осталось только приподнять рубашку. Я с трудом перевожу дыхание, пристально следя за каждым движением Суини. Медленно, дрожащими от нетерпения руками разворачиваю, как подарок… И вот мои ладошки уже обхватывают напряженные выпуклые мускулы, которые упрямо сжимаются еще сильнее. А по бокам обозначаются отчетливые впадинки… Я нежно пробегаю по ним кончиками пальцев, и тут… внезапная волна, вибрируя, прокатывается сквозь меня, шипя и пенясь… Еще, еще... И, наконец, захлестывает с головой – я каждое свое прикосновение буквально ощущаю его телом, не упуская ни единой ноты! Свершилось, мистер Ти! Я окончательно пьяна – зато, как никогда, трезво угадываю все твои желания!
Ах, эти завораживающе «волшебные» моменты, когда ты каждой клеточкой улавливаешь, как неотвратимо соскальзывают вниз штанишки, попке становится прохладно с непривычки, а щеки ярко наливаются румянцем!
– За… за неподобающее… поведение в гостях… – Мой голос прерывается не то от смеха, не то от нарастающего возбуждения. Тогда я крепче обнимаю твердый, гибкий торс и громко оглашаю приговор: – Мистер Суини… Тодд, вы заслужили наказание ремнем, сложенным вдвое. Пятьдесят ударов!
Где-то внизу гулко насмешливо хихикнули под кровать. Ах ты, проказник, ну держись!
Я решительно сжала кончики ремня и, хорошенько замахнувшись, щелкнула его по самой серединке правой ягодицы.
– Р-раз!
– Ай, щекотно! – тихонько засмеялся Суини и, качнувшись, едва не заехал мне в глаз каблуком.
Начало неплохое, учитывая, что я ловко увернулась!
– Так, это еще что такое?! – прикрикнула я на него. – Смирно лежи… и терпи!
Слегка погладив покрасневшую полосочку, я со свистом энергично начала стегать его, двигаясь поочередно сверху вниз по каждой половинке:
– Вот так… воспитывают… непослушных мальчиков… за мелкие провинности…
– Но это ведь не про меня? – шутливо запротестовал Суини, выглядывая у меня из-под руки.
– Конечно, нет! Сейчас я выдеру тебя за крупные проделки!
Я прекрасно знала, что ему не терпится получить гораздо крепче и больнее, но хотела наказать его еще немножко… ожиданием. Счастливчик! Я сама не отказалась бы от парочки десятков молниеносно жгучих поцелуйчиков ремня… прямо под кругляшками – там, где уже неистово пульсирует и временами трепетно сжимается самое дерзкое и своевольное мое местечко! А у Суини?.. Я слегка подергала коленками под пышным платьем… Ага! Да, явно кровообращение разыгралось у него не только в попе!
Вот он – пленительный, заветный миг, когда приятное покалывание перерастает в непреодолимое стремление к восторгу эйфории! А в зеркале напротив ясно отражается одна из тех миниатюр, что я так часто рисовала в своем воображении. Забавно – именно теперь, когда впервые в жизни мне нет нужды мечтать украдкой, и все запретное становится невероятно близким и доступным, я жадно представляю, как по МОЕЙ строптивой попке с треском гуляет ремешок! Чего же я, в конце концов, хочу на самом деле?!
– Нелл, если ты уже устала шлепать, я отправляюсь в угол! – раздался вдруг наигранно недовольный голос, и меня нетерпеливо дернули за юбку.
– Вот я тебе всыплю, разбойник!..
Суини мягко обнимает рукой мою лодыжку, и мне безумно хочется летать и петь!
Тонкая черная веревочка еще резвее замелькала в воздухе, электризуя самые чувствительные зоны, которых, может быть, еще ни разу не касались ни ремешок, ни розга, ни даже материнская ладонь. И я внезапно ловлю себя на мысли, что порка – это изящная и… мелодичная игра на самом необычном инструменте, любовно созданном изобретательной природой, а не руками человека!
– А теперь – за дерзость! – Я намотала ремешок на руку, и кончиком коротенького хвостика пощекотала приоткрывшуюся под моими пальцами ложбинку между ягодиц.
– Ты что задумала?! – вскричал Суини, изо всех сил пытаясь освободиться.
Рубашка соскользнула ему почти до самой шеи, волосы разметались в беспорядке, а темные глаза не в меру озорно блестели. Хмм… если бы ты и впрямь хотел удрать, давно бы уже вырвался!
– А ну-ка! – Я схватила Суини в охапку и поспешно уложила обратно. – Вот, получай, негодник: раз, раз, раз!..
Хвостик проворно скачет, звонко щелкая тот самый уязвимый темный уголок, о котором почему-то часто забывают воспитатели… Ой, ах! – от одного лишь этого шального отрывистого звука я готова завизжать, словно хлещут не Суини, а меня!
– Нет, только не туда!.. Там очень больно! Ай!.. Сильнее!
Еще ударчик – и мы оба с воплями в обнимку скатимся с кровати…
– Достаточно. – Закончив эту восхитительную порку, я нежно потираю раскрасневшуюся попку своего «воспитанника».
– Как, уже все пятьдесят? – изумленно выдохнул Суини, выпуская мое платье.
– А… А я… не считала! – в замешательстве вымолвила я.
Несколько секунд в тишине укромной комнатки слышно только, как ритмично тикают часы…
– Обманула! – возмущенно констатировал Суини, признавая собственное поражение – и мы расхохотались.
– Да, баловство ни к чему… хорошему… не приводит! – Я трижды с расстановкой мягко шлепнула его ладошкой по каждой ягодице. – Вставай!
– Приводит! – заявил он дерзко, выбравшись из моих объятий.
Я полностью была согласна с ним. Но разве можно так легко признаться ему в этом вслух?
– А тебе… чертовски идет красный! – Я озорно хихикнула.
Суини с любопытством попытался заглянуть себе через плечо.
– Тоже мне еще «воспитательница», – упрямо вскинув голову, отмахнулся он.
– А ну-ка, ну-ка!.. – пригрозила я, нарочито повысив голос. – Поди сюда!
Суини не спеша приблизился, всем своим видом изображая хулиганистого школьника. Боже, какой он симпатичный после порки!..
– А теперь твоя очередь! – горячо прошептал он мне на ушко.
– Что?! – Признаться честно, я была застигнута врасплох такой возможностью.
– Да, – убежденно настаивал Суини, – ты же ведь тоже выпила!
«Ну уж нет!» – испуганно пискнуло что-то глубоко внутри меня.
«Как это «нет»?! – вскричал «рассудок» прямо из-под попки.
– Мне… укладываться к тебе на коленки? – растеряно пролепетала я, потупив глазки. Интересно, как я выгляжу со стороны в роли нерешительной, робкой девочки? Нет, пожалуй, надо поскорее поменять репертуар… пока меня не забросали увесистыми жменьками варенья!
– Нет! – с лукавой улыбкой прошептал мистер Ти, отобрав у меня ремешок. – Просто… приспускай панталончики и садись.
Заинтригованная необычными приготовлениями, я медленно приподнимаю платьице и потихоньку оголяю попку… Тихо
