Хозяюшка, – похвалил Эвердик, беря кофе.
Виллиталлен тоже расселся и взял чашку. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.
Девочки уселись в уголок на пуфик и примолкли, ожидая своей участи, ибо она, несомненно, должна была решиться именно сейчас.
Эвердик, между тем, продолжал иезуитствовать. Он прекрасно понимал, что мы ждем его слова, и поэтому с особенной неторопливостью смаковал кофе, с наслаждением наматывая наши нервы на кулак. Виллиталлен тоже молчал угрюмо и подчеркнуто – говорить поперек батьки он явно не собирался.
Наконец Эвердик покончил с кофе, аккуратно, двумя пальчиками, поставил чашку на стол, удовлетворенно потер ладони и весело сказал, обращаясь ко мне:
– Ну, чего смотришь? Собирайся!
– Куда? – спросил я тоскливо.
– Как куда? – удивился Эвердик. – В больницу. Разве не ты жаловался, что у тебя сердечко пошаливает и надо бы его подлечить? Вот Виллиталлен и оформляет тебе бюллетень, лечись на здоровье.
– Что-то я не помню, чтобы я жаловался на сердце… – пробормотал я, ничего не понимая.
Эвердик посмотрел на меня, как на абсолютно безнадежного тупицу, потом устало поморщился и подытожил:
– Дурак ты. Чурбан, для рентгена непроницаемый. Не жаловался, не жаловался… Заладил тоже… Придется, значит, пожаловаться, а иначе на каком же основании Виллиталлен тебя в свою клинику положит?
– А зачем мне в его клинику? – все больше тупел я.
– О Господи! – выдохнул шеф. – Ладно, объясняю специально для умственно отсталых. Девочек обследовать по-любому надо? Надо. Ты, балбес, их одних в клинику не пустишь, ныть начнешь? Начнешь. Ну, так собирайся и помни мою доброту. Будешь лежать у Виллиталлена вместе с ними, видеть их сможешь каждый день и морду набьешь Виллиталлену, если он вдруг их обидит. Вопросы?
Я понял, что мой шеф Эвердик на самом деле не такой гад, как я о нем порою думал.
– Устрою со всеми удобствами, – заурчал Виллиталлен, видя, что до меня, наконец, дошло. – Люкс, правда, не обещаю, но Рогнед там уже застолбил местечко, скучно не будет: двухместная палата с телевизором, Интернетом и цветными шторками на окнах. Видишь, как я ради тебя стараюсь!
– А что, Рогнед разве тоже?.. – удивился я.
– Как и подобает верному оруженосцу, – мурлыкнул лекарь и осклабился. – Ну, давай, собирайся, что ли. С собой только самое необходимое, остальное предоставим на месте. Для девочек можешь вообще ничего не брать, они на полном обеспечении. Да у них ведь, наверное, и нет ничего.
Тут он был прав: у Тэнни и Айки действительно не было ничего, кроме того, во что они были одеты.
Через пятнадцать минут в комфортабельной и просторной машине «скрой помощи» мы под бодрый вой сирены уже мчались по улицам Праги в клинику Виллиталлена: лекарь с девочками – в салоне, а я с Эвердиком – в кабине вместе с шофером. Шофер был крепкий дядька лет пятидесяти, в голубом халате, коротко стриженый и моложавый. Он, разумеется, был из своих и в курсе, поэтому Эвердик заговорил со мной при нем не таясь:
– Знаешь, не стоило тебе к девчонкам так сразу привязываться. Нет, я, конечно, понимаю, ты старый холостяк, бездетный и все такое, но тем не менее…
Я вздохнул и промолчал – не хотелось ни объясняться, ни оправдываться.
– У меня у самого внучки их возраста, – продолжал Эвердик, – поэтому я тоже сентиментальный и тебя понимаю. И, честное слово, вреда я твоим девчонкам не хочу, тут можешь не сомневаться. Виллиталлен будет с ними нежен, как родной отец, а если что, сразу звони мне. Но ты ведь сам понимаешь, что не обследовать их мы просто не имеем права.
– Я понимаю, шеф, – ответил я, – и, поверьте, очень вам признателен. То, что вы сделали, вы вполне могли и не сделать. Спасибо вам.
– Кушай на здоровье… – махнул рукой Эвердик. – Ты мне лучше вот что скажи. Кроме этой записочки от Ларисы, девчонки тебе больше ничего не передали? Может, ты скрыл от меня что-нибудь?
– Клянусь, ничего! – ответил я. – Они пришли совершенно с пустыми руками.
– Да? – Эвердик пожевал губами. – Старею я, что ли? Мнительным становлюсь. Не нравится мне что-то во всей этой истории, да и дело с концом. Сам не пойму что, но сомнения меня разбирают основательные.
– А что такое, шеф?
– Видишь ли, «Аплой» так просто своим дезертирам не спускает. А девчонки твои проехали и проплыли полмира, добрались до тебя, и никто их не задержал. Словно помогал им кто, а? Логично?
– Логично, – согласился я. – «Аплой» обычно догоняет тех, кого хочет догнать. Но что из этого следует?
– Две вещи: либо «Аплой» почему-то заинтересован в их побеге и всю дорогу помогал им до нас добраться, либо…
Он не договорил и умолк.
– Вы полагаете, что агенты «Аплоя» могут следить за нами и сейчас? – спросил я.
– Даже очень полагаю, если девчонок и впрямь заслали к нам с диверсионной целью, – кивнул Эвердик. – Скорее всего, «Аплой» постоянно держит нас на мушке и ждет.
– Чего ждет?
– Хотел бы я знать чего! Да, сынок, поторопились мы, списав «Аплой» с корабля истории…
