Фонарь у забора так и не починили, пришлось пробираться к двери в кромешной темноте, чуть ли не на ощупь. Девчонки за спиной Барховцева о чем-то тихо перешептывались. Всю дорогу до поселка они дремали на заднем сидении и теперь с любопытством озирались по сторонам, удивлялись обширному двору за высоким металлическим забором, тихонько дружно ахнули при виде дома. Хотя вполне возможно, удивлялась и ахала одна Марина — Роман не оглядывался на них, у него была забота поважнее: не провалиться в дырку на сломанной ступеньке, прежде чем доберется до выключателя.
В сарае недовольно заворчали собаки, они почувствовали своего, но в ноздри лез и дразнил инстинкты чужой запах.
— Бакс, свои! — крикнул им Роман.
Умный пес в ответ брехнул пару раз, заверяя, что бдит неусыпно, периметр под надежной охраной, но так и быть, этих чужаков он пропустит, раз они с хозяином. Денди поддакнул ему, подтверждая и свое присутствие при исполнении. Звонко загавкала в стороне от них какая-то шавка, обеспокоившись таким поверхностным отношением к соблюдению своих обязанностей. Ей тут же отозвалось несколько других боевых единиц охраны — тревогу подняли по всему поселку, зафиксировав злостное проникновение на территорию. Несколько минут, пока Роман тыкал ключом в скважину, под яркими звездами ночного неба летал яростный собачий лай, пока, наконец, мохнатая дружина не пришла к выводу, что произошло всего лишь досадное недоразумение и никакой опасности два чужака не представляют. Раздраженно тявкнув, словно плюнув напоследок, умолкла последняя собачонка.
В доме Роман бросил свои вещи в отцову спальню, рассудив про себя, что пока папы нет, глупо забираться наверх, лучше находиться поближе к дверям и держать руку на пульсе, то есть владеть ситуацией, что он увидел бы со своей мансарды? В гостевой комнате на втором этаже с удобством устроилась Ксюша. Впервые Барховцев увидел, как ее бледные губы растянулись в довольной улыбке, как промелькнул в глазах восторженный блеск, и поспешил предупредить:
— Поживешь тут временно. Даю тебе три дня на то, чтобы нашла работу и нормальное жилье или вернешься обратно на задворки Саварска. Да, и вот еще что: в этом доме — никаких наркотиков, и постарайся соблюдать основные правила личной гигиены — подцепить от тебя какую-нибудь заразу никто не хочет.
— Я здорова! — радостный блеск в Ксюхиных глазах тут же сменился испепеляющей ненавистью.
— Это-то и удивительно, — выходя от нее, бросил уже в дверях Роман.
Сестренку он решил разместить в шикарной угловой комнатке, которую никто из домашних так и не занял: у него с Лизой был чердак, переоборудованный в уютную спальню — подальше от остальных глаз и ушей; отец обитал на первом этаже, Сашку устраивали в небольшой комнате без балкона. Этот же свободный и просторный уголок, куда он привел Марину, использовался, как тренажерный зал, что было очень удобно, учитывая наличие открытой лоджии: в углу лежали разборные гантели, в стену был вмонтирован турник, возле окна лежал небольшой коврик для Лизиных занятий йогой — все это надо будет перенести вниз на террасу, а пока сойдет и так.
— Владей! — Роман подтолкнул сестренку вперед. — Обживайся и спускайся ужинать.
Марина с уважением посмотрела на снаряды, робко опустилась на краешек дивана и устремила взгляд на Барховцева. На немые вопросы тот отвечать не стал, так как еле держался на ногах от усталости, а еще нужно было приготовить ужин, молча вышел, предоставив сестре разбираться самой в своих сомнениях и искать ответы.
Спустившись на кухню, он раскрыл дверцу холодильника, посмотрел на многочисленные кастрюльки и контейнеры с едой, приготовленные заботливой Натальей для больницы, и задумался на минутку: а не слишком ли он кудахчет над ними? Стоит ли так уж опекать — они же не трехлетние малыши, справятся и сами с ужином, тем более, что холодильник забит едой под завязку — у Натальи это дело поставлено на конвейер. Роман выудил с нижней полки бутылочку запотевшего Будвайзера, вылакал его двумя глотками, решительно прогнал из головы зудящие мысли о Лизе и Сашке, которые роились там медоносными пчелами, прошел в комнату отца, рухнул на кровать и уснул сразу же, стоило только коснуться подушки.
* * *
Проснулся он оттого, что возле кровати пыхтели, сопели и шептались.
— Что ты здесь делаешь? Пошли, пока он не проснулся!
— А он красивый, смотри, какие мускулы!
— Еще бы, у него, знаешь, какие гантели наверху стоят! И турник!
— Интересно, он и вправду твой брат?
— Не знаю, — ответила Марина. — Пошли, ты хочешь, чтобы он нас здесь увидел?
— Его проблемы, — ввернула Ксюха любимое выражение. — Мне кажется, я ему нравлюсь. А что? Глядишь, и заживем, как люди — я в постели много чего могу.
— Прекрати! Даже не думай! Это тебе не Славка!
