любила!..
- Ч-что? – запнувшись, тихо произнесла Вероника, не веря своим ушам.
- Ты отдалась ему из прихоти, очаровала его своей красотой, свела с ума! Ты и меня свела с ума, будь ты проклята! – Деметрио снова толкнул ее с такой силой, что Вероника пошатнулась, сделала несколько шагов назад, и едва не упала, наткнувшись на стул, но праведное негодование придало ей сил и она снова яростно набросилась на мужа, словно обезумев.
- Я – любовница твоего брата? – гневно выпалила она. – Повтори, повтори это еще раз! Ты – самый презренный и низкий негодяй, самый гнусный подлец, и в тоже время – самый большой дурак!
- Дурак?..
- Ну давай, скажи еще раз, что я была любовницей Рикардо Сильвейра, и это будут твои последние в жизни слова! – неожиданно для Деметрио Вероника выхватила у него из-за пояса револьвер и прицелилась ему в грудь. Теперь огонь безумия пылал уже в ее черных зрачках, и теперь уже с ее губ слетали жгучие от злости слова. – Кто тебе это сказал?.. Скажи мне, кто? Я хочу узнать это прежде, чем убью тебя! Да-да, убью! Это – единственное, что ты заслуживаешь!.. Говори!.. С чего ты это взял?.. Кто выдумал столь гнусную ложь? Кто оклеветал меня?
- Вся твоя родня в Рио знала это!..
- Что?.. Что ты сказал? – ошарашенно пробормотала Вероника.
- Все видели твою фотографию в Порто-Нуэво!..
- Здесь видели мою фотографию?..
- Да, здесь, в доме Рикардо. Каждый мог видеть ее, но все, как сеньора Ботель, лицемерно делали вид, что ничего не знают. Ты свела Рикардо с ума, потребовала, чтобы он стал другим,чтобы разбогател всего за несколько месяцев, – обвинения обрушивались на голову Вероники одно за другим. – Ты послала его в этот ад, к болезням и пьянству, а потом бросила его.
- Я послала сюда Рикардо?.. Я бросила его? – машинально повторила она.
- Тебе были безразличны его страдания и муки, ты не пролила ни единой слезинки из-за его смерти, – продолжал обвинять жену Сан Тельмо. – Это всем известно!.. Если ты хочешь заставить меня молчать, то стреляй, – Деметрио сжал кулаки, – но еще сотня ртов повторит это! Убей меня, Вероника, – взмолился он, – убей, но только сразу, не заставляй меня умирать, как умирал Рикардо!.. Стреляй, стреляй же!.. Я буду благодарен тебе, если ты убьешь и меня тоже!
- Деметрио, – револьвер выпал из рук Вероники. Она попятилась назад, чувствуя, как гаснет солнце, и убегает из-под ног земля, – ты сказал, что в Рио все знали об этом, верно?.. Но как они могли знать то, чего никогда не было?..
- А как ты думаешь, почему Джонни и дон Теодоро отвернулись от тебя?.. Почему они согласились на наш неравный брак?.. Почему втихомолку избавились от тебя?.. Да потому что они всё знали, слышишь, они всё знали!..
- Значит, они считали...
- Они всё знали, как знали об этом сеньора Ботель, преподобный Джонсон и Аеша, которая из-за этого ненавидит тебя!
- Но этого не может быть!
- Они знали еще до того, как я познакомился с тобой, до того, как я приехал сюда, чтобы спасти брата, но не застал его в живых, потому что он отравился, стоя перед твоей проклятой фотографией!..
- И все же, кто тебе это сказал?.. Неужели Рикардо? Или ты видел мою фотографию?..
- Я не видел, но ее видели другие. И сказал мне об этом не Рикардо. Для этого он был слишком благороден, да и не мог сказать: его губы уже были запечатаны смертью. Но была одна вещица, указавшая мне след, по которому я стал искать тебя, и нашел…
- Вещица? Какая вещица?
- Хочешь посмотреть? Подожди, сейчас увидишь! – Деметрио пошарил за пазухой. – Вот он! Смотри на него и все отрицай, если осмелишься! – Сан Тельмо швырнул Веронике в лицо кружевной платок, который хранил у себя на груди, и та едва сумела поймать его дрожащими руками. – Для несчастного мечтателя, отдавшего тебе свою жизнь, этот платок был сокровищем. В него он проливал свои слезы при жизни, в него испустил свой последний вздох, корчась в предсмертной агонии... И я тоже хотел бы умереть на этом проклятом лоскуточке!..
