есть серо же и немощно окружающей всех нас повседневной действительностью…
А она была чудовищно убога и при ее-то условиях подвиг народа, совершившего чудо избавления всех народов земли от нацистского супостата, чувствуется и впрямь-таки более чем особенно остро.
Однако те самые извечно сытые американцы, только-то издали добивавшие нацистского зверя, именно так самих себя и считают его наиболее великим и бесстрашным укротителем.
И в этом им и впрямь как есть, на редкость основательно подсобила именно та, более чем отъявленно лживая советская пропаганда, на весь этот мир так и голосившая про то, что СССР вовсе не был готов к той наиболее кровопролитной во всей же истории мира войне.
369
И сколь искренне весело и дружно на западе всячески как есть, до чего явно поддержали данное коммунистическое начинание.
А все это потому, что не только драться чужими руками, но и вообще приписывать лично себе совершенно так немыслимые заслуги есть самая неотъемлемая часть их всеобъемлюще циничного мировоззрения.
Причем нечто подобное фактически всесильно разом главенствовало над всем, что только этому миру и довелось уж вполне еще явно когда-либо только вот пережить.
И главное, в их-то глазах сколь еще так сходу оно попросту ведь разом так само собою и вышло, что Сталин, оказывается, был на редкость бездарным простофилей, глобус беспрестанно вертящим.
Ну а бесноватый горлопан Гитлер, который чисто уж поначалу ни во что профессионально военное нисколько без дела не зная броду, никак так не лез, он-то как раз и есть истинно умнейший стратег.
А между тем, все его дичайшие просчеты были очень даже на руку заклятым врагам Третьего Рейха!
370
В то самое время как ВЕЛИКИЙ УЗУРПАТОР Сталин разве что лишь с великого перепугу про всяческий свой тот уж чисто прежний трезвый расчет до чего еще прилюдно на редкость, как есть, попросту разом запамятовал.
Ну а так был он вовсе не глуп, да и впрямь-то весьма многозначительно прагматичен, да только никак не иначе, а разве что именно в том чисто своем собственном беспросветно тоталитарном ключе.
А это, в свою очередь, означает, что все его трезвые расчеты включали в себя, в том числе и всякое отсутствие где-либо непосредственно рядом уж с ним поистине настоящих, сильных духом талантливых военных.
А все потому, что как-никак, а могли бы те действительно опытные в военном деле люди даже и ненароком, чисто же невзначай его все-таки сколь вот весьма действенно свергнуть с того самого необычайно высочайшего его постамента.
И это одно, лишь то совсем так задарма обсыпанное золотом больших звезд псевдогероическое ничтожество Жуков, и вправду никакой хоть сколько-то серьезной опасности для него и близко так именно что вовсе-то явно абсолютно же не представляло.
Однако товарищ Сталин был, единственно что, вполне мудрым политиком и гениальным интриганом…
В делах же военных он был туп и глуп, и ничтожен, а тем и оттенял он собой все российское войско, как говорит пословица: каков поп, таков и приход.
371
А ведь Лев Толстой в его «Войне и мире» совсем уж явно не лукавит, говоря про то, что русская армия победила всесильного гения Наполеона, будучи его в два раза слабее.
И то российское войско действительно было неопытно, плохо обучено, а все-таки наиболее главным и истинно существенным тут было как раз именно то, что состояло оно тогда из людей действительно знавших, что такое железная дисциплина. Ну а это и есть тот внутренний стержень, на котором буквально всегда держится… всякая армия.
Лев Толстой, «Война и мир».
«Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства».
372
Ну, а все те на редкость вовсе вот беспочвенные россказни о Красной армии, как об армии слабой в смысле всей своей крайне никудышней дисциплины…
Нет, уж нечто подобное — это чисто так разве что только навроде глупых рассказов про тех медведей, которые, видите ли, до того еще ведь весьма неторопливо разгуливают по самым разным русским городам.
Российский солдат лучший в мире, и это было доказано на деле, а не на праздных словах.
Однако на Западе ничего подобного попросту никак явно не признается, причем так оно, в том числе и поскольку, что сам сатрап СССР всегда сколь беспардонно крошил в мелкую труху весь тот великий авторитет своего же солдата.
Ведь говорить о нем ту весьма доподлинно настоящую правду ему было попросту более чем однозначно вовсе-то совсем не с руки!
373
Советским бонзам и вправду было попросту так именно что более чем неотъемлемо нужно разом ведь скрыть все следы своей донельзя грязной внешней политики!
А как раз именно для того и надо было им и впрямь до чего еще беззастенчиво напялить именно на свою бравую рать тришкин кафтан с дырками, через который наружу и лезло все в нем наиболее же откровенно дурное: — неопытность, наивность, серость и невежество.
Этот общий образ, целиком состоящий из одних разве что наспех выдуманных штампов, и стал затем чисто ведь трафаретным обликом российского солдата – причем поболее всего именно из-за всех тех героико-комических стараний коммунистической пропаганды.
Еще раз повторяемся: все это было именно так и никак не иначе!
