ПРОВАЛ
Сидя на истертой и изрезанной всевозможными надписями скамеечке в тени старой раскидистой акации, Галя терпеливо дожидалась Вадима, который вот уже более получаса пропадал где-то в недрах тяжеловесного серого здания. Справа и слева от массивных дверей с огромными ручками располагались внушительные строгие таблички с надписями "Военный Комиссариат Центрального района". Любому понятно было, что за этими дверями не терпят суеты.
Галя в очередной раз посмотрела на циферблат маленьких наручных часиков и перевела взгляд на двери военкомата, через которые с озабоченным видом входили и выходили серьезные люди в военной форме. Были среди них и гражданские, но в основном, судя по выправке, они тоже относились к служащим военкомата.
Закусив губку, Галя нетерпеливо забарабанила пальчиками по скамейке. Двое молодых парней, проходивших мимо, слегка замедлили шаг, с интересом разглядывая девушку. Один из них даже хотел было приблизиться к ней, но второй что-то негромко произнес, кивнув в сторону военкомата, и оба удалились, разразившись смехом.
Галя нахмурилась.
Наконец, тяжело распахнувшись в очередной раз, массивные двери выпустили на свободу Вадима. Вид у него был совершенно ошарашенный, даже подавленный. Стоя на ступеньке перед входом, он переминался с ноги на ногу и растерянно вертел в руках военный билет.
- Что случилось? - озабоченно спросила Галя, подбегая и заглядывая ему в глаза. - У тебя какие-то неприятности?
Вадим непонимающе посмотрел на нее, словно впервые увидев, и снова тупо уставился в раскрытую книжечку военного билета.
Девушка взяла его за руку и осторожно потормошила.
- Вадим, что с тобой?! Ты меня слышишь? Да очнись же! На тебя уже люди смотрят! Идем отсюда, прошу тебя...
Проходящие мимо люди с любопытством оглядывались на них. Какая-то сердобольная старушка даже приостановилась и, поджав сухонькие губы, участливо поинтересовалась:
- Что, небось, жениха в армию забирают?
Галя смущенно покраснела и торопливо кивнула головой, только чтобы не вступать в разговор. Не объяснять же совершенно незнакомым людям всю нелепость ситуации, в которой она очутилась. Словно малого ребенка, Галя повела Вадима за руку к дальней скамейке, туда, где можно было укрыться подальше от любопытствующих взглядов.
- А ты не волнуйся, милая, не волнуйся... не рви сердечко понапрасну, - неслись вслед наставления словоохотливой старушенции. - Раньше вона при царях-то по двадцать пять лет служили, и то ничего... главное, чтобы детишки были здоровы...
Она еще что-то говорила, поучала, но Галя уже не слушала ее. Да и самой старушке, судя по всему, это было не очень важно, просто она нашла тему для разговора - типичная дворовая болтушка.
Едва ли не силком усадив Вадима на скамейку, Галя принялась его осторожно расспрашивать:
- Что тебе сказали в военкомате?
- Чтобы я не морочил им голову всякой ерундой... Мне, как оказалось, совсем не положено никаких льгот... и вообще...
- Но почему?
- Потому что по всем документам я абсолютно здоров, как бык, и никогда не был ранен... Мало того, я даже никогда не участвовал ни в одних боевых действиях, тем боле за рубежами страны!
- Может быть, и в самом деле тебе все это просто привиделось? Ну... какое-то наваждение нашло... временное... - осторожно предположила Галя.
- Что привиделось? Что?! Вся моя прошедшая жизнь привиделась?! Все последние десять лет жизни без ноги?! Может быть, и тебя сейчас здесь нет, а я, как лунатик, беседую сам с собой?!
На щеках Вадима неровными пятнами проступила пугающая бледность, скулы обострились. Совсем не замечая того, что почти кричит на всю улицу, он с ненавистью смотрел на военный билет, словно держал в руках ядовитую гремучую змею.
- Что же такое со мной происходит на самом деле? Почему все вокруг, словно сговорились, просто издеваются - даже документы подделали?! Вот, смотри сама! Ну, что это? Что, я спрашиваю?!
Вадим ткнул ей в руки раскрытый военный билет. В графе о прохождении службы ровным каллиграфическим почерком какого-то канцеляриста было аккуратно выведено: "Уволен в запас по окончании срока службы". Более никаких записей в билете не было.
Галя перелистала все странички, пытаясь хоть на какой-нибудь из них обнаружить записи, прямо или косвенно подтверждающие рассказ Вадима, однако это не дало результатов. Она закрыла бесполезную книжечку и беспомощно снизу вверх заглянула Вадиму в лицо. Вопреки здравому смыслу и военному билету она верила ему, хотя и не могла объяснить, почему. Просто верила.
- Послушай, Вадик, тебе необходимо успокоиться, - тихо попросила она. - Давай пойдем куда-нибудь - посидим, подумаем, поговорим...
- О чем? - голос Вадима стал глухим и каким-то надтреснутым. - О чем ты хочешь говорить с таким идиотом, как я? Может быть, я вообще опасный маньяк или сумасшедший, который ничего не помнит и не соображает?!! Может, я убийца или...
Вадим схватился руками за голову и закрыл глаза. Но даже за закрытыми веками было видно, как беспокойно они мечутся. Внезапно он опустил голову на скрещенные руки и застонал, зарычал, словно раненный насмерть зверь.
