проводили время - играли, дурачились, гуляли. Словом – дети, иначе не назовешь. Никогда не забуду эту парочку, которая взявшись за руки, с инфантильными улыбками разгуливала, где им вздумается. Любимым занятием (когда они находились за городом) было собирать полевые цветы. Так называемый, будущий супруг, глава семейства и отец ее детей, с изумительной легкостью плел из них веночки, надевая на голову своей невесте, чем вызывал ее бурную радость. А как ликовал он сам. Иногда я встречал их, и тогда они выводили меня из себя. Уже бесили своим глупым, безнаказанно затянувшимся детством. Но однажды я встретил ее одну. Видимо, ее олух полез на какое-то дерево, чтобы сорвать понравившуюся веточку или что-то еще. Не важно… Итак, девица оказалась одна. Я шел по дорожке, неся важную информацию ее отцу (поэтому и оказался в их поместье). Задумавшись, внезапно чуть не сбил ее с ног, но вовремя ухватил за руку, так что она устояла. И тут произошло... Банально это называют – “словно ударила молния”. Продолжая держать ее руку, я заглянул ей в глаза, а она от этого прикосновения, от близости, вспыхнула как мак ярким румянцем. Видимо, никогда доселе к ней не прикасался настоящий мужчина. Не смотрел в глаза. Не слышал ее дыхания. И тут я понял – что с ней происходит. Почувствовал ее волнение. А еще почувствовал, какая в этой, совсем еще юной, девушке скрывается взрослая женщина. Какая таится невероятная страсть. В этот миг я знал все ее потаенные желания. А тот балбес так и продолжал сидеть на дереве, ничего не замечая.
Все произошло быстро. Я шепнул, где и когда буду ее ждать. А через несколько дней она мне отдалась. Прибежала не задумываясь, бросилась в омут исступленно, словно изголодавшаяся кошка. И в ту ночь я увидел, как взгляд невинного ребенка в мгновение ока превращается во взгляд тигрицы. Темпераментной, взрослой, бесстыжей и ликующей. Это было чудо! Никакие слова не передадут такого. Вот где красота! В ту ночь я открыл в ней женщину для мира и для нее самой. Подарил девушке все, что втайне она так хотела…
Долгая пауза. Потом Софи снисходительно и с улыбкой:
Софи: - Грех это.
Незнакомец: - Ну и что? Иногда нужно согрешить. Это правильно и я ни о чем не жалею. Да и она тоже – уверен в этом. Абсолютно убежден. Это был неоценимый подарок. И я сделал его.
Софи: - Вы подарили порок.
Незнакомец: - Я подарил то, что она хотела и заслужила. Если вам так будет угодно – вылепил из куска бездушной глины женщину. Страстную и желанную. И не отбирал у нее годы жизни.
Софи: - Что было дальше? Пара распалась?
Незнакомец: - Новость быстро дошла до ее отца. Тот немедленно принял меры, изолировав ее и назначив скорую свадьбу, после которой отдалил от себя ее и рогоносца навсегда. Теперь эти двое живут себе, горя не зная. Он – ленивый увалень, отпустил животик, пьет пиво, занимается какой-то ерундой. Зато она сама страсть, которая изредка находит себе утешение. Впрочем, не у меня. Больше я ее не встречал и не стремился к ней. Тогда я ей дал все.
Софи: - А карьера после этого полетела ко всем чертям! (засмеялась)
Незнакомец: - Не сразу… Нет, не сразу. Отец могущественного клана – умнейший человек. Он ценил мои деловые качества, и не прогнал. Иногда косо посматривал, но по-своему был прав - все-таки она его дочь… А потом… Потом, мадмуазель Софи, суп с котом! Не стану вдаваться в подробности. Я затеял небольшую шалость. Скажу проще - я принял единственно правильное решение, решив встать во главе семьи. Почему нет? Это было мое законное право! Работал я больше других, был лучшим, сильным, умным – и только я должен был находиться на этом месте… Ну, и так далее… Затем предательство. А теперь эта клиника для душевнобольных. Все.
Долгая пауза. Ей спокойно и хорошо. Соловьи.
Софи: - Я слышала, что эту клинику называют “прибежищем лишних”. Теперь и ты лишний, мой бедный мальчик. Сколько тебе? Тридцать? Тридцать пять?
Незнакомец: - Иногда кажется, что мне уже сто! Нет, тысяча! Миллион!... Это я лишний? Ну, уж нет, мадмуазель Софи. Пусть не надеются.. Осталось кое-то сделать, и все займет свои справедливые, законные места. Лишний - скажете тоже!… И вы не лишняя. Просто нужно кое-что исправить. Вернуться немного назад и самую малость переписать. А я вам в этом помогу! Впрочем, думаю, вам поможет брат или сестра. Они уже взрослые, способны принимать решения самостоятельно и не оставят вас в беде. Такое просто невозможно.
Софи: - Ты так думаешь?
Незнакомец: - Я уверен в этом, мадмуазель Софи.
Софи: - Брат… Сестра… Я замерзла.
Встала, отошла от края крыши.
Незнакомец: - Ох, простите, я должен был об этом подумать раньше. Пойдемте назад… Пойдемте.
Он поднял свой плащ, увлек ее за собой, ступая впереди.
Незнакомец: - Осторожно, ступенька. Вот еще одна… И еще. Вы очень ловки, мадмуазель Софи…
Балкон второго этажа.
Незнакомец: - Мне кажется, у вас снова гости. Идите, вас ждут.
Софи, переступив порог, вернулась в свою комнату…
Действие 2
Поль: - Софи, милая, ну наконец! Я не видел тебя целый год. Как ты живешь, как тут с тобой обращаются?
Софи: - Поль? (грустно)
Софи отошла в дальний угол, а незнакомец остался на балконе. Ветер сдвинул занавеску, и ему все видно. Поль сидит в кресле.
Поль: - Почему ты молчишь? Не хочешь со мной говорить?... Ты обижена?... Неверное, есть за что – ты права.
Пауза.
Поль: - Сегодня я проснулся рано. Солнце только взошло.
Софи: - Солнце? Еще ночь! До утра есть время!
Поль: - Да. Конечно. У вас еще ночь, но здесь утро начинается на несколько часов раньше. Так вот… Я проснулся, долго лежал в постели и думал о тебе. Я скучаю, моя Софи. Я ничего не знаю о тебе. Мать не пишет, сестра тоже молчит. Все, словно, сговорились. И тогда я начал вспоминать о прошлом, о тебе, о детстве… Как здорово было!... Софи, помнишь, как мы с тобой приехали в Париж? Оба были молодыми, сильными, красивыми. Мы хотели его покорить, завоевать! Ты своими скульптурами, я стихами. Какое было время! Какими мы с тобой были дураками!
Софи: - Почему, дураками?
Поль: - Потому что не думали ни о чем! Молодость дает такую замечательную возможность, и мы ею воспользовались сполна. А ты, как в реку бросилась в свою работу. Моя маленькая сестра захотела пробить эту стену, или забраться на нее, преодолев любым способом. Сделать так, чтобы тебя заметили, полюбили. И я вытворял то же самое!
Софи: - Мы делали что-то не так?
Поль: - Не знаю… Теперь не знаю.
Софи: - Мы в чем-то ошиблись?
Поль: - Наверное.
Софи: - В чем?
Поль: - Как тебе сказать?... Нельзя сидеть в одной лодке, всегда нужен запасной кораблик рядом. Пусть он будет невзрачным, и плыть он будет по проторенному фарватеру, и народу в нем будет много - теснота. Зато он тебя довезет.
Софи: - Куда?
Поль: - Туда, куда плывут все.
Софи: - Поэтому ты бросил писать стихи?
Поль: - Нет, не бросил. Иногда достаю свою тетрадку, ненадолго забывая обо всем, но потом обязательно возвращаюсь.
Софи: - Зачем?
Поль: - Наверное, понял однажды, что не смогу один. Без них. Появилось желание быть со всеми. И это спасло. Сделало человеком, черт возьми – гражданином! Вот только тебе я объяснить этого не сумел. Ты зашла слишком далеко.
Софи: - Мне ни к чему были эти объяснения – у тебя своя жизнь, у меня своя.
Поль: - Вот! А не сумел, потому что ты всегда была гордячкой. И даже сейчас остаешься такой.
Софи: - Плохо?
Поль: - Не знаю. Знаю одно – тебе плохо, Софи. Я прав?... Молчишь, значит прав. Нужно было раньше тебя вызволять из пропасти. Но ты делала только то, что хотела.
Софи: - Это порок?
Поль: - Это ошибка.
Софи: - Поэтому ты меня спасал?! Приходил и спасал!
Поль: - Я хотел помочь.
Софи: - Я тебя об этом просила?
Поль: - Ты никогда ни о чем не просила. Все делала сама.
Софи: - А потом приходил ты и все исправлял. И с малышом, который так и не…
Поль: - Но, нельзя было этого допустить! Как ты не понимаешь?
Софи: - Нельзя. Да. Для вас нельзя! И с этой больницей тоже.
Поль: - Ты сходила с ума! Год назад ты была, как тень. Не ела… Да что там говорить - ты не жила. Только ваяла, лепила, общалась с какими-то проходимцами. Давно ушла от своего…
Софи: - Сбежала! Ни слова больше о нем!
Поль: - Тем более. Ты была совершенно одна!
Софи: - И что?
Поль: - Тебе не на что было жить. Ты даже не могла пойти на вернисажи, чтобы продавать свои работы. Потому что у тебя оставалось только рванье. Забыла? Тебе выйти было не в чем. А что ждало тебя дальше?
Софи: - Поэтому, когда не стало отца… Значит и ты считаешь, что мое место здесь?!
Поль: - Да, отца не стало, и мы приняли такое решение. Тяжелое решение. Поначалу я сомневался, но когда заглянул в твой сарай и увидел тебя, увидел осколки, в которые ты превратила свои работы – все понял.
Софи: - Понял, что опять нужно спасать! Спасибо тебе, братец! Помог! Пристроил в психушку. Надолго?... На всю оставшуюся жизнь!
Поль: - Ну, почему же?...
Софи: - А ты не знаешь?... Молчишь? Потому что нечего ответить. И сидишь теперь в своей кроватке, вспоминая о сестре. О детстве! О том, какими мы были дураками. Не стоит. Спи спокойно, мой маленький брат. Забудь, и не вспоминай. И уходи. Мне не нужно от тебя ничего.
Долгая пауза.
Поль: - Ко мне сегодня ночью приходил отец!
Софи: - Что он сказал?!
Поль: - Проклял… Из-за тебя. А ведь мы так его любили. И он нас любил! Как он читал мои стихи? Как радовался твоим работам?… А сегодня проклял…
Софи: - О, господи!… Поль!... (пауза) Я поговорю с ним. Я очень скоро сделаю это.
Поль: - Что сделаешь?
Софи: - Ничего.
Поль: - Что ты сейчас сказала, Софи?
Софи: - Не бери в голову. Это был просто сон. Дурной сон. Мальчик мой, не расстраивайся. Отец понял бы тебя, простил. Он всего не знает. Это был сон.
Поль: - Нет, это не сон, Софи.
Софи: - А что?
Поль: - Называется это - совесть.
Софи: - Я люблю тебя, мой маленький брат.
Поль: - Я тоже тебя очень люблю!
Софи: - Ты все сделал правильно. И еще! Что бы не случилось – знай, ты не виноват.
Поль: - Что “случилось”?
Софи: - Ничего. Просто запомни – ты не виноват. Ты всегда мне помогал. Ты меня понял? Ты меня слышишь?
Поль: - Да, Софи. Конечно. Ты на меня больше не сердишься?
Софи: - Нет.
Поль: - А еще я хотел спросить – зачем ты все разбила? Ну… Тогда… В мастерской. У тебя в жизни кроме этого больше ничего не было! Я не понимаю!
Софи: - Так было надо, Поль. Так получилось…
Поль: - Не хочешь говорить?
Софи: - Не могу этого объяснить.
Поль: - Как хочешь.
Софи: - Ты сейчас пишешь или только работа занимает тебя?
Поль: - Пишу… Так… Понемногу.
Софи: - Понемногу? Почему?... Не хочешь говорить? Или тоже не можешь объяснить?
Поль: - Могу. Я все могу объяснить. Себе на это вопрос я уже давно ответил. Знаешь, Софи, все это иллюзия. И не стоит на нее тратить целую жизнь. Мы с тобой попали в этот странный, кем-то придуманный, мир, словно в капкан! Почему? Ради чего? Ты пишешь стихи, мучаешься, не спишь ночами, ты творишь, отдаешь себя без остатка... Знаешь, происходила странная штука… Иногда мне казалось невероятное! Такое бывало в редкие минуты или даже мгновения, но я не забуду их никогда! Казалось, что моей рукой кто-то водит. Словно, он стоит за моей спиной и нашептывает слова, складывает рифмы. Это было невероятным… Но однажды я понял простую вещь. Простую и страшную. Наша иллюзия – это маленький плот, который выходит в безбрежный океан, а дальше неизвестность. Тебе предлагают расписать парус, который дырявым холстом болтается над головой. Создать
