Произведение «Город без мужчин...» автора Надежда Шереметева - Свеховская. - Литературный сайт Fabulae (страница 3 из 4)

входную дверь, с синхронным настойчивым приглашением к завтраку. Игорь умылся, взял костыль, доброжелательно поджидавший у деревянной кровати, и вышел.
Из покоев, расположенных по обеим сторонам длинного коридора, выползали странные субъекты... Их колоритный внешний облик не подлежал никакому описанию, но Игорю было не до того... Есть хотелось так, как можно лишь хотеть — жрать. Он даже слегка подвывал от предвкушения пищи. В большой комнате стоял круглый стол, накрытый к завтраку. Игорь плюхнулся в кресло и немедля заглотил пару круассанов и два куриных яйца. Вальяжно развалившись, собрался было, попить кофейку в привычном темпоритме, но не тут-то было... Раздалась команда закругляться и немедленно всем собраться в зале предварительного правосудия... «Ещё лучше!» — горестно ухмыльнулся бедняга, на аллюре дохлёбывая крепкий кофе, запивая очередной бутерброд с плавленым сыром и варёной колбасой...

Зал правосудия отдалённо напоминал античный Римский амфитеатр. Странные личности расположились по всему внутреннему периметру... Возле каждого стояла девушка в таком же халатике, как вчерашняя медсестра. Их миловидные мордочки сияли доброжелательным светом медузы — горгоны. Верхние и нижние округлости уже не воспламеняли вожделенных сексуальных позывов. В настоящий момент, он лицезрел в них коварные иезуитские, и в каком-то смысле, макиавеллевские интриги соблазнения, чтобы тут же, за них незамедлительно покарать. «Где их набрали? — угрюмо пораскинул умом про себя Мачо, — и в предыдущий раз, такие кульбиты ногами выписывали, эти миленькие девочки из охраны города, что до сих пор ломит правый бок от сексуального бойцовского удара одной».

– Встать! Идёт Земфира Григорьевна, хозяйка «Города без мужчин!» — торжественно провозгласила вассалша в коротеньком халатике, из-под которого...
«А, да что там! Говорить... Все, что не следовало бы обнажать, то и отлично видно». — досадливо хотелось ему привычно сплюнуть, но не нашёл куда... пришлось проглотить.
«Изысканная в некоторых местах» публика, не ожидающая ничего хорошего, как об этом красноречиво сообщали их пасмурные, безжизненные выражения «апостольских» мордо –ликов, скрипя зубами приподняла свои, с позволения сказать — пятые точки, тем самым, силясь выразить приветствие вошедшей авантажной даме, с гордо посаженной головой и стройным станом.
– Прошу садиться, — обронила небрежно в зал, и предложила секретарше подробно обрисовать ситуацию.
– На сегодняшний день у нас три многообещающих новичка: два закостенелых и один опасный рецидивист.
– Так, понятно, можете начинать! — устремилась хозяйка к отчаянно тонкой девушке, с раскосыми агатовыми глазами, как у газели. – Наташа, пожалуйста, красочно представьте своего визави.
Обольстительно окинув зал бархатным взглядом ехидны, юная подданная опытной горгоны, ручкой повелела подняться пожилому мужчине, напротив.
– Семейство закостенелых... Подвид «Неизлечимус – Игроманус», отставной полковник Сидоренко, — бесстыже, по тягостному ощущению Игоря, отрекомендовала она взрослого дяденьку, действительно странноватой наружности. «Вероятно, в прошлом был разудалым офицером с отменной военной выправкой, но в настоящий момент являет собой, ссутулившегося жалкого субъекта в ободранном мундире и каких-то малорослых шортах в аленький цветочек...» — пронеслось в голове у Игоря, и окончательно все напряглось от внутреннего мятежа... Зрел безотчётный протест... «Это что же они выкомаривают?! Взрослых людей одаривают обидными, оскорбительными для человеческого достоинства — эпитетами», — но в этом месте его праведные душевные раздумья пресёк ледяной ангельский голос Земфиры Григорьевны.
– Господин Сидоров, встаньте!
Поднялось нечто невразумительное...
– Что это за внешний вид у полковника?! — удивлённо обернулась полноправная Хозяйка города к сопровождающей девушке:
– Когда Сидоров вчера изволил перелезать через высокий забор, его, как и положено, радушно встретил горячо нами любимый Джек Потрошитель, — миленьким голоском поведала юная секьюрити.
– А-а! Ну, зная нашего Джека, можно полагать, что незначительно пострадали только личные вещи, а корпус в целости.
– Да, как всегда. Вы же, ваша милость, знаете, что благородный Джек не имеет привычки раздирать тело — он с романтическим увлечением рвёт верхнюю одежду.
– Вы, как будто, важные выводы не делаете?! – вонзилась хозяйка в жертву легендарного кобеля. - Ваша подруга жизни, почему поспешно уехала в мой закрытый город? — вопрошала она к удручённому полковнику. – Между прочим, за этот период, что она проживает у нас, Ирина Петровна – ваша супруга, освоила два иностранных языка, танцует сама, и активно ведёт хореографические курсы. А с вами она хирела, чахла от нескончаемого, терпеливого ожидания с постоянных картёжных всенощных бдений. Не видела белого света. Служила вам, как рабыня, а ведь когда вы официально женились на прославленной артистке балета, клятвенно брали на себя обязательство, что она будет располагать возможностью танцевать и не опускать себя, как личность. Иметь возможность постоянно развиваться.
– Так, я же... — мякнул было, полковник...
– Вам слово больше не предоставляется. Вы уже исчерпали утверждённый лимит первичного доверия, в настоящее время вступаете в разряд — закостенелых. Рандеву с супругой категорично запрещены, и систематические набеги на город в дальнейшем будут иметь для вас печальный неблагоприятный исход. Только безраздельное освобождение от карточной зависимости, существенно может изменить вашу жизнь, и окончательно вернуть горячо любимую жену! У полковника из глаз текла скупая безмолвная слеза глубокого отчаяния. – Незамедлительно выдворить его за установленные пределы города.
Наташа, эротично извернувшись, заломила назад его безжизненную длань и вывела из зала. Униженный со всех сторон бедняга, даже не сопротивлялся...
«Значит, был уже научен горьким бесценным опытом», — тоскливо заподозрил Игорь...
– Ирина, представьте вашего подопытного, — обратилась Земфира к помощнице с правой стороны зала.
Невысокая девушка за шиворот приподняла немыслящую субстанцию с обвисшими аристократическими дланями вдоль корпуса, и головой, болтающейся особняком от туловища внизу, бьющеюся как рыба об лёд, о собственную же «впало –атлетическую» грудь.
– Ископаемое - семейство «Хроникус-Моллюскус», – выдала та подлинно научную социально-психологическую характеристику.
– У-у-у! Где уже успел назюзюкаться?! Безмятежное утро ведь на дворе?! — с немалым удивлением спросила Земфира барышню.
– Так, одичавшая ж хавронья грязи... — дева не успела договорить, как... нематериальная субстанция, винтообразным быстрым движением чёртика из табакерки, вывинтилась из собственного же бессильного тельца, распахнула посоловевшие глаза на Земфиру, и, безуспешно силясь зарычать, пропищала:
– Вы угробили нашу жизнь с вашим долбанным прекрасным городом! Моя Наташка увезла законных детей, и теперь они тут у вас, а я, может быть, потерял смысл в душевной жизни...— и обессиленно обезвоженный, шлёпнулся на сидение.
– О-о! Сам-то уразумел, что тут наговорил?! Имеешь некоторые сведения о слове «смысл»?! О нём следовало бы размышлять раньше, а вы что регулярно делали? Избивали бедную жену, постоянно выпивали, и нарушали супружескую верность. В настоящий момент она получает медицинское образование, а дети обучаются в великолепной школе и занимаются детско-юношеским спортом. Имеют уже значительные достижения, чего не смогли её предоставить вы, супруга добилась сама.
– Я должен их видеть, — заскулила жалким голосом субстанция.
– За установленные пределы города! Навечно! — строго добавила Земфира. Эктоплазма, было, дрыгнулась, но сравнительно лёгкий левый апперкот в печень охладил боевой запал.

