Дорога к звёздам

тревогой смотрела то на него, то на пожар. Женя и Юра тоже были очень взволнованы. И лишь Мария Георгиевна смотрела вдаль спокойно, даже с улыбкой в глазах.
К утру пожар угас. Он уничтожил все «аусвайсы». Оккупанты в спешке пытались найти виновных, но безрезультатно.
***
Однажды Стёпа услышал из разговора двух полицаев, что через день немцы будут угонять коров из Краснодонского района, для стада был выделен наряд охраны. Узнав об этом, штаб «Молодой гвардии» выработал подробный план нападения на охрану и разгона коров. Туркенич поручил это дело парням из группы Сергея Тюленина.
Целый день ребята готовились к заданию, обсудили все детали предстоящей операции.
– Пленных будем брать? – спросил Радик у Туркенича.
– Каких пленных? Коров, что ли? – усмехнулся Иван.
– Нет, охранников.
– Зачем нам пленные? Бить на месте.
– Есть бить на месте!
Стёпа с улыбкой смотрел на Радика. Всё-таки тот был ещё мальчишкой, и предстоящее дело виделось ему почти игрой, будто понарошку, и он совсем не переживал. А вот Стёпа время от времени думал, что может погибнуть в схватке, у него всё замирало внутри, но он гнал от себя эти мысли, стараясь занять себя делом.
Вернувшись домой, он только прилёг на кровать, полежал, потом, убедившись, что мама спит, поднялся, осторожно собрался и ушёл. Татьяна Ивановна, приняв снотворное, спала, посреди ночи проснулась и, не обнаружив сына дома, больше не уснула.
На рассвете Сергей Тюленин с друзьями вышли к селу Шевырёвке, где должно было проходить стадо с охраной. И издали ребята увидели огромное облако пыли и услышали мычание. Сергей боевым кличем призвал всех в атаку, и парни напали так стремительно, что конвоиры не успели опомниться. Всех их перебили. Стёпа из винтовки подстрелил одного и ранил другого, которого потом добили. Все ребята остались целы и невредимы.
Коровы разбрелись кто куда. Вечером они стали появляться в окрестных хуторах и на улицах Краснодона. Они были голодны и жалобно мычали. Некоторых взяли к себе и накормили местные жители, а некоторых отыскали прежние хозяева, у которых их угнали.
«Через несколько дней мы одну за другой разгромили немецкие машины, – вспоминал Радий Петрович Юркин, – сначала с почтой и рождественскими подарками, затем с обмундированием и тёплыми вещами. Вскоре Степан Сафонов, Володя Куликов, Валя Борц, Серёжа Тюленин, Сеня Остапенко и я разгромили немецкую автомашину с офицерскими сундуками, в которых были шинели, сапоги и маскировочные халаты».
Другие группы тоже нападали на немецкие машины. Женя Мошков и братья Левашовы устроили на большаке Краснодон – Свердловск ночную засаду, обстреляли грузовую машину, уничтожили сидевших в ней водителя и солдата, отогнали её в степь и сожгли. Толя Попов и Витя Петров на дороге Гундоровка – Герасимовка взорвали легковую немецкую машину, в ней были полковник и два офицера.
Первомайцы участвовали также в освобождении военнопленных из лагеря на хуторе Волчанском. Хорошо подготовившись, они совершили удачное нападение на лагерь, сняли двух часовых, разобрали часть стены здания и выпустили больше семидесяти пленных.
В декабре, когда советских военнопленных угоняли на запад, их толпами проводили через Краснодон. И однажды Лёня Дадышев бросил им, голодным и замёрзшим, узелок с пышками, испечёнными его матерью, и свою шапку-ушанку. Позже в город привели ещё несколько десятков пленных и поместили во двор бывшей поликлиники. Этот двор был огорожен колючей проволокой и охранялся полицией. Тогда одни ребята подошли к полицаям и заговорили с ними, отвлекли их внимание, а другие стали потихоньку оттягивать проволоку и выпускать пленных. Потом к охране прибыло подкрепление, но молодогвардейцы уже смогли выпустить около тридцати человек, которые на первое время укрылись у местных жителей.
***
Всё больше чувствовалось приближение фронта. Через город шли теперь уже на запад потрёпанные вражеские части. Солдаты были такими же жалкими, как те пленные, которых Стёпа видел почти год назад – в изодранной одежде, замёрзшие, голодные. На запад ехали машины, тянулись обозы. Везли подводы с ранеными.
Советские самолёты бомбили дороги, обстреливали пополнения, двигавшиеся из Ворошиловграда. Ребята из разных концов города подавали им сигналы зелёными, голубыми, красными ракетами. Стёпа нашёл в поле ящик ракет, ребята сами изготовили несколько ракетниц и установили их с таким расчётом, чтобы легко было скрыться.
Голодные румынские солдаты готовы были отдать за еду всё, что у них было, и ребята выменивали у них съестные припасы на оружие. Стёпа по заданию штаба ходил к Вите Петрову на хутор Герасимовку за оружием, добытым у румынских солдат. Он ночевал у Вити, мальчики любили поговорить перед сном.
Раньше Витя жил в Первомайке. Он был физически крепким, закалённым, любил спорт. Мечтал построить такой самолёт, «чтобы он летел быстрее звука, чтобы устройство имел самое простое». Витя, его отец и сестра играли на музыкальных инструментах и часто устраивали домашние концерты. Вступив в комсомол, в своей записной книжке он написал «Правила воспитания воли». Одно из правил гласило: «Упорство и мужество рождаются в преодолении препятствий».
В июне 1942 года семья переехала в Большой Суходол, куда отца, Владимира Петровича, перевели по работе. С началом оккупации он был арестован как коммунист и в конце сентября после жестоких пыток вместе с шахтёрами был живым закопан в парке. После гибели отца Витя, его мать и сестра переехали в Герасимовку. Витя на его могиле поклялся отомстить фашистам…
Однажды Стёпа зашёл к Анне Степановне. В прошлое его посещение она жаловалась на бессонницу, говорила, как переживает из-за сыновей Матвея и Миши, которые были на фронте, и Татьяна Ивановна передала ей снотворное, которое сама иногда принимала. Дома у неё Стёпа увидел на столе несколько тетрадей, сшитых вместе.
– Это дневник Фили, – сказала Анна Степановна. – Он очень долго вёл его. Перед оккупацией дневник потерялся, мы не смогли закопать его с другими вещами. А теперь нашёлся в шкафу… Буду хранить его, пока жива. Филя был моей самой большой радостью…
Стёпа пролистал дневник своего друга. Какой интересной была его совсем короткая жизнь! В ней было всё: крепкая дружба и товарищество, первая любовь (он был влюблён в соседку бабушки Ульяну Громову), высокая мечта (тоже о полёте в космос), прекрасное образование, творчество, путешествия… А с какой любовью, добротой он писал об окружавших его людях! В каждом он видел только хорошее.
Наткнувшись на записи о поездке Фили на Кубань к тёте, Стёпа сказал:
– Жалко, что Галя так скоро уехала, я не успел попрощаться с ней…
– Не расстраивайся, – ответила Анна Степановна. – Вот война кончится – и увидитесь, поговорите. Она часто о тебе вспоминала, даже когда уезжала…
– Обо мне? – удивился Стёпа. – Я ведь ей был не интересен, она не хотела встречаться со мной.
– Ей мать запретила, – объяснила Анна Степановна. – Вы с Филькой тогда заступились за мальчика, повздорили с этими хулиганами, а она подумала, что первые в драку лезете…
Дня через два, сидя дома, Стёпа подумал: а что, если и ему попробовать вести дневник? Потом, после войны, он будет читать эти записи, вспоминать боевые дни, останется память детям, внукам… Он достал из стола сохранившуюся чистую тетрадку и за два дня сделал в ней записи:
 
