Темница Подсознания

то, что были удостоены такой чести.
Юношу не смущало, то, что все происходящие с ним события, имели место только в его чулане. Его не смущало, что в тронном зале, в котором стоял его трон, не было солнечного света, хотя были окна, свет из которых слепил глаза. Его не смущало, что в этих окнах нельзя было увидеть небо. Там стояли зеркала, в которых отражались, только сырые грязные стены и сам Феликс. Иногда, когда Феликс оказывался в своём тронном зале, он из любопытства пытался разглядеть все его декорации. Он устремлял свой взор сквозь мраморную плитку на стенах, и иногда ему удавалось увидеть совершенно необычные картины по ту сторону стены. Порой, когда весь его двор чествовал его появление в темнице и просил омыть ему стопы, Феликс припадал взглядом к стене и, неотрываясь, смотрел,  будто сквозь неё. Порой он тут  же отскакивал от неё. По ту сторону стены он мог увидеть всё что угодно. Даже картины смерти. Феликс тщательно изучал каждый камешек своего подземелья, каждый выступ, каждый тоннель. Он даже научился видеть сквозь стены. Но далеко не через все. Он даже мог проходить сквозь стены. Но были и такие стены, которые были неприступны для него. Единственно, чего Феликс больше никогда не пытался сделать, так это читать письмена.
Феликс шёл, улыбаясь и кланяясь своим придворным, а те в свою очередь, замерев в благообразном гостеприимном поклоне, приглашали его ступать дальше. И тут Феликс остановился... Он даже испугался... С ним произошло это в первый раз. Обычно, когда принцы и принцессы приглашали его пройти куда-то, он шёл за ними, зная, что  в конце пути его ждёт волшебная нимфа, которая исполнит любое его желание. Обычно, когда все его подчинённые образовывали живой коридор и звали юношу проследовать по нему, Феликс шёл, ибо в конце этого коридора он видел мягкое голубое свечение. Юноша знал, что в конце его шествия ожидается чудо из чудес, добрая сказка со счастливым концом, исполнение его мечты. Но сейчас он не видел в конце коридора ни нежного голубого свечения, ни серебристого блеска крыльев фей. Ладони всех его подчинённых были направлены на безобразную расщелину в стене. Когда Феликс шёл по залу, какая-то неведомая сила щедро озаряла ему путь, но сейчас, эта сила "отказывалась" освещать его дорогу в расщелину. Придворные стояли в полупоклоне и терпеливо ждали, пока Господин Феликс решится выйти из тронной залы и войти в мрачный тоннель. Юноше было не по себе. Обычно его подчинённые готовили ему только приятные сюрпризы, но ни как не сырую темницу. Он взглянул на лица своих благороднейших слуг.
"Вдруг они лукавят?"
Нет! Нет! в его чулане не было места лицемерию!
"Они всегда честны со мной," - подумал Феликс, - "Они не могут приготовить для меня подлости. Ведь они обитают в моём чулане, под моим домом"
Феликс сделал шаг вперёд, не спуская глаз с лиц своих фаворитов. Их улыбки стали ещё шире, а их спины ещё ниже склонились к полу.
- Мы просим вас, не бояться, - мягким тенором произнёс молодой герцог с тонкими чёрными усами, - вы разве зря прошли такой путь? Вы разве зря позвали нас своим сиянием, чтобы мы исполнили  ваше шествие грандиозными декорациями?
Далее слово молвил пухлый барон в синей бархатной рубашке и с белым париком.
- И неужели, господин Феликс,  вы спустились в ваши чертоги, чтобы пройти такой путь к просветлению и в двух шагах от него повернуть обратно?
Все придворные желали того, чтобы Феликс вошёл в расщелину. Все его подчинённые распахнули свои объятия перед Феликсом. Их ладони, что были облачены в белоснежные перчатки, указывали на безобразную расщелину.
Сзади к Феликсу подошла девушка, которая встретилась ему у самого входа в зал.
- Дайте мне вашу руку Феликс, - нежным бархатистым голоском пропела она.
Её прелестное юное лицо сияло любовью к нему. Она была прекрасна и мила.
