- Не было никаких людей, - покачала она головой. - Мы в туннеле были одни. Он бежал впереди и тянул меня за руку. При этом он сильно спешил и всё время торопил меня. Кричал про Икар и что он всё равно взорвался. А потом просто исчез.
- Как "исчез"? - очнулся Пашка от её откровений. - Просто вот так взял и испарился?
Она кивнула.
- И ничего не велел нам передать?
Она печально покачала головой:
- Я думаю, он просто не успел... Потому что пропал на полуслове.
Пашка окинул притихших друзей многозначительным взглядом:
- Это что же получается? Опять вурдалаки?
- А ты, часом, не забыл, где мы находимся? - хмыкнул брат, выделив слово "где". - Откуда им тут взяться?
- Ой, Санёк, не скажи! О чём Дристун предупреждал нас перед самой отправкой? По его словам выходило, что они здесь, наоборот, ещё молоды и активны. Не в пример нашим временам. Хотя... и там тоже - грех жаловаться...
- Кто такие "вурдалаки"? - поинтересовалась "легкотрудница", тревожно прислушиваясь к малопонятному разговору. - Кто такой "Дра..."? "Дре..."? - Она замялась, припоминая незнакомое словечко. - Как это?..
- Никак, - вздохнул Другов. - Паша опять прикалывается. Его зовут... ну, то есть, будут звать - "Тристан". Куратор местного района Галактики. Вместо Танзу.
- А что с Танзу? - живо откликнулась "легкотрудница".
Пашка удивился:
- Хочешь сказать, ты и с ним знакома?
- Конечно. Три дня назад он прилетал к нам. С коротким визитом.
Пашка присвистнул:
- Вот это мы лоханулись, пацаны... Чё б не на неделю раньше нам здесь нарисоваться?..
- Не мы лоханулись, Паша. Не мы. А - нас. Дату спецом приурочили. Чтоб мы с ним тут случайно не встретились. Не зря это всё... Ох, не зря...
- Так а я вам про чё толкую?
- А что с ним? - напомнила о себе "легкотрудница".
Другов кратко изложил суть дела.
- Из-за такой мелочи? - не поверила она. - Что ж тут преступного? Вы же - одна команда!
- Вот то-то и оно...
Воцарилось неловкое молчание. Каждая из сторон в недоумении оценивала степень искренности собеседника.
- А всё-таки, - вдруг встрепенулся Пашка. - Мож, откроешь секрет? Как тебя-то зовут? Пластилин нам и то представился, а ты, вон, доси шифруешься. Нехорошо как-то...
- "ПлатилИ" - эхом отозвался "пахан.
- Ну, и я ж про то! - отмахнулся Пашка. - А ты-то что за птица?
По лицу "птицы" пробежала череда гримас в попытке осмыслить Пашкины речевые выкрутасы, и она, выдержав непродолжительную паузу, важно произнесла:
- Нинхурсаг.
Брови Пашки прыгнули под самую шевелюру. Он закашлялся, чтобы случайно не заржать и пробулькал:
- Натощак точно не выговоришь... А мамка... Она тебя тоже так называет?
Та удивилась:
- Мамка? Это вам тоже надо знать?
- Ну... - покрутил тот своми клешнями. - Как-то не могу представить, чтоб она каждый раз вот так себе язык ломала.
Нинхурсаг нахмурилась и выпрямила спину:
- Она его не ломает.
- Ну, вот и я о том же! Как-то же она к тебе обращается? Да и друзья твои, - кивнул он на свиту возле распахнутых дверей, - наверное, тоже особо не напрягаются?
- Это не друзья, - с неприязнью ответила девушка. - И "мамка" никак не зовёт.
- Почему?
- Потому что её нет. И никогда не было.
Пашка удивлённо присвистнул:
- Так ты у нас - что? - из пробирки? Сочувствую...
Нинхурсаг ещё больше посуровела и отрезала:
- Не надо меня "сочувствовать"!.. Надо говорить о ситуации. Я для этого пришла.
- Ну, что ж, - раздумчиво согласился тот. - Пришла - это хорошо. Мы гостям завсегда рады. - Он шумно выдохнул, облизнул усы кончиком языка, не сводя с девушки масляно блестевших глаз, и уже безо всякого шутовства с изрядной долей досады прокряхтел: - А то у нас у самих, понимаешь ли, накопились нехилые такие претензии к ентой грёбаной ситуёвине. Не мешало бы её и обмозговать, так сказать, всем колхозом...
******
