Журнал, указка, мел, очки. Глава 1

постоянной специальностью стало руководство, и неважно чем или кем. Главное: наличие кабинета, портфеля и присутствие на летучке у главы района.
И всё  в его жизни складывалось хорошо, пока Лося не сгубила  простительная для русского человека склонность к «зеленому змию». Пьют «наверху» обычно как лошади, но он умудрился сплоховать перед высокими гостями: облевал что ли кого-то или его, наоборот, облевали – народная молва толкует об этом туманно. Вот и засунули Михаила Абрамовича от греха подальше в образование. Школа всех проглотит. Здесь каких только уродов не было: пьяницу в директорах уж как-нибудь переживут.
Лосем он стал автоматически, едва переступив порог учебного заведения. Учителя и ученики шли параллельными курсами, но выдали одно и то же, едва завидев почти двухметровую фигуру со странным загривком и головой втиснутой в плечи. Ноги у него были расставлены как у Эйфелевой башни, уныло свисали усы, и глаза за огромными линзами очков отсвечивали вселенской тоской завзятого алкоголика.
Как руководить учебным заведением он понятия не имел, но подошел к процессу со всей ответственностью, на которую только был способен.
Начал он с учреждения ежедневных летучек, которые устраивал в семь утра и вёл прямо до звонка на первый урок. На них были обязаны присутствовать все завучи, завхоз и повар. Можно только представить, как ликовали наши завучи, тащась в школу к семи, а потом полтора часа досыпая под бесконечные лосиные сентенции, вызванные похмельной депрессией.
После благополучного внедрения летучек, Лось пошел дальше.
Он ввел ежедневные линейки перед уроками, на которых каждый класс должен был отчитаться в наличии учащихся на занятиях. К счастью, эта затея с треском провалилась: оказалось невозможным свести количество пришедших на линейку детей с  посетившими в этот день школу учениками. Не считать же основным контингентом стайку первоклашек, которых приволокли мамаши. В остальных же классах красноречивые пустоты загораживали, выпятившие животы и груди дебелые тетки - классные руководители, в кои-то веки радующиеся лишним килограммам. Из-за них робко выглядывали считанные детские мордашки.
А ещё были уходящие в бесконечность педагогические советы. Лосю торопиться было некуда: заветный шкалик к тому времени он уже выпивал наполовину и чувствовал потребность в общении.
Каждый понедельник превращался в пытку.
Вообще-то, на педсоветах учителя занимаются своими делами: кто-то проверяет тетради, кто-то заполняет журнал или считает пропуски. Всё что угодно, лишь бы не слушать бред, который несёт начальство, доводя до нас приказания свыше.
Однако Лось сразу же пресек это возмутительное пренебрежение своей особой, строго-настрого запретив побочные занятия. Что же, его можно понять: говоришь-говоришь, а неблагодарные тётки тетрадки проверяют, как будто для этого ночи не существует.
Пришлось прислушиваться и,  надо сказать, толковал он об очень забавных вещах. Что принадлежало лично ему, а что департаменту господина Ливанова  судить не берусь. В учительской тусовке отношение к министру образования практически такое же, как у евреев к Гиммлеру. С красноречивыми и нецензурными комментариями.
Но вернемся к нашему директору.