Воспоминания

зоркий голубой глаз — страшный беспорядок.

     Такой же хаос она увидела в студии: разбросанные тряпки, пёстрые стены, выпачканные красками. Зато это помещение было гораздо просторнее. И, что очень понравилось Але, вся комната была залита солнечным светом даже в раннее утро.

     — Вот тут я творю, — сказал Кирилл, стоя у мольберта и открывая сундучок с красками.

     Девушка, неожиданно для него, раскинула руки и закружилась по студии. Её сарафан нежно-салатового цвета с узорами из крупных цветов по подолу, её развевающиеся русые, чуть волнистые волосы превращали девушку в какой-то невообразимый, весенний ураган. Юноша просто не мог оторвать от неё взгляда. В его мыслях начала проявляться уже готовая картина. Снова она, Алина, в образе весны. Только на первой картине девушка была в нежно-розовом, летящем платье. Хрупкая, будто капелька росы, красивая, словно цветок — такой выглядела весна.

     Сейчас же Кирилл хотел изобразить совсем другой образ — яркий, солнечный, олицетворяющий саму жизнь. Именно такой увидел он сейчас Алину.

     — Как у тебя здорово! — воскликнула девушка, остановившись у окна. — А вид какой! Всё видно!

     — Мне тоже нравится, — отозвался Кирилл. Он уже поставил на мольберт чистый холст.

     — Ой, отсюда даже тот парк, где была твоя выставка, видно!

     — Ну, выставка была не моя…

     — И всё-таки. А ты давно входишь в Союз художников?

     — Не очень, года два.

     — Что вы там делаете? У вас какие-то собрания? Расскажи мне.

     Алина так и оставалась стоять у окна, с живым интересом слушала художника. Он тем временем набрасывал на холст тонкими, едва заметными линиями силуэт девушки, периодически просил натурщицу повернуться, улыбнуться или посмотреть на него. В отличии от других девушек, с которыми юноше приходилось работать, она не зажималась и в то же время не вела себя слишком раскрепощенно. С ней Кириллу было очень легко. Он и не замечал, как летели часы.

     — Вообще, художники — народ свободный, — сказал со смешком юноша. — И потому никакие собрания мы не устраиваем. Вообще, мне повезло. Обычно Союз художников — это официальное, серьёзное сообщество. Но у нас то ли городок маленький, то ли все художники не любят эти правила… В общем, повезло, наш Союз что-то типа кружка по интересам. Хотя мы можем собраться два-три раза в месяц просто пообщаться, опытом поделиться. Я так познакомился с Грушевым.

     — С Грушевым?

     — Да. В городе он известен под псевдонимом «Валет».

     — А, о Валете я слышала.

     — Он один из основателей Союза. Когда я только вступил в Союз, он мне сильно помог: обучил некоторым приёмам, устроил выставку, где мои работы стояли в главном павильоне. В общем, я многим ему обязан. Он как наставник для начинающих, всем помогает. Так… Подожди, я сбегаю в комнату за водой и маслом.

     Алина проводила его недоуменным взглядом, но зачем ему такой странный набор спросить не успела. Пока хозяин комнаты, судя по чертыханьям и грохоту, искал во всех ящиках всех столов нужные вещи, девушка осматривала студию. Художественный беспорядок царил повсюду. То ли обитатель комнаты не любил убираться, то ли не находил на это времени. И тем не менее, он попытался прибраться перед приходом гостьи. Это Алина поняла по круглому отпечатку на подоконнике — видимо, совсем недавно здесь стояла кружка с чаем. Кружку художник убрал, а оттереть пятно не смог. Алина пыталась придумать, как вежливо предложить свою помощь в уборке, но как раз в эту секунду вернулся Кирилл.

      — Зачем тебе масло? — поинтересовалась Алина, сидя на подоконнике.

     — Разводить краски, — ответил художник и, внимательно осмотрев девушку и её позу, добавил с улыбкой. — Отлично. Вот так и сиди.

