НАУКА ВЫЖИВАТЬ. ЖЕСТОКИЙ РОМАН

отмечать несколько дальних соседей. Они веселились от души. Фейерверки гремели всю новогоднюю ночь. Да и на следующую уснуть было трудновато.
Кроме приемника в доме нашлись шахматы и карты. В карты Юля не  играла. А в шахматы мы резались иногда до трех ночи.
Начались морозы. За 25 градусов. А вечерами небо покрывалось такой россыпью звезд!  В больших городах этого никогда не увидеть. Внимательно вглядываясь в мерцающий ковер можно было даже заметить искусственный спутник, который зигзагами передвигался между «небесных гвоздей».
Продовольственный минимум подходил к концу. Денег не было. На чердаке я нашел  две рваные раскладушки. Срезал дырявый брезент. Алюминиевые каркасы отвезли в Петербург, на приемный пункт.  Потом на участке у дома из под снега откопали какой-то алюминиевый лом.  Кроме того, удалось разобрать моторы  и трансформаторы старых  стиральных машин. Медную проволоку обмотки ротора электродвигателя размотать легко, а вот обмотка статора требует большого терпения.
Попивая крепчайший чай, почти чифир, я занимался этим всю ночь. До утра.
Откуда-то Юля узнала, что приемный цветного металла пункт есть и в Любани. Это всего 10 минут электричкой, а не полтора часа, как до Петербурга. Любанскую «приемку» мы нашли довольно быстро. Перед нами стояла стайка БОМЖей с огромным мешком плохо смятых алюминиевых банок. На дверях приемного пункта замка не было. Значит, приемщик ушел, но не надолго. Ждали мы часа два. По очереди ходили в ближайшие  магазины погреться. В конце концов, нам это надоело.
- Где здесь еще может быть приемный пункт по близости? – спросила Юля.
- В Чудово. Это все-таки райцентр. Правда,  это уже в Новгородской  области.
- Поехали. А то тут можно до темна ждать и ничего не дождаться.
И мы поехали. Подъезжая к Трубниково я предложил:
- Давай выйдем. Металл в лесу  рядом со станцией заныкаем, сходим домой перекусим, а уж потом поедем. (У нас обоих маковой росинки с утра  во рту не было.)
- Поехали, поехали. Ничего, с голоду не помрем, - оптимистично ответила Юлька.
В Чудово приемка оказалась буквально в двух шагах  от вокзала. И цены здесь были раза в полтора – два выше, чем в Питере. Часть продуктов мы приобрели в Чудово. А тяжелые типа картошки решили купить на месте. Магазин по дороге в садоводство был уже закрыт, и нам пришлось с помощью рук карабкаться по обледеневшему склону горы в поселок Трубников Бор. Купив необходимое я стал укладывать продовольствие в рюкзак… Из за чего-то мы заспорили с моей анти-женой…
В слове «сволочь» лично для меня нет особенно оскорбительного смысла. Именно это слово я и употребил по какому-то поводу.  Выяснилось – для  других такой оттенок есть. Да еще какой!
Немедленно с меня были сдернуты очки. Юлька выскочила на улицу. Когда я начал к ней приближаться она почему-то стала бросать в меня обломки кирпичей. Один из них угодил мне в лицо. После того как  я оттер талым снегом кровь, Юлина тень растворилась в зимних сумерках. Без очков поиски были бессмысленны. О том сколько раз я свалился по дороге в садоводство – история  умалчивает.
 
Следующим утром меня разбудил мощный гул. Будто на аэродроме при взлете авиалайнера. Светало. Только зарево рассвета почему-то было не с той стороны, где ему полагалось быть. Совсем не на юго-востоке, а на западе. Поднявшись на чердак, я увидел большие языки пламени мощного пожара. Включил любимое «Эхо Москвы». Радио сообщило о взрыве на магистральном газопроводе Петербург-Новгород, не далеко от поселка Трубников Бор. Гул пожара стих лишь часа через два.
Надо было искать Юлю. Других мест кроме Ладожского вокзала в голову мне никак не приходило. На этом вокзале я провел две ночи.
(Из интренет-переписки)
13.01
 
