Во время бесконечного бега по пересечённой местности мгновения жизни, или, как перекати поле, делаешь ошеломляющие открытия. А именно: ты находишься под прессингом обстоятельств несовместимых с жизнью, случалось и такое - нечем серьёзно заняться, и тебя накрывало мраморной плитой меланхолии, словно бочонок с груздями грузилом при засолке, но едва лишь стоило пошевелить пальцем, совершая движение, как незамедлительно возникали силы вонзиться в тяжеленную плиту и немного сдвинуть её, хлебнув свежего воздуха. Чем энергичнее начинаешь двигать пальцами рук, ног, тем более изнемогает мраморная глыба на сознании, не препятствуя появлению на свет маленьких вещиц внутреннего восприятия, радуя так, что носишься, как заведённая по дому, музицируя, исполняешь рутинную работу в восторженном темпе гопака.
В философских размышлениях о немыслимых возможностях воодушевлений, припоминается история, как царь Митридат- V — Понтийский, справедливо опасаясь, что его легко могут отравить, решил принимать ежедневно мизерные дозы мощных ядов, вырабатывая тем самым, невосприимчивость к ним. Пониженная чувствительность к отравам впоследствии стала называться митридантизмом. Но с отравляющими веществами вопрос остаётся спорным, хотя от некоторых предохраниться, таким образом, возможно. Организм постепенно начнёт учиться самостоятельно противостоять, но на сто процентов не спасёт от отравления, если отравители возжелают командировать к праотцам, осчастливив вас, такой дозой, которую не победить. Да и каждодневные микродозы, при скапливании, скорее начнут медленно убивать организм, чем тренировать иммунитет. Критические массы тяжёлых металлов в составе ядов сделают своё грязное дело…
Но совсем иначе обстоит дело с ежедневным потреблением маленьких капелек вкусного яда — душевного подъёма… В круговороте жизни они станут созидать радужные воздушные пузырьки человеческого счастья, способные расцвечивать беспросветные тона жизни, примеряя нас с драматическими явлениями: предательством ближних, с негативом, который так и норовит вонзить в нас стрелы с ядовитыми железными наконечниками от родных людей, так, называемых — ненаглядных друзей, а им с изощренным наслаждением протянут руку помощи СМИ, телевидение.
Мы не в силах себя сполна обезопасить от горячей встречи с мордой– лица уродливого ужаса, но маленькие дозы ежедневных любимых занятий, помогут успешно сопротивляться его вражескому натиску, а в больших масштабах, и дать интеллектуально достойный отпор. Нет, они нас не спасут от мучительных терзаний, от потери близких людей, но… Но если иные в аналогичных случаях резко впадают в него, стопоря личное развитие, то другие, наоборот, с головой погружаются в увлечение. Победа над унынием – это вбивать гвозди во внутреннюю стену хандры, стоящую перед пропастью в никуда. Пытаться описывать воспоминания об этих людях, выхватывая из благодарной памяти захватывающие сюжеты их жизни. И уж, конечно, вполне возможно, обнаруживать в своём глубоком колодце невообразимые изумления, но при одном неукоснительном условии, ЕСЛИ В НЕГО ЗАГЛЯДЫВАТЬ.
«Я в пылу пристрастия», «Напиваюсь этим», подобные формулировки практически улетучились из жизни, а если и слышим их, то катастрофически редко, но ещё реже видим людей, живущих с экстазом, невзирая на иезуитские вылазки лазутчиков разгрома судеб. Драйв, и единственно драйв от действия спасёт тебя, и научит понимать великих мастеров, пронёсших через все жизненные невзгоды творчество, дающее нам силу, безграничную веру, надежду, обогащая души. Нередко они погибали на вершине своего созидательного полёта, но не прекращали его, оставляя нам воспоминания о радости творения: в камне, холстах, музыке, танце, науке. Но даже уродливую ненависть способны были выразить через влюблённость в жизнь.
Именно творческая работа заполоняет интеллектуальной мощью, ибо невольно заставляет распознавать больше и ещё больше обо всём, что нас окружает. Но если что-либо делаем без того самого упоения, наслаждения, и без несуетливой спокойной радости, вынуждая себя во имя каких-нибудь меркантильных потребностей, или того хуже, из мелочного желания потрафить пошловатым порокам приспособления – роняем себя. Лихорадка может быть и от жаркого восторга к моментам чувственного ощущения жизни.
Я всем нам желаю ею заразиться. Тогда истая ненависть, любовь способны выплеснуться на страницы, чтобы лавиной неимоверной нежности обрушиться на мир, поделиться с ним, делая духовно богаче, содержательнее.
Дарить ему алмазные искры надежды на реальную ВОЗМОЖНОСТЬ.
С благодарностью!