Светлое будущее: вето на будущее

пялилась в полюбившееся уже до одури… лицо этого странного человека.
Хотел, было, видимо пошутить – отшутиться, как всегда. Но еще мгновение зрительного боя – и сдался. Хмыкнул. Шумный вздох – и отвел глаза в сторону. Взор поплыл около, а затем и вовсе устремился, утонул в небесной дали.
 
- Кто-кто… что? – не смог не съязвить. Прокашлялся: - Сам родом отсюда. Это вы – приезжие, «варвары»-налетчики, - гыгыкнул. Не отреагировала я на шутливый укор. Помолчал немного, сражаясь с какими-то своими тяжелыми рассуждениями, мыслями. - Родители… ну… мать ушла, бросила нас, когда мне было лет пять, а брательнику, - немного помедлил, - лет семь… Да, семь - на два года, если не путаю, он меня старше. И, да, - рассмеялся пристыжено. – Брат у меня есть, родной, - взор в очи. – И ты его даже знаешь, - поежилась я тотчас… лишь бы не Мазуров, умоляю (!) – Кряжин, - огорошивая, перебивая зародившуюся истерику. – Врач из больницы, который нам помогал. Жены фамилию взял. Вот так и разошлись мы окончательно… Вообще, мы очень разные…  Вон, - кивнул головой на меня, – как вы с Риткой.
- Она мне не родная, - перебиваю. – Двоюродная. Это Рожи близкая родная.
- Ну, - ухмыльнулся. – Какая разница… выросли-то вместе. Да и… будто они похожи? Разве что, я не знаю там, - улыбнулся, - глазами. Или ростом… А в остальном – диаметральная противоположность, как и вы с ней. – Скривился вдруг: - Ладно, не о том. Батя нас один воспитывал.  Но пока мать не ушла – бухал в свое время частенько, организм посадил, да еще курил, как паровоз, а потому… не удивительно, что нам и двадцати не стукнуло, как он… того. Кряга на медика учился. А я – так, ПТУ, потом в техникум попал, но не доучился – выгнали за прогулы. Куда мне? – ржет. – У меня… улица, дела. Причем… уже тогда не куклам головы отрывали, - гоготнул. – Так что… а их чертежи и сопли – не для меня все это.
- А в армии служил?
Заржал откровенно:
- Я? – ядовитая ухмылка. Шумный вздох, подавляя смех. Прокашлялся. – Нет. Сначала не нашли… чтоб забрать. - Рассмеялась уже и я (сдержано), не прокомментировала. – А потом… и интерес отпал… - немного помедлил, - не без кое-каких рычагов. А ныне – уже и поздно.
Остаточный мой хохот – и наконец-то совладала с собой.
- Так, подожди, - пронзенная мыслью, вмиг замотала я лихорадочно головой. – А по профессии ты кто? – несмело улыбаюсь.
Взор в глаза – даже приподнял голову:
- Че? – гогочет. – Тоже дипломную хочешь мне защитить?
- Дурак, что ли? - обижено я гаркнула, спрятав взгляд.
- Да че ты, Малыш? Шуток не понимаешь? – захохотал. Расселся. Привстала и я. Обнял, сгреб в охапку – и усадил себе на колени, прижав спиной к своей груди. Шепотом развеселым на ухо: - Лично мне понравилось. Все как в аптеке – получите… распишитесь.
- Ну, - надула я губы еще сильнее. – Не все такие, как я там. Наш универ тем и славится, что не взятками рулит, а знаниями.
- Ага, - заржал враз. – Потому и тачки такие дорогие у некоторых преподов. Вообще… никто и никогда не отменял ленивых двоечников, которым тоже нужен «билет профпригодности», а потому… почему бы и нет? Отличная оферта.
- А ты и такое слово знаешь? – заржала я.
И едва не хором:
- А ты нет?
Загоготал Мирон, поражаясь моей издевке:
- Да ладно? Когда это я успел так спалиться? – хохочет.
- Было дело… было… - добро иронизирую. – Ладно, - перебиваю, причем саму себя. – Так кто ты по профессии?
Рассмеялся пристыжено:
- Только не ржи! – сдавленный смех Мирашева. Молчу партизаном – давлю в себе любые позывы ответить ему тем же. – Электрик.
- Да ладно! – невольно визгом. Живо провернулась в объятиях. Взор в глаза: - Не врешь?
- А че? Нет… - гыгыкнул сдержано.
Хмыкнула. Развернулась.
- А че? – загыгыкал взвинчено. – Слишком простецкое, что ли? Или думала на мордобойщика, палача и «предпринимателя» меня там учили?
- Палача? – и снова обернулась, обрушивая взгляд ему в лицо.
Ядовито ухмыльнулся, цыкнув зубом:
- Пред-при-нимателя, - ехидным вердиктом.
 
