наших рядов и продолжения дальнейшей совместной работы, прямо сейчас проведёт внеочередной сеанс «откровения» с самым доверенным для себя лицом. – Мирбус сделал паузу для того чтобы присутствующие люди смогли вникнуть во всё им сказанное и, не услышав даже не вопросов, а шумных шевелений, понял, что всем всё ясно усвоено. После чего Мирбус немного расслабившись от осознания понимания себя собравшимися, позволяет себе шутку:
– И даже я проведу свой сеанс откровения. Ну а так как я больше всего доверяю ближе всего ко мне находящемуся Кичу, – Мирбус посмотрел на своего пса, – то и сеанс «откровения» я проведу с ним. – Мирбус улыбнувшись Кичу, поворачивается лицом к залу и уже не так смешливо для сидящих в зале людей говорит. – Ну а тем, кому довериться некому, то того ждёт всё тот же Кич. А он уж точно не даст ни одного шанса увильнуть от ответа скрытой подсознанием интерпретатора подавляющей личности.
«Это, да», – сглотнув комок, согласился с Мирбусом Алекс, перед глазами которого вдруг встало одно из таких несогласий, названного интерпретатором слова, мистера Брауна («Так вот куда подевался этот неуловимый мистер Браун. Он спрятался в моё подсознание», – вдруг осознал своё воспоминание Алекс), так и не успевшего (чуть позже станет ясно почему) поверить своим глазам, когда Кич щёлкнув своими челюстями, так и не оставил ни одного шанса для его пальцев руки остаться на своём прежнем месте – на руке.
Так изначально мистер Браун, определённый Мирбусом в отряд проекта реабилитаций, куда в наказание направляют всех оступившихся от своего слова людей, выказав строптивость – он не стал послушно выполнять поручений приставленного к нему лица, дополнившего его наказание приказом бегать вокруг палубы корабля – встал в позу у борта корабля, и никого и ничего не хотел слушать. И если бы не появление на палубе «капитана» Мирбуса, то, наверное, смотрители и сами бы вскоре справились с неразумностью и строптивостью мистера Брауна, выбросив его за борт остудиться, и заодно понять, что плавать с акулами не такое уж удовольствие в сравнении с сидением якорном ящике по колено в воде. Где его всё же время от времени из помойного ведра кормят, а не как здесь за бортом в океане, уже он будет служить пищей акулам.
– И как это всё понимать? – задался вопросом Мирбус, обнаружив стоящего у борта мистера Брауна, окружённого несколькими офицерами из корабельной команды.
– Выказывает сомнение. – Озвучил своё видение происходящего смотритель за наказуемыми мистер Ли.
– Вот как. – Усмехнулся в ответ Мирбус и потянутый вперёд Кичем, двинулся в сторону мистера Брауна, дорога к которому была предусмотрительно обезопасив себя от клыков Кича, очищена отошедшими в сторону офицерами. Чего не скажешь о прижатом к борту своей строптивостью, а теперь и страхом мистере Брауне, который не сводил своего взгляда, то с Кича, то с Мирбуса.
Мирбус же остановившись напротив мистера Брауна внимательно смотрит на него и спрашивает. – Мистер Браун, откуда такое непослушание? Скажите мне, что ж такого от вас требуют эти, как вы наверное думаете, изуверы? – Мистер Браун бросает косой взгляд на своего смотрителя Ли и говорит. – Они слишком пристрастны и придирчивы ко мне. И за то, что я, по их мнению, не должно выполнил своё дневное задание, в качестве наказания я должен дополнительно сделать три круга по палубе корабля.
