Границы

Роман в микростиле (микророман)

Пролог.

Сколько бы не было пределов и сколько бы ни было позволено границы, пределы всему существуют.
- Всякую идею можно довести до абсурда, если она выйдет за пределы рамок и ограничивающих направлений, - сказал один из героев фильма «Авария – дочь мента».
Всю жизнь, несколько поколений предки Хуана и Оливера (будущих героев данного произведения) были пиратами.
Можно описывать бесконечное множество героев, их подвиги и свершения, но зачем утомлять читателя»?
Как не выходи за пределы, конец всегда будет один и тот же. Лопнет терпение, и могут начаться неуправляемые процессы, которые никому не желательны.

Плавание.

Брызги соленых волн обжигали щеки и тела пиратов. Три дня в море сделали свое дело. Награбив полные трюмы золота, они возвращались домой. Удачный набег на торговые корабли был завершен.
Эпоха флибустьеров в самом разгаре, на пике славы.
Грейс (так звали капитана) сидел в своей каюте и курил трубку.
Старый морской волк был всем доволен, что случалось не так часто. Золотые побрекушки лежали в сундуках, валялись на полу, даже обезьянка утащила бусы и одела себе на шею.
Грейс это забавляло. Команды отдыхала после недавно налетевшего легкого шторма. В море они не редкость. Грейс вспоминал, как еще юнгой, очень давно они попали в шторм. Это было жутковато для него тогдашнего. Хотя сейчас Грейс это вспоминал с улыбкой.
- Вчерашний шторм, наверное, «поломал» кого – нибудь. Надо пройтись.
Ловя эти мысли, Грейс вместе с обезьянкой, бегущей впереди вышел на палубу.
Пройдя метров семь, он увидел матроса, служившего коком на кухне.
Ему было не больше лет 16. Он сидел на стуле, забившись в угол:
- Че, парень, шторм понравился?
- Испугался я, господин.
- Это первый шторм. Привыкнешь.
Нам еще долго плыть. Вылезай оттуда.
Совсем юный Дэвид (так звали кока) встал, пошатываясь, направился к кухне.
- Будешь, капитан? – гаркнул один из членов команды, сидящих в кружки на палубе.
У каждого из них была в руке бутылка с вином.
- Можно.
Грейс взял нераспачатую бутылку, открыл ее и отхлебнул три глотка. Еще с молодости он любил вино, помни то сладостное чувство, которое его охватило, когда он первый раз отхелбнул из бочки старого Дюка, хозяина таверны мелкого портового городка.
Старый Дюк был знатным виноделом.
- Еще 2 дня и можно на постой.
Через два дня они приплывут на остров Антаун, где находят приют «морские джентльмены удачи», пиратская пристань, бухта.
Наступал вечер. Появились на небе яркие звезды. Рыбы, разные морские обитатели стали выпрыгивать из воды.
Красота необыкновенная. Кто хотя бы раз на корабле ходил ночью, тот красоту океана никогда не забудет.
Грейс смотрел вдаль, на звезды, на играющий всему красками океан.
За 28 лет морских походов капитан не переставал любоваться вечерней морской гладью.
Так незаметно приблизилась ночь, он отправился в каюту.
На следующее утро, сверив карты, обнаружили, что до острова Антаун остался день, максимум полтора пути, что обрадовало уже подуставшую команду и самого Грейса.
Уже не хотелось вина и закусок, требовался отдых, которые нужен всем, даже пиратам.
День прошел без особых приключений, только видели проплывающий мимо труп.
- Антуан близко! – засмеялся один из пиратов.
Флибустьеры любили «провинившихся» скидывать в море, как не нужный балласт.
Этот случай не стал исключением.
Три трупа проплывали мимо левого борта пиратского корабля.
- Весильники, - говорили в команде.
Это означало, что нежелающих делиться добычей просто вздергивали на столбах, а потом тела выкидывали в море.
День шел к вечеру, уже вблизи виднелись огни порта Антаун, бандитско-пиратского приюта, к которому так стремился Грейс.
Прошло 2 часа. Их корабль уже направился к порту. Путешествие на какое – то время будет прервано, пираты всласть повеселятся в тавернах Антауна.
- А я пойду к старику Дюку, - думал Грейс, сходя сушу.
Шум, грохот, порт гремел, слышались пьяные голоса пиратов, хохот местных путан. Родная стихий Грейса, ставшая ему таковой уже не один десяток лет.
- Неделю гуляем! – объявил капитан, сходя с палубы.
- Добыча поделена. Можно наведаться к старому Дюку, пропустить по чарке, - слышалось в команде.
Предстояла неделя распутства и беспробудного кутежа. То был там или хотя бы имеет какое – то представление, тот может понять всю прелесть этого действа.
Оливер, один из давних членов команды, собирался пройтись по берегу океана, уже приняв бутылку от «старого Дюка» (с названием таверны старик не замарачивался).
Оливер всегда так делал после добычи. Часть золота он направил семье, часть прогуливал с дружками. Семью Оливер оставил уже давно, но воспринимал своей обязанностью присылать часть награбленного добра.
Вот такой это был своеобразный человек, отличающийся с одной стороны инфантилизмом, с другой – невероятной жестокостью.
Оливер был способен на разные подвиги, об этом хорошо знала команда и Грейс в том числе.
Двойственность его натуры не давала сидеть на месте, порою Оливер совался в те передряги, без которые можно было обойтись. Но, это был не тот случай.
Итак, он шел по берегу океана. Легкий ветерок обдувал пересоленное морскими брызгами тело пирата.
Душа наполнялась невероятной легкостью. Каждой путешествие для Оливера было душевно тяжелым, риск быть убитым в тайне внушал ужас.
После, в Антуане он расслаблялся, и становилось лучше.
Вообще, вся команда Грейса были типичными представителями своей системы.
Испания XVII ВЕКА – это принцессы, короли, флибустьеры, способные на романтично – грабительские подвиги, вызывающие злобу купцов, боязнь за свой товар и романтичную увлеченность женским полом.
Оливер, Грейс, Хуан, Санчес и другие члены команды не стали исключением. Их боялись все, от купца с товарами до короля с его свитой.
Романтичные увлечения у них были в каждом порту, особенно в Антуане, где Грейс – это частый гость, знающий все закоулки портового пиратского прибежища.
Границы существуют у многих, даже среди «отчаянных головорезов» есть рамки, ограничивающие направления дозволенного.
Были они и у Грейса с его людьми. В целом команда придерживалась ограничивающих направлений, особо никто не бунтовал. Однако, временами в душе Оливера, иногда и Хуана возникало желаний выйти за границы дозволенного, перейти тот рубеж, которые обычно не желательно переходить.
Натура, незнающая границ у Оливера иногда брала верх, только авторитет Грейса делал своей дело и ему приходилось останавливаться, держаться в ограниченных дозволенных рамках, что не всегда устраивало его кипучую до приключений и иных безрассудных действий натуру.
Оливер прогуливался по берегу моря, в голову лезли разные необычные мысли.
Природа нарушения границ не давала покоя, хотелось ограбить Антуанский банк или разобраться с местной шпаной или еще чего – нибудь.
В этом был весь Оливер, ничего другого в его душе не было.
В жизни эта особенность сослужит не раз ему хорошую и плохую службу, как и всякая необычность, которая прячется в человеческой природе.
Приходило время к завершению «каникул», пора в дорогу.
Впереди ожидали приключения, соленые брызги, новые сражения, добыча и дух романтики, склонный той эпохи, тому времени, где океан, пираты, принцессы были на высоте и в большом почете, вызываю у населения неподдельный восторг, ужас и заинтересованность.
Грейс и вся его команда еще будет иметь возможность совершить подвиги, не всегда приносящий простым людям, которые ими так восхищались, положительные эмоции, а все больше уроне и разорение.
Итак, они готовились к новым свершениям.
Оливер уже на пятый день в душе предрекал окончание отдыха, ему уже надоело в душе праздновать и болтаться по тавернам Антуана, хотелось совершать подвиги, как он это называл:
- Поплывет на работу.
Это был во истину человек, которые не мог долго находиться в отмеренных границах, ему хотелось простора и подвигов.
- Таким родился, - как говаривала его покойная мать, с горечью глядя на сына, отправляющегося в очередное плавание по морю.
Таким родился, хотя даже у него иногда получалось находиться в рамках дозволенных границ, что хотя и нелегко давалось, не без труда, но, все же в большинстве случаев это было реальностью.