Феликс был в замешательстве, но он всё же протянул девушке руку. Она обхватила руку юноши своими лёгкими, как паутиночки, руками, закрыла свои глаза и слегка прикоснулась пухленькими губами к руке господина.
По залу прошёлся шепот негодования. Половина придворных были возмущены тем, что простая горничная остановила шествие господина, чтобы поцеловать ему руку. Но самые знатные дворяне проявили большую проницательность, чем все остальные. Они поняли, что эта миловидная горничная своим жестом дала понять Феликсу, что ему нечего бояться.
- Мы вас очень любим, - произнесла она, отпуская руку парня, -  свет ваших глаз и свет разума осветят путь в пещере мрачной. И свет ваших сиятельных чертог снова пребудет к вам, как только вы пройдёте путь сегодняшнего дня, - как сказка был голос этой девы.
Феликс решился. Он шёл вперёд. К сырой тёмной расщелине. Его уже не пугала темнота, его не смущало то, что из неё слышаться тихие стоны. Его не беспокоило и то, что все вокруг начали махать ему рукам, так как если бы они прощались с ним на очень долгое время. Его сердце покинул страх, его душа наполнилась смелостью. И хотя в его теле был холодок неуверенности, его разум был преисполнен решимости...
Он пригнулся и вошёл во мрак. И вдруг свет погас. Всё погрузилось в кромешную тьму. Он оглянулся назад, и ему стало страшно. Проход в стене закрылся большим камнем. Как и всегда, все события в этой темницы происходили мгновенно и бесшумно. И не пахло в воздухе розами и эфирами, лишь запах сырых камней. Не звучали прекрасные трели, только подводный ручей и какой-то каменный скрежет.  Затихла волшебная музыка рояля и флейт. Но что самое страшное – погас свет, что исходил  от тела юноши. Феликс был в отчаянии. Он даже попытался прыгнуть сквозь камень, чтобы снова попасть в зал, а через него выбраться наружу. Но камень был не из тех, через которые мог пройти этот юноша. Обычно всё в этой пещере было подвластно желаниям парня, но в этот раз всё было не так. Теперь он будто был заточён в темницу. Юноша начал идти вдоль стен, ощупывая их, и ища выход, Но его рука натыкалась только на грубую монолитную стену.
- Хотя бы искорку света, - мысленно попросил он.
Но лишь тьма царила в этом павильоне.
И вдруг раздался гадкий противный смех.
Феликс с испугом обернулся и ясно увидел маленького горбатого старикашку, который был облачён в серый плащ. Его лицо и руки были сплошь покрыты складками. Кожа имела коричневый окрас. Глаза – глубоко посажены. Нос был настолько длинным и таким обвисшим, что касался подбородка. Старикашка потёр свои руки и снова рассмеялся. О! Каким жутким был его смех.
- Ты состаришься и умрёшь, - злобно прокряхтел он, сгустив брови, - ты очень быстро потеряешь свою молодость. Твоя душа также состарится и истлеет. Ты сморщишься и задряхлеешь. Ты больше никогда не сможешь жить так, как жил раньше! Забудь все свои мечты. Ты уже утерял способность любить и творить, - слова страшного карлика отдавались литаврами в сердце Феликса, - только страх будет править твоим сердцем. Только ненависть ко всему сущему и к самому себе. О да! Ты возненавидишь всем своим сердцем. Оно будет подобно ржавому дырявому ведру, наполненному тухлой свининой!  О да! Всё будет так, как я говорю! Ты сгоришь, как трава в огне, ты иссохнешь, и душа твоя ИССОХНЕТ, - последнее слово карлик произнес особенно ожесточённо.
Феликс стоял и слушал, у него в груди происходило что-то неприятное. Будто какие-то жёсткие чёрные комки раздирали ему плоть. Он прижался к стене спиной и испуганно глядел на карлика, который проклинал его и пророчил несчастье.
- Кто ты? Почему ты мне это говоришь? – завопил несчастный юноша.
