Эффект вымышленной жизни

ужасную смерть Агнессы, он отказывался от пищи из опасения быть отравленным. Летом 1461 года король умер от истощения организма.
После смерти отца на престол взошел его сын Людовик XI, великий объединитель Франции. Он, наоборот, боялся женщин, отчего относился к ним с грубым презрением. Глубоко в душе король опасался женских чар и никогда не позволял женщинам управлять им, как это проделывала с его отцом Агнесса Сорель, прекрасная и обворожительная мадам Боте.[/i]
 
 Начало формы

Жанна Дюваль – Шарль Пьер Бодлер
Выдающийся поэт XIX века Шарль Пьер Бодлер внес огромный вклад в мировую поэзию. Он был настолько непохож на других представителей своей эпохи, что до сих пор о его странностях и выходках ходят различные слухи.
Бодлер родился 9 апреля 1821 года в Париже и, еще будучи ребенком, отличился непокладистым и трудным характером. Его выгоняли из школы, он не мог закончить учебу в институте, после чего разозленный отчим решил направить непослушного пасынка на два года в Индию. Испытывая ненависть к неродному отцу и презирая мать за то, что после смерти первого мужа слишком быстро нашла тому замену, юный Шарль совершил довольно решительный по тем временам шаг, подкупив капитана корабля, направлявшегося в далекую страну, чтобы тот перевез его обратно во Францию. В то время молодому авантюристу исполнилось всего двадцать лет. Он вернулся в Париж, стал обладателем огромного, доставшегося от отца наследства, которое начал тратить с легкостью, вызывая все большее негодование матери. Однако юноша принял решение больше не слушать нелюбимых родителей, начал самостоятельную жизнь, всерьез занявшись литературной критикой, а несколько позже и поэзией.
Молодой поэт жил, не задумываясь о завтрашнем дне, пребывая в созданном из снов и фантазий мире, боясь и избегая реальности. Он окружал себя замысловатыми вещами, одевался броско и вычурно, испытывал интерес ко всему непонятному и необычному. Так, например, говоря о женщинах, он утверждал, что симпатизирует лишь обладательницам темной кожи, а другие особы оставляют его равнодушным. Женщины его не понимали, однако личность одинокого поэта, всегда окруженная слухами и домыслами, вызывала у особ противоположного пола неподдельный интерес. Часто они останавливались на улицах, чтобы в который раз с удивлением взглянуть на странного молодого человека, идущего по Парижу с неизменной длинной тростью, в добротном черном пальто и с выкрашенными в зеленый цвет волосами.
К тому же Шарль часто выдумывал о себе невероятные легенды, рассказывая окружающим, что состоит в любовных связях с мужчинами, презирает женщин и является тайным агентом. Говорил он о себе так красочно, что люди всерьез верили в истории о якобы правдивых фактах его биографии, однако их автор лишь посмеивался недалекости и доверчивости друзей и знакомых, продолжая придумывать другие небылицы.
Современники Бодлера отмечали, что он был слегка презрителен и самодоволен, а с женщинами обращался слишком надменно, словно бы специально создавая некий барьер. «Женщины – существа естественные, – нередко повторял поэт и добавлял, – другими словами, они омерзительны». Дам Шарль предпочитал сдержанных и равнодушных к любовным чувствам, однако нередко посещал публичные дома и проводил время с легкодоступными девицами. Делал это он, по его словам, якобы для того, чтобы заразиться болезнью, которая бы привела его к угасанию и бессилию. Этого Шарль так страстно желал, что, наконец, добился, заразившись сифилисом и ослабив свое здоровье наркотиками. Он культивировал страдания, душевную боль и одиночество, говоря, что «всегда чувствует близость бездны».
Поэт считал, что все его родственники были психически больны, и эта же участь не обошла и самого Шарля. Всю свою жизнь странный француз пытался доказать, что он перенял у предков признаки душевной болезни и не раз повторял: «Я превозносил свою истерию с наслаждением и ужасом».
Мысль о браке, детях и совместной жизни с женщиной вызывала в нем неподдельный страх. В 1844 году молодой человек познакомился с Жанной Дюваль, которая стала его любовницей на долгие двадцать лет и женщиной, вдохновившей поэта на создание сборника стихотворений «Цветы зла», изданного в 1857 году. Жанна – мулатка, со смуглым цветом лица, была невысокого роста, кареглаза и обладала роскошными, чуть вьющимися волосами. По рассказам друзей поэта, его новая подруга не являлась красавицей, более того, она была ограничена, меркантильна и поверхностна. Однако в Шарле эта женщина вызывала самые романтические чувства.
Девушка вовсе не слыла холодной, напротив, отличалась живым и веселым характером, женскому общению предпочитала мужские компании, вела довольно непристойный образ жизни и не отличалась верностью влюбленному поэту. Часто она вела себя довольно вызывающе, рассказывала о своих любовных связях Шарлю, иногда была груба и презрительна с ним. Тот этого, казалось, только и ждал. Он боялся взаимных чувств, ответной любви и находил успокоения в том, что любимая женщина не испытывает к нему подобных чувств. Мадемуазель Дюваль под такую роль великолепно подходила.
Она пользовалась слабостью и чувствами любовника с холодной расчетливостью, требуя от Бодлера дорогих подарков, значительных сумм на личные расходы. Шарль отдавал ей все заработанное, а неблагодарная любовница растрачивала внушительные суммы в кабаре и ресторанах, нередко оплачивая счета знакомым мужчинам. Она пристрастилась к алкоголю, а спустя несколько лет, в 1859 году, Дюваль неожиданно парализовало. Бодлер, жалея неверную подругу, казалось, испытывал к ней еще большую нежность.
Он нашел ей лучших докторов, поместил в самую дорогую лечебницу и каждый день навещал возлюбленную, справляясь о ее здоровье. Как только Жанна стала поправляться, она сразу же встала с постели и, собрав вещи, переехала из клиники в дом поэта, не спросив на это согласия Шарля. Тот промолчал и не воспротивился ее переезду. Так чернокожая статистка маленького парижского театра Жанна Дюваль стала жить в доме поэта Шарля Бодлера. Она ничуть не изменила свой образ жизни, все время проводила в шумных и пьяных компаниях, закатывала истерики Шарлю и требовала от него все больше денег. Падкая на дорогие подарки, красивую жизнь, корыстная и жадная мадемуазель Дюваль не оставляла любовника в покое. А Бодлер, по натуре очень ранимый и мягкий, ни в чем не упрекал Жанну, терпя и испытывая лишь жалость к больной, падшей и стареющей женщине.
Чтобы немного заработать, он решил направиться в Бельгию для издания своих литературных трудов и чтения лекций в одном из университетов. Однако бельгийские издатели не выполнили обещанных условий, за свои труды французский поэт получал жалкие копейки, а за лекции ему платили так мало, что Шарлю едва хватало на скромную жизнь. Однако даже эти деньги он делил на несколько частей, одну из которых отправлял матери, а другую – своей бывшей любовнице Жанне Дюваль. Нищета заводила в тупик, здоровье было подорвано, Шарля мучили головные боли, бессонницы, нервные приступы, и однажды здоровье поэта не выдержало. Весной 1865 года его разбил паралич, и родственники перевезли Бодлера в Париж. Его поместили в лучшую лечебницу города, однако ни восстановить речь, ни заставить двигаться больного поэта врачам так и не удалось. В последний день лета, 31 августа 1867 года, одинокого и странного француза не стало. Жанна Дюваль, лишившись помощи любовника, прожила несколько лет в ужасающей нищете и скончалась в больнице для бедных.
 
