Побег из Тартара. Глава 19. В ловушке

— Беги, дура! Беги отсю..! — Риткин вопль, возвративший Иру в реальность, оборвался на полуслове, перешел в пронзительный визг и замер, уступив место непередаваемому булькающему звуку, дикому, как рев смертельно раненного животного, еще живого, но плоть которого уже терзают зубы удачливого хищника.
          От таких криков у Иры волосы поднялись на голове. Она увидела, как неестественно выгибается Рита на кровати, как в животе у нее что-то бьется, приподнимая кожу, вспучивая ее изнутри, словно кто-то лез оттуда — такое Ира видела только в кино, в самых страшных триллерах.
        А дальше происходило, вообще, что-то совершенно ужасное: Рита сорвала себе голос и уже даже не хрипела, не выгибалась — обмякла. Тело ее лежало, как тряпка, скорее всего, от боли она потеряла сознание, из живота хлынула кровь, заливая бок: непонятно кто (демон?) непонятно чем делал разрез. Он торопился — снаружи нарастал грохот.
          Всей душой Ира желала, чтобы в палату ворвался толстый охранник. Заклинило, что ли, почему никто не входит? Дверь в палату оставалась все еще наглухо закрытой, хотя снаружи в нее стучали и долбили по-прежнему.
          Девушка вжалась между стеной и унитазом в узкую щель, придерживая сломанную руку и тоже орала, что есть силы — на ее глазах происходило что-то страшное, странное, непонятное, жуткое — Риту убивали. Хладнокровно и жестоко. В палате был невидимка и о его движениях можно было догадываться лишь по движениям Ритиного бесчувственного тела.
          К своему стыду Ире было так страшно, как никогда раньше: впервые в жизни она испытала настоящий животный ужас, и страх за свою жизнь пересиливал страх за жизнь подруги. Но Ира не была бы собой, если бы осталась сидеть и дрожать в своем уголке, возле унитаза. С трудом поднявшись на ноги, не замечая грохота вокруг себя (трудно было разобраться, где грохотало громче: в голове или вокруг нее самой. Тело помогало подняться, выбрасывая в кровь адреналин — агрессивный гормон, придающий силы), она пригнула голову и кинулась вперед, на невидимого врага, убивающего подругу.
          В тот же момент воздух вокруг Иры взорвался второй раз с непередаваемым громовым раскатом, а когда все помещение залил чистый яркий свет девушка поняла: Бог существует! Всемилостивый и всеблагой Господь послал ей во спасение своих ангелов. Тело Иры снова ринулось под кровать, в спасительное убежище. И не надо, смотреть и усмехаться с таким презрением, неизвестно, как повели бы себя мы с Вами, окажись на ее месте, ведь мы беспомощны перед силами стихийными и сверхъестественными — противостоять им не можем.
          В страхе своем Ира крепко зажмурила глаза, отдавая себя и Риту в руки Господа. Отчего-то ей казалось, что он защитит их, даже нет — она была уверена в этом, как и в том, что в палате находится много существ, вовсе не людей, возможно даже не гуманоидов. Низкий и хриплый вибрирующий отчаянной тоской вой не мог принадлежать ни одному человеческому существу. Он резал уши, словно вели железом по стеклу, в унисон ему вторил другой голос — послабее, но чем-то похожий на первый — оба они злобно сопротивлялись нарастающему гулу такой силы, что Ира сжалась, лежа в пыли и пыталась одной рукой заткнуть себе оба уха, всерьез опасаясь оглохнуть. Леденящий душу смертельный визг демона перешел в оглушающий вибрирующий вой, от которого Ира заорала от боли в ушах, а потом резко наступила тишина.
          Некоторое время девушка, не шевелилась под кроватью, в напряженном ожидании опасности, но больше ничего не происходило, и она открыла глаза, удивляясь ватной тишине вокруг себя. Ослепительный белый огонь постепенно померк, уступая место зимним сумеркам второй половины дня и свету электрического светильника. Ира выползла из укрытия и кинулась к подруге, больную руку она держала прижатой к груди, а здоровой помогала себе подняться на ноги, но они отказывались ее держать. Ира приподнялась, стоя на коленях
          Бледная, как стены в своей палате, Рита, оказалась в сознании, но, кажется, Иру она не узнавала и, вообще, вряд ли видела что-нибудь — широко распахнув глаза, девушка смотрела перед собой, быстро и часто дышала, слегка подрагивая всем телом.
          — Риточка, держись, держись, — Ира глянула на рану и чуть сама не потеряла сознание от вида вспоротого живота подруги.
          — Забрали, — шевельнулись синие губы, а безумные глаза нашли Иру. — Они забрали их обоих.
          — Молчи, Риточка, ничего не говори.
          Ира помотала головой, слова проходили словно сквозь беруши, долетали, как бы издалека до нее, голова кружилась, но заострять внимание на шкурных вопросах сейчас она не могла. На четвереньках она вытащила себя из палаты, легко открыв дверь, которая десять минут назад не поддавалась чудовищным ударам снаружи, и угодила прямо по каске пожарному в оранжевом брезенте.
          — Врача сюда! Помогите! Человек умирает! — заорала что есть мочи Ира.
          Здоровой рукой она вцепилась в оранжевые штаны и попыталась подняться. Широкий холл отделения оказался наполнен людьми в полицейской форме, пожарными, тянущими шланг, медперсоналом, беспокойно снующим по коридору. Внезапно ослабевшие пальцы сорвались с жесткого брезента. Падая, она успела увидеть бегущие ноги, а в голове все кружилось и вертелось, Иру медленно уносило в открытый океан навстречу идущей высокой волне, но вдруг ее подхватило неожиданно мягкое теплое течение и сразу стало уютно и спокойно. Ласковые тихие волны гладили ее по голове и шептали что-то успокаивающее, умиротворяющее — впервые за весь этот длинный день Ира глубоко вздохнула и расслабилась.
          Крепко и бережно прижав девушку к себе, Женя вынес ее из третьего корпуса и поспешил в приемное отделение…