– Ну, мистер Браун, вы меня удивляете. – Как-то тревожно усмехнулся Мирбус. – Из одних только ваших слов, я уже заключаю, что команда выделяет вас из всех и можно сказать, заботится о вас, предоставляя вам лишнюю возможность заняться так полезным для здоровья бегом. А вы видимо, имея злобный характер, из-за него совершенно не видите всех этих для вашей пользы стараний команды. А это наводит меня на одну только мысль. – Сделал зловещую паузу Мирбус. – Вам надобно освежиться и выветрить из себя все эти мешающие вашему дальнейшему развитию мысли. – И на этом Мирбус скорее всего хотел закончить этот разговор, но неожиданное, что и говорить, а ошеломившее «капитана» Мирбуса, полное упрямства заявление мистера Брауна: «Да ни за что я не полезу в воду!», – вдавив его ноги в палубу, остановило на месте.
И видимо «капитана» Мирбуса чрезвычайно заинтересовала эта прозвучавшая в словах мистера Брауна упрямая напористость, раз он налившись в глазах кровью, решил проверить её крепость.
– Мистер Браун! – Низким голосом отбил имя этого мистера Мирбус. – Не успею я досчитать до пяти, как вы сами выпрыгните за борт. – И что интересно, так это то, что как бы ни страшно выглядел «капитан» Мирбус, мистер Браун вдруг проявил отчаянную настойчивость и, сверкнув глазами, посмотрел на Мирбуса и заявил. – Да считайте. Меня этим не убедить. – И как только мистер Браун таким дерзким образом бросил вызов капитанству «капитана» Мирбуса (а это по сути, так и было), то все находящиеся на этом пятачке корабля люди замерли и, направив свои полные внимания взгляды на Мирбуса, принялись ждать его ответных действий. И они неминуемо последовали – «капитан» выставив вперёд свою руку, начал своё отсчёт.
– Раз. – Загнув мизинец, глядя на мистера Брауна произнёс Мирбус. На что мистер Браун только усмехается, правда, не очень уверенно и весело.
– Два. – Загнув безымянный палец, произносит «капитан» Мирбус и всеми здесь стоящими начинается чувствоваться, как нарастает напряжение на не сводящих друг с друга взглядов, лицах мистера Брауна и Мирбуса.
– Три. Мы перешли экватор. – Загнув средний палец, усмехнулся после своего словесного дополнения Мирбус, что, тем временем ещё больше накаляет обстановку. При этом «капитан» Мирбус не спешит загибать свой следующий палец, а, внимательно смотря на мистера Брауна, ждёт от него его благоразумия. Но мистер Браун, как несгибаемо стоял, так и стоит упорно глядя на Мирбуса. И тому ничего другого не остаётся делать и, он взяв рукой четвёртый по ходу счёта указательный палец, уже было приготовился загибать его, как вдруг мистер Браун, видимо не выдерживает этой задержки и срывается на свои нервные слова.
– Если вы мистер сбились со счёта, то я могу вам помочь и напомнить. Четыре! – И не успевает мистер Браун истерично озвучить число счёта, где он при этом собирался, выставив вперёд свою руку произвести этот подсчёт на ней, как вдруг к полной неожиданности всех присутствующих людей и главное, самого мистера Брауна, челюсти Кича смыкаются на его выставленной вперёд руке. На что мистер Браун рефлекторно резко одёргивает свою руку на себя. Но как тут же им и всеми выясняется, уже поздно и его не загнутые пальцы остаются в пасти Кича, тогда как сам не успевший этому поверить мистер Браун, получив от себя такое резкое ускорение, не справляется со своей неуравновешенностью и как обещал «капитан» Мирбус, летит за борт освежиться.
– Мне кажется, что мистер Браун слишком самонадеян, раз решил без страховочной верёвки пойти освежиться. – Поставил точку на судьбе мистера Брауна, на этот раз капитан без кавычек Мирбус.
«Но почему я об этом совершенно забыл?», – растирая вдруг разболевшуюся голову, попытался ответить на этот так неожиданно возникший вопрос Алекс, но прозвучавшее в устах мисс Ми его имя, заставило Алекса отвлечься от себя и удивлённо посмотреть на нашедшуюся, в своё время бросившую его на произвол судьбы мисс Ми. Правда сейчас ему не удаётся задать все те вопросы, которые он непременно хотел бы задать мисс Ми – он прикреплен к мисс Ми и мистеру Ворону на сеанс «откровения», после которого, а ещё лучше во время которого, можно и будет с них спросить за всё.