***


     Когда Алина вновь пришла в гости к художнику через несколько дней, в студии мало что изменилось. Тот же беспорядок, тот же вид из окна. Только теперь на мольберте стоял лист плотной бумаги с карандашными линиями и полупрозрачными светло-голубыми мазками. Акварель, наверное.

     — Здорово, что мы снова встретились, — заметила девушка, занимая любимое место — у окна.

     — А то я забыл спросить твой номер, — улыбнулся Кирилл.

     — Ты хотел ещё раз со мной встретиться? — прищурилась Алина.

     — Да, и кое-что показать, — он шагнул к стене, у которой стояли чистые холсты, незаконченные и законченные картины, поднял накрытое белой тканью полотно и поставил его перед гостьей на подоконник. — Смотри!

     Юноша сдёрнул ткань, и взгляду девушки предстала картина. На полотне, в поле, на фоне чистого голубого неба, застывшая в пол-оборота, раскинувшая в стороны руки стояла девушка в светло-зелёном сарафане с цветами. Она улыбалась. Она будто изнутри светилась радостью, счастьем, любовью к жизни и всему, что её окружает.

     — Мне нравится, — улыбнулась Алина. — Очень.

     Внутри Кирилла потеплело. Он редко волновался, показывая кому-то свои работы. Юноша слишком часто натыкался на критику. Кто-то не понимал его картин, ведь в них было нечто сказочное, что показывало привычную жизнь под другим углом. «Взрослый парень, а всё в сказки верит» — говорили те, кто в сказки верить давно перестал. На конкурсах находилось и подкупленное жюри, которое несло откровенную чушь, и места ему не давали. В общем, к своим неполным девятнадцати годам критики художник наслушался вдоволь и выработал на неё иммунитет.

     Давно забытое волнение проснулось сегодня. Кирилл хотел, чтобы именно Алине понравилась новая картина. На остальных ему, как всегда, было плевать.

     — Куда ты её теперь? — поинтересовалась девушка, усевшись на широкий подоконник. — Продашь?

     Ей хотелось, чтобы её портрет остался у художника.

     — Честно? Продавать жалко, — улыбнулся Кирилл.

     Ему хотелось того же, чего и ей.

***


     Они созвонились и договорились о встрече. И после долго и интересной обоим прогулки по оживавшему после зимних холодов городу снова зашли к Кириллу. В его студии всё оставалось прежним. Правда, появилась пара новых набросков, а на окне остался стоять портрет девушки.

     Кирилл ушёл на кухню, а Алина, недолго думая, принялась аккуратно складывать валявшиеся повсюду куски ткани. Хозяин квартиры вернулся с подносом в руках.

     — Чай и булочки прибыли, — оповестил он и, оглядевшись, поставил ношу на подоконник. — Спасибо, конечно, за уборку, но не стоило, правда. Завтра же и следа от твоих трудов не останется.

     — Специально всё раскидаешь? — Алина взяла в руки чашку с ароматным напитком. После прохладной, несмотря на конец апреля, прогулки горячий чай был очень кстати.

     — Художники очень неаккуратный народ, — Кирилл отхлебнул немного из своей чашки и просто добавил, — Свиньи.

     — Тогда я специально приду и проверю.

     — Приходи.

Они пили чай, ели булочки и разговаривали обо всём, что только взбредёт в голову.

***


     На следующий день Алина позвонила и сказала, что её задержали в университете, что если она зайдёт к Кириллу, то возвращаться будет по темноте, и добавила, что очень хотела бы с ним увидеться. Художник тоже этого хотел. Их мысли и желания часто совпадали. Поэтому, недолго думая, Кирилл надел кроссовки, закрыл квартиру и пошел к медицинскому университету.

     День выдался на удивление тёплым, по сравнению со вчерашним. Весна полностью забрала бразды правления в свои руки.

     Идти по залитой светом улице и вдыхать воздух, в котором переплелись ароматы молодой травы, множества весенних цветов и свежей листвы. Кирилл шёл не спеша, подставляя солнцу бледные щеки.