2.5 Не важно какая область – он там значим!
 
Я это выделил в один пункт только потому, что после этой фразы я окончательно решил, что «эффект вымышленной жизни» ляжет на бумагу.
- Не важно какая область, я столько всего повидал, и везде был, что я и там буду значим, - сказала как – то он мне, поверив сам себе в очередной раз.
 
Мои мысли представлены ниже.
 
Везде значимым быть не получится. Жизнь одна и время для всех одно.
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Эпилог
 
В данном произведении я представил действие эффекта вымышленной жизни, как с точки зрения теоретических измышлений, так и на практическом примере.
Исторические экскурсы в те или иные области нашей жизни были представлены для того, чтобы подчеркнуть то, как сложно на практике стать кем – то значимым в какой – либо серьезной области человеческого существования.
На мой взгляд, это явление можно назвать условно безопасным только до тех пор, пока не найдется особо ратующий в возражениях такому человеку. Я убежден, что если ему начать возражать и говорить правду, как есть в «лицо», то он перейдет от слов к действиям, и может реально начать силой доказывать, что все его слова – правда. Тогда не избежать трагедии.
Чтобы это не было, выход один – либо молчать и слушать, либо не обращать внимание, не забывая как тонка грань между «психологической особенностью, пограничным состоянием» и «переходом за пределы этого состояния».