Для тех, - кто поймёт...XVII

девушек-защитниц.

    После взятия городка начинался пир горой, а затем остальные масленичные забавы: кулачки, коняшки, качели, лазание на столб за подарком, ручеёк…

    Обычно Комоедицу праздновали неделю до весеннего равноденствия и неделю после.

Прощание

    При прощании одаривали друг друга всякими сладкими "заедками" (позднее - пряниками) и говорили:

              «Прости меня, пожалуй,

              Буде в чём виноват перед тобой».

    Прощание заканчивалось поцелуем и низким поклоном.

Сакральное

    Духи великих предков, незримо присутствуя на празднике весеннего равноденствия, радовались вместе со всеми своими потомками-соплеменниками долгожданному наступлению преобладания дня над ночью, окончательному изгнанию надоевшего холода Зимы ласковым теплом Весны и грядущего Лета, славили род Славянский, одобряли, что, следуя изначальной традиции, приходят славяне все вместе на великий Праздник Весны, чтобы соблюсти древний священный Обычай.

    В общем, славянский языческий праздник, приуроченный к ежегодному астрономическому событию, проходил всем на радость в потехах и развлечениях. А впереди уже было не за горами и лето красное, особо ценимое в нашем холодном климате.



    О подробностях славянских языческих религиозных обрядов дохристианских времен, которыми руководили волхвы, нам известно немногое. Попытки реконструировать их, исходя из дошедших до нас исторических документов Западной Европы, Ирландии и Англии об обрядах подобного славянской Комоедице (Весне священной) западного языческого праздника Бельтайн (тоже весеннего праздника религии друидов), представляются весьма условными и более пригодными для мультфильмов.



    Смотрите в конце этой страницы прекрасный советский сказочный мультфильм «Снегурочка» 1952 года по пьесе Островского на музыку Римского-Корсакова в обработке Л. Шварца - это попытка мультипликационной "реконструкции" обычаев языческого праздника Комоедицы и славянской встречи Весны священной в День весеннего равноденствия, в который растаяла Снегурочка. В древности этот день был у наших славянских предков первым днем Нового года.

Народная Масленица на Руси

во времена христианства





    После принятия на Руси христианства древний языческий славянский праздник Комоедица — великий праздник Весны священной, приходящей с Небес в День весеннего равноденствия (20 или 21 марта) — попадал на время проведения православного Великого поста, когда всякие веселые празднества и игрища Церковью запрещались, а то и карались.

    После долгой борьбы церковников с языческим славянским праздником, он был включен в православные праздники под названием «сырная (мясопустная) седмица», предшествующая 7-ми неделям Великого поста.

    Таким образом, праздник переместился ближе к началу года и утратил связь с астрономическим событием — днём весеннего равноденствия, днём прихода языческой Весны священной — что разорвало его сакральную связь с ранее традиционной у славян религией волхвов (друидов), в которой именно дни зимнего и летнего солнцестояния и весеннего и осеннего равноденствия были самыми великими и самыми священными праздниками.

    В народе трансформированный на церковный лад праздник получил название Масленица и продолжал праздноваться с прежним языческим размахом, но уже в иные даты, привязанные ко дню православной Пасхи (начало Масленицы за 8 недель до Пасхи, затем идет 7-недельный Великий пост перед Пасхой).

    Постепенно народная Масленица все более превращалась в веселый многодневный "обжорный" и разгульный светский праздник, утратив древний сакральный смысл торжественной встречи преобладания дня над ночью и освящения единения каждого члена рода со своими великими предками, со своими родичами и со всем славянским родом-племенем.

    Исстари сложилось убеждение, что "не потешишь на широкую Масленицу - значит, жить в горькой беде и жизнь худо кончить". Поэтому Масленицу всегда встречали широко, весело: на улицах устраиваются забавы и игры, гулянья с песнями, плясками, ряжеными... На Масленицу было принято "есть до икоты, пить до перхоты, петь до надсаду, плясать до упаду".

    Русские издавна любили крепко выпить и погулять на Масленицу, что царями и властями не только не одобрялось, но и серьезно наказывалось, т.к. безмерный пьяный разгул народа неизменно приводил ко многим человеческим жертвам и членовредительству.

    Царь Алексей Михайлович самыми строгими мерами старался утихомирить своих разудалых подданных. Воеводы рассылали по градам и весям царские указы, то запрещая частное винокурение, то требуя, чтобы россияне в азартные игры не играли, "кулачных боев меж себе не делали и на качелях ни на каких не качалися".

    Но ни грозные царские указы, ни наставления патриарха не в силах были совладать с бьющим через край весельем.

    Англичанин С. Коллинс, служивший в середине XVII века врачом у царя Алексея Михайловича, писал в своих записках: "На Масленице, перед Великим постом, русские предаются всякого рода увеселениям с необузданностью и на последней неделе [перед Великим постом] пьют так много, как будто им суждено пить в последний раз на веку своем".

    По рассказам Коллинса, после этого праздника по Москве тянулись скорбные подводы с бездыханными телами жертв лихого разгула. Одни напивались до смерти, другие во хмелю падали в сугробы и замерзали, третьи гибли в кулачных боях, любимой масленичной забаве. "Человек двести или триста провезены были таким образом в продолжение поста", - писал Коллинс.

