защитить от преступника. Кельт именно так всё и задумал.
– Кстати, раз мы так же способны путешествовать во времени, может вернуться, совсем, на немного и сразиться со злодеем вместе с Бель, – уточнил Кондрат. –Неужели, всей толпой не одолеем?
– А недруг, разумеется, так глуп, что не подготовился к подобному? Этой ночью я прочитал особое заклинание, погружающее в необычный сон, где можно увидеть последствия определённых поступков,– друид закрыл глаза, вспоминая видение. – Как и опасался, прежде чем проводить атаку, негодяй собрал все артефакты, способные одолеть его или нейтрализовать. Кроме того, прихватил и полумагическую-полутехногенную бомбу. Активация начнётся, если попробуем войти в то время, когда он был здесь. И что произойдёт, знаешь? Разнесёт поместье на мелкие кусочки, мы все отправимся в мир иной, души попадут прямиком к адским демонам. Он же просто сбежит и похитит Бель из другого временного отрезка. Это уже не поражение, но конец, для всего человечества, ведь произойдёт изменение нашего континуума**. А вот если попробовать воплотить план, одного тебя Кельт не убоится нисколько, надеясь одолеть без труда, и твоя задача – переиграть врага на его поле и при полном преимуществе похитителя. Мерзавец горд и самоуверен, недооценит своего соперника и потерпит позорное поражение.
– Как-то вы торопливо самоустранились, –жених поморщился, – ну, не хотите, не надо. Давайте выясним, где моя возлюбленная ныне и отправите в прошлое.
– Но беззащитным тебя не отпустим, – вступила в разговор Мири, – соберу и вложу в голову все необходимые знания из того времени, традиции, обычаи, религии, языки, умение владеть «местным» оружием, холодным и огнестрельным, находить дорогу по звёздам, водить транспортные средства, верховой езде, знание лекарственных трав и как составлять необходимые лекарства и эликсиры, как надевать и носить одежду. Не хватало ещё терять время, познавая всё описанное и выдавая себя.
– А ещё лучше, перенести твою душу в тело новорожденного младенца, появившегося в то время, чтобы вырос заново, причём, память временно стереть, дабы возвращалась постепенно, вместе со знаниями и навыками, по мере необходимости, – вступил в разговор отец Миранды. – Так Кельт не сможет тебя обнаружить вовремя и прикончить. Ментальный поиск ничего не даёт, если объект сам не ведает, кем является. Рискнёшь ли пойти на подобное? Не могу гарантировать на сто процентов, что уцелеешь и доживёшь до «момента Х». Но, лучше так, чем ничего.
– Ради того, чтобы вернуть мою Бель? – Кон ухмыльнулся.– Да всё сделаю, необходимое. Но, для начала, давайте отыщем бедняжку.
– Думаешь, мне не тяжело происходящее? – кудесник поморщился. –Ещё ни разу не терпел поражение столько раз подряд и не оказывался настолько беззащитным, вынужденным перекладывать свою работу на другого, да ещё и простого смертного.
И вот снова вся компания отправилась в сад. Волшебник взял с собой необычный глобус, в который воткнуты были булавки с головками в виде разноцветных цветочных букетов.
– Что это за штука? – спросил Кон.
– Кельт мог перенести жертву не только во времени, но и пространстве, – пояснил отец Миранды, – не факт, что она очутилась в Галлии. Куда сложнее отыскать девушку на дальних островах.
И вот друид, в который уж раз, начертил круг, разделил его на два сегмента, нарисовал магические символы, в центре поместил глобус, по обеим сторонам от него встал сам и поместил Конрада.
Тут же вспыхнули знаки зелёным светом, отделились от тверди, поплыли по часовой стрелке. Следом явился свет и заискрился вокруг тела Кондрата и мага. Они взмыли вверх ярким коконом, из сердца его показалась розовая светящаяся нить, заизвивалась, подобно змее, потянулась к модели земного шара, приросла к нему, теперь и предмет вспыхнул красноватым светом, казалось, глобус охватило пламя.