«19 декабря 1942 года
Сегодня мне 16 лет. Утро. Скоро должен прийти Сенька. После долгих колебаний я собрался сходить в клуб имени Горького. Сейчас сижу и жду Сеньку. Мать пошла на базар, а я сел писать дневник. Сейчас в городе остановились румыны и ходят по квартирам, просят или берут что-либо кушать. Какие они сейчас жалкие на вид. Офицеры их очень бьют.
В клубе должен сегодня увидеть своих ребят: Виктора Т. и Ваню З. Сенька будет писать рекламу на воскресенье.
Вчера я направился к Радьке и на переезде встретил Олега и Сергея, везущих уголь, и помог им, съездил с ними 2 раза за углём и 3 раза в сбойку шахты №2-4 за дровами. Всё это входило в мои планы.
Сенька что-то задерживается, и я пока кончаю писать до вечера…
Часов в 9 ко мне зашёл Сенька, потом забежал Радька. Мы немного посидели и пошли.
В клуб мы пришли рано, там ещё никого не было. Сенька начал писать рекламу. Потом пошли на занятия струнного кружка. Струнный – это какое-то скопление молодёжи разных возрастов. Здесь много знакомых. Виктор спросил у меня про Николая, но так, что никто не понял. На струнном весело – смех и шум. Играли допоздна. Завтра думаю сходить ещё.
 
