Камень Бел-горюч гл 7

за доро гой. Монастырь с наполовину обрушив шейся колокольней, подвода миновала стороной. Подпрыгивая на обломках и переваливась с боку на бок, она покат ила по городскому проулку, на котором не сохранилось ни одного мало-мальс ки уцелевшего дома.
         Старик-полицай ориентировался
в развалинах, как на собственном дво ре. Видать, не раз сюда наведывался, ни одну безвинную душеньку тут заму
чил и извёл. Он свернул раз, другой и
остановил лошадь в центре небольшого круглого скверика с обгоревшими ство
лами и перевёрнутыми скамейками. Со
всех сторон эту ровную площадку окру
жали закопчёные стены полуобваливш ихся зданий с тёмными оконными проё мами.
- Тпр-р-ру! Приехали, красавица! Тута
нам никто не помешает! - закудахтал возница, не переставая облизываться, - Чего стали истуканами, ребятушки? А ну, тащите даму с телеги да расклады вайте на травке! Да брезент не забудь
Те застилить, олухи. Учи вас всё, учи...
         Корнеева приготовилась. Молод ые полицаи, побросав карабины, протя
нули к ней жадные руки. Ирина скоси ла глаза. Один карабин оказался совс ем рядом - лежит на мешке, на расстоя нии вытянутой руки.
         Как только её потянут с телеги,
она схватит оружие и откроет огонь. Первая пуля - старому полицаю! Он самый опытный из всех. Со шмайсером на груди битый волчара опаснее вдвой не! Остальных - как получится!
         Один полицай подхватил Ирину за плечи, двое других -  под колени. Сл егка приподняв, они потянули пленни цу к краю подводы. Карабин на мешке
вдруг сам собой оказался под рукой...
         Пора!
Ирина внезапно согнула ноги в коленях и резко взбрыкнула, метя пятками в гр удь полицаев.
         Удар получился что надо!
Оба мордоворота опрокинулись с возка
и грохнулись спинами о землю, изрыгая потоки матерщины.
         Одновременно девушка нанесла
удар затылком в лицо третьему полиц аю, который сжимал её за плечи, под держивая со спины и обдавая шею жар ким сивушным перегаром.
         У молодчика хрустнули кости но са. От боли и испуга он выпустил пленн ицу из захвата и заорал благим матом. Ирину его нытьё не волновало: желанн ый карабин оказался в её руках. Она передёрнула затвор, спрыгнула с теле ги и, подскочив к старому полицаю, тк нула ствол ему в грудь.
         Тот выпучил глаза. Бледнея и за икаясь, медленно отступил на шаг, дру гой. Об автомате на груди он, казалось,
забыл напрочь. Трясущиеся руки пови сли плетьми.
- ...Т...ты...с...су...как? - челюсть стар ика дробно стучала, кадык дёргался, слова никак не хотели выговариваться, - ...Р...ре...бя...та...на...час...ти...пор...р...вут...
         Полицаи быстро вскочили на но ги. К ним присоединился третий, с раз
битым носом.
- Ни с места! - крикнула им Корнеева, - Иначе пристелю вашего главаря, а пот ом вас!
         Решительность бывшей пленни цы охладила пыл полицаев. Все четве ро никак не могли взять в толк, как так вышло, что они поменялись местами. Почему теперь не они, а жертва держ ит их под прицелом...
         Ирина колебалась. Ей ещё не доводилось убивать врага, глядя тому
в глаза. Но и медлить нельзя! Сейчас
эти нелюди опомнятся и попрут на неё буром. Тогда держись! Нет, нужно нем
едленно стрелять. Сначала в старика, потом в остальных, как и было задума но. Корннева медлено потянула спуско
вой крючок...
- Всем стоять! - вдруг где-то совсем ряд ом гаркнул до боли знакомый голос.
         Ирина и полицаи дружно оберну лись. Девушка радостно вскрикнула:
из-за кучи обломков выскочил Дудин с двумя пистолетами в вытянутых руках.
         Помрачневшие полицаи вытара щили глаза. Это ещё что за хрен с го ры? Неужто партизан? Выглядит реши тельным и страшным. За каким дъявол ом ему ему приспичило заявиться в раз
валины?
         Все вопросы полицаев остались
без ответа. Дудин в два прыжка подско
чил к подводе и с криком:
- Я вам покажу, как обижать мою жену!
- выстрелил четыре раза. По два с каж дого пистолета. Полицаи замертво пов
алились на землю, кто где стоял, и заб
ились в конвульсиях.
         Корнеева, увидев как у старика
во лбу появилась кровавая дыра и он
рухнул ей под ноги, опустила карабин. Нервное перенапряжение сменилось
опустошительной слабостью. Девушка,
дав себе волю, всхлипнула по-бабьи и упала в объятия улыбающегося Дуди на.
        
***