партнера.
Также все Императрицы с сильной, вот прям как у тебя, кровью демона Мира Пустоты, хранили супружескую верность, поскольку их пламя мог перенести только Император. Мой отец хранил верность моей матери, только она не хранила, насколько мне известно.
— А ты? — тихо спросила Игнис.
— А что я, жизнь моя?
— Глупый, конечно, вопрос, все знают о твоих игрушках, — жёстко ответила она, обняв себя за живот.
— Игни, жизнь моя, с тобой у меня абсолютно нет времени на развлечения с моими игрушками. Пока я храню супружескую верность тебе, а буду ли в дальнейшем — зависит полностью от тебя. Ты против, чтобы я развлекался с другими, хочешь, чтобы я принадлежал только тебе? — покрывая её шею и плечо нежными поцелуями, шептал мысленно повелитель.
— Просто мне кажется, что иначе нечестно будет. Это будет не просто измена, а предательство. Ведь, согласно твоим словам, у меня можешь быть только ты, и я ношу дитя от тебя, Ашми, — она в очередной раз погладила живот.
«О, тьма, я с ума сойду с этой идиотской игрой в беременность. Стоп, чуть не забыл про женские лунные дни, все вскроется раньше. С другой стороны, это можно использовать, ребёнок не прижился ввиду посланного послом проклятия. Убью сразу несколько целей: и её привяжу к себе горем и чувством вины, и у посла выторгую лучшие условия, также сыграв на чувстве вины. И да, маг Воды — от неё пахнет послом и, судя по донесениям, между ними что-то есть. Так что и мага Воды уберу от неё», — довольно оскалившись, подумал он, а вслух:
— Игни, жизнь моя, ещё раз тебе повторю: всё зависит от тебя, будешь только моей, и телом, и душой, и я буду только твоим. Пока предаешь меня ты с Бифариусом, в то время как я храню тебе верность. Так что нечестно поступаешь со мной именно ты, нося моего ребенка и мечтая о жизни с другим, — произнёс он, нежно накрыл её руки, застывшие на животе, и поцеловал в макушку.
Император ощутил, как его волосы кто-то взъерошивает, и сказал, обернувшись назад:
— Тень, ты чего-то задержался? Пробки в пространстве?
Тень достал два коктейля в стеклянных закрытых сверху высоких бокалах, слегка потряс ими, и они засветились, переливаясь всеми цветами радуги, снял крышки и передал Ашмедаю.
— Решил удивить, значит. Ладно, прощаем за задержку. Посиди с нами, здесь красиво. Да ведь, жизнь моя? — он передал один бокал Императрице.
— Тень, это ты сделал? Какая красота, аж пить жалко! А аромат! Просто сгореть не встать. Буду рада, если составишь нам компанию, — искренне удивляясь и улыбаясь, произнесла Игнис, разглядывая жидкость в бокале.
— Умничка, — мысленно сказал Император и поцеловал её в макушку.
— Корзинку только поближе к себе поставь и достань оттуда плед. И коктейль просто фантастичный, почему ты его раньше не делал мне, Тень? — спросил Император, допив и отставляя стакан позади себя. И мысленно обращаясь к Императрице: — Игни, быстро допивай коктейль и потуши своё пламя, не то Тень спалишь. Я тебя пледом накрою.
— Спасибо, Тень, действительно очень вкусно! Он просто какой-то необыкновенный: и воздушный, и теплый, и фруктовый, и с привкусом жгучих специй, и сладкий, и с кислинкой, и освежающий! И это все одновременно! А запах — просто умопомрачительный, — произнесла она, отдавая пустой бокал Тени.
Игнис потушила своё пламя. Император аккуратно закутал ее в плед и нежно обвил руками.
Молча они сидели втроем на краю горы. Ашмедай в своём боевом костюме обнимал сидящую на его коленях укутанную в плед Императрицу и подбородком упирался в её макушку. Тень сидел слева от Императора, опустив свою голову ему на плечо. Они наблюдали, как медленно плывут на фоне насыщенно голубого летнего неба плотные белые облака над цепочкой величественных горных бастионов, оставляя причудливые тени на них. Им в спину светило едва тёплое августовское солнце, приятно припекая.