- Кто Я?! – спросил карлик удивлённо, - я - это ты. Я давно искал момент, чтобы познакомится с тобой. И вот такой момент, наконец, был представлен. Всё что я говорю – это всё ты сам придумал, жалкий глупец. Посмотри мне в глаза. Неужели ты не видишь в них своё отражение? Посмотри на меня! Неужели ты не видишь своего истинного лица?
Самые страшные кошмары Феликса сбывались.  Он был в ужасе от всего, что говорил горбатый карлик.
- Я хочу выбраться отсюда! – истошно закричал юноша.
- Выбраться!? Ха-ха! Ну, выбирайся! Ха! Ха! Ха! – на всё подземелье захохотал карлик.
И в тот же миг гора у Феликса за спиной начала раздвигаться и вскоре в ней появился проход. Феликс стремительно нырнул во мрак и побежал вперёд, не боясь расшибиться об стену. Путь был чист, но было темно, юноша бежал вслепую.  Зал с придворными куда-то пропал. Вместо него перед юношей распростёрся тёмный прямой широкий коридор.
- До скорой встречи! – закричал старикашка, - ха-ха-ха-ха!
Его смех лютым эхом проник во все уголки темницы и задрожал многотысячным «ХА». Феликс всё бежал и бежал,  забыв обо всём! Им овладел страх. Вскоре его нога опустилась на ступень. Он поднялся наверх. Отворил дверь и выбрался наружу. Но его счастье от свободы было отравлено печальным видением. Его сад …умер.
Феликс упал на колени, зажмурив  глаза, сжав кулаки так сильно, что ногти до крови впились в ладонь, и закричал на весь мир.
Его сад пожелтел, цветы увяли и склонились к земле. Яблоки на деревьях сморщились и обвисли. Деревья засохли. От малейшего ветерка ветки с треском отделялись от стволов и падали на землю. Сад, который он растил десять лет, УМЕР! Его волшебный сад умер! Сердцем юноши завладело жуткое отчаяние.
- П О Ч Е М У ! ! ! – снова закричал он, - что я такого сделал?
Всё вокруг его сада было цветущим и радостным. Кругом были леса и реки, прекрасные чудные оазисы. И только в саду юноши царила вечная осень и опустошение. Теперь не его сад выделялся в общем пейзаже как оазис. Теперь было всё наоборот.
- Что произошло с моим садом?!? Что произошло со мной?!?
Никто ему не ответил. Лишь ветер уныло гудел и хлопал форточкой его особняка.  Феликс пошёл к дубу, которого он называл другом. Но не почувствовал он на этот раз благодатную энергию, исходящую из него. Не дал сил ему его Друг. И обессиленный юноша рухнул на землю на колени. Он просидел так около часа, обдумывая слова злобного карлика. Потом он встал с земли и пошёл к себе в дом, так как начал замерзать. Феликс налил себе горячего сладкого чаю с лимоном, как он делал всегда, когда ему плохо или холодно. И юноша… загрустил.
Летели дни. Феликс болел. Но не телом, а душой. Ведь всё, что он любил: умерло. А в его чулане посилился злобный карлик. Он был уверен, что как только он войдёт туда ещё раз, старикашка не упустит момента нанести ему  моральный вред.
Юноша безвылазно сидел дома. Он всё размышлял над странными событиями в своей жизни.
- Почему всё королевство моей темницы так настойчивого заманило меня в эту тёмную расщелину? Почему они сделали это, если были преисполнены любовью к моей душе? - не понимал Феликс.
Одним летним днём (а точнее осенним) Феликс вышел из дому и направился в чулан. Он набрался смелости для разговора со старым злобным карликом.
Феликс вошёл во мрак своей темницы и с грустью заметил, что не обрёл он свет за столь долгое отсутствие в подземелье. Но смог увидеть карлика в грязном сером плаще, который сидел к нему спиной и что-то нашептывал.
- Эй ты! Обернись ко мне! – смело сказал парень.
Карлик медленно обернулся, поднялся с пола и, увидев Феликса, заметно повеселел.
- О-о-о! Господин Феликс! Здравствуйте, господин Феликс, - прогнусавил он с лицемерной радостью, -