- Деметрио! – Вероника попыталась что-то сказать, но безуспешно.
- Да-да, умереть на нем, – лихорадочно повторил Деметрио, – как Рикардо, потому что я тоже безумно люблю тебя. Из-за этой разжигающей страсть любви я забыл о памяти брата, растоптал свои воспоминания, растопил душу!.. Это все из-за тебя!.. Из-за тебя!..
- Деметрио! – снова начала Вероника, и вновь Сан Тельмо прервал ее, не дав договорить.
- Все бесполезно!.. Я тебя ненавижу! – воскликнул он. – Ненавижу так же сильно, как люблю! Я вырву себе глаза, раз они загораются, увидев тебя, вырву язык, который только и знает, что твердить твое имя, я отрежу эти проклятые руки, которые дрожат от страстного желания ласкать тебя! Я растопчу предательски-малодушное, упрямое сердце, которое только и знает, что биться ради тебя!..
- Деметрио!..
- Уходи из этого дома, уезжай отсюда, слышишь?! Ты победила, и ты свободна! Прошу тебя, умоляю, уплывай вместе со своими, как ты хотела! На коленях молю – брось меня, уйди навсегда из этого дома! – Деметрио рухнул перед ней на колени, кусая кулаки и задыхаясь от рыданий, разрывающих его сильную грудь. Вероника неуверенно пошла к двери, но обернулась и, набравшись сил, твердо сказала:
- Деметрио де Сан Тельмо, всё, что тебе наговорили – это ложь!.. Ложь, и я докажу тебе это! Клянусь, я докажу всем, что это ложь, чего бы мне это ни стоило!
Пошатываясь, Вероника вышла из дома.
***
Знойно-жгучим полднем таверна была пуста и безлюдна, а церковь закрыта. Немногочисленные белые жители Порто-Нуэво искали тенёк и покой под крышей своих домов, и только группка местных индейцев направилась к причалам, где в это время пришвартовывалась ослепительно белая моторная лодка, похожая на цаплю с изящными, поблескивающими боками. На корме лодки гордо реял французский флаг.
- Месье Бело! – раздалось с причала.
- Мадам Сан Тельмо! – Бело выпрыгнул из лодки на плохо скрепленные доски пристани. – Пгелестно, пгелестно! Я так гад видеть Вас!
- Бело, друг мой!.. Вы... Вы… – Вероника, всхлипывая, бросилась в объятия этого странного, почти незнакомого человека. Но разве не был он единственным другом, оставшимся у нее?
- Ну-ну, подгужка моя, доченька, что с Вами? – ласково спросил месье Бело.
- Сам Бог послал Вас в эту минуту! – Вероника в отчаянии вцепилась в недоумевающего и встревоженного Бело.
- Благодагю, благодагю Вас, но, гади Бога, не плачьте Вы так! Скажите, где ваш дом? Куда мне отвести Вас?
- Далеко-далеко!
- Далеко-далеко? – растерялся мсье Бело.
- Да-да, куда-нибудь подальше отсюда, прочь из этой деревни!..
- Но, что они Вам сделали, милое Вы мое создание?..
- Я должна вернуться в Рио! Вы сказали, что Вы – мой друг, и сможете что-нибудь сделать для меня.
- Разумеется, я сделаю все, что пожелаете, – пылко воскликнул месье Бело, – Вы же видите, что я приехал навестить Вас… А теперь, успокойтесь и расскажите мне всё!
- У нас нет на это времени, месье Бело!.. Увезите, увезите меня отсюда! – торопила француза Вероника.
- От кого Вы бежите?.. От Сан Тельмо?..
- Я ни от кого не бегу, потому что я свободна. Между нами с Деметрио все кончено навсегда!
- О, черт!..
- Но мне обязательно нужно вернуться в Рио-де-Жанейро. Именно там зародилась эта гнусная ложь, – сбивчиво объясняла Вероника. – Там ее придумали, и мне нужно всё разузнать, чтобы потом все остальные узнали об этой подлости!
- Мадам Сан Тельмо, клянусь, что я не понял ни единого слова!
- Больше не называйте меня так, – резко ответила девушка. – Вероника де Кастело Бранко – вот мое имя.