***
- И че, маму никогда не искал? – несмело шепнула я, уже едва не засыпая в его теплых, нежных объятиях, убаюканная различными его откровениями, веселыми историями из жизни, юности…
Тихо рассмеялся:
- Шутишь? Эту ш*лаву? Если уж на*** дети свои не нужны – вон… за сколько времени ни разу не попыталась связаться… Ладно, я – дол***б, если верить Кряге и бате покойному, но этот… Серега – он-то… хоть до раны прикладывай цацу… Чего его так, а? И потом, мы были еще малыми. Да, непослушными забияками, но как все дети… Нет, Вероник. - Жестко, приговором: - «Умерла»… так умерла.
Жуткая, жалящая тишина пролегла между нами, язвя воспоминаниями, ощущениями…. Размышлениями.
- А ты? Когда своим-то звонить будешь? Небось, ждут с новостями… да и так, в гости.
- Ну куда мне? – гаркаю. Хотя…. И явно лгу, причем не так ему, как себе – находя оправдания. Синяки только по телу еще кое-какие остались, а так – глянешь в зеркало… кроме как новой прически (А Мирашев меня даже в парикмахерскую сводил – не понравилось ему, почему-то, его собственное творение «ровнятеля») - … всё, как прежде.
Да и опять Рожа – что… врать? А потому… нет, не хочу.
 
Но поддалась уговорам. Отзвонилась, успокоила. Наплела вынужденно с три короба, что с Женькой пока, как и прежде, останусь жить. Что ее родственники с нормальной работой подсобили – и точка. Успокоила маму, что все хорошо… и если что, Рожа всегда за мной присмотрит. В общем, д*рьмово стало на душе – но… если хоть чуток тем станет спокойнее свою рутину переминать, то и мне хорошо…. Ибо, что еще надо?
 
 
Глава 33. Побег
 
***
Утро. Еще на часах и десяти не было, как кто-то совсем бесчеловечный (после вчерашней-то попойки) устроил нам резкий "подъем". Сначала мобильный стал разрываться на части, едва успевал Мирашев принимать звонки за звонками, а затем - уже и в дверь постучали.
- Собирайся, ехать надо! - приговором для меня послышались слова из коридора в сторону зависшего в растерянности Мирона. - Б***ь, че ты стоишь, думаешь?! - гневное. - Эти с*ки там расх**чат все к чертям собачьим, пока мы тут я*ца морочим!
- Вызвони мне Майорова! - приказом.
Разворот - и уверенно пошагал Мирашев ко мне, застывшей на пороге спальни в не меньшем шоке.
- Да че ему звонить?! Он уже давно туда поехал!
- МНЕ - бешеным криком, - НАБЕРИ ЕГО! - рявкнул около меня, не оборачиваясь. Ухватил за локоть - и силой потащил в комнату. Закрыл дверь. Глаза в глаза. Звонкий выдох: - Я уеду. Может, до завтра. Не знаю. Ни х** не знаю, че там, как там... получится. Сейчас вызвоню Алису Майора, помнишь же ее? - Несмело, молча киваю, пряча взгляд. Продолжил: - Побудет она с тобой. Присмотрит. Только молю, - ухватил внезапно меня за плечи и встряхнул; поддаюсь - снова сцепились взоры. - Не начуди. Потерпи. Ник, я тебе верю... но тебе самой будет страшно. А пацанов приставлять - сама понимаешь... Да и там мне они нужны. К твоим же, - кивнул, - к Жаровой этой твоей, нет смысла. Х** его знает, что это там за с*ки были...  с тобой в лесу. И отступятся ли они от мысли завершить начатое, если вдруг узнают, что ты жива осталась. Короче, тебе безопаснее будет здесь, у меня в хате, и под присмотром этой. Она хоть и тупая давалка, но драться, как и пушкой пользоваться... отлично умеет - бывший мент. Я вам ствол оставлю... если че - шмаляйте без разбору. Код от сейфа - 111-105. Как по УК - не перепутаешь. Но прошу... ради меня... не начуди, а? Дождись. Хорошо? - пристальней  уставился, казалось, желая проникнуть, забраться в самую душу. Несмело, немного запнувшись, киваю покорно. Испуганно и дальше таращу на него очи. Продолжил: - Я бы тебя с собой взял, но нельзя. Потерпи.
Стук в дверь. Шаг, отрываясь от меня - дернул за ручку деревянное полотно.
Молча протянул мужчина ему телефон:
- Кто там? - удивленно мотнул головой Мирон.
- Ма-йор, - не меньше того поражаясь, гаркнул Гость. - Сам же просил...
- Ах, да, - тотчас выхватил... - Привет, братан, - пошагал в коридор, бросая нас наедине. - Слушай, тут такое дело к твоей Алисе есть... - послышалось издалека, обрывками. - Нет, я сам... Номер скинь...
 
