Повесть об Астрале

присвоены ангелом-хранителем после ухода Дмитрия из земной жизни.
    Естественно, что Стрелец об этих деньгах ничего не знал, был нимало смущён наглостью и раз-
вязностью Мохнатого, но решение должен был принимать сам... Сколько ни вслушивался он в Эфир, ожидая подсказки от своих учителей - Симеона или Октопеса, всё молчало...
    -Мы разберёмся..; Ваш клиент от Вас не уйдёт», - переходя на жёсткую манеру своего оппонента, начал Стрелец... - Но Дмитрий Валерианович рождён был человеком не от Духа Сатаны.., и мы должны тщательно проанализировать конкретные причины его душевного падения в последнем земном воплощении. Летим вместе, а там решим всё по закону...
    Мохнатый почесал своей огромной куриной лапой за ухом и  просипел:
    - Чёрт с нами, летим, упрямый ты мой.., - и протянул свою левую лапу в знак примирения...
    - Чёрт - с тобой, а с нами, - Бог.., - в такт Мохнатому неожиданно дерзко изрёк Стрелец...
    Мохнатый резко отдёрнул зависшую для рукопожатия лапу, как будто её током ударило...
    - Летим, однако же, - только и сказал...
    Не успел Дмитрий Валерианович и ахнуть, как оказался в цепких лапах Мохнатого... Стрелец летел впереди; за ним, тяжело кряхтя, поспешала дьявольская парочка...
    Общий астральный коридор был запружен летевшими до отказа... «Хорошо, что здесь – одностороннее движение», категориями заядлого автомобилиста рассуждал Стрелец; «как в тоннельной пробке»… Но организация движения тут была гораздо лучше..; и вливающиеся в ряды летевших, и
сворачивающие с трассы пары и тройки двигались с небольшой, но в общем-то постоянной скоро-
стью, которая регулировалась, по-видимому, равномерным заполнением абсолютно всех про-странств трассы одновременно. Лишние, создающие пусть даже незначительные затруднения движению очередники, через какие-то невидимые клапанные накопители-переходники допускались к движению в коридоре только при освобождении соответствующих пространств-ниш... «Нашим бы земным гаишничкам поучиться», опять-таки ассоциативно, и не без ехидства подумал Стрелец...
    Тусклое освещение коридора было вполне достаточным, чтобы не напрягаться... Кроме того, было похоже, что скорость полёта пар и троек регулировалась автоматически. К примеру, Стрелец сам скорости не выбирал, не «газовал» и не «тормозил», а уверенно двигался с видимо разрешённой ему скоростью…
    Коридор имел сферической формы тёмно-серые очертания, к которым летевшие старались близко не приближаться. Когда же это всё-таки происходило, а происходило это в тех случаях если перестраивающиеся вправо или влево пары и тройки летевших готовились свернуть с главной трассы, края коридора начинали сильно искрить, словно испытывая механическое трение; хотя, и не было ни непосредственного касания летевшими границ трассы, ни изменения скоростей…
    Всё время полёта Стрелец, несмотря на то что он летел первым, мысленным зрением направленным во все стороны, наблюдал полную картину
движения вокруг; но в первую очередь, конечно, - постоянно контролировал Мохнатого с Дмитрием
Валериановичем. Вдруг, он сначала почувствовал, а затем и увидел, что его подопечные уходят влево и влево, меж тем как сам он продолжал двигаться прямо по центру...
    - Ах ты чёрт! - невольно вырвалось у Стрельца, решившего что Мохнатый, в нарушение договорённости, хочет похитить Дмитрия Валериановича...
    Но в следующий момент он понял, что их разделение происходит спонтанно и в соответствии с программой,  обязательными исполнителями которой являются они с Мохнатым оба... Последний активно перестроился в крайний ряд таким образом, что вся левая сторона коридора стала искрить очень ярко и постоянно… А Дмитрий Валерианович как находился с самого начала полёта в лапах Мохнатого, так и был унесен им в ближайший узкий левый ствол-ответвление от магистрали...