«С одной стороны, конечно, это удивительно, что в процессе моего собеседования будет участвовать, не как положено один одитор, а сразу два, но с другой стороны, они видимо учитывают мою степень очищенности и подготовленности к подобным сеансам «откровения» – практике, где через цепь задаваемых вопросов находится вредящий и мешающий развиваться человеку инцидент, после чего его нейтрализуют и спрашиваемый, его ещё в других практиках называют преклир, очищается – и не рассчитывают на то, что один на один кто-то из них со мной сможет справиться. – Размышлял Алекс, следуя вслед за ведущей его по коридорам дома нового слова мисс Ми. – Но для этого им нужно будет придумать что-нибудь необычное», – улыбнулся Алекс остановившись у дверей ведущих в его собственный кабинет.
«Ну, это хоть и интригует, но не настолько, чтобы сбить меня с мысли», – улыбнулся Алекс заходя в свой кабинет вслед за мисс Ми. После же того как дверь кабинета закрыл за собой мистер Ворон, Алекс быстро пробежался взглядом по кабинету, где и обнаружил, что кто-то в нарушении всех правил, позволил себе без его спросу проникнуть внутрь кабинета и внести сюда свои изменения – на рабочем столе лежал большой комок разноцветного пластилина (Алекс уже слышал о новой практикующейся в центре программе «Ключ к жизни», где практикующемуся выдавалась книга с одними картинками и пластилин, где он на основе своего видения предлагаемых ему на рассмотрение картинок, должен был слепить ключевые слова – так формировалась его образность мышления).
– И что же вы хотите, чтобы я слепил? – усмехнулся Алекс, обращаясь к мисс Ми.
– Человека! – вдруг оглушающе рявкнул мистер Ворон, и не успел Алекс понять, что это его сейчас так оглушило, как он снесённый мощным ударом мистера Ворона полетел на пол. После чего начался долгий изматывающий обе стороны разговор по душам, такая в понимании мисс Ми их беседа с Алексом, где ответом на один и тот же заданный мисс Ми или сменяющего её мистера Ворона вопрос: «Назови свой инцидент!», – были его стоны и с летающие с лица Алекса брызги крови.
Когда же мистер Ворон уставал бить, за дело бралась мисс Ми и, используя прихваченную с собой стальную линейку, наотмашь делала на лице Алекса свои замеры, после чего через определённый ею отрезок времени, объясняла Алексу насколько долго будет продолжаться это собеседование:
–Мы будем спрашивать тебя до тех пор, пока ты не найдёшь в себе мешающий тебе двигаться дальше инцидент.
На что следовал неизменный ответ Алекс: «Вы мой инцидент!», – который как правило не устраивал спрашивающую сторону, и Алекс вновь и вновь отравлялся через удары на пол. Где ему долго отдыхать времени не давали и, мистер Ворон сменив подуставшую мисс Ми, заново брался за Алекса. Правда мистер Ворон при своём ведении собеседования, иногда допускал отклонения от основного выбранного курса и в пылу увлечённости, скорее всего, чтобы самому от частого повторения своего вопроса (все знают, что если одно и тоже слово повторять бесконечное количество раз, то оно теряет для говорящего свой смысл) не забыться, отвлекался на другие вопросы.
– Какое третье правила кодекса одитора? – нервно задавал свой вопрос мистер Ворон и тут же сам на него отвечал. – Используйте те процессы, которые улучшают кейс преклира. А судя по твоему кейсу, мы всё делаем правильно. – Посмотрев на заплывшее лицо Алекса, смеялся мистер Ворон.
– Что, хочешь, чтобы мы на этом закончили? – вновь спрашивает Алекса мистер Ворон. На что опять сам и отвечает. – Девятое правило кодекса гласит –