***
Только и удалось провести Его взглядом до машины, украдкой выглядывая из-за штор. Замер у черного джипа на мгновение (в который только что за руль прыгнул этот его, странный знакомый). Прощальный взор Мирашева на окна - и вдруг заметил меня. Улыбнулся печально (пристыжено, с привкусом вины). Ответила тем же, машинально тут же поджав губы. Разворот - живо открыл дверь - и заскочил на переднее пассажирское сидение. Зарычал, взревел мотор. Тронулись с места...
 
- Ну че там? - послышался неожиданно голос Алисы за моей спиной. - Уехали?
Живо поворачиваюсь, отпуская штору.
Молча кивнула - и прошла мимо, едва (нечаянно) не задев плечом. В спальню - одно только желание: поскорее остаться одной, спрятаться от назойливого внимания новоиспеченной "подруги", кроя заодно малодушные слезы позора, страха и боли. Кроя искренность.
Не последовала та за мной. Что ж... благодарю за учтивость.
 
***
Странный, назойливый шум, галдеж послышался из кухни. И пусть я не любитель подслушивать чужие разговоры, но этой курице, Алисе, как-то вовсе не доверяю. Не знаю, ревность это во мне говорит, или еще чего, нелепая предвзятость к бабам, но - увы. А потому - направиться в туалет, заодно прислушавшись, кому та звонит. И вообще, вдруг она с Мазуром заодно? Как не крути, они все же – одна шайка. Может, сия барышня не только с Миры и Майорова штаны спускала, но и со всех троих?
 
- Не, ты прикинь?! - различаю слова. - Да меня ты послушай, дура! Задолбала перебивать! Знаешь, че он мне позвонил и к себе позвал? Дело, б***ь, у него есть! – возмущенное. – Ага, решился! – паясничая. - Держи рот шире! Я тоже уши развесила, примчала стремглав, а он, ублюдок, сам куда-то свалил. Меня, главное, оставил вместе с этой своей,  полоумной. Нет, я конечно не раз слышала, что он отморозок конченный, но не до такой же степени! Это уже, как по мне, перебор! Я! Я, б***ь, должна сидеть (более того, наверно, еще и ночевать придется!) с этой его тупой малолетней ш*лавой и следить за ней! Представляешь?! Значит, они сейчас дела порешают - и поедут на радостях бухать и тр*хаться, а мне сиди и, я не знаю, волком вой, что ли?! Нет, ну если тебе надоело это чучело – брось ее, зачем кому-то что-то навязывать? Я не пойму… А боишься, что хату выставит, так не води к себе! – Немного помолчав: - Да, фу! Видела бы ты ее! Я вообще не понимаю, как у него на нее встает! Коротко стриженная, зачуханая; ни сисек, ни ж*пы! Ага, - вдруг заржала, видимо, в ответ на слова собеседницы. – Ты ему это предположение скажи, так он тебя саму в цвет неба перекрасит! Дура, не о том ты думаешь! Нормальный он! Сколько его не видела, всегда с какими-то бабами да шарится! Да еще какими, что я даже там рядом не валялась! А тут… ну, не знаю, может, от скуки заскок какой случился, для разнообразия. Или на спор. А может, вообще, в карты выиграл... или проиграл! Короче! Зря я только свое парадное белье напялила. Нехр*н было рисковать. Свалил этот х**, - уже более сдержано, обижено. – А Витька если запалит – точно леща схвачу.
 
…лязгнула я нарочно дверью, дабы уведомить своего «конвоира», что его служба окончена, и он может валить на***, на все четыре стороны, и там спать спокойно.
 
***
Бесцельно шаталась по городу, пытаясь собрать осколки мыслей хоть во что-то толковое, внятное. Что, куда… и как теперь? Что дальше?
Значит…