— Игни, насмотрелась? Пора возвращаться, жизнь моя. Солнце начало садиться, без него в горах резко холодает, — мысленно сообщил Ашмедай.
— Так неохота отсюда уходить. Здесь так красиво! И мы так и не перекусили, — также мысленно ответила она.
— Я тоже очень люблю горы. Империя Теней — она почти вся горная и трудно проходимая, но тварям из Царства Тьмы и Мира Пустоты это не мешает. Ну, думаю, время чтобы перекусить у нас есть. Как смотришь, чтобы около озерца поесть?
— А Бифариуса горы не тянут и не зовут, как меня. Он не понимает моей тяги. Я обычно без него по горам ходила. В мире номер шесть, чтобы забраться вот так в горы, надо долго ползти с тяжелым рюкзаком за спиной. А тяжелые рюкзаки — это не про Бифариуса, он лучше дома посидит, в приставку поиграет. Приставка — это такая специальная техническая вещь, которая картинки с выбранной тобой игрой воспроизводит.
— Игни, нам повелителям принадлежит горная страна — Империя Теней. Это наша страна, мы ее любим, защищаем. Мы на всё ради неё готовы. Мы умираем без неё, это наша суть. Неудивительно, что тебя в мире номер шесть так тянули и звали горы. Ты скучала по своей стране, по родине и стремилась туда, где твоё место, где тебе хорошо. И теперь ты дома, жизнь моя. А теперь — еда, — мысленно пояснил Император, держа её на руках и направляясь к озеру.
— Тень, корзинку захвати, мы у озера перекусим, — сказал он вслух, подходя к озеру и видя, что Тень так и сидит на обрыве и наблюдает за облаками.
Когда Тень подошёл с корзинкой, Ашмедай вытащил фиолетовый тренировочный костюм для Игнис, который тут же её обтянул. Расправив плед, повелитель выставил на скатерть обед, состоящий из нескольких горячих кусков жареного мяса, нежно-розового цвета внутри, листьев салата, тонких лепёшек с сыром и горячего ароматного травяного чая. Ашмедай очистил кисти, покрыв их огнём, и принялся голыми руками за трапезу, мысленно предупредив:
— Игни, мясо горячее, аккуратнее. И да, на природе я ем, используя руки и зубы. Еда вкуснее, когда вгрызаешься в неё зубами и отрываешь куски, а не отрезаешь ножом. Но для тебя, жизнь моя, предусмотрительно положили приборы.
Императрица также очистила руки огнём, завернула большой кусок мяса в лист салата, а затем в тонкую лепешку с сыром и с наслаждением, оторвав кусок, начала жевать, и мысленно ответила ему:
— Полностью с тобой согласна, Ашми. Это же сапид. Он великолепно приготовлен, отличная степень прожарки без крови. Мясо сочное, розовое, сыроватое, мягкое, и очень вкусное.
Император смотрел на жадно впивающуюся зубами в сапида Императрицу и думал: «Игни, а ты мне всё больше и больше нравишься. Я ведь хотел заполучить тебя новорожденную, чтобы самостоятельно лично воспитать под себя, чтобы тебя не воспитывал твой властолюбивый клан Дефенсор, чтобы не повторилось истории с матерью. И получается, зря я тогда отцу не поверил, что он тебя не убивал, и пришёл к твоей матери, чтобы забрать тебя и мне на воспитание передать. Я тебя не воспитал, конечно, но ты, жизнь моя, всё больше и больше удивляешь и радуешь меня. Вот станешь совсем ручной с силой демона Пустоты, и весь Сумрачный мир встанет на колени перед Империей Теней».
Перекусив и убрав всё в корзинку, они еще немного постояли, любуясь голубым озером, серым острым пиком горы с шапками снега, темнеющим небом, вдыхая вечерний горный воздух. Ашмедай едва заметно кивнул головой, Тень щелкнул пальцами, и они оказались у входа в покои повелителей. Тень взъерошил волосы у Императора, находящейся на его руках Игнис и пошёл вниз. Ашмедай занес Императрицу в свои покои и посадил на кровать, рядом с кроватью поставил корзину.