Наконец, одна из булавок вздрогнула, бутон медленно открылся, вылетела из него туча нектара, которая сложилась в цифры: – «тысяча семьсот шестнадцатый». Грянул гром и всё исчезло.
– Прекрасно, – чародей выдохнул. – Ямайка, тысяча семьсот шестнадцатый. Остаётся только оказаться на упомянутом острове в нужный год. Сложно, но можно.
Теперь необходимо было воспользоваться заклинанием, отправляющим в прошлое. Панкратий привёз свою старую машину времени, которая, конечно же, не функционировала, но если применить магию...
Друид вытащил из своей сумки связку зелёных свечей, воткнул в землю вокруг прибора, произнёс заклинание – вспыхнуло пламя. После начертал на механизме тринадцать символов, которые засветились синим. Кон встал перед устройством, взялся за рукоятку.
Маг и Мири запели вместе. Машина задрожала мелко, завибрировала, завыла тонко, послышалось громкое тиканье. Кондрат застонал, зрачки его закатились, рот отрылся, выплыло из него серое облачко, которое превратилось в крохотный смерч, а он, в свою очередь, буквально ввинтился в механизм. Плоть же молодого человека превратилась в прах с громким хлопком, свет погас, от устройства повалил чёрный дым.
– Вот и всё, – отец Миранды вздохнул, – остаётся лишь ждать и молиться.
– Неужели так необходимо было отсылать бедолагу? – спросила дочь. –И мы не сумели бы помочь?
– Бель несчастна в этом времени, – друид смущённо кашлянул. – Она пыталась, но так и не смогла привыкнуть к цивилизации и даже любовь не спасала нисколько, и была ли она так сильна, как хотелось бы? Теперь эти двое окажутся в ином веке, в романтической обстановке, переживут ряд ярких приключений, влюбятся заново. Уверен, только там и так и обретут абсолютное счастье. А Кельт лишь станет орудием судьбы, испытанием, что раскрывает глаза и «сжигает» всё лишнее и наносное. Мы же сумеем следить за злоключениями славной парочки, их история пишется прямо сейчас.
– Имеем ли мы право играть судьбами друзей? – возмутил Пан.
– Лишь в случае, если это пойдёт на пользу им, да и Кельта займёт надолго, пусть сосредоточится на своём плане, – возразил волшебник. – Не был бы уверен в результате на сто процентов, не затеял всего этого ни в коем случае. А при самом скверном раскладе, вернёмся назад во времени и отменим путешествие Кона. Бель выручим по-иному, не столь интересным методом, а пока, успокойтесь и просто слушайте. Иногда необходимо действовать, в других случаях, приглядывать.
Кудесник вытащил из сумки книгу, открыл её. На абсолютно пустых страницах появились первые рукописные строки. Маг начал читать. Повествование шло то от лица Кондрата, то Бель, поэтому друзья были в курсе жизни обоих.
*Кэтсьют или кэтсьюит (англ. Catsuit — букв. Костюм кошки) — предмет одежды в виде разновидности комбинезона (иногда с капюшоном или маской), плотно облегающего тело.
** Континуум – это неразрывная и последовательная цепь событий, которая образуется пространством и временем.
ГЛАВА 2
Кондрат
«Родился я на пиратской Тартуге,* а одной из комнат увеселительного заведения для местных. Мать моя была проституткой, обслуживавшей всех, у кого находилось несколько мелких монет или, хотя бы, еда и вино. Дома после моего рождения практически не бывала, недовольная тем, что пришлось оставить ремесло.
Я был на грани жизни и смерти, пока на мой крик не зашла в комнату старая служанка. Её сердобольное сердце не выдержало, ведь и сама она была изгоем, существующим на подачки. Старая и немощная женщина присматривала за мной, выпрашивая вместо хлеба для себя, молоко для меня.