20 декабря 1942 года
Сегодня я тоже собрался в клуб им. Горького. По дороге забежал к Сеньке и Володьке, но они уже ушли. В клубе ещё почти никого не было. Понемногу стали собираться. Привезли рояль, и Валя Борц играла. В клубе я пробыл около 2 часов. Потом за мной забежали Лёнька и Сергей, и мы пошли. По дороге мы захватили патроны и отнесли в баню.
Потом зашли к Кулику и пошли в клуб Ленина. На концерте посмеялись. Я достал ручку и написал…»
 
Сделав эти записи, Стёпа оставил дневник: сейчас война, оккупация, не обо всём можно писать, полицаи могут добраться до его записей, да и не до того теперь…
Узнав, что в дирекционе на празднование нового года соберётся немецкое руководство и полицаи, молодогвардейцы решили устроить там несколько взрывов и уничтожить врагов. Но кое-кто не был согласен с этим решением – ребята понимали, что враги в этом случае могут залить кровью весь город. Олег отправил связную Ольгу Иванцову за советом к командиру Ростовского партизанского отряда по кличке «Данило», и тот ответил: «Запрещаю совершать эти взрывы. Помните, что за каждого убитого немца расстреляют сто мирных жителей».
В конце декабря через город ехали немецкие машины с почтой и новогодними подарками для солдат. Одна машина, сломавшись, встала на ремонт. Обнаружив её, без водителя и охраны, Сергей Тюленин и Валя Борц встретились с ребятами из штаба и предложили взять из машины посылки и спрятать. С ними к машине направились Иван Земнухов, Иван Туркенич, Виктор Третьякевич, Георгий Арутюнянц и Василий Левашов. Они вытащили из машины мешки с посылками, перенесли их на квартиру к молодогвардейцу Толе Лопухову, жившему рядом, а затем Виктор Третьякевич и Евгений Мошков отнесли их в клуб имени Горького.
Хозяева машины, обнаружив пропажу посылок, сообщили об этом в комендатуру и жандармерию. Собрав всю полицию, начальник жандармского поста велел срочно найти виновных и похищенный груз...
 
 
Глава 9. В боях за родной город
 
Новогодняя ночь прошла спокойно и радостно. Мария Георгиевна пригласила к себе Татьяну Ивановну и Стёпу, женщины разговаривали на кухне, а мальчики втроём играли в лото в зале, Стёпа рассказывал Жене и Юре о звёздах разных цветов, они выходили на крыльцо, и он учил их ориентироваться по звёздам. Слыша вдалеке гром советских пушек, они улыбались друг другу.
– Даже не верится, что скоро фрицы побегут отсюда, – говорил Женя.
– Они уже бегут, – отвечал Стёпа. – Только пятки сверкают!
Днём к Стёпе прибежал встревоженный, запыхавшийся Серёжка. Он сообщил, что полиция арестовала Ваню Земнухова, Витю Третьякевича и Женю Мошкова. Среди продуктов в посылках, взятых из немецкой машины, были