Здравствуй милый Тигренок!
Со Старым Новым Годом. Оказывается он с 13 на 14, а не с 12 на 13, как я ошибочно думал.
Так и не понял что вызвало приступ ярости в трубниковском магазине. Все ничего, но без очков очень тяжело. Сейчас закончу с и-нетом и пойду тебя на Ладбане (Ладожском вокзале) искать. Иногда задаю себе вопрос: "Зачем тебе это надо?" Видимо люблю  все-таки...
"Почему - не наше дело
так природа захотела
Для чего - не нам судить"
Б. Окуджава
Я уже говорил, что любят не за что-то, а вопреки....
Милая я буду тебя ждать, ежедневно начиная с 16.01.08 в 20-00 на Московском вокзале. В 20-47 последний поезд на Малую Вишеру.
Льщу себя надеждой, что завтра или на днях мы снова будем вместе.
Юленок, Любимая прости если я в чем то виноват перед тобой
Твой Алеша (анти-муж)


15.01
Юленька!
Почему молчишь? Случилось что? Жду тебя, как писал на Московском  ежедневно в 20-00. Или в Трубниково.
Обнимаю, Лешка.


22.01
zdravstvuj, Lyesha! Prosti, zabudy vsye. Davaj na Mosbahnie ili v Trubnikovie
Tvoja Julika (anti-zhena)
 
22.01
Milaja!
Ja teba za vse davno prostil.
Dom v trubnikove otkrit.
Zdu teba!
В этот же день позже
Устроился на работу. Кажется. Сегодня ночую в Трубникове, завтра не знаю где буду. Телефон работает  8-ХХХ ХХХ 08 17. Давай так. Завтра по любому в 21-00 на Московском? Да?! Или приезжай сразу  "на  базу". Как я по тебе соскучился!
Слишком многое случилось,  чтобы об этом коротко написать.
Твой Я.

23.01
Привет!
Что-то тревожно мне - ты не ответила. М.б. ты действительно в Трубниково? Дай то Бог!
Сегодня я подписал контракт – испытательный срок 3 мес. Сегодняшнюю ночь я еще могу пробыть в нашем доме. С четверга на пятницу уже нет. Производство с 7 утра. Придется в общаге ночевать. Если все будет хорошо, то ночь одна пробудешь. Не побоишься? А в пятницу я приеду. Милая! Тигренышь! Я очень устал без тебя.
Твой Алеша


Мы снова встретились на Московском вокзале. Придя туда заранее я нашел свою анти-жену в пельменной рядом с залом ожидания. Когда я присел рядом, Юля обняла меня за плечо. Я удивился – публичные проявления чувств до сих пор ей не были свойственны.
·         Да вот приступ нежности напал, а других объектов нет, - с улыбкой объяснила Юля.
Она рассказала мне,  что на трассе  ее подобрала какая-то женщина ехавшая на машине в Любань. Там Юлька и провела эту неделю.
На Питерских вокзалах для того, чтобы пройти к электричке необходимо на контрольном пункте перед турникетом предъявить билет. Хотя бы самый дешевый. На две зоны по тогдашним ценам – 24 рубля. Такая «большая» сумма  есть не у всех. Зато, как правило, всегда есть обходной путь. Пусть дольше, зато бесплатно. Спрыгнув с платформы, предназначенной для поездов дальнего следования (при входе на нее нет турникетов), и поднявшись по соседней к электричке мы прямехонько угодили в лапы милиционеров. Заняться правоохранителям было явно нечем, и они повели нас в отделение. Напрасно дежуривший по отделу старший лейтенант говорил старшему наряда, что утром их ориентировали на розыск и поимку совершивших уголовные, а не административные правонарушения. Протоколы старлею пришлось оформлять. Наказание «за переход железнодорожных путей в не положенном месте» - устное предупреждение. Старший лейтенант поздравил нас с наступившим Рождеством и отпустил. 
«Ну, вообще, скажу тебе Леша!.. Ну, если уж милиция нас не арестовала, просто так отпустила, нам теперь ничего не страшно», - обобщила случившееся Юлька.
Снова обойдя платформу, мы поехали в Трубниково.  По моему так и не воплотившемуся в жизнь плану Юля должна была постоянно жить в садоводстве, а я приезжал бы в пятницу вечером и уезжал в воскресенье. Остальное время – в городе.0
Рабочий день на новом месте начинался  чуть позже семи утра. Зато бесплатная общага. Точнее – съемная двухкомнатная  квартира на пятерых человек. В Купчино. Вот радости-то – кататься ежедневно по три часа. Но что делать?
Но, в Трубниково мы смогли пробыть еще не долго. Появились ближайшие соседи по даче. Они позвонили моей бывшей жене и нам пришлось эвакуироваться. Когда мы уже ехали в Питер мне позвонил нынешний хахаль моей бывшей жены. Услышав от него угрозы применения физической расправы перемежающиеся отборным матом, я предупредил его – наш разговор записывается. Как не странно это остановило поток бессмысленной брани и угроз.
 
