| «Это зависит от нас» |  |
Это зависит от нас. Часть-2
Возле ржавых мусорных баков, как обычно, было полным - полно всевозможных отбросов.
- Вот гады! Неужели нельзя в бак попасть?! - раздраженно проворчал Вадим, вытряхивая мусор из большой картонной коробки из-под телевизора, которую он облюбовал для сегодняшнего ночлега.
Расчистив место у стены, он поставил коробку набок так, чтобы верхняя боковина служила крышей, сгреб остатки мусора в кучу и, поддев их жестяной банкой, отправил в мусорный бак. Отряхнув руки, Вадим повернулся к коробке.
- Ну, вот и наша родимая малогабаритная квартирка... допрыгали кое-как... - проворчал он, неуклюже устраиваясь внутри. - Ч-черт! Понабросали тут всякой дряни!..
Он вытащил из коробки несколько оставшихся там скомканных бумажек от мороженого и грязную консервную банку, которая с лязганьем покатилась по тротуару. Вадим непроизвольно проследил за ней взглядом и увидел, что та замерла у белых лаковых туфелек на каблучке. Медленно подняв взгляд повыше, он обнаружил пару стройных ножек, а затем и саму обладательницу этих ножек и туфелек.
Девушка невольно замедлила ход, с мягким сочувствием глядя на Вадима. Она была хороша. Не то, чтобы какая-то обалденная красотка, - обычная, каких много. Но было в ней что-то необъяснимо нежное и такое женственное, что дается только от природы и никакой косметикой и украшениями этого не добавить. Большие серые глаза смотрели на мир открыто и даже чуточку восторженно, а чувственные губы, казалось, были созданы для того, чтобы их целовать.
Рядом с девушкой шел рослый парень с короткой стрижкой и накачанными бицепсами. Он окинул Вадима снисходительно-пренебрежительным взглядом и презрительно скривился.
- Бедняга... Неужели ему совершенно негде жить? - робко произнесла обладательница белых туфелек.
Парень нетерпеливо потянул ее за руку.
- Алкаш, наверное, или бомж, если еще не хуже - их нынче много развелось в округе... Идем... идем же отсюда!
- Как тебе не стыдно, Николай?! Он же инвалид! Разве ты не видишь? - с упреком возразила девушка.
- Ну и что?! Это не наши проблемы - на то есть милиция... всякие там разные благотворительные общества... родственники, наконец... Тебе что, больше всех надо?
Парень торопливо подхватил оглядывающуюся девушку под руку и чуть ли не насильно повел ее прочь.
Вадим провел парочку тоскливым взглядом и зло усмехнулся:
- Летите, голуби, летите... смотрите только, перья не испачкайте!
Он неспеша снял пиджак, слегка встряхнул его и туго свернул наподобие подушки, собираясь укладываться на ночлег. Внезапно из оттопырившегося кармана выкатились часы-луковица, о которых Вадим, честно признаться, уже и позабыл давно. Он быстро поднял их со дна коробки и торжествующе воскликнул:
- Ага, вот он - боевой трофей! Чуть не забыл за целый день! Гм-м... а часики-то красивые, небось, дорогие... и какие-то необычные! Кстати, любопытненько: который у нас нынче час?
Вадим нажал кнопку на торце, пытаясь открыть циферблат. Внутри что-то громко щелкнуло, раздалось отчетливое металлическое жужжание, которое постепенно начало набирать силу, превращаясь в гудение.
Вадим растерянно посмотрел по сторонам, а затем с легким недоуменным испугом на странные часы.
- Что это такое? Что здесь происходит?
А происходило и в самом деле нечто странное, если не сказать загадочное и пугающее. Неведомо откуда вдруг возник густой белесый туман и начал быстро заволакивать окрестности мусорных баков. Он ворочался, словно живой, окружая Вадима со всех сторон. Казалось, что он тянется к нему жадными щупальцами-протуберанцами, пытаясь схватить и утащить куда-то в неведомую даль. В тумане обозначились какие-то тускло мерцающие разноцветные огни, наподобие милицейских мигалок. Все это происходило в абсолютной тишине. Пелена тумана поглотила все звуки вечернего города без остатка, отгородив Вадима плотной непроницаемой стеной от всего остального мира. Она неуклонно подбиралась к нему все ближе и ближе.
- Эй, полегче! Что это за шуточки?! - уже и в самом деле испуганно пробормотал внезапно протрезвевший Вадим, инстинктивно пытаясь вжаться в картонную коробку.
Но туман накатывался неумолимо. Вот первые его языки коснулись ботинка на здоровой ноге, жадно лизнули его и поползли вверх, обволакивая руки и лицо.
Внезапно почувствовав, что начинает задыхаться, Вадим попытался крикнуть. Он хотел позвать на помощь, но уже не успел. Перед глазами полыхнуло ослепительное сияние, сознание взорвалось ярким цветастым фейерверком и рассыпалось миллиардами мельчайших искр, которые завертелись в головокружительном калейдоскопе. Вадим почувствовал, что летит куда-то в бездонный колодец со стремительно набегающими звездами, но то ли вверх он летел, то ли вниз, этого понять не мог. Тьма придвинулась вплотную, поглощая любые признаки света, и Вадим потерял сознание...
ВИДЕНИЕ
Откуда-то издалека, словно сквозь толстое ватное одеяло доносились неразборчивые монотонные голоса. Они возникали где-то на грани слышимости и постепенно становились все громче и отчетливее. Сознание начало медленно проясняться. Сначала черноту тьмы размыло слабое бледное свечение, которое, постепенно набирая силу, становилось белым, и наконец вспыхнуло солнечным светом.
Вадим попытался приоткрыть глаза и тут же зажмурился. Прямо над ним висел большой многоламповый светильник - он и давал тот яркий свет, который Вадим поначалу принял за солнечный.
"Где это я? - подумал он. - Похоже на операционную... Неужели меня привезли в больницу?"
Вадим слегка приоткрыл веки - самую малость - и попытался понять, где же находится на самом деле. Нестерпимо яркий свет слепил глаза, не давая возможности хорошо разглядеть происходящее вокруг.
И в самом деле, помещение, в котором он находился, больше всего было похоже на просторную операционную комнату. Откуда-то сбоку появились некие белые бесформенные фигуры. Их очертания казались весьма расплывчатыми и постоянно менялись, словно Вадим смотрел на них сквозь водяную призму. Он попытался приподнять руку, но она не повиновалась ему, словно налитая свинцом. Вообще состояние было такое, что, казалось, тело живет само по себе, а разум отдельно.
"А может быть, я уже умер, - вдруг пришла в голову совершенно неожиданная мысль. - И сейчас решают дальнейшую судьбу моей грешной души, куда ее отправить?!"
Расплывчатые силуэты фигур о чем-то деловито переговаривались, кажется, спорили между собой. Их голоса звучали как-то странно гулко и немного неестественно. Вадим напряг слух, стараясь разобрать хоть какие-нибудь слова. В основном слышно было два голоса, которые что-то обсуждали, при этом один явно докладывал, а второй отдавал указания.
- Обширная деформация личностной стабильности... Частичное подавление основной составляющей уровня интеллекта... устойчивость ниже нормы... - глухо и бесстрастно бубнил первый голос.
Тотчас второй принял какое-то решение:
- Восстановить до полного объема. Повысить восприимчивость... Кажется, он подойдет...
- Что делать с реальной памятью?
- Полностью блокировать участок травмы. Сенсор связи - в режим подсознательного ожидания. Активизировать зону интеллектуального развития и стимулировать...
Неожиданно раздался встревоженный третий голос:
- Осторожно! Он приходит в себя!
- Немедленно подымите защиту сознания до пятого уровня и отключите восприятие объекта...
Что-то мягко щелкнуло, раздался низкий гул, плавно переходящий в приглушенный свист. Голоса постепенно стали глухими и неразборчивыми и вскоре полностью стихли. Вадим ощутил, как его сознание вновь начало затуманиваться, он стал погружаться в беспамятство.
Где-то в отдаленном углу еще не полностью погасшего сознания вспыхнула слабая голубоватая искорка и начала постепенно разгораться. Возникли бодрые звуки праздничной маршевой музыки. И вдруг, совершенно неожиданно перед ним проявились яркие отрывочные видения из прошлой "светлой" жизни.
Вот по широкой центральной улице движется праздничная демонстрация трудящихся. Торжественно развеваются алые флаги. Мелькают жизнерадостные веселые лица. Они что-то кричат, поют, восторг так и хлещет из них. Следом движется колонна стройных, подтянутых спортсменов-разрядников в белых костюмах, над которыми гордо реют вымпела со значками спортивных обществ. По бокам от них, беззаботно прыгая и резвясь, бегают детишки с разноцветными воздушными шарами и букетами цветов.
Внезапно, без всякого перехода возникло видение длинной унылой очереди в ликероводочный магазин. Вереница серых безучастных лиц с равнодушными глазами. Где-то у самых дверей в толчее возникает потасовка - крики, ругань. А сбоку с пренебрежительной ухмылкой за этим спокойно наблюдают два розовощеких милиционера.
Щелчок. Взрыв! Жирные клубы черного дыма, сквозь который прорываются багровые языки пламени, обволокли приземистый танк прямо на центральной площади Праги. Люди что-то кричат солдатам, бросают в них камни - в ответ гремит выстрел. Кто-то падает.
"Чехословакия! Боже мой, как это похоже на Афган, словно по одному и тому же сценарию, - мучительно подумал Вадим. - И ради чего, кому это все было нужно?!"
Дальше видения замелькали стремительно, как в калейдоскопе: аплодисменты на очередном съезде Партии, переходящие в бурные овации, очередной правитель-старец, словно ожившая мумия, получает очередную правительственную награду, объятия, поцелуи... старт космического корабля... тюремная зона, изможденные лица заключенных... сморщенное лицо старушки... пожар... жерло пушки, выстрел прямо в лицо!
Вадим закричал и подпрыгнул.
Было солнечное утро погожего дня. Из распахнутого настежь окошка на противоположной стороне улицы искаженным голосом транзисторного радиоприемника страдал модный нынче певец: "Ночь, какая ночь у нас была..." Проехал сверкающий автомобиль с затененными стеклами, разбрызгав отстоявшуюся за ночь лужу.
Сидя в развалившемся картонном ящике, Вадим тяжело дышал, растерянно вытирая вспотевший лоб, и недоуменно озирался по сторонам.
- Это ж надо, приснится такому! - чертыхнулся он. - Просто какое-то наваждение... тьфу!
Он расслабленно откинулся назад, переводя дыхание, и блаженно улыбнулся. Сердце постепенно усмиряло свой бешеный бег. Прикрыв
|