– Ба-а! Знакомые все ангельские лица! — необыкновенно ласково - издевательским голосом произнесла Земфира, вглядываясь в мужчину высокого роста, в изысканном твидовом пиджаке, и вытянутых драных тренчиках... – Оленька, что это с нашим почётным академиком?! – Это проделки нашей Меланхолии. Учёный муж вчера перелезал через забор, и обрушился прямо на её маленьких щенят. Ну а какая заботливая мамаша выдержит подобное бесчинство... Вот и... Брюки неизбежно пришлось вышвырнуть. Тренчиками поделился наш конюх. Он его и немедленно привёл в медсанчасть всего ободранного.
– Ну, что же вы?! Мы ведь еще в прошлый раз объяснили, чтобы вы распростились со своей мечтой. Помните, как вам ответила супруга, что она только здесь увидела и почувствовала человеческое счастье и безбрежную свободу духовного творчества. В моем городе без мужчин увлечённо занимается научными исследованиями. Мы выделили ей научно-исследовательскую лабораторию и сотрудниц. Они дают уже поразительные результаты. Создаются превосходные хлопчатобумажные ткани. К нам регулярно наезжают на обучение делегации женщины: из Голландии, Германии, Индии. Вас даже определять в какой-нибудь «подвид» неловко. Вы же непосредственно сами целенаправленно занимаетесь разнообразными «категориями, группами», так кто вам дал право незаконно лишить такой возможности для супруги? Талантливой, прекрасной женщины? Надеясь, на ваш здравый смысл, аналитический ум и наличие ещё чего-то подлинно гуманного, предоставляю последний шанс. Вам будет разрешена легальная встреча с подругой жизни через месяц. В настоящий момент свободно можете выйти за пределы города, там под особой охраной стоит ваш чёрный Мерседес. Проводи достопочтенного визави, — отдала распоряжение сопровождающей девушке.
–Так, все, ещё одного, и меня давно ожидает иностранная официальная делегация! Людочка, выпускайте вашего хронического рецидивиста, - указав на Игоря.
– Да, что вы себе позволяете?! — рванулся было на правовую защиту своей чести, и опущенного человеческого достоинства прочих, но взгляд Людмилы его немедленно застопорил.
– Ископаемое - семейство примитивных... — мачо, даже резко подпрыгнул от такой наглой беспардонности. При нём до такой степени уничижительно открыто говорить в третьем лице ещё и подобными эпитетами удостаивать!
– Чего это я примитивный? Да, кто вы сами такие? — но игнорируя, его не замечали, и не