МАШЕНЬКА (полная версия)

шлягере  Алла Пугачёва. Он бы не стал так унижаться, он бы…. Что было бы потом, она не додумывала, она обрывала себя.
 
                                                       *    *    *
Маша и Ирка продолжали дружбу, но теперь уже письменную. Ирка, как она сообщила Маше в первом же письме, работала терапевтом в районной поликлинике Остоженки. Работа ей очень нравится. И природа здесь – закачаешься! – сообщала она. Вокруг Остоженки тайга, ягод и грибов завались, а воздух…
Маша представила, как Ирка при этих словах закатила глаза под лоб, и улыбка легла ей на лицо.
Читая и перечитывая письмо, она подумала: как же я соскучилась по тебе, подруга, как же я соскучилась! Дадут отпуск, обязательно приеду к тебе.
 А в ответном письме однажды спросила, не сможет ли Ирка вырваться хоть на несколько дней в Москву. В следующем письме Ирка написала, что приехать никак не может, и слегка пожаловалась – работы невпроворот, медицинского персонала катастрофически не хватает – не только среднего или младшего, но и врачей, и хорошо бы, если бы ты, Машка, написала она, перевелась сюда – здесь красота, покой и люди очень добрые, и чистые душой.
Потом, чуть ли не два месяца подруга молчала – не писала и не звонила. Машенька уж было совсем извелась от беспокойства, а позвонить она не могла – подруга не дала ей  номера своего телефона - или забыла, или его у неё не было.
Не случилось ли чего с Иркой, она такая непоседа, взволнованно думала она, переживая.
 Машенька отправила ей уже два письма и собиралась писать третье, как вечером, когда вся семья сидела за столом, раздался звонок в их квартире и, когда Елизавета Аркадьевна вышла к двери и крикнула, ни к кому конкретно не обращаясь: «Тут нам телеграмму принесли!».  Маша быстро встала из-за стола и помчалась на восклицание  няни.
 Телеграмма была от Ирки. Машенька встревожилась. Быстро надорвав контрольную полоску, бегло пробежала текст, затем, не поверив, ещё раз прочла медленно, вдумываясь в каждое слово.
 То, что она прочитала в телеграмме, заставило широко открыть глаза от удивления. Ирка сообщала, что выходит замуж за очень хорошего, слово «очень» было написано дважды, парня и приглашает Машу на свадьбу, и указала, какого числа будет свадьба.
Маша прикинула, если её отпустят завтра же, то послезавтра она сможет вылететь в Иркутск, а там уж доберётся до Остоженки. Время ещё было с запасом в два дня.
Не послезавтра, а после, послезавтра Маша сидела в самолёте и любовалась проплывающей под идущим на посадку самолётом, тайгой.
На аэродроме её встретила улыбающаяся Ирка и её будущий муж. Маша оценивающе оглядела его и решила: парень ничего, хоть и несколько мужиковат, но видно с добрым и мягким сердцем. А то, как он обращался к Ирке, привело её в восторг. Вот это любовь! – чуть с завистью подумала она, взглянув на откровенно счастливую подругу.
                                                                *     *     *
Остоженка ей понравилась сразу. А квартира в трёхэтажном доме, не совсем новая и не очень богато меблированная, на удивление, тоже понравилась ей.
 Ирка познакомила её со своей новой роднёй - свёкром, свекровью и старшим, женатым и имеющим двух детей, братом будущего мужа.
Её жених, то есть, будущий муж, работал в больнице, в отделении кардиологии, врачом. Ирка гордилась им и часто в разговоре Маша слышала от неё - «Мой». Вот ты, какой собственницей оказалась! – как-то сказала ей Маша и хлопнула подругу по спине, на что подруга нахально ответила - «Вот заведёшь своего мужа, и тоже будешь везде и всем говорить – «мой»». Маша посмеялась над Иркиными словами, но в душе её поселилась грусть.