- Разумеется, я Вас понимаю, мадам… то есть, мадемуазель... – торопливо забормотал вконец сбитый с толку месье Бело. – Я имею в виду, то есть… я ничего не понимаю... но, честное слово, хотел бы понять.
- Простите меня, месье Бело!.. Судьбе было угодно привести Вас сюда, но если бы Вы только знали, в какое время... Если бы я могла рассказать Вам, если бы... но я не могу… Простите меня, я сошла с ума… простите и оставьте меня…
- А вот это никогда, мадам… Я никогда не брошу Вас, Вероника. Вы позволите мне называть Вас по имени?
- Думаю, что мое имя – единственное, что осталось у меня на земле! – с горечью ответила Вероника.
- Простите меня, но кроме имени, у Вас еще остался верный друг, который может увезти Вас на край света, если Вы попросите, и не станет расспрашивать Вас ни о чем, если Вы не захотите отвечать.
- Вы уверены?..
- Вам достаточно моего честного слова? Положение довольно щекотливое, но мой катер к вашим услугам, и залог соблюдения приличий на борту – честь французского флага. Я буду для вас лишь тем, кем вы сами пожелаете.
- О, месье Бело, я так Вам благодарна!
- Довольно благодарностей, Вероника: приказывайте, я – подчиняюсь. Что я должен делать?
- Вы можете отвезти меня в Рио?
- Прямо сейчас?..
- Сию минуту, без промедления!..
- Ни слова больше. Где Ваш багаж? Я велю своим парням забрать его.
- У меня нет ни багажа, ни денег… Ничего, кроме этой вещицы, – Вероника протянула французу платок.
- Платок? – изумился тот.
- Да, это платок женщины, которая меня оклеветала. Она замарала мое имя, разрушила всю мою жизнь! – Вероника впервые присмотрелась к платку, и выражение ее лица изменилось: до этого бледные щеки раскраснелись, губы задрожали, а в черных глазах забушевал огонь извергающегося вулкана.
- О ком это Вы? – месье Бело непонимающе глядел то на платок, то на Веронику.
- Эта женщина носит мою фамилию, в ее жилах течет моя кровь, а ее имя, по безжалостной насмешке судьбы, начинается с той же самой буквы, что и мое. Я говорю о Вирхинии де Кастело Бранко!.. Не иначе, это она оболгала меня, но она ответит за свою подлость! Она вернет обратно мою попранную честь, даже если кому-то из нас это будет стоить жизни… Отвезите меня в Рио, друг мой… Мы отплывем, не мешкая!..
***
Сан Тельмо, тяжело дыша, с трудом поднялся, будто его огрели сзади кувалдой. В груди щемило, и он разом лишился сил.
Деметрио потерял всякое представление о времени; он не помнил, как долго простоял на коленях, закрыв лицо руками и дав полную волю своей боли.
- Вероника! – тихо позвал он, торопливо оглядывая комнату в поисках той, кого совсем еще недавно умолял уйти. В его серо-стальных глазах застыла боль.
Сан Тельмо вышел на веранду через ту же дверь, через которую прежде вышла Вероника, и тоскливо посмотрел по сторонам, будто ничего не понимая.
- Вероника! – снова окликнул он жену.
- Патрон Деметрио, – Аеша неслышно подползла к его ногам. – Патрон Деметрио, убей меня, избей, растопчи меня!.. Белая женщина ушла… Это я виновата! – полные слез глаза индеанки выражали по-собачьи безутешную боль.
- Ушла?.. Как ушла?..
- Она выбежала из дома и побежала на улицу, когда ты закричал ей, чтобы она уходила, убиралась отсюда навсегда… Это Аеша виновата, – индеанка обхватила голову руками, – она оказалась предательницей, Аеша оказалась неверной… Убей Аешу, патрон Деметрио!..
- Теперь ты всё знаешь, потому что подслушивала нас, хотя в том не было нужды. Ты и так всё знала с самого первого дня, и потому ненавидела ее. Эта проклятая женщина с фотографии, из-за которой погиб Рикардо!.. Ты узнала ее, правда?.. Ты сводила с ней счеты?..
- О чем ты говоришь, патрон Деметрио?
- Ты знаешь, что это была она и, возможно, подумала, что я – сумасшедший!..
- Она?.. Кто – она? – глаза Аеши широко раскрылись.
- Кто
