расставания. Муж постоянно был занят работой, и Нора переживала, чувствуя себя покинутой. Именно поэтому и закончились их отношения, потому что во всем остальном брак был идеальным. Жаль, что тогда она не понимала того, что понимает сейчас... Возможно, теперь их жизнь сложится иначе: она останется и своим вниманием и горячей любовью постарается убедить Хорхе, что жена важнее работы.
***
Подруги погрузились в разговор и увлеченно болтали. Моника только что закончила дежурство в больнице, и устала как собака, но она была слишком упряма, чтобы позволить усталости взять верх над желанием встретить в аэропорту закадычную подружку.
Ариадна разглядывала темные круги под глазами Моники и ее одежду. Моника всегда была жертвой моды, но ее теперешние старые, растоптанные кроссовки и поношенный спортивный костюм совсем не подходили к высокому стилю. Да, сейчас Моника более всего походила просто на жертву. Ее чудесные золотистые волосы выглядели безобразно, свисая космами, кое-как собранными в хвост. Брюнетка прикусила себе язык, решив промолчать по этому поводу. Она найдет более подходящее время, чтобы поговорить о неряшливости и одежде Моники.
В последний раз Ариадна виделась с Моникой в октябре, на дне ее рождения. Они вместе умотали в Париж, и подруга выглядела, как обычно. Тогда Моника фактически за руку проволокла ее по улице Камбон до самых известных в мире высокой моды бутиков, где налево и направо швыряла деньги с кредитной карты.
А сейчас с Моникой было явно что-то не то, и она не остановится, пока не разузнает, почему ее подружка так сильно изменилась за столь короткий срок.
Посреди зала ожидания не очень-то разговоришься, и девушки, подхватив чемоданы, вышли из аэропорта, готовые начать новую жизнь, в которой их, наконец-то, не будут разделять тысячи километров.
Нора и Хорхе, весело смеясь, уехали в приподнятом расположении духа, так что можно было заключить, что они снова стали одной семьей. Ариадна была обескуражена тем, с какой радостью угодил ее отец в ловко сплетенные матерью шелковые сети. Однако самым сюрреалистичным было пафосно произнесенное заявление матери, как она безумно рада снова жить в Испании. У Ариадны опять создалось впечатление, что она упустила какую-то часть этой странной истории.
Нора всегда предпочитала Лондон, поэтому, разведясь с мужем, она утащила дочь туда, даже не спросив ее мнения.
Родители Норы все еще жили там, а посему, как всегда, не удосужившись предупредить Ариадну, мать уехала вместе с ней не только из города, но и из страны, оставив позади всё, что было до сих пор их миром.
Хорхе заставил дочь пообещать, что она поживет в коттедже, пока не обустроит квартиру и свою новую жизнь. Ариадна, хоть и боялась этого, но согласилась проводить с отцом то время, что не могла провести с ним в последние годы.
Ариадна не стала говорить, что собиралась повидаться с другом, который работал управляющим в компании брендовой одежды “Шик”, и который наверняка сможет помочь ей. Она никому не хотела раскрывать свои идеи по поводу журнала. Дело в том, что отец обязательно расскажет об этом Давиду, и не затем, чтобы лишить ее преимущества или помешать ей, нет, просто они с Давидом не только компаньоны, но и друзья, ну а Давид непременно расскажет сыну. Ариадна придерживалась давнего крылатого выражения Шопенгауэра: “Не говори своему другу того, что не должен знать твой враг”, к тому же на войне все средства хороши.
Моника не могла больше сдерживаться, и как только они подошли к парковке, даже не сев в машину, обрушила на Ариадну вопрос, которого та ждала с той секунды, как увидела ее рядом с отцом у терминала. Ариадна отнюдь не обладала даром предвидения, причина была гораздо прозаичнее – подружка допекала ее этим вопросом при каждой встрече, так что это уже стало для них своего рода традицией, неким ритуалом.
- Что собираешься делать с моим братом? – лицо Моники выражало живейший интерес.
- А что ты будешь делать со своим видом нищей гопницы? – рассмеялась в ответ Ариадна. – Ты выглядишь ужасно, на себя не похожа!
- Видишь ли, обычно врачи не такие, как ты видишь по телеку. К твоему сведению, “Анатомия страсти” – это вымысел, если ты этого не знала. [прим: Анатомия страсти (в оригинале Анатомия Грей) – американский телесериал о врачах]
- Да-а-а, милая, но твой видок хуже, чем в Хаусе, – мрачно ответила Ариадна, открывая дверцу машины. Она была не в духе, частично из-за усталости, частично из-за неопределенности в поведении матери. [прим: Доктор Хаус – американский телесериал о враче-диагносте Грегори Хаусе и его команде]
- Похоже, твой год в Нью-Йорке вскружил тебе голову. Кто ты теперь? Мой личный стилист? – недовольно спросила Моника и, не дожидаясь ответа, залезла в свой “Мини”.
- Ничуть, хотя могла бы стать, подружка. Знаешь, для тебя это было бы неплохо, потому что я видела тебя раньше, и вижу сейчас! – парировала Ариадна, садясь на пассажирское сиденье впереди.
- А для тебя было бы неплохо раз и навсегда объяснить, что произошло между тобой и Даниэлем в Риме. Уж сколько лет прошло с тех пор. Десять? А ты все молчишь. Если бы ты решилась, то, возможно, смогла бы разобраться с непонятками и перевернуть страницу, – подколола подругу Моника.
- Что-то не припомню, чтобы ты была такой мегерой, – как ни в чем не бывало, заметила Ариадна.
- А я не помню, чтобы ты была такой гадюкой, – с вызывающей улыбкой отразила удар Моника.
Подруги хмуро переглянулись, а потом расхохотались над своим абсурдным спором, потому что понимали – все сказанное было правдой.
Ариадне не было смысла отрицать перед Моникой ее интерес к Даниэлю, потому что все эти годы она при первом удобном случае выуживала из нее информацию о брате. Но как бы Ариадна не старалась, ее шпионские методы не проходили незамеченными для Моники, которая неохотно, скрепя сердце, рассказывала подруге все, что та хотела знать. Было совершенно очевидно, что одной британской крови в жилах недостаточно, чтобы успешно состязаться с Джеймсом Бондом.
Другое дело, что Ариадна старалась обмануть саму себя, отрицая свою любовь к Даниэлю и приписывая интерес к нему исключительно дружескому любопытству, поскольку она уже давно его не видела. Впрочем, с Моникой дело обстояло сложнее. Ариадна не врала ей и ничего не подтверждала, просто тысячами разных способов, не прося напрямую, пыталась разузнать о нем. Подруга же с несвойственной ей деликатностью, притворялась глухой и молчала, как рыба.
- Знаешь, – продолжая улыбаться, призналась Моника, – если из тебя получился неплохой стилист, можешь поиграть в “сеньориту”. У меня свободные выходные, и со мной будет Пепис. [прим: Сеньорита – игра для девочек, в которой нужно одеть куклу]
- Ты сделала это ради меня?
- Нет, просто мне нужно отдохнуть, тебе не кажется? – иронично спросила Моника.
- Думаю, тебе не нужно бояться моего змеиного яда. Уверяю тебя, весь яд я приберегла для твоего обожаемого братца.
- Вот теперь я узнаю́ свою подружку, это по-нашему, – радостно захлопала в ладоши Моника с заинтересованно-выжидающей улыбкой на лице.