За свадебным столом среди приглашённых гостей она неожиданно увидела как-будто знакомое лицо. Оно кого-то напоминало ей из прошлой, не очень-то длинной  и богатой приключениями  жизни. Из той… жизни,  когда она…. И, она  вспомнила. Она… вспомнила тот несчастливый день своего вступления во взрослую жизнь! – это же  Игорь Степанович,  её спаситель, человек…, о котором она часто вспоминала и думала, ноо как…, какими такими путями он оказался на свадьбе её лучшей подруги? Разве так бывает, чтобы два человека, неизвестно где живущие, вдруг встретились, да ещё где? Встретились на свадьбе её лучшей подруги…
Машенька больше не выпускала его из виду, а когда объявили танцы, смело подошла к нему и со словами: «Вы помните меня?» - взяла его за рукав.
 Он посмотрел на неё, и  лицо его осветилось ласковой улыбкой:
-  Машенька, я сразу, как только увидел, узнал вас. Вы…, как вы здесь оказались?
 - Я прилетела на свадьбу подруги, а вы, вы-то, как?
- Женится мой племянник, и женится, оказывается, на вашей подруге.
- Вот здорово, что мы встретились! – не сдержалась Машенька. – Я уж не чаяла вас когда-либо увидеть. Я так рада встрече с Вами, так рада, что…
Она не договорила, лицо её вдруг заалело и она, чуть отвернувшись от его, казалось, нежно обнимающего, и притягивающего словно магнит, взгляда, сделала вид, что что-то увидела интересное в стороне, и так, смотря не на него, а на это что-то интересное, прошептала: «Если бы вы только знали…»
- Машенька, - шепнул он, - я тоже всё время… думаю… о вас…, я словно околдован.
Маша взглянула на него искоса, а затем, повернувшись, заглянула ему в глаза и… утонула в их тёплой, всеобъемлющей любви.
С этого момента они уже надолго не расставались. Он постепенно рассказал ей, что он родился и вырос в Остоженке, здесь же окончил школу с серебряной медалью и, следуя своей мечте, поступил в Ейское Высшее Военно-морское лётное училище.  И ещё Машенька узнала что он…, она при его словах чуть ли не невежливо рассмеялась от такого невероятного известия, но вовремя зажала рот ладошкой – он полковник полярной авиации, и живёт и служит…, тут уж Маша не сдержалась и удивлённо ойкнула, на Тикси.
Любовь, безграничная, без конца и края, заполонила её душу. Она даже не представляла себе раньше, что можно так любить. Она ни минуты, ни одного мгновения не могла быть без Игоря. Видеть его ежесекундно, слушать его, а он оказался очень хорошим рассказчиком, наслаждаться близостью с ним – она раньше даже не представляла, что существует такое счастье в жизни!
 За несколько дней, что они были вместе, Машенька расцвела, словно роза под ласковыми лучами солнца, и всюду её глаза излучали свет Великой Любви.
Ирка, смотря на неё, часто повторяла: «Машка, ну, ты даёшь! Разве можно так откровенно и безоглядно-бесстыдно  быть счастливой?»
  «Можно, - отвечала Машенька, и глаза её светились лаской, теплом и безграничным счастьем».
Но свадебные дни пролетели, и настала пора  возвращаться домой - её ждали родители и няня, её ждала работа. Прощаясь с Игорем в Иркутске она, не скрываясь и никого не стесняясь, плакала  по-бабьи, чуть ли не навзрыд, а Игорь, утешая её, целовал её заплаканное лицо, глаза, мокрый носик, и повторял: «Родная, любимая, не плачь. Ты же обещала приехать ко мне навсегда… - Приедешь, мы поженимся, и заживём мы с тобою душа в душу, а там глядишь, ты мне сына или дочку родишь…»
Слушая слова любимого, Машенька улыбалась сквозь бежавшие по щекам слёзы, чуть успокаивалась, а затем  слёзы  вновь туманили её глаза. Так, с глазами на «мокром месте» и шмыгая носом, она прошла к самолёту. А утром следующего дня, она прилетела  домой, в Москву.
Елизавета Аркадьевна, увидев Машеньку, всплеснула руками:
- Доченька, аль чего-то случилось с тобою? Никак заболела, а? – Давай, я тебя чаем с малиновым вареньицем напою. Попьёшь чайку, согреешься и болячку, как рукой снимет.