Девушка протянула руку и осторожно провела ладонью по жестковатым волосам. Она хотела пожалеть Вадима, успокоить, но результат получился прямо противоположным. От легкого прикосновения руки он взвился вверх, словно подброшенный пружиной, и отступил на шаг.
- Чего тебе надобно от меня?! Что я тебе - музейный экспонат, какой или уродец?! Бомж я... понятно тебе?! Бомж, алкаш, грязь-мразь и прочая дрянь! Ясно?!
- Ну, зачем ты так?..
Губы Гали задрожали, на ресницах блеснули хрусталики слез, казалось, еще мгновение - и она заплачет. И вот тут Вадим испугался. Он испугался по-настоящему...
"Что же это я делаю, идиот безмозглый?! - пробилась мысль сквозь вихрь безумия, пожирающий беспомощное сознание. - Господи, какая девушка! А я... я ей чушь всякую несу: было - не было... Да какая разница! Плевать! Жив-здоров, руки, ноги на месте - радуйся, а все остальное по боку!"
Вадим неожиданно спокойным голосом произнес:
- Галя, извини меня... просто... я немного запутался в этой жизни...
Он снова присел на скамейку, протянул руку и, обняв девушку, осторожно прижал ее к себе. Она не сопротивлялась, а только едва слышно всхлипнула, уткнувшись носиком в его шею. Вадим почувствовал на коже теплую каплю, которая поползла вниз.
- Не плачь, все будет хорошо... - глупо прошептал он, ощущая, что в этот момент вся его жизнь стремительно изменяется, что изменяется все вокруг, а скорее всего изменяется он сам, глядя на окружающее совершенно новым взглядом.
Галя всхлипнула еще раз, по-детски вытерла кулачком мокрые глаза и робко улыбнулась.
- Правда? - тихо спросила она. - Ты действительно так думаешь?
- Еще бы! - бодро воскликнул он, уже сам веря в это. - Жизнь начинается снова и с чистой страницы, а это значит, что все в наших руках! Я полон сил и готов на любые подвиги!
Галя окинула его критическим взглядом и лукаво усмехнулась.
- Ну тогда, герой, сейчас первым делом отправимся ко мне...
Вадим от неожиданности тупо уставился на девушку.
- Ну и что ты так на меня смотришь? - рассмеялась она. - В таком виде тебя на свершение подвигов отпускать нельзя, сначала необходимо привести в порядок - помыть, постричь... Ясно?
Вадим только молча мотнул головой, во все глаза изумленно глядя на эту удивительную девушку, которая, совершенно не зная его, поверила и протянула ему руку помощи...
- Ну, что же ты сидишь? - спросила она и протянула руку. - Пошли...
Они шли по аллее, пробитой солнечными лучами, словно по длинному замковому коридору с хрустальными колоннами, туда, где шумел город, где сновали автомобили и тысячи людей спешили по своим делам. Они шли к свету новой жизни.
* * *
В повседневных хлопотах и трудах незаметно пролетел целый год. И вновь пришло жаркое лето.
Время, как известно, лечит раны, особенно если рядом есть хороший и терпеливый человек, способный понять, поддержать и помочь. Галина помогла Вадиму вернуться к нормальной жизни. Честно говоря, она так и не поверила ему, решив, что у Вадима, очевидно, просто были какие-то провалы в памяти или галлюцинации. Она старалась никогда не затрагивать эту тему...
После нескольких недель безуспешных поисков работы, Вадиму удалось все же устроиться грузчиком на одну из коммерческих баз, а затем и снять небольшую квартиру. Все свое свободное время он проводил с Галей, если она не была занята в институте. Девушка очень нравилась ему. В ней было что-то такое, что разительно отличало ее от сверстниц - наверное, дружелюбие, веселый общительный характер и одновременно с этим хрупкая нежность и сердечная доброта. Вадим и сам не смог бы совершенно точно сказать, что именно нравилось ему в девушке, но чувствовал, что уже не может без нее жить. Собственно говоря, и Галя явно симпатизировала ему. По молчаливому обоюдному согласию они не говорили о любви, хотя оба понимали, что сердца их уже связаны незримой нитью искренних чувств. Им было хорошо вместе.
Постепенно Вадим и сам начал верить в то, что вся его прошедшая жизнь просто-напросто приснилась ему. Все отошло куда-то за грань зыбкой вуали, словно подернулось туманом забытья, хотя временами всплывало в сознании и мучило, не давало покоя... Но однажды теплым вечером, возвращаясь с работы...
Беззаботно насвистывая какой-то незатейливый мотивчик, Вадим шагал по центральной аллее проспекта, засунув руки в карманы брюк. Скрытые густым зеленым забором аккуратно стриженых кустов, по бокам шуршали колесами проезжающие автомобили. Это было то самое благодатное время, когда зной уходящего дня уже уступал место вечерней прохладе, возвращая бодрость и наполняя душу чарующей мелодией сумерек.
Настроение было отличное. Через два часа он должен был встретить Галю возле института, а затем они собирались вместе пойти к морю и посидеть в уютном кафе на берегу, любуясь золотисто-желтоватым отблеском полной луны на темной глади залива.
Мимо него, восторженно щебеча, словно шустрые пичуги, пробежала стайка совсем еще молоденьких девчушек. Они спешили в сторону Центрального городского парка - сегодня там должен был выступать очередной слащавый певец, новомодный
| Помогли сайту Реклама Праздники |
При цитировании ссылка на сайт обязательна. Exsodius 2008 - 2024
18+