374
И в этой мерзкой грязи всех нас изваляли (безо всякого разбора по какому-либо национальному признаку) совсем не те где-либо вдали от родных берегов уцелевшие, недобитые нацисты, а та самая Советская власть, что всегда вот божилась и беспрестанно же клялась, что она и есть будто бы самая исконная власть рабочих и крестьян.
Ну, а на самом-то деле, крестьяне и рабочие являли собой одну лишь рабсилу, существующую на белом свете только лишь во имя до чего уж беспринципно насущного осуществления всяческих безмерно великих коммунистических идей.
Скотный двор из державы, устроив, большевики простых людей за смазочный материал для вражеских штыков вполне так уж наглядно во всем почитали.
Хороший хозяин и с вьючным животным столь чудовищно жестоко ввек ведь вовсе не стал бы подобным образом никогда обращаться…
И все это было и будет никак не иначе, а только поскольку, что не один даже и наиболее жестокий мучитель бессмысленных тварей нисколько не станет себя проявлять именно тем садистским образом, как один человек сколь еще принципиально будет готов обойтись с другим человеком, которого он может быть, что сколь так именно до конца всячески уважает.
375
А уж Советская власть в этом вопросе до чего только явно превзошла буквально так всех тех своих близких и далеких предшественников, включая и египетских фараонов.
На войне это сразу почувствовалось совсем уж так вот особенно остро.
Народная героиня Зоя Космодемьянская за линией фронта занималась поджогом сел, в которых квартировались немцы, но жили там и русские бабы с малыми детьми.
Гитлеровцев в ихнем глубоком тылу надо было отстреливать, устраивать диверсии поездов, но поджигать свои же деревни, даже если они были захвачены противником…
Нет, то было бы вполне правомочным деянием лишь в том единственном случае, кабы там, кроме полицаев и членов их семей, никого бы более совсем так явно попросту уж более не осталось.
376
А иначе чего это вообще еще граждане, собственно, так и выходит в той-то самой родной стороне, лишь временно лютым врагом наскоро оккупированной…
Вся мужская половина семьи льет свою кровь на фронте, ну а женщин, стариков и детей свои же хитростью выгоняют вместе с фрицами на лютый мороз.
Никто вот, кроме вурдалаков-большевиков, до этакого лютого зверства никогда бы ни в жизнь вовсе-то никак никогда не додумался!
Потому что куда это, кому-либо иному из всех тех злосчастных гениев подчас чисто по-детски наивной, хотя и безмерно нечестивой нечисти, до этих совсем же неуязвимых при помощи логики херувимов вселенского зла, с их абсолютно явным безразличием ко всякой напрочь чужой человеческой жизни.
Правда при всем том никак не подлежит сомнению, что та храбрая и милая девушка нисколько так не была виновата во всем том, что в древнем Кремле засел упырь, относящийся почти ко всем ему вроде как своим значительно хуже и суровее, чем к любым чужим врагам.
Поскольку для него именно свои и были, куда несоизмеримо пострашнее любых тех чужих.
377
И, кстати, очень даже многие факты, имеющие прямое или хоть сколько-то косвенное касательство к темным (во всех смыслах) временам Второй мировой войны, попросту никак не могут оказаться на деле доказанными при помощи каких-либо вообще документов, ибо их зачастую попросту не существует.
Еще Салтыков-Щедрин в его книге «История одного города» упоминал об этой очень уж древней, а главное, «доброй» российской традиции.
«Начались справки, какие меры были употреблены Двоекуровым, чтобы достигнуть успеха в затеянном деле, но так как архивные дела, по обыкновению, оказались сгоревшими (а быть может, и умышленно уничтоженными), то пришлось удовольствоваться изустными преданиями и рассказами».
Или вот они те весьма скудные сведения из несколько уж более современного источника. Иван Ефремов «Час быка»
«Каждый период правители старались представить таким, каким хотели.
– Есть ли возможность добыть подлинные факты?
– Лишь косвенным путем, в рукописных мемуарах, в литературных произведениях, избежавших цензуры или уничтожения».
378
Товарищ Сталин преотлично, то понимал, что коли его тоталитарный режим некогда и будет в некоем том еще никак так вовсе пока еще неопределенном будущем всецело сменен тем весьма же старательно действующим именно умом, а не дубиной демократическим строем…
Да вот, однако, не все ли едино, судить о его государственных деяниях будут именно по тем многочисленным бумагам, которые он некогда разве что совсем ненароком собственноручно подписывал.
Сталин был опытным конспиратором и довольно-таки многие свои приказы отдавал как бы невзначай за обедом, в самой что ни на есть устной форме, да и свидетелей тоже не жаловал, всегда старался их на тот свет, в вечное безмолвие навеки спровадить.
А как раз, потому следуя всему уж тому ранее вышеизложенному, можно лишь только до чего смутно догадываться, исходя из тех крайне неблаговидных сторон личности генералиссимуса Сталина, об тех так и оставшихся под покровом тайны его необычайно ярых действиях во время той навеки оставшейся в памяти поколений Второй мировой войны.