    Стрелец летел дальше и дальше по прямой, но при этом продолжал видеть свою парочку, движущуюся в плотном ряду других таких же пар по почти совсем тёмному и узкому, наподобие коллекторного, боковому тоннелю.
    Совсем скоро, коллектор стал расширяться и затем окончился эдаким внезапно развернувшимся раструбом, из которого уже в полном кажущемся беспорядке буквально сыпались и сыпались только что спокойно летевшие друг за другом «люди» в сопровождении своих проводников...
    Всю эту картину Стрелец наблюдал так, как будто был совсем рядом... Он видел, как Мохна-
тый и другие из его племени в какой-то момент выпускали из лап свои жертвы… Последние окунались в пучину живой текучей материи, и не теряя
пока своих индивидуальных форм неслись дальше в разверзшуюся перед ними грохочущую бездну... Так низвергаются потоки и струи водопада вместе со всем, падающим в смертельные водовороты с огромной высоты вниз, с тем чтобы превратиться в брызги, пар, туман, молекулы и атомы с новыми свойствами и качествами.
    - Пожалуйте в Ад, Дмитрий Валерианович, - донеслось отражённое откуда-то из глубины до сознания Стрельца...
    - Так вот он какой, этот Ад... Он в мгновение ока рассыпает даже тонкие тела попавших в него людей на первичные составляющие и ввергает их освободившиеся от всякой материи души в стихию бездны... Где сейчас Дмитрий Валерианович, что он чувствует и что понимает..?
   Последнее, что увидел Стрелец, была злорадная и удовлетворённая ухмылка Мохнатого, выполнившего, по-видимому, предназначенное…
    Но вернёмся к гостинице Нижнеастральска, куда Симеон с Октопесом наконец привели братьев…
    - Прошу в номера, - произнёс Октопес и сам вошёл в открытый проём серого двухэтажного особняка, расположенного почти напротив Центрального Банка, рядом с которым только что произошли вышеописанные события.
    Несмотря на очень тусклый свет внутри здания (ещё более слабый чем на улице) Филин, присмотревшись, увидел всю его инфраструктуру... Это было полупрозрачное ячеистое помещение наподобие пчелиных сот; и в большинстве ячеек, как в театре теней происходили какие-то сцены, события, встречи и расставания...
    - У нас здесь свой номер, - Октопес ступил на слабо мерцающую тусклым зеленоватым светом ленту-дорожку... За ним то же самое сделали и остальные. Дорожка быстро понесла всех вглубь здания, одновременно столь же резво поднимаясь вверх. Ещё мгновение.., и движение прекратилось... Матовая сферическая стена-дверь распахнулась прямо перед Октопесом, который слегка отступил в сторону, вежливо приглашая пройти внутрь Симеона и следовавших за ним Филина и Стрельца.
    Помещение изнутри оказалось довольно просторным, но уютным. Здесь было всё как в любой
приличной гостинице на Земле: рабочий стол, кресла, мягкая мебель, заправленные кровати…
Какие-то технические устройства, похожие на земные ноутбуки, с линзообразными мониторами и с постоянно меняющейся подсветкой клавиатурой находились здесь же на отдельном столике. Чёрная, овальной формы дыра слева от входа вела по-видимому в смежные, дополнительные помещения номера...
    - Постепенно Вы будете отвыкать от гостиничных услуг..; в целом, лично Вам они уже не нужны и сейчас, также как и нам с Октопесом, - снова вступил в разговор Симеон. - Но этот номер всегда будет за Вами... Здесь Вы сможете работать с вновь прибывающими в Астрал. Без Вашего согласия никто  сюда не проникнет. Считайте, что это Ваша «частная площадь»... Может, хотите отдельные номера? Это тоже возможно...
    Стрелец и Филин, несколько засмущавшись, стали благодарить за «хоромы» и дружно отказываться от отдельных номеров...
