Тангрид

ты не можешь стать одной из них, а сейчас ты сама будешь, как я. Это совсем другой вид информации.
   На этот раз Агор укрепил полоску  только на глазах Таны, сказав, что сеанс будет «прямой», и Вения сможет самостоятельно корректировать свои воспоминания.  Ещё раз предупредив Вению о «невмешательстве», Агор направил излучатели на экран.

….. Тана открыла глаза и увидела уже знакомое ей «море». Её рука сжимала руку своего друга, который тоже пришёл в себя. Они находились внутри какой- то жидкой субстанции, почти полностью погрузившись в неё. Однако ни удивления, ни страха они не испытывали. Словно уже давно знали себя. Приятное ощущение абсолютной невесомости, лёгкости создавало чувство радости. «Море», мерцающее опаловыми «струями» от движения их рук, и переливающиеся цвета воздуха создавали в душе гармонию светлых и праздничных чувств. Этот мир притягивал и завораживал, вместе с тем вселяя энергию, радость и…любовь.
    Тана воспринимала чувства Вении как свои, и уже любила это новое существование, необыкновенная обстановка казалась ей прекрасной и совершенной. Ведь именно к такой удивительной жизни готовили их Наставники! И всё это осуществилось! Глазами Вении она воспринимала другие существа, которые были на неё не похожи, но она их всех любила, и ей хотелось поскорее познакомиться с ними, принять участие в их жизни.
   Вместе с Ноулом они вышли из «моря», казалось, не прикладывая к этому никаких усилий. К ним подошли несколько существ, которых Тана ассоциировала с людьми, и одна из фигур протянула вновь прибывшим что-то похожее на материю для накидки. Полупрозрачная «ткань» окутывала стоящих перед ними людей и слабо мерцала различными оттенками голубого и сиреневого цветов. Получив мысленный совет накинуть на себя полученную «ткань», она так же, как и Ноул, обернула «материю» вокруг себя. Совершенно без её участия материя приняла форму тела Таны и плотно облегала его в верхней части  туловища. В тот же миг она «услышала голоса» Сущих, которые приветствовали их и поздравляли.
  Радостное чувство единения с близкими и родными существами, уверенность в  полной безопасности, надёжности и покое полностью овладело Таной. Это был её мир, такой, каким она представляла его себе, слушая учение Наставников. Вокруг неё разливалась симфония цвета, и это было самое великолепное зрелище, которое не только ласкало глаз, но и наполняло любовью всё её существо.
  Тане хотелось быть не только свидетельницей этого прекрасного бытия, но и сделать что-нибудь радостное и нужное для всех, укрыть в своей безграничной любви всю Вселенную, охранять жизнь во всех её проявлениях. Чувства были настолько сильны, что, казалось, сердце не выдержит и разорвётся. Поэтому, когда красочный узор переливов света стал немного тускнеть, она даже испытала физическое облегчение. Со светлой и спокойной радостью она с Ноулом шла к ближайшему сооружению, похожему на дворец, если бы не его едва заметные мерцания очертаний. Это был теперь их «дом», здесь должен был родиться её ребёнок.
.