 Машенька отрицательно покачала головой:
- Нет няня, я не больна…, вернее, больна… от любви.
 - Милая моя девочка, - заохала верная нянюшка, - где же это тебя так сподобило-то влюбиться? – Откуда напасть такая навалилась на нашу голову?
- Что ты, няня, какая же это напасть – это счастье!
- И то верно, совсем я от старости из ума выжила, - следуя за Машей, опять запричитала старушка.
Маша поцеловала старую няню в щеку и, усаживая её на диван, сказала:
- Я, няня, завтра подам заявление о переводе меня к Игорю. Он меня ждёт.
- Аа-а… как же мать и отец, иии… кто такой этот Игорь? – спросила, любящая Машеньку, как родную дочь, Елизавета Аркадьевна, - и я…
- Я тебе всё-всё расскажу няня…, и я вам буду писать каждую неделю. Я же вас люблю, - Маша положила голову на грудь старушке.
Та, расчувствовавшись, завздыхала, а затем  и вовсе расплакалась.
- Нянечка, успокойся, я ещё каждый год приезжать к вам буду… в отпуск, вместе с Игорьком.
- Игорь…, это всё же …, это кто?
- Муж мой.
- Так ты…, замуж вышла? – любопытство одолело старушку.
- Нет ещё, но, как только я приеду к нему, так мы сразу и поженимся.
- Так бы и сказала, что с женихом, а то я уж испугалась совсем. Как это, думаю, вышла замуж без родительского благословения и без свадьбы…. Так нельзя, - Елизавета Аркадьевна скорбно поджала губы.
- Будет тебе, няня, убиваться. Мы всё правильно сделаем, как положено: и ЗАГС будет, и, я надеюсь, свадьба тоже будет.
А вечером состоялся трудный разговор с родителями. Как только мать услышала о Тикси и о переезде туда дочери «насовсем», она чуть в обморок не упала. Только отец, покачав головой, по всегдашней своей профессорской привычке разговаривать со строптивыми студентами, мягко произнёс:
- Клара, не нужно так переживать за дочь. Она совсем взрослый человек, видишь, даже замуж собралась. Она вольна строить свою судьбу сама. Пусть попробует Заполярье, узнает почём фунт лиха, а вот… с будущим зятем, ты меня, доча, удивила…
Мать тут же ухватилась за последние слова мужа и запричитала:
- Доченька, как же это, он настолько старше тебя, он же в отцы тебе годится…
- Мама, я люблю его…, очень люблю, и хочу выйти за него замуж…. И он меня очень любит…. Причём здесь возраст?
- Машенька, ну, как же ты не понимаешь… - О, Господи! Отец, ну, скажи ты ей. - Запрети, в конце-концов!
Но тот лишь пожал плечами, а затем, подойдя к дочери, обнял её и раздумчиво проговорил:
- Машенька, если ты  действительно любишь этого человека, то… я даю тебе своё благословение.
- Спасибо папочка! - Маша поцеловала отца в щеку. – «Мам, а ты? – повернулась она к матери.
- Господи, доченька, ну, как я могу противиться твоему выбору. - И, глубоко вздохнув, продолжила, - что ж, благословляю тебя доча…, только…, - и она заплакала.
Маша не выдержала и тоже пустила слезу, а отец, словно поперхнувшись дымом из трубки, закашлялся, а затем и вовсе скрылся в своём кабинете.
 На этой слезливой ноте и закончился семейный разговор о судьбе дочери, о судьбе, которую она выбрала сама!
                                                                              *    *    *
Маша почти ежедневно перезванивалась с Игорем, а через полтора месяца, закончив все свои дела в столице и попрощавшись с родителями и няней, она уже сидела в самолёте следовавшим в Якутск. Она летела на крыльях любви, и в ожидании встречи с любимым  лицо её нет-нет да озарялось улыбкой  счастья. Встречающиеся с её взглядом пассажиры, не без зависти шептали про себя: «Вот кому горе неведомо, смотри, как улыбается - счастливая!».
Перед вылетом Машенька, поговорила с Игорем, и он пообещал  встретить её в Якутске. Но в Якутске