Идея ошибки

подсадной уткой из органов, но тут сразу же навязывался вопрос: как он вообще мог знать, что Саймон появится на крыше высотки в глухую ночь? Но с другой стороны, если бы не Славик, то его бездыханное тело сейчас лежало на холодной глине, и всему бы наступил конец. А так он жив – и это хорошо. Нет, это здорово! Кем бы Славик ни был, стоило ему все рассказать. Саймон все же  хотел верить этому человеку, что тот в самом деле ему может помочь.
- Действительно хочешь знать? – Спросил Саймон.
- Да не кипишуй. Я уже много чего понял, хотя бы с того, что ты носишь при себе пистолет, - Вячеслав сделал многозначительную паузу, - Рожа-то у тебя бандитская, извиняюсь за выражение.
- Примерно так и есть. Да что примерно, так и есть по-настоящему. Я устраняю лишних людей, - все-таки признался Саймон.
- Что ж, поздравляю. Ты стал жертвой своих жертв, - пристально вглядываясь Саймону прямо в глаза, ответил Вячеслав.
- Не понял? Ты это о чем? – опешил Саймон.
- Начну издалека. Как я уже говорил, я занимаюсь исследованием в некоторых сферах теории хаоса. А значит, изучаю случайные события. Эти вопросы были бы мне  до лампочки, если бы не одна особенность, но об этом чуть позже. Значит, слушай. Если представить весь мир как единое целое, как организм или система, функционирующая и вбирающая в себя все как природные процессы, так и события, совершаемые людьми в результате их жизнедеятельности, то вполне реально в некотором плане, глядя и наблюдая за этим, но в то же время являясь участником событий, составить прогноз действий, совершаемых людьми. Обычному человеку это не под силу. Два года назад я бы и не подумал этим страдать, если бы не один случай, кардинально изменивший мои планы на будущее. Однажды, ожидая поезда в метро, я почувствовал странную головную боль, что даже на некоторый момент, усомнился, стоит ли мне идти на работу. Закрыв глаза, я увидел нечто удивительное: все пространство было вокруг меня черным, лишь одно яркое, как тоненький язычок горящего газа, свечение, расположившееся примерно справа от меня. Я повернул туда голову со все еще закрытыми глазами, и оно оказалось по центру, будто было частью реального пространства, но, открыв глаза, никаких ярких ламп синего цвета не обнаружил. Там всего лишь стояла девушка. Выглядела она мрачно, все время смотрела себе под ноги, будто отрешенная. Но когда начал приближаться поезд, она неожиданно прыгнула прямо под него, так, что у нее не оставалось ни единого шанса выжить. Это было очень трагично, я тогда еще ходил весь день в шоке от увиденного. И, что характерно – потом, сразу же, как только это страшное событие произошло, больше я не видел ничего подобного при закрывании глаз. Но это было до поры-до времени. В следующий раз, через пару месяцев, когда я находился дома и уже собирался спать, увидел то же вновь. Только это было уже более интуитивно: я видел совершенно микроскопических размеров слабое свечение и чувствовал, примерно в какой точке города оно примерно должно «находиться». К тому же, как и в прошлый раз, болела голова. И как ты думаешь, что же я увидел, когда по своим ощущениям прибыл на мост нашего города в центре?
- Ты что… Хочешь сказать… Не может быть…, - пробормотал Саймон, - Это не то, что я думаю? Ты там обнаружил человека, который хотел убиться?
- Бинго! Там оказался парень лет девятнадцати, как потом выяснилось, он был эмо. Не знаю, почему мне достался этот дар знать, где будут происходить самоубийства, но мне это как раз было на руку – я же был по специальности не каким-то там сантехником, или, скажем, программистом, а самым настоящим психологом, умеющим выводить людей из самых тяжелых депрессивных состояний. Так вот, тот псих сначала угрожал спрыгнуть, но из-за моего непосредственного вербального контакта с ним, я через десять минут уговорил его перелезть через ограду, а через час мы уже успели обсудить причину его столь сумбурного решения покончить с собой. В общем, все обошлось благополучно, он поехал домой радоваться жизни, а я серьезно задумался над своим невероятным умением.
- Подожди, но тот сопляк мог потом, на следующий же день, например, перерезать себе вены, как ты был уверен в том, что подобного не случится? – спросил Саймон.
- Ты очень сильно меня недооцениваешь, - Славик сокрушительно покачал головой, - С большим опытом психолога за плечами, умение видеть предстоящие суициды превращается в мощнейший инструмент предотвращать их и является неким клондайком прямо-таки! Даром свыше! Грех было бы провалить эти попытки психологической помощи, надо было использовать весь свой потенциал, все что знал и умел – направить во спасение этих самоубийц. Любой ценой. У них были свои подспорья ненавидеть жизнь, я же – приводил обратные доводы для продолжения жизни, ибо у каждого она уникальна, и несет определенный смысл в развитие всего бытия. Именно ты истинный влиятель этого мира. Как и все остальные. Вот возьмем, к примеру, светофор. Извлеки из него, или уничтожь какой-то элемент. Возможно он будет действовать, но вероятнее и скорее наверняка он полностью выйдет из строя, или будет не так как надо работать, что может повлечь за собой множество аварий, ДТП, в общем последствия хаоса на дороге. То же самое и про нас, людей. Уничтожь одного – тот завтра уже не придет на работу, не выполнит какое-то задание, что повлечет за собой возможную цепочку негативных событий. Того человека, конечно же, заменят на другого, но по сравнению с начальным положением событий, все развивалось бы наиболее благоприятно для всех и вся, как ни крути. Но это все выдержки из немного отвлеченной темы. Для них, тех самоубийц, кого я спасал, в том числе и для тебя, важно понимать одну очень важную вещь - не важно кто ты по социальному положению, будь то школьный учитель, чиновник, бомж или киллер: не стоит свою жизнь делить на ноль, когда она предлагает тебе осуществить с нею невероятные «математические» функции! А это неисчерпаемые возможности. Под этим стоит понимать, что ты всегда можешь найти то, что тебе действительно нравится, тот вид деятельности, что по-настоящему будет отнимать у тебя все время, то где ты будешь свой среди своего.  Важно одно желание в чистой форме, остальное – мелочи, не достойные даже упоминания о них. Ведь если человек не будет стремиться к совершенствованию себя, к самореализации в жизни, то вскоре мир попросту не сможет нормально функционировать, все будет вести к хаосу! Но, это, конечно же, не считая той работы, что приносит другим вред. Да, Саймон, тебя это как раз и касается! Понимай это как хочешь, но это действительно так. Таковы тенденции нашей жизни.