Роман усиленно делал вид, что все еще спит, пока его сестренка отпихивала Ксюху от кровати. Та упиралась. Пришлось пошевелиться, только тогда послышались быстрые крадущиеся шаги по полу и тихонько скрипнула дверь.
Барховцев открыл глаза. Вот как, Ксюша решила забраться к нему в постель — вот счастье-то! И что это еще за «не знаю»?! Кажется, все подробно разжевал, предоставил документы, а она все равно не верит! Отца выпишут не сегодня-завтра, за это время придется постараться убедить сестренку, а не то папу ждет второй приступ. Может, Пашка и прав насчет теста по ДНК, а еще лучше сличить ее тест и Сашкин — было бы интересно.
Назойливая пчела больно ужалила, каким-то образом достав до сердца. Роман болезненно поморщился и поднялся. Стоя под холодными струями, раздумывал, звонить ли Лизе. А что он ей скажет? Вряд ли она поверит в лепет о пропавшей сестре. Барховцев представил, как мямлит по телефону:
«Любимая, ты не беспокойся, со мной сейчас две женщины: одна из них моя сестра, с которой нас разлучили в далеком детстве, а другая ее подруга, и уехать от них я не могу.»
После такого объяснения жену и сына он больше не увидит, Лиза тут же соберет вещи и уедет к своей родне. Почему, почему он не поговорил с ней, когда вернулся в тот день от Сереги? Почему не обнял, не успокоил? Дурак! Ему хотелось, чтобы она немного пострадала от ревности, чтобы попереживала, помучилась, поняла, какое сокровище упускает из рук! Какой же он болван, бесчувственная орясина, долбоклюй тупой! А Сашка? Как теперь смотреть ему в глаза, маленькому родному комочку? Как снова завоевать его доверие?
Роман стряхнул ледяные струи с лица, растерся полотенцем, влез в широкие домашние штаны, футболку и подошел к кухне. За закрытой дверью слышался тихий разговор двух подружек. Роман притаился возле щели, почувствовав себя Лелей, женой дяди Юры, которая и подслушивала, и подглядывала, и не считала это чем-то предосудительным, когда дело касалось семьи. Так что там у них за тайны?
— Ты дура, — выговаривала Ксюша подруге. — Какие такие документы? Какая такая буква в фамилии? Вы с ним вообще не похожи! Вечно ты плаваешь во всяком дерьме и мне приходится там плавать вместе с тобой! Ну хорошо, вчера нам и правда лучше было бы спрятаться: я тех ребят знаю — отморозки.
— Ты их обокрала? — быстро вставила Марина обвинение.
— Не обокрала, а взяла свое, — поправила Ксюха. — Они мне не собирались платить, эти два урода, пришлось подсуетиться и забрать весь лопатник — плата с процентами! А вот ты бы так не смогла, поэтому тебе во всякие передряги не нужно соваться. Это хорошо, что он считает тебя своей сестрой. Сегодня осмотримся, а завтра немного почистим эту хату.
«О как! А у нее много планов, или уже забыла, что собралась окучить меня в постели», — Барховцев хмыкнул за дверью.
— Он же нас сразу найдет, — возразила Марина.
— Деньги положим на карточку и все! Кто знает, сколько у нас там было? Ну отсидимся денек у Вовика, все-таки свой, детдомовский, у него можно и деньжат стрельнуть. А этот, твой брателло, не будет же караулить нас день и ночь.
— Ты с ума сошла? У Вовика настоящий притон, вспомни, какая ты от него приползла! И потом… я не хочу!
— А пора уже! — внушала Ксюша. — Не так уж это и страшно! Надо стоять ногами на земле, не фантазировать, меньше читать книжек. Там нормальные ребята, без изворотов — в тот раз просто какой-то залетный был… — Она неуверенно замолчала, видно и сама понимала, как много в ее плане слабых сторон.
— Ксюха, а куда ты дела те деньги, которые украла? — после небольшой паузы спросила Марина.
— Не украла! — возмутилась подруга. — Неважно, куда дела…
— Я думала, Славка принес «ракету», а это ты ее купила? — перебила Марина.
— Знатный был косячок, — усмехнулась Ксюха. — Штырил с первого шмальва. С завтрашнего бабла еще один такой возьму.
Роман несколько раз топнул ногами и отворил дверь. Девушки притихли, только настороженно посматривали. Барховцев кивнул им, мол, «доброе утро», и принялся готовить завтрак: яичница с зеленью, помидорами, перцем и кофе. Обычно дома Лиза всегда готовила полезные завтраки — каши, а если уж яйца, то непременно омлет, по выходным у них были блины или сырники, и обязательно сок, как заряд бодрости, впрочем, и комплексные витамины Лиза считала совершенно необходимыми для здоровья. При воспоминании о семье сам собой вырвался тяжелый вздох, Роман постарался отогнать на безопасное расстояние гудящее пчелиное сборище.
— Чего примолкли? — подбодрил он девушек. — Вы, вроде, что-то обсуждали.
Его сестра слегка покраснела и стрельнула глазами на Ксюшу.
— Нам в город надо, — не растерялась ее подруга. — Мне нужно зайти в Центр