    Саксонец Г. А. Шлейссингер, побывавший в Москве в конце XVII века, рассказывал: "В это время пекут пирожки, калачи и тому подобное в масле и на яйцах, зазывают к себе гостей и упиваются медом, пивом и водкою до упаду и бесчувственности". По своей темпераментности, замечает Шлейссингер, московиты, пожалуй, сродни итальянцам: "Масленица напоминает мне итальянский карнавал, который в то же время и почти таким же образом отправляется".

    Даже качели, которые любили устраивать на Масленицу россияне, нередко для отчаянных удальцов становились причиной членовредительства, а то и гибели.

    Полное царское одобрение веселые и пьяные молодецкие масленичные забавы получили во время царствования Петра I.

    Надо отметить, что сам любивший хорошо выпить и повеселиться царь Петр, вообще, не слишком радел о своих подданных, был склонен к разным авантюрным предприятиям, во многих случаях неудачным, в результате чего за время его царствования население России сократилось на треть. А вот за время царствования умной и расчетливой Екатерины II численность русских выросла почти вдвое, да и Россия премного приросла взятыми с боя новыми землями (которые русские после распада СССР утратили).

    Еще в молодости Петр I, открывая масленичные гулянья в Москве и забыв строгие наставления своего батюшки, сам крепко выпивал и с упоением качался на качелях вместе с офицерами-преображенцами.

    Это подметил и секретарь австрийского посольства И. Г. Корб, приехавший в это время в Россию: на Масленице "пропадает всякое уважение к высшим властям, повсюду царит самое вредное своеволие". К немалому удивлению Корба, сам молодой царь задавал тон этому ниспровержению всяческих авторитетов. Корб стал свидетелем курьезного и вместе с тем глумливого обряда: только что отстроенный Лефортов дворец освящал на Масленицу шутовской патриарх, "князь-папа", возглавлявший "всешутейший и всепьянейший собор".

    Дворец освящали в честь Вакха, кадили табачным дымом, а "патриарх" благословлял всех крестом, сделанным из перекрещенных табачных трубок. Затем во дворце начался веселый пир, продолжавшийся двое суток: "Причем не дозволялось уходить спать в собственные жилища. Иностранным представителям отведены были особые покои и назначен определенный час для сна, по истечении которого устраивалась смена, и отдохнувшим надо было в свою очередь идти в хороводы и прочие танцы".

    Ф. В. Берхгольцу, прибывшему в Россию в свите герцога Голштинского, особенно запомнилась Масленица в Москве в 1722 году. По случаю празднования Ништадтского мира Петр устроил необычную процессию, которая двинулась из села Всесвятского и проехала по Москве. Изумленные москвичи видели, как по заснеженным улицам их древнего города курсировал русский флот. Лодки, яхты, корабли были поставлены на сани, которые тянули лошади.

    Берхгольц оставил подробнейшее описание этого поезда. Тут был и "князь-папа" со своей шутовской свитой: "В ногах у него верхом на бочке сидел Бахус, держа в правой руке большой бокал, а в левой посудину с вином". За ним следовал Нептун: "Он сидел в санях, сделанных в виде большой раковины, и имел пред собою в ногах двух сирен". Сам император ехал на большом корабле, беспрестанно салютовавшем из пушек. Команду корабля составляли бойкие, проворные мальчики (очевидно, ученики навигацкой школы).

    Берхгольц рассказывал: "Его величество веселился истинно по-царски. Не имея здесь в Москве возможности носиться так по водам, как в Петербурге, и несмотря на зиму, он делал однако ж со своими маленькими ловкими боцманами на сухом пути все маневры, возможные только на море. Когда мы ехали по ветру, он распускал все паруса, что конечно немало помогало 15-ти лошадям, тянувшим корабль".

    Императрица следовала за кораблем в красивой раззолоченной гондоле. В процессии были ряженые, изображавшие турок, арапов, испанцев, арлекинов, даже драконов и журавлей. Были сани, запряженные шестерней медведей. Ими правил человек, зашитый в медвежью шкуру. Вероятно, это была выдумка Ромодановских, которые славились своими дрессированными медведями. Берхгольц насчитал в процессии свыше 60 саней. Праздник закончился пиром и фейерверком.

    А вот в 1724 году в Петербурге Масленица не удалась. Петр намеревался и здесь устроить забавное санное шествие, но всю праздничную неделю мела метель и был жестокий мороз. Несколько дней участники процессии в костюмах и масках съезжались к месту сбора, но, окоченев по дороге, отправлялись отогреваться в чей-нибудь гостеприимный дом. Азартный государь не терял надежды осуществить задуманную им потеху, но, увы, стихия победила.

    Екатерина II по случаю своей коронации, подражая Петру I, устроила в Москве на масленой неделе грандиозное маскарадное шествие под названием "Торжествующая Минерва". Три дня ездила по городу маскарадная процессия, которая, по замыслу императрицы, должна была представить различные общественные пороки - мздоимство, казнокрадство, чиновничью волокиту и другие, уничтожаемые благотворным правлением мудрой Екатерины.

    Распорядителем праздника был известный актер Ф. Г. Волков, стихи и тексты для хоров писали М. М. Херасков и А. П. Сумароков. Процессию составляли четыре тысячи действующих лиц и двести колесниц. Это увеселение стоило жизни Волкову, простудившемуся во время праздника. А пороки, с которыми намеревалась бороться Екатерина, по странной иронии судьбы под ее