    - Не стесняйтесь, садитесь.., - теперь уже уговаривал братьев Октопес, вежливо указывая на довольно потрёпанные, но удобные мягкие кресла. Братья сели, сразу почувствовав усталость и даже желание прилечь…
    - Вот-вот.., поэтому Вам и придётся отвыкать от земных удобств. Они только расслабляют и мешают сосредоточиться... Нет, пока сидите пожалуйста; можете даже прилечь... Ваше сознание мы контролируем, не беспокойтесь..; бесполезной траты времени не будет… - Симеон изобразил на своём красивом лице подобие лукавой улыбки и поделился чем-то личным с Октопесом.., чего братья понять не смогли...
    - Мы никогда не были людьми, а поэтому Вы уж извините нас за некоторые тайные мыслишки, -вслух извинился Октопес, также по-доброму усмехаясь про себя... Мы действительно не знаем, кто мы: ангелы или демоны, а может быть, - что-то среднее..? Не важно, как мы называемся… Важно - служение… А в этом, мы - Ваши учителя и наставники. Но кто, за какие заслуги или прегрешения объединил нас  в общем служении, мы тоже не знаем… Но покопайтесь в Ваших биографиях и Ваших историях… Разве можете Вы на самом деле назвать себя безгрешными ангелами, или даже их учениками..? Ответ очевиден… Разве Вы никогда и никому не завидовали и не унижали слабого..? Разве Вы никогда не прибегали к силе там, где можно было решить вопрос убеждением..? А Ваша, Стрелец, история убийцы «Робин-Гуда», борца за справедливость в «несправедливом» мире..? И Вас Филин, конечно же не может не беспокоить та жестокость, с которой Вы проводили свои эксперименты на животных ради науки и карьеры учёного… Поэтому, не обольщайтесь пожалуйста даже «званием» ученика ангела… Возможно, всё не так, и совсем не так… К счастью для нас всех, мир в котором мы живём, - весьма относителен..! Не исключено, что и Мы и Вы – всего лишь лучшие из нас, худших… Так какие ж мы ангелы.?! Мы все просто служим… Ладно, теперь о деле... О физиологии тела постарайтесь скорее забыть. Тем более, что её у Вас больше нет. Всё что Вы возможно будете чувствовать – это, скорее, будут Ваши прежние дурные привычки, которые очень требовательны... Не церемоньтесь с ними, и они  оставят Вас в покое…
    - А Вашим первым пациентом здесь, - продолжил Октопес, обращаясь теперь непосредственно к Филину, - будет некто Григорянц Рубен Аветисович, также Ваш современник, москвич, умерший на Земле совсем недавно в своём рабочем кабинете после очередного приёма посетителей по личным вопросам… Человек он, в целом неплохой, но к сожалению, жулик... До последнего своего дня на Земле работал доцентом кафедры, и одновременно, - деканом юридического факультета Университета. Учёную степень и «место под солнцем» - заслужил трудом..; но всегда был нечист на руку... А став в свои 54 года деканом факультета, то есть в некоторой степени чиновником от науки, и получив доступ к денежным знакам, - совсем «сломался»... Мало того что время от времени Рубен Аветисович запускал руку в общественную казну Университета, он начал сначала потихоньку, а затем всё в большей и большей степени обирать семьи студентов через различного рода получаемые им взятки за те или иные льготы и поблажки студентам (хорошую, но не заслуженную оценку на экзамене; облегчённое поступление соискателя в аспирантуру; и так далее)...    
    Затем Октопес обратил внимание Филина на один из мониторов компьютера в номере, на котором как во врачебной истории болезни, методично и последовательно, в режиме экспресс-информации промелькнули все основные прегрешения Рубена Аветисовича. Они характеризовали
последнего как чиновника-мздоимца, вымогателя, пошляка и стяжателя; человека лицемерного и
бездушного. И хотя Рубен Аветисович любил свою