Саймон все это время сидел и глядел в сторону. На картину с изображением морского прибоя, висящую в красивой оправе. Смотрел туда, лишь бы не в глаза Вячеславу. Нет, ему не было как-то стыдно, но он ощущал особое замешательство. Тут человек перед ним распинается, говоря о прелести жизни, о ее особой ценности. А он, Саймон, мало того, что сначала с ним разговаривал не очень-то вежливо, но и представился не настоящим именем. Да и жил он в последние годы не по-настоящему. Друзья – самые натуральные бандиты, а те, с кем он дружил с юности – забыты и не вспоминаемы. Все так «суррогатно» по сравнению с тем образом жизни, что был раньше. И, что ужасно – он понял, что все-таки не привык к этому, с чем существует сейчас – нравами, привычками, характером. Он просто внушил себе, что так надо. Что это и есть ТА жизнь и среда, те сногсшибательные деньги, которых так добиваются люди. И, что еще страшней – что за прожитыми годами гора поступков. Беспринципных, подлых, малодушных – все те же «консерванты». Непоправимые поступки, измеряемые в основном количеством припечатанных к асфальту «клиентов». Нет, он не хотел как-то каяться и кричать, молить о прощении неведомо кого. Ему просто уже не хотелось заниматься убийствами – не гнусным делом, нет, а просто бесполезным, не реализовывающим его как человека. Как настоящую личность. Вячеслав действительно ему из своих слов дал понять нечто главное и в то же время едва неуловимое.
- Эй, дружище! Ты чего залип? – встряхнул его Славик.
- Да так, задумался, - ответил Саймон.
- Хорошо, если задумался. Значит, все-таки мои слова какой-то вес имеют, - усмехнулся Славик.
- Это точно, - сказал Саймон, - Кстати, я уже полностью отошел от той панической атаки, и рад, что уже все кончилось. Что не придется снова искать способ покончить с собой. Как ни странно, но для меня в данный момент это было самым необходимым в жизни. Я был готов все что угодно отдать, лишь бы это прекратилось.
- Верю. Охотно верю. Никогда не ощущал подобного, но представляю этот кошмар. Так вот, на счет того, что же привело тебя к этому расстройству, - Вячеслав пристально посмотрел прямо в глаза Саймону, - ты должен понимать, что какой бы ни была прочна и непоколебима твоя психика, как бы хладнокровно ни воспринимал ты свою работу – эта вся устойчивость до поры до времени. То, чем ты занимался, судя по всему, не один год, дало о себе знать. Нашло слабое место, просочилось в подкорки мозга и далее до самых его недр, и в итоге уютно там устроилось. Убийство. Насилие над невинными. Чувство собственной, личностной непричастности к этому на подсознательном уровне. Наверняка, и убеждение себя в том, что все идет правильно. Убедил. Но то, что заложено еще раньше в памяти – дотлевало, еще вопреки всему теплилось незаметно от тебя. И вот, в один прекрасный момент оно разгорелось синим пламенем, и взбунтовалось, вступая в схватку с твоими навязанными правилами, воззрениями и устоями. Когда ты стрелял, ты не мог не видеть убитого. Это и начало откладываться у тебя в голове, как лишний, но незаметный балласт. Твои жертвы восстали, подбрасывая огонь в это пламя. И вот сегодня это и свершилось – пожар начался. Примерно в такой образной форме этот психоз зародился и в конечном счете развился, будто вылупился, вытесняя все из твоего разума, будто делая тебя лишним в твоей же голове. Под воздействием этого отторжения тебя и вынудило к суициду.
Саймон переваривал то, что ему изложил Вячеслав. Хотелось верить, что так оно и есть. Что причины налицо.
- Я еще никогда не был так близок к смерти, не смотря на разные жизненные переплеты, - признался Саймон.
- Не будь так наивен, смерть всегда сопутствовала тебе, когда ты убивал того или иного человека. Да что там, ты ею манипулировал, подстегивал ее. Просто сегодня она решила взять над тобой верх, не вытерпев на сей раз такого унижения.
- Как вспомнится, с каким желанием я хотел броситься вниз… Будто не я был. Ты прав, нечто вытесняло все мое нутро, командуя мной прямой наводкой на суицид.
- Но теперь ведь все в порядке. Ты, по крайней мере, уже вряд ли «насладишься» рецидивом этого расстройства. Вероятность мала. Ничего просто так не случается, хотя и подчиняется случайному потоку событий, помни это. Не провоцируй свою психику, не насилуй ее ненужными и бессмысленными вещами. Если сценарий жизни идет не по твоим правилам, ты должен, нет, ты просто обязан, иметь наглость менять течение событий в свою сторону, а не забиваться под плинтус. Ведь будущее не настолько жестоко к тебе, чтоб не давать тебе шанса к воплощению своей судьбы в некий двигатель,