взглянул на высокий берег, и счастьем и радостью засияло его лицо. По крутой тропинке к воде спускалась Белава.
Возвернулась дева к Богуну, не обманула — прогнала печаль с его сердца улыбкой отрадной. Настал конец долготерпению. Впереди долгие летние дни — разноцветные и страдные. Отец с усладой смотрел на счастливые лица своих детей, вновь обретших друг друга. Вновь зажили полной семьёй в добром мире и здравии, не отравляя сердца унынием. А как срок вышел, кротко и покорно, встретили очередную разлуку, и не было на их лицах тревожной печали.
На городском купище* распродав и обменяв мягкую рухлядь* свою на нужные в хозяйстве предметы, Богун остался заночевать на постоялом дворе. Месяц Лютовей * безжалостен к людям и не терпит беспечного легкомыслия, оттого вот и собрался разный торговый люд под одной крышей, прячась от мороза и ночки тёмной, дожидаясь когда соберутся попутные обозы, чтобы часть пути проехать обществом.
Хозяйка— молодая вдова, была знакома Богуну по прошлой зиме, в ту пору он приезжал в городище на торг вместе с отцом, тогда она ещё заглядывалась на него, однако побаивалась своего мужа — хозяина. Звали её Чернавой, светла ликом, да душа темней темного, по её навету погубили полюбовники мужа, теперь одна всем управляет, на своём месте властвует. Увидала Богуна и к нему за стол: речи льстивые льёт, на грудь его, головкой льнёт — брагой крепкой подчует, в глаза заглядывает.
Охмелел добрый молодец, закружилась от не привычного питья голова, не в силах с лавки подняться — разметал кудри свои по столу. Хозяйка позвала челядь и повелела отнесть пьяного в отведённую для гостя комнату, во след и сама поднялась. Долго разглядывала открытое чело спящего, борясь со своими желаниями и прикоснувшись к его руке заметила перламутровый перстенёк, дивной работы. Просто подняла руку и сняла кольцо. Освобождённая рука безвольно упала на постель.
Хозяйка, потеряв к Богуну всякий интерес, разглядывая перстень, вышла из комнаты. Уже стоя на лестнице надела на свой палец заветное кольцо, дарёное Белавой своему суженному, и в тот же миг оно потухло и почернело. По дому, лёгким ветерком пролетел чей-то сдавленный стон.
Богун очнулся, ибо стон этот проник в его сердце и лишил навсегда покоя. Он взглянул на свою руку и с ужасом понял, чей стон пробудил его, голова вмиг просветлела. Вскочив, он бросился к дверям, чтобы нагнать похитителя и наткнулся на Чернаву. Она стояла за порогом и презрительно улыбалась, в глазах не было ни доли раскаяния. Швырнув под ноги Богуну мертвое кольцо, развернулась и ушла. С отчаянием схватил он перстень и в каком-то неистовстве покрыл его множеством поцелуев. Но прежняя красота перламутра так и не вернулась, невзрачным серым предметом выглядел он на руке владельца.
До весны не находил себе места Богун: пробился по талому снегу сквозь болота к озеру, расчистил широкую полынью и с безумными от горя глазами подолгу смотрел на темную воду, шепча одни и те же слова прощения и любви.
Сошли снега, просохли вешние ручьи напитавшие досыта реки и озёра, зелёными коврами укрылись берега и лес воспрял в новом наряде, но не вернулась Белава, нет её, будто и не было.
Приплыл рыбак на место где впервые встретил водяницу, долго сидел задумчиво вглядываясь в белые лилии. Знает — не увидит он больше свою суженную, не выйдет она больше к нему навстречу из вод темных, так зачем же нужна жизнь эта постылая. Обвязал рыбак свои ноги тугою верёвкою, обмотал свои руки сетью из пряжи крапивной, не взглянув даже на солнышко бросился в омут глубокий, — авось на дне с милой увидится.
Померк свет в очах голубых, тяжелые воды сдавили грудь, но не суждено рыбаку в пучине погибнуть. Подхватили чьи-то руки его тело и вынесли на поверхность, на свет божий. Очнулся. Глядит, — лежит он на берегу под берёзою, а рядом сети уложены. Не пустила его водяница в свой мир, не хочет она смерти его добровольной. Упал на колени Богун и к небу с мольбой обратился.
На закате солнца, в сумеречном облаке тумана, возник колеблющийся от вечернего ветерка, прозрачный образ Белавы. Рыбак с надеждой протянул к ней руки. И ответила ему дева:
— Я отныне не та, что прежде. Теперь я везде и негде — вода ли в реке или озере, туман в камышах или лощинах, роса вечерняя на травах; когда ты вечером пройдёшь по росе, я буду целовать твои ноги; захочешь купаться в реке — я обниму твой горячий стан водой прохладной; покрою твоё лицо поцелуями прикасаясь струями летнего дождя. А теперь: — Прощай навек!
Обратилась Белавушка лебедем, взлетела в небо синее, облаком небесным обернулась и пролилась на землю дождевыми струями, что рассыпались по мураве-траве росою вечерней.
Не уходит рыбак с того места — день сидит, ночь не спит, небу молится.
Пожалели силы небесные Богуна: обернулся он туманом, что зарождается в предутреннюю пору. Да вот встретятся ли когда роса вечерняя с туманом утренним. Смогут ли слиться в едином поцелуе?
* Водяница-шутовка — старословянское название русалки.
* Кляч — наплавной шнур у сети.
* Ловище — место для звериной и рыбной охоты.
* Беспроторица — безысходность.
* Белава — беленькая.
* Юница — подросток.
* Берсерки — неистовые воины у скандинавов.
* Полунощ — север.
* Утый — худой, исхудалый.
* Буево — кладбище ( олонецкий говор)
* Заутра — рано утром (урал. говор.)
* Сорочица — сороцица, срачица, нижняя нательная одежда (жен.)
* Песня-плач, прощание с красотой.
* Красота, краса — девичье украшение.
* Приосмякло — от испуга, удивления переменилось, изменилось.
* Рухлядь — меха, пушнина.
* Лютовей — месяц январь, он же трескун и просинец.
* Купище — торг, рынок.