— Сейчас Бифариуса вызову, пусть тебя подлатает. И да, из моих покоев чудесный вид на закат. Иди ко мне, наказание моё, — он сел в изголовье кровати и посадил Игнис к себе на ноги. — Все вместе посмотрим закат. Ты же любишь вид заката в горах, — прошептал он бархатисто ей на ушко и стал нежно поглаживать её живот.
Игнис утвердительно кивнула и стала смотреть, как за окном большое ярко-оранжевое солнце медленно пожирает горы, отрывая по кусочку, и небо окрашивается в яркие оранжево-красные цвета.
Император мысленно связался с Вупаром:
— Силы Вупар, где Бифариус? Что с моими игрушками?
— Могущества, мой повелитель. Бифариус с игрушками в своих покоях уже часа два, и все живы.
— Подготовь всё для ужина с послом. Накрой в моём официальном кабинете, пока на троих, подача через два часа, и послу сообщи.
— Будет исполнено, мой повелитель.
— Бифариус, кровничек мой бесстрашный, ты жив? — мысленно спросил Ашмедай.
— Могущества, мой повелитель. Да, я жив, — ответил маг.
— Это хорошо. И я так понимаю, слышишь ты меня отлично. Чем занимаешься?
— Да, слышу хорошо. Играю с вашими игрушками, повелитель.
— Ты меня прям радуешь, Бифариус. Заканчивай там с ними и в мои покои, восстанавливать свою Императрицу.
— Сейчас буду, мой повелитель, — ответил он и прервал мысленную связь.
— Спасибо, — еле слышно прошептала Игнис, расположив свои руки поверх рук Императора, гладящих её живот.
— За что, жизнь моя? — мысленно поинтересовался он.
— За всё. За этот чудесный день, необыкновенный обед на горном плато, за игру в перегонки, за наше дитя. Я так давно хотела ребёнка. Ашми, с ним же всё хорошо, он не умирает во мне? Я так боюсь… — дрожащим неуверенным голосом еле слышно сказала она.
— Тсс… Поверь мне, я свою кровь чувствую, с ним всё хорошо. С проклятьем я вскоре разберусь. Перестань переживать и бояться, ты так только ребенку навредишь. Игни-трусишка, — мягко ответил Император, поцеловал её в макушку.
А за окном горы заглотили последний кусок оранжевого диска, окрасив мир в яркие алые, пурпурные и фиолетовые цвета.
— Спасибо, — прошептала Императрица, развернула голову, потянулась к Ашмедаю за поцелуем. Краем глаза Император увидел, как двери в покои открываются. Он наклонил голову, его губы накрыли её, даря нежный и чувственный поцелуй.
В покои вошёл и замер на полпути Бифариус.
— Игни, жизнь моя, нам стоит остановиться. Наш кровник уже пришёл, — прервав поцелуй и нежно проведя по её щеке тыльной стороной руки, бархатисто сообщил повелитель.
Императрица направила взор в сторону двери, увидела Бифариуса с горящими чёрными глазами и раздувшимися ноздрями, чуть не взвизгнула, залилась краской, вжалась в тело Ашмедая.
— Ну что ты, Игни, маленькая моя. Бифариус пришёл тебя лечить. Его не надо бояться, — нежно поцеловал в макушку и обвил её сильнее, мягко сказал Император, хищно оскалившись и издевательски смотря в глаза мага.
— Бифариус, у тебя что-то случилось? Твой вид пугает Императрицу, а ей беременной это совсем неполезно. Да, жизнь моя? — продолжая довольно скалиться и нежно гладить живот, сообщил он Бифариусу. Маг внимательным взглядом чёрных глаз наблюдал за его руками, гладящими живот Игнис.
Маг тряхнул головой и сквозь зубы произнес:
— Могущества, повелители.
— Силы, Бифариус, — довольно ухмыляясь и продолжая гладить Императрицу, произнёс Ашмедай.
Игнис, с зажмуренными глазами, молча и неподвижно сидела вся сжавшаяся в объятиях Императора.
— Игни, жизнь моя, ты — Императрица. Это — твой кровник, который пришёл тебя лечить. Давай, открывай глаза и поприветствуй Бифариуса, — мысленно попросил повелитель.
— Ашми, нет пожалуйста. Я не могу! Пусть он