Дорога на завод шла мимо Московского вокзала. Раза два утром я находил там Юльку. Поил чаем. Вечером обычно мы встречались в кофейне не далеко от пл. Восстания. Некоторое время сидели там, потом шли в магазин подешевле. Покупали батон, плавленый сырок. Если хватало денег – любимые Юлей крекеры, какой-нибудь паштет из самых плохоньких. Денег в компании, где я работал, почему-то не платили. Одни внеплановые авансы.  И те не регулярно.
По будням я ночевал в Купчино. На выходных – вместе с Юлей на вокзале. Как правило, на Ладожском. Она обычно спрашивала:
·         Зачем ты это делаешь?
·         Тебе будет не приятно?
·         Нет, почему…
·         Так зачем же ты спрашиваешь, если не возражаешь?
Мне было стыдно пользоваться коммунальными удобствами в то время как моя анти-жена спит на вокзальной лавке, подстелив под себя газету «Петербургский Дневник».
Уж не помню из-за чего мы поссорились. Но в очередной раз Юлька исчезла. На следующий день от нее пришло такое:
 
Из интернет-переписки
28.01
Можно, ничего писать не буду? объяснять, тем более? Ты меня не держишь, я тебя не держу.


Она позвонила на «трубу», когда я работал. Мы договорились встретиться у проходной. Выяснилось, что она толком не ела уже два дня. Денег – ноль. Слава Богу, удалось одолжить сотню у старинного приятеля, работавшего на Невском.
Потом я заболел гриппом.
 
 Из интернет переписки
08.02
Привет Тигренок!
Наконец-то на улицу выполз  А то t была 39,5. Это в тот вечер, когда я последний раз тебя видел. Вчера 37,5. Сегодня вроде оклемался. От тебя ничего нет. Это настораживает. Ладно, будем искать. Не в первый раз...
Обнимаю, целую и прочее...
Все мне это нравится  меньше и меньше. На работе сегодня тебя не было. В твоем дом  домофон молчит не смотря на  присутствие внизу фольксагена мужнина братца... В Маяковке тебя нету, в Доме Книги пока тоже. Где же ты? В Любани? Или еще где-то? вопрос, что называется, гадательный....
 
Как-то в пятницу вечером мы забрели к Юлькиной подружке Свете. Той самой, с которой год назад мой анти-жена приходила одалживать деньги. Мы провели там две ночи и накупили продуктов. В очередной раз, возвращаясь из магазина, я уже прикидывал, во сколько нужно встать, чтобы отсюда успеть на работу. Зазвонил мобильник. Юлькин голос: «Нас выгоняют». Сама Светлана не возражала  против нашего присутствия, тем более что в отличие от нее финансы у нас кое-какие были. Но вот соседи по коммуналке…
 
Москва
Через неделю Юля категорично заявила: «Я уезжаю в Москву». 
Шок, наверное, слишком слабое слово для описания моего состояния в тот момент.  Мы говорили о такой поездке и раньше. Но речь шла о марте, точнее о конце этого месяца, когда я должен был получить полноценную зарплату.  Сейчас была только середина февраля. Я просил, умолял, чуть ли не на коленях Юльку не ехать, остаться, не бросать меня одного. Ведь мы договаривались поехать туда вместе. Никакие аргументы и эмоции на нее не подействовали. Мы обменялись мобильниками (у моего аккумулятор был лучше). Моя любовь быстрым шагом перешла Лиговский проспект и исчезла в здании вокзала. Через некоторое время подошел автобус в