     До университета юноша дошёл быстро. Когда он бродил по городу в поисках вдохновения, уже успел изучить каждую улочку. Дойти до высокого, нежно-салатового здания с белыми колоннами ему не составило никакого труда.

     Алину Кирилл ждал час, а может, полтора. Он от нечего делать, посчитал людей, выходивших и входивших в двери университета.

     «Триста одиннадцать, триста двенадцать».

     Наконец, в компании ещё трёх девушек вышла Алина. Среди них она была самой невысокой и самой миловидной. Конечно, Кирилл не мог не заметить модельной внешности двух Алининых подруг, но эта их «журнальная» красота оставила его абсолютно равнодушным.

     Кирилл замешкался. Он даже не думал, что Алина выйдет не одна. А подходить к девушке при её подругах ему не хотелось.

     К счастью, Алина заметила его сама. Она попрощалась со своими спутницами и поспешила к стоящему в стороне юноше.

     — Давно ждёшь? — поинтересовалась Алина.

     — Не очень, — соврал Кирилл. Сейчас ему казалось, что этого часа и не было вовсе. — Как учёба?

     — Потихоньку. Скоро экзамены…

     — А я не даю тебе подготовиться, — усмехнулся юноша, забрав у спутницы маленький рюкзачок.

     — А я уже готова, — фыркнула Алина. — Два автомата у меня уже в кармане, а остальное я легко сдам.

     — Так хорошо учишься?

     — Да.

     — А на «ботаника» не похожа.

     — Буду считать это комплиментом.

     До квартиры Кирилла дошли быстро. В студии Алина сразу пошла к подоконнику, а Кирилл сел на диван, который сегодня утром у него появился и что-то набрасывал в альбоме.

     — Что ты рисуешь? — спросила девушка.

     — Не что, а кого. Тебя.

     — Не надоело?

     — Ты против?

     — Нет.

     — Не надоело.

     В этот день, медленно превратившийся в вечер, художник делал новые наброски, которые после превратятся в карандашный портрет. А студентка делала домашнее задание для завтрашних занятий. Сегодня они больше молчали, но ни ей, ни ему это не мешало. Обоим казалось, что всё идёт именно так, как надо.

     Когда Алина и Кирилл, обещавший её проводить, вышли из подъезда, уже стемнело. Воздух наполнился ночной свежестью, хотя в нём по-прежнему можно было уловить привычный запах выхлопных газов.

     — Сколько у тебя завтра пар? — поинтересовался Кирилл. Он прятал руки в карманах толстовки. Почему-то ладони сильно вспотели. С ним нечасто бывало такое.

     — Две, — ответила Алина. — Могут на дополнительные оставить, но это вряд ли.

     — И ты свободна? Или есть планы?

     — Кажется, свободна.

     — Как на счёт прогуляться, может, в кафе посидеть? — предложил художник.

     — Я бы с радостью… — девушка замялась. — Но сейчас у меня с деньгами напряг…

     — Обижаешь! Я плачу, — заверил юноша и по улыбке, появившейся на губах спутницы, понял, что его приглашение принято.

***


     Как оказалось, ходить куда-то с одним-единственным человеком очень весело и интересно. И почему Кирилл раньше не замечал этого? Может, ходил не в те места? Или, может быть, не с тем человеком?

     Прогулка настолько понравилась и Кириллу, и Алине, что они повторили её и на следующий день, и на второй, и на третий… В кафе они заходили редко. Больше времени они проводили на набережной в парках, просто разговаривали, дурачились. Вместе им было до странности легко и хорошо. Оба понимал причину взаимного притяжения, но друг другу говорили об этом легкими, мимолетными прикосновениями, полуулыбками, полувзглядами.

     После одной из ставших почти каждодневными прогулок Алина пригласила Кирилла в гости. Она не сказала прямо, но дала понять, что дело в её родителях, что они переживают из-за того, что дочь стала реже