Другой взгляд на ситуацию.

Забытая, затерянная в лесах и пустырниках испанская деревня, обветшалая и полуразрушенная. Жителей осталось очень мало, кажется, что все дело идет к финалу. Однако, пока есть еще надежда на лучшее, на тог, что туда придут люди, все еще может быть возродится
Местная лавка с утра обдает ароматом свежеиспеченного хлеба.
Люди просто радуются новому дню, новой возможности того, что жизнь продолжается.
Убожество и нищета, деньги от продажи пойманной рыбы – вот и весь источник дохода.
Однако не все так однозначно, как может показаться на первый, неискушенный взгляд.
Один из домов поселка выгляди весьма прилично, можно сказать, что основательно.
Нет, это ни королевские палаты, конечно, однако, основательно и обихожено.
Этот живет семья Оливера, как раз того неоднозначного по духу пирата.
Семья, ребенок. Все как у всех, только глава семейства – пират, убийца, принесший много горя многим людям.
Там единственное из немногих место, в котором ждут Оливера, ему там всегда рады.
- Как он там? – вздыхает жена под вечер.
Там настоящая любовь без всяких прикрас и ничего нового нет.
Любовь, не терпящая сослагательного наклонения, неуверенности. Это другая, всепреодолевающая и всепоглощающая любовь.
Она порою важнее, чем все остальное в этой жизни, будь она жизнь пирата или обычного крестьянина, серая и незаметная, неприметная своим однообразием.
Оливера любили в этом доме не смотря на все его огрехи и промах.
Любовь не терпит слов отказа и лицемерия.
- После второго путешествия я к ним заеду, - думал пират, находясь на корабле после Антуана.
Чувств особо сильных к семье у него никогда не было. Там другое – осознание ответственности, необходимости поступать именно так.
Хуан – ближайший друг Оливера по пиратской команде и имевший с ним определенное сходство. Однако, у Хуана была другая ситуация.
Таже самая полуголодная испанская деревня, только еще душевная опустошенность, тоска. У него дома его никто не ждал, не грустил, не думал о нем. Но, увы, каждому свое.
Еще с детства Хуан, обездоленный и озлобленный мальчик решил стать пиратом. То была своеобразная месть, протест против всего окружающего мира, той серой действительности, которая его окружала.
Да, я согласен. Наказание всегда следует за преступлением. Они неразрывны как части целого, закованы и едут в одной упряжки. Так случилось и в этот раз, ничего нового и особенного.
Хуан не готовился к чему – то хорошему. С юных лет этот испанец привык к тому, что он сам по себе, отдельно от окружающего мира.
Итак, желание стать пиратом, выход из границ доказывал, что он протестует протии всего на свете.
Хуан много лет назад днем уехал на корабль. Исчезновение мальчика обнаружили только под вечер.
- Где же он? – кричали по всему берегу моря.
Не найдя Хуана, через полчаса успокоились и все стало по - прежнему.
У этих парней (Хуан и Оливер) были разные судьбы, но внутреннее содержание их роднило.