…После такого сильного пережитого подъёма чувств Тана с улыбкой и выражением счастья на лице осматривала помещение вновь. И Вения , и Агор стояли рядом и тоже улыбались. Теперь их лица, совершенно не похожие на земные и даже не имеющие рта, казались ей родными. Родными по духу. Их «улыбку» Тана воспринимала всем своим существом. Ей было очень хорошо, но интерес к истории Вении не пропал.
– А что было потом? – спросила Тана. – У тебя родилась дочь?
– Да. После родов и я , и малютка, которую мы с Ноулом назвали в честь планеты Тангрией, Таной, прошли стадию видоизменения. Есть специальные адапторы, в которых проходит процесс изменения физического тела. Ты видишь, теперь я совсем не отличаюсь от Сущих.  Но мой разум, моё восприятие окружающего мира остались такими же, как и раньше. Изменение физического состояния не затрагивает психические процессы, чтобы не изменить суть личности. Вот почему для переброски сюда через Инкуб Наставники затрачивают столько сил и труда, отбирая и воспитывая детей.
– А почему нужно было, чтобы твоя дочь родилась здесь?
– А это уже связано с состоянием Сущих. Видишь ли, я сейчас не в полной мере являюсь материальным существом. Как и все Сущие, я… как бы тебе сказать…носитель волновой энергии. Представь себе, что в вашем мире всю твою планету охватывают электромагнитные волны. Их источником является, допустим, радиостанция. Но сами по себе волны невидимы, неощутимы. И только преобразователь этих волн, радиоприёмник с антенной сможет их «овеществить», то есть, перевести в звук. Информацию этих волн можно сохранить, записав на кассету.
– И ты что же, как радиоприёмник? Как антенна?– перебила в изумлении Тана.
– Нет, нет. Это трудно понять, потому что вы не знакомы ещё с истинным понятием ментального поля, а тем более не знаете его возможностей. Но в вашем мире тоже есть отдельные личности, их называют паранормами, которые способны принимать некоторую часть энергии вселенского ментального поля. Такие люди были и раньше, их называли колдунами, ведьмами…Способность воспринимать «ментальные волны» присуща любому разуму с рождения, это и отличает его от других состояний материи. Но для реализации этой способности необходим решительный перелом в сознании, переход на высший уровень понимания.
– Что значит «понимания»? Понимания чего?
– Прежде всего, понимания себя и своего места в цепи Мироздания. Воспитания в себе соответствующих взглядов любви и бережного отношения к проявлению любых форм жизни. Развитие своих новых физических качеств, связанных  с возможностями своего разума, заложенного в мозг изначально… Как программа развития…
– Каких качеств?
– Сначала – самых  простых: саморегуляция организма, возможность телепатического общения, даже возможность силой разума преобразовывать ментальную энергию в механическую…
– Это как же?
– Ну, ты ведь знаешь случаи телекинеза, левитации…
– Да, знаю. Но я думала, что это сказки, фантазия…
– Религиозные наставники на Земле всячески открещивались от проявлений таких явлений, считая их, по своему невежеству, «кознями дьявола», которые   надо искоренять. На Земле были уничтожены тысячи людей, выделяющихся своими качествами среди других. Их сжигали на кострах, топили, убивали топором… И это вместо того, чтобы всячески поддерживать и развивать в этих людях их изменения и передавать, по возможности, потомству. Видимо, на Земле основная масса людей очень боялась, что новые качества у отдельных людей позволят им управлять миром.
– А  в твоём мире это было не так?
–  На Тангриде все знают силу и возможности разума. Там всякие изменения в людях приветствовались, изучались. Если они давали какие-то новые качества, полезные обществу, их старались закрепить в последующих поколениях. Поэтому там жизнь сумела выстоять в суровых условиях.
– А разве и в этом случае не должен кто-то управлять людьми ?
– А зачем управлять? Просто способные и знающие люди давали советы, каждый в своём деле, и все выполняли нужные работы. А разве у вас не…О, я поняла, поняла. Я здесь уже узнала много нового для себя. Наверно, на твоей планете с самого начала цивилизации люди подчинялись вожакам, они не чувствовали себя личностями. Это рабская психология подчинения порождала страх и желание самому стать господином. Земляне рано познали силу власти и очень эгоистично её использовали. Власть давала возможности для получения богатства, а богатство давало ещё большую власть.
   Тана задумалась, но не над тем, чтобы вспомнить что-то, это было бесполезно, а просто мысли Вении показались ей интересными и важными. Она ведь, в сущности, ничего не знала о социальном устройстве общества.
– Расскажи ещё о Тангриде. Я ведь видела только далёкое прошлое планеты,  А ты говорила, что сейчас многое изменилось…
–  Всё в своё время, Тана. Сейчас ты можешь поближе познакомиться с новым миром.
С этими словами Вения вывела Тану из зала мнемокопий, и они направились в Центр обучения.

                                    Глава 6

  Приезд Эдика после стажировки снова сплотил компанию, бывшую раньше неразлучной. Стояла середина августа, до начала занятий оставалось ещё более двух недель. Молодые люди решили съездить на место их такого трагического пикника. Это было связано не только с памятью о Наташе, но и желанием поговорить на многие волнующие темы. Друзьям было чем поделиться друг с другом, ибо за прошедшее время накопилось много ответов на прежние полудетские вопросы, но зато возникли и новые проблемы. Каждый из них успел столкнуться с жизнью без прикрас, с несправедливостью, жестокостью и повсеместным падением чести и достоинства.
  Уже первый учебный год показал, «кто есть кто», какой властью стали  деньги в стране. Конечно, они и раньше это знали, разговоры о коррупции от мелкого чиновничества до самых высших сфер управления были не в новость, но одно дело – читать и слушать разговоры, а другое – испытать на собственной шкуре.
  Пожалуй, больше всего неприятностей в этом плане выпало на долю Лены. В колледже Лена училась на совесть, надеясь, что от её знаний будет зависеть дальнейшее трудоустройство. И в то же время понимала, что, даже если у неё будет красный диплом, лучшее  распределение будет у тех учащихся, которые имеют связи.  И уже сейчас для них готовятся места. Эти мальчики и девочки не думали о профессии, им важно было лишь выучить компьютерное составление баланса. Цифры они получали в своих фирмах от начальства и знали, что не следует вникать в их суть.
   Все эти мысли она высказывала своему Толику, когда он приезжал домой, «отводила душу», как говорила её мама. Нет, Лена не жаловалась на свою жизнь, она видела, что в таком положении сейчас находится больше, чем полстраны. Это было горько и обидно. Продажность, пренебрежительное отношение к своему, родному, готовность бежать за импортными ценностями в прямом и переносном смысле слова возмущали её до самых печёнок.
   Толик тоже возмущался и негодовал по поводу ужасного состояния животноводства и ухудшения экологии. Особенно его ранило жестокое обращение со скотом в деревнях. Если за личными свиньями и коровами ещё и был какой-то уход, то на общественное стадо было больно смотреть. Худые даже летом коровы, выбирающие пропахшую выхлопными газами траву по обочинам дорог, по которым неслись машины, отвратительное состояние коровников, голод и холод зимой… Неудивительным был и большой падёж скота, и малые привесы, и некачественное молоко.  Вот только что делать, что делать? В деревнях пили самогонку «по-чёрному», бывали случаи, когда просто от пьяных сторожей загорались сараи со скотом и животные сгорали заживо. Толик  бывал и в так называемых «передовых хозяйствах», где порядка было больше, но и там обращение с животными оставляло желать лучшего. Что уж говорить о маленьких деревнях, на пятьдесят-шестьдесят дворов! Грязь во дворах, грязь в коровниках, непроезжие деревенские «дороги», по которым даже сено нельзя было подвезти в распутицу… И самое горькое – опустение деревень. Молодёжь стремилась уехать в город от такой постылой жизни, но кому там были