Удивительно, но я выжил и очень рано встал на ноги. Теперь милостыню мы просили вместе. Видя кроху, бедняки не жалели последнего, часто приглашая в дом на скудную похлёбку. Так мы и жили в старой лачуге на берегу моря.
Скоро я подружился с сыновьями местных жителей и быстро научился плавать и нырять. Причём получалось это у меня намного лучше, чем у моих приятелей, за что был не раз бит, поэтому скоро научился прятать добычу. Иногда это была большая рыбина, тогда мы со старой Флави***, которую я привык назвать матушка Фло, несколько дней были сыты. Меня же кликали Коном. Откуда взялось имя, если меня никто не крестил? Скорей всего, так сам себя и назвал, когда научился говорить.
Приятели дразнили меня, обзывая выродком и бастрюком, ведь отца своего я не знал. Мать, правда, иногда наведывалась, приносила сладости и старое тряпьё для меня и Флави.
Вот тогда я и придумал, что мой папаша знаменитый пират, вполне возможно, что так и было, ведь «гостями» заведения, где подвязалась мать, часто являлись буканьеры*. Мне же почему-то нравилось называть этих людей флибустьерами** – так казалось загадочнее и таинственнее.
Позже я утверждал, даже, якобы, родитель был прославленным капитаном. Правда, имя каждый раз звучало иное. Приятели не верили, пока я не показал им медальон, оставленный отцом, как утверждала матушка Фло. Такого красивого камня не было ни у одного моего сверстника. И я уверился, что это мой талисман, дающий защиту после того, как взрослые пацаны намерились снять его с меня, но неизменно камень выскальзывал из их загребущих рук и возвращался ко мне через некоторое время.
По понятным причинам, я не знал любви, ведь матушка Фло вскоре покинула меня, отправившись в лучший мир, а родная мать совсем перестала навещать, видимо, забыла или сгинула от болезни или в пьяной драке.
Рос я на улице дичком, чтобы поесть, воровал, обманывал, попрошайничал и, больше всего в жизни, мечтал выйти в море. Понимал, что в море слабаков не берут, поэтому закалял тело, много бегал, лазал, плавал. А ещё любил наблюдать за судами, прибывающими в нашу гавань.
Был я тощим как палка, но уже начал к шести годам раздаваться в плечах. Зная все тайные ходы в бухте, пристраивался в доках и с завистью провожал взглядами мужчин в задубевших от соли робах и безусых пареньков-юнг, мечтая оказаться на их месте. Но все они были гораздо старше и хвалились друг перед другом небольшими саблями и трофейными огнестрельным оружием. У взрослых я видел мушкет, а у одного из юнцов – пистоль. Этот небольшой пистоль меня так манил, что я решил выкрасть его, но у юнги его тут же отобрал бравый флибустьер, дав по макушке ладонью и пинка для скорости. Так что моя мечта так и осталась мечтой.
Сабля для ребёнка была пока слишком тяжела, поэтому основным моим оружием небольшой острый нож, найденный на дне моря и отшлифованный песком и голышами. Я обучился выхватывать и метать нож из любого положения, попадал точно в цель. С таким оружием мог и взрослого одолеть без труда.
Увы, желающих наняться на корабль хватало с избытком, ведь это самый надёжный способ заработать, а, при особой удаче, и разбогатеть. Но я верил в свою удачу и ждал подходящего момента, продолжая наблюдение за швартовавшимися судами и их экипажем.
В десять лет я выглядел на все двенадцать, не только ростом, но и упрямым выражением глаз, ведь не давал спуску, ни одному местному пацану, став вожаком и признанным лидером.
Время моё пришло, когда подкараулил юнгу с бригантины «Сломанное весло», который был года на два старше, спровоцировал драку и хорошо поколотил противника, да ещё и руку сломал. После такого жертва не могла работать, списали на берег пинком под зад. Я же занял